– Э-э-э… Ну… М-м-м… Он давно в прошлом, – пробормотал Элиас. – Здравствуйте.
– Наконец-то я могу лично поблагодарить тебя за прекрасные цветы, которые ты присылал мне в больницу. Это было очень мило с твоей стороны: проделать такой путь, чтобы привезти Эмили в Нойштадт.
Элиас замялся:
– М-м-м, ну да… Не стоит благодарности… Мне было нетрудно… Как ваше здоровье?
Я перестала вслушиваться в их светскую беседу – стояла и смотрела на противоположную стену. Только когда вновь раздался голос Алены, я оторвалась от этого захватывающего зрелища.
– Идемте, что же мы все топчемся в холле, – сказала она и жестом пригласила нас в столовую. Все двинулись вперед, и я снова ощутила на спине руку Инго, который легонько подтолкнул меня вслед за родителями. Только его шаги за спиной заставляли меня покорно плестись по коридору, вместо того чтобы развернуться на месте и сбежать отсюда прочь.
В столовой был накрыт большой овальный стол. К ароматам еды примешивался запах корицы, апельсинов и свежей хвои. Как и каждый год, здесь пахло Рождеством – но в этот раз я все воспринимала иначе.
Я снова попыталась поймать взгляд Алекс, но она опять отвернулась, и моя попытка не увенчалась успехом. Прислонив мешок с подарками к стене, я осмотрелась в поисках свободного места. У торцов стола, как и каждый год, сели друг напротив друга Алена и Инго, а вдоль длинных сторон стояло по три стула. Я не вслушивалась в общий радостный гомон, так как была всецело занята тем, чтобы сесть как можно дальше от Элиаса. Отец уселся по правую руку от Инго, рядом плюхнулась Алекс, а возле нее остался свободный стул, который, очевидно, предназначался Себастьяну.
– Сядешь здесь? – спросила я у матери и указала на средний стул, как раз напротив Алекс. По счастью, она не стала удивляться вопросу и заняла именно это место. Я села справа от нее.
– Садись слева от меня, Элиас, мы так давно не виделись, – предложила моя мать. Услышав, как он отодвигает стул, я глубоко вздохнула. Хоть он и сидит совсем рядом, по крайней мере я не буду видеть его, а он меня. Но как выдержать целый вечер, я понятия не имела. Когда Инго спросил, кто чего хочет выпить, я попросила вина.
Алена вновь исчезла на кухне, а вернулась не с пустыми руками и не одна: она несла большую кастрюлю, а за ней шел Себастьян с двумя мисками салата.
Может, придумать какой-нибудь предлог и уйти пораньше? Притвориться, что у меня разболелась голова, или сделать вид, что меня тошнит? И то и другое было недалеко от истины, но я чувствовала, что отговорки не самые удачные. Сколько я ни пыталась придумать что-нибудь получше, озарение не приходило. Когда Алена и Себастьян поставили блюда на стол, Себастьян наклонился к своей подруге и поцеловал ее в щеку.
Я почувствовала, как мама ткнула меня локтем в бок.
– Это и есть кавалер Алекс? – полюбопытствовала она. Поскольку вопрос был задан так громко, что слышно было на другом конце стола, Алекс сама на него и ответила.
– Да, Карла. – Она улыбнулась Себастьяну. – Это мой будущий муж. Позвольте представить, Себастьян.
Мать протянула ему руку.
– Приятно познакомиться, я мать Эмили. Можешь звать меня Карлой.
– Спасибо, я очень рад, – ответил Себастьян и перевел взгляд на меня: – Привет, Эмили. Все хорошо?
– Все хорошо, – ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Ну, раз все собрались, самое время приступать к ужину! – С этими словами Алена сняла крышку с большой кастрюли. Запеканка источала изысканный аромат, все сразу потянулись к ней, и только я думала в отчаянии, смогу ли проглотить хотя бы кусочек. Но поскольку все уткнулись в свои тарелки, крошечная порция, которую ковыряла я, по счастью, не привлекла ничьего внимания.
За столом много говорили и смеялись, и хотя я не прислушивалась ни к одному разговору, но на всякий случай смеялась вместе со всеми.
– Тебе не нравится запеканка, Эмили?
Я подняла взгляд и посмотрела на Алену.
– Что вы, вовсе нет. Запеканка восхитительная, как всегда.
– Но ты почти ничего не ешь. Нет аппетита?
– Я сегодня столько печенья съела, – ответила я и даже выдавила подобие улыбки. – И потом, вы же меня знаете – я жду десерта.
– Он того стоит! Шоколадный мусс с ягодами. Готовил мой будущий зять! – Она взглянула на Себастьяна, который, услышав, что говорят о нем, посмотрел на меня. Он сидел прямо напротив.
– О, я прямо-таки заинтригована, – сказала я все с той же натянутой улыбкой и тут же опустила взгляд в тарелку. Подцепив на вилку последний кусочек, я с трудом заставила себя его проглотить – а все остальные накладывали себе вторую, а то и третью порцию. Когда все уже держались за животы и на вопрос, не хотят ли они еще добавки, только качали головами, в кастрюле все еще оставалось не меньше половины запеканки.
– Нужно было взять с собой Энди, – сказал Себастьян Элиасу.
– Точно. Думаю, моя мама – единственный человек, которому удалось бы накормить его досыта.
Я спряталась за своей матерью, которая отгораживала меня от него, словно стена. Когда она наклонялась вперед, я тоже наклонялась вперед, а когда она откидывалась на спинку стула, я повторяла ее движение.
Когда все закончили есть, Алена встала, намереваясь убрать со стола. Алекс предложила свою помощь, и я тоже стала собирать посуду, но не прикасалась к тарелкам и приборам, которые находились рядом с Элиасом. Когда я принесла на кухню первую стопку тарелок, Алена уже торопилась за следующей. В дверях она чуть не столкнулась с Алекс, которая несла целую башню посуды. Испуганно охнув, они улыбнулись друг другу и разминулись.
Оглядевшись, Алекс заметила, что осталась наедине со мной. Вид у нее сделался такой, словно она предпочла бы поскорее сбежать. Почти неслышно она поставила тарелки на тумбочку.
– Прости, Эмили, – сказала она и повернулась ко мне спиной. – Я не знала, что он приедет.
Я фыркнула:
– Ну разумеется.
– Я говорю правду! – Алекс развернулась ко мне. – Он заявился сегодня после обеда. Без предупреждения.
– Сегодня после обеда? – переспросила я. – Столько часов прошло, а ты так и не дала мне знать. Почему? Дай-ка угадаю: ты уронила мобильник в воду, городской телефон отрубился из-за удара молнии, а километр до моего дома – непреодолимое расстояние, так как обе машины, стоящие в гараже, не завелись, а ноги ты себе отрезала в результате несчастного случая с бензопилой?
Алекс вытаращила глаза и пожала плечами.
– Нет, ничего подобного. Просто если бы я тебя предупредила, ты бы не пришла.
Я требовательно посмотрела на нее: ну хоть сейчас-то сообразит?..
– Ты что, не понимаешь? – спросила я. – Именно поэтому ты должна была меня предупредить!
– Знаю, прости. – Она опустила глаза и стала постукивать ногой по ножке кухонного стола. – Я понимаю, что ты сердишься. Но не можете же вы вечно друг от друга прятаться!
– Алекс, – сказала я, сжимая виски, – это решать мне, а не тебе. Теперь мне придется провести с ним вечер – но кто от этого выиграет? Дело не только в том, что ты поставила меня в очень неприятное положение – главное, что от этого и пользы-то никакой нет.
Алекс опять надулась.
– Но я хотела как лучше…
Я прикрыла глаза.
– Как там говорил Курт Тухольский[3]? «Главный враг добра – не зло, а добрые намерения».
Алекс помолчала.
– Ты злишься на меня? – спросила она наконец и посмотрела на меня снизу вверх.
– Вовсе не злюсь. Но я не ожидала, что ты так меня подставишь.
– Извини.
– Не делай так больше, Алекс. Правда, не надо.
Она кивнула:
– Обещаю.
Едва договорив, она кинулась мне на шею и сжала меня в объятиях. Еще посмотрим, можно ли положиться на это обещание. Только мы перестали обниматься, вернулась Алена.
– Ну что, девочки? – проговорила она, пристраивая еще несколько тарелок на верх посудной башни, которую мы соорудили.
– Помочь тебе с мытьем? – спросила я. При мысли о том, что надо вернуться в столовую, у меня волосы вставали дыбом.
– Что ты, а посудомоечная машина зачем? И вообще это может подождать до завтра, – ответила она.
Алекс подкралась к матери и дернула за платье.
– Ну? – потребовала она. – Скажи уже, как тебе Себастьян? Он классный, правда? Скажи, что классный – ведь он действительно классный. Ну так говори: он классный?
Я округлила глаза. Пожалуй, слово «классный» повторялось слишком часто. Но Алена улыбнулась и положила дочери руку на плечо.
– Да, он классный. Даже очень классный.
– Вот видишь, я же тебе говорила! Его невозможно не полюбить! – Алекс обняла мать, та улыбнулась.
– Вы познакомились с Себастьяном только сегодня? – удивилась я. Все же он не первый год дружит с Элиасом.
– Я его видела лишь однажды, года два назад, и то на бегу. По-настоящему мы познакомились только сегодня, – ответила она.
Я кивнула.
– Ну что, давайте проверим, классный ли повар наш классный Себастьян, – продолжила она и направилась к холодильнику, откуда достала огромную посудину с шоколадным муссом. Плошку с ягодами она сунула Алекс, а я тем временем достала из шкафчика над раковиной маленькие десертные тарелочки.
Стоило вернуться в столовую, как обруч в груди сжался снова. Когда я увидела, что Элиас стоит позади своего стула, прислонившись спиной к стене и глядя на меня, мне захотелось немедленно сбежать. Но я сжала зубы и двинулась вперед. Как было бы здорово расхохотаться ему в лицо, показать, что я выше всех этих глупостей, что он мне безразличен! Но мне не удалось даже голову повернуть в его сторону.
Поставив тарелочки на середину стола, я вернулась на свое место. Часы над дверью показывали 20:17. Да, время против меня. Течет медленно, вязко. В голове у меня носились тысячи мыслей, и я пыталась на них сосредоточиться, но думать мне удавалось только о том, что Элиас стоит у меня за спиной, метрах в двух от силы. Я натянула рукава свитера до кончиков пальцев.