ие ветки, встречающиеся на пути. Им управлял умелый всадник – черноволосый юноша семнадцати лет, облаченный в простую одежду. Он так уверенно держался в седле, что ему мог позавидовать даже опытный рыцарь.
Когда жеребец замедлил бег, юноша выпрямился и расправил плечи, держа гордую осанку. Казалось, что его учили езде с малых лет, и никто бы не догадался, что парень впервые сел в седло два года назад.
Он остановил коня возле озера. Юные девицы в белых сорочках, находившиеся по талию в воде, тут же завизжали. Кто-то начал бить по воде ладонью, создавая брызги, кто-то окунался, прикрываясь руками. Щуря синие глаза от яркого солнца, юноша наблюдал за девушками и улыбался, явно наслаждаясь видом. До него не долетали брызги, а визг красавиц только раззадоривал.
– Чего тебе? – крикнула светловолосая. Появление парня явно ее не смутило.
– Я еду в Аббиатеграссо! – прокричал он и отдернул коня, который топтался на месте, желая бежать дальше. – Немного заблудился!
Он врал. Ложь всегда была его верным оружием. Сейчас защищаться было не от кого, но он все равно не сказал правды, наверное, просто хотел задержаться рядом с девушками подольше. Дорогу он прекрасно знал, она была одна.
Девушки уже успокоились и перестали плескаться. Все их внимание было направлено на этого юношу с обворожительной улыбкой.
– Езжай прямо, вон туда, – указала налево девушка с длинной косой, – если хочешь, можешь подождать нас. Мы тоже собираемся в ту сторону.
– Вы из Аббиатеграссо?
– Да, и знаем там каждую лошадь, но твою видим впервые.
Девушки засмеялись, скромно прикрывая улыбки, явно заигрывая с незнакомцем.
– Потому что моя из Генуи, – ответил юноша, натянул поводья и направил коня в сторону, куда указала девушка.
– Не останешься?
– Срочное дело, – улыбнулся он и пустил коня галопом.
Парень правда спешил на встречу с одним человеком, и эта встреча его слегка волновала.
Путь от озера до Аббиатеграссо был недолгий и приятный – поля, застланные зеленой травой, и небольшие ручьи, журчащие вдоль дороги. Еще издалека завидев стены города, юноша погрустнел. Городам он предпочитал природу и раздолье, потому что вырос в небольшом домике в лесу, но самой большой его любовью было море…
Заехав в город, он сразу увидел замок, стоящий на холме. Его можно было рассмотреть с любой точки этой маленькой провинции.
– Леонардо! – воскликнул женский голос, и юноша обернулся. На его лице заиграла улыбка.
Лео тут уже забыл, что при виде замка в груди странно и неприятно защемило. Парень спрыгнул с лошади и поспешил к женщине в черной одежде.
– Синьора Реджина!
– Дорогой мой мальчик! – Женщина крепко обняла юношу, а потом, заглянув в его синие глаза, провела рукой по черным взъерошенным волосам и убрала прядь со лба. – Не изменился. Все тот же Лео, каким я видела тебя три месяца назад.
– Прошло слишком мало времени.
– Пойдем быстрее, моя кухарка испекла пирог специально к твоему приезду. Не поверишь, с чем!
– Даже гадать не стану, – улыбнулся юноша, вспомнив, что не ел с самого утра. Сейчас от бы не отказался от любого пирога.
– С мясом и шпинатом. Еще горячий.
Реджина завела его в небольшой дом, который остался после смерти Филлипо. Мужа она потеряла внезапно пять лет назад, но по сей день носила траур. Лео стал для нее единственным человеком, ради кого она до сих пор жила.
Пока юноша уплетал похлебку, закусывая пирогом, она любовалась им, подперев рукой подбородок. Каким он стал! Красавец! Уже почти мужчина! Диана бы гордилась им. Своим сыном. Характером он был похож на мать: честный, стойкий и справедливый, а внешностью напоминал отца.
Реджина невольно отвела взгляд на потухший камин, вспоминая момент, когда она узнала, что Стефано Висконти отрекся от сына. Тогда герцог собрал всех причастных к подмене мальчика и приказал не вмешиваться в его дальнейшую судьбу.
Реджина видела мучения и терзания Стефано. Он словно умер вместе с Дианой на том проклятом поле и был погребен в соборе Милана. Как Реджина ни пыталась достучаться до него, но о сыне Висконти ничего не хотел слышать. Он вообще не хотел никого принимать, закрылся в замке и выходил лишь на могилу своей жены.
Милан накрыла тень траура, который продолжался и по сей день вот уже семнадцать лет. Враги нападали со всех сторон, но войны герцога больше не интересовали. Его не радовала жизнь без той единственной женщины, которую он навеки потерял.
Лео рос в лесной хижине под присмотром горбатой старухи. После запрета Стефано прошла пара месяцев, прежде чем Реджина нашла старуху и, рискуя своей жизнью, предложила ей сделку: переехать в Геную в небольшой дом в лесу недалеко от побережья. Взамен она просила немного – видеться с Лео и помогать ему деньгами. Оставаться в Милане ему было опасно. Герцогский ребенок – единственный наследник – стал бы отличной мишенью не только для врагов и завистников, но и для собственного отца. Даже Филлипо ничего не знал о ее плане. Лео был самой сокровенной тайной Реджины.
Теперь перед ней сидел почти взрослый мужчина, ничего не знающий о своем происхождении. Несколько лет назад он потерял бабушку, которую считал родной. Реджина готова была кланяться в ноги старухе за то, что она не бросила мальчика. Оставила родные края ради него, всегда была рядом и называла своим внуком.
– Зачем ты меня сюда позвала? – голос Лео отвлек Реджину от воспоминаний.
Она взглянула на парня и, тепло улыбнувшись, по-матерински провела рукой по его руке. Как жаль, что у нее не хватило мужества воспитывать его как мать.
– Пришло время тебе узнать больше о твоих родителях. – Она подошла к сундуку и достала сверток из белой ткани.
Нельзя было больше скрывать от Лео правду, он должен сам сделать выбор и строить планы на жизнь.
Положив сверток перед парнем, она села напротив и начала свой рассказ. Она плакала и улыбалась сквозь слезы, когда описывала его мать и ее подвиг, рассказывала о силе духа, о поступках, которые совершала Диана. О ее работе в госпитале. Воспоминания были такими яркими, словно все это происходило вчера.
– Твоя мать была чудесной и никому не причинила боли. Она любила всех и прощала все. Господь забирает таких людей раньше, потому что они нужны ему там. – Реджина подняла взгляд.
Лео мало спрашивал про мать. Бабушка всегда повторяла лишь одну фразу: «Жизнь выбрала тебя». Что это значило – Лео не понимал. Про отца старуха вообще никогда не упоминала, а когда юноша пытался задавать вопросы – молчала. Вскоре Лео совсем перестал интересоваться. Оба родителя умерли, и он жил с бабушкой. Иногда к ним в гости приезжала синьора Реджина. Он знал, что она была лучшей подругой матери.
Лео никогда не понимал, почему у его мамы такая богатая подруга? Реджина всегда увиливала от ответа, переводила разговор на другую тему либо все заканчивалось фразой: «Разве дружба выбирает людей по статусу?»
Эти слова приводили Лео в недоумение. Он видел, как общество делит людей на классы, и испытывал это на себе. Они с бабушкой жили в простом домике в лесу. Занимаясь рыбалкой, он даже близко не мог сравниться с торговцами, статус которых был на ступень выше. Что уже говорить о рыцарях, служащих при дворе? Или правителях: герцогах, дожах, королях. Он в самом низу этой лестницы. Что связывало его мать с богатой Реджиной? Может быть, она сделала что-то хорошее, помогла, и Реджина была благодарна.
Лео оказался смышленым ребенком. В пять лет он рассуждал о некоторых вещах так, как не рассуждает взрослый. Заметив это, Реджина наняла учителя, который приезжал два раза в неделю и обучал мальчика чтению и письму.
Сначала Леонардо противился урокам, но вскоре заинтересовался. Учитель рассказывал много удивительного о жизни. Он зачарованно говорил, что мир большой и все страны разные. Некоторые из них очень богаты разнообразной природой, а в других – все покрыто песком. Но самым завораживающим открытием для Лео стал факт, что до всех этих удивительных стран можно добраться по воде, нужно просто построить корабль. С тех самых пор он начал грезить морем, мечтал однажды стать капитаном собственного судна. Как бы он его назвал?
– «Святая Диана», – прошептал он, слушая рассказ о своей матери от Реджины.
– Да, твоя мать была святой. – Реджина ничего не сказала о проклятии. Она не была уверена, что Лео должен об этом знать. Ведь впереди у него вся жизнь. Если бы Диана не знала о проклятии, быть может, сейчас вместе с Лео сидела бы она сама.
– А что мой отец? Как умер он? Его тоже убили в бою?
– Твой отец жив, Лео…
Юноша поднял на нее удивленный взгляд:
– Раз он жив, то где он? Почему меня воспитывала бабушка?
– Твой отец отрекся от тебя после твоего рождения, – набравшись смелости, произнесла женщина. – Он… Он… Наверняка хотел тебя забрать, но не смог… Как же сложно все это говорить!
Она встала и начала ходить по комнате, потирая пальцы рук. Нет, надо сказать о проклятии, иначе как объяснить поступок его отца?
– Твой отец непростой человек… – Она кинулась к столу, развернула сверток, и перед юношей возник золотой перстень с изображением коронованной змеи.
Он уже где-то видел такой. Лео нахмурился, вспоминая.
– Это герб Милана! – воскликнул юноша.
– Это герб рода Висконти.
– Точно, – улыбнулся Лео и взял перстень, рассматривая его. – Как он оказался у вас?
– Твой отец оставил его тебе, когда отрекся.
– Мой отец? Откуда у него такой перстень? Он был вором?
– Этот перстень принадлежит его роду. Твой отец герцог Милана Стефано Висконти. Твоя мать была герцогиней, той самой святой Дианой, тело которой сейчас лежит в главном соборе Милана.
Пальцы Лео задрожали. Он уставился на перстень и плотно сжал челюсти. В детстве он всегда так делал, когда хотел расплакаться. Сейчас он взрослый и должен сдерживать эмоции, но почему-то слезы застилали глаза… Бросив перстень на платок, он посмотрел на Реджину.