– Сегодня утром. – Она тяжело дышала от поцелуя, который оставил ее без воздуха. – Мне пришло в голову, что я сравниваю человека, который спас меня, с моим мужем. Но убедилась в своей правоте, когда мы танцевали в первый раз. Ваш смех выдал вас, Ваша Светлость. Судя по всему, вы уличили меня во лжи раньше…
– Вчера, когда я провожал свою жену во дворец Фоскари. Ваш английский акцент выдаст вас везде, Дионисия. – Он снова впился в ее губы, но уже более властно, более жадно, как будто злился и пытался доказать самому себе, что она его. – А если бы меня не было в той таверне? Мое появление там было случайностью, я искал одного человека, который назначил мне встречу.
Диана прекрасно знала, что он начнет это припоминать, и она прекрасно знала, что если бы он ее не спас, то, без сомнения, ее постигла бы смерть.
– Вы бы женились на другой, более сговорчивой…
Он тут же пальцами провел по ее волосам, намотал на руку и слегка потянул вниз, тем самым ее лицо оказалось ближе к нему.
– Но мне не нужна другая. – Его губы оказались на ее шее, рука опустила волосы и принялась искать ленты на платье. Диана простонала и тут же закрыла глаза, ощущая, как стучит собственное сердце. Она подставляла открытые места на теле для поцелуев. Но их было немного, а герцог медленно развязывал ленты, оголяя новую часть и целуя ее.
Оказавшись на мягкой кровати, Диана поняла, что была рада на нее лечь – ноги отказывались держать ее. Мыслей уже никаких не осталось, только тяжелое дыхание и непристойное желание чувствовать его поцелуи везде, где только можно. В груди предательски ныло, а когда Стефано наконец потянул рукава платья вниз, оголяя ее, Диана закрыла глаза. Она лежала перед ним наполовину обнаженной, и это ни капли ее не смущало, а когда его губы оказались на ее соске, то вздохнула и выгнулась. Хотелось дать ему понять, что ей нравится, как его губы и язык нежно ласкают сосок, как его пальцы теребят другой и как разливается жар внизу живота. Она не испытывала этого ранее. Это была запретная точка, но сейчас хотелось, чтобы он знал это. А он знал, потому что принялся стягивать платье еще ниже, ниже талии, целуя уже пупок. Еще ниже, там, где хотелось ощущать его с неимоверной силой. И когда белье полетело вместе с платьем в сторону, она вскрикнула, потому что его губы оказались именно там, где предательски ныло.
Этот поцелуй она ощутила сразу. Он был прохладным, а она слишком разгоряченная лежала перед ним с разведенными ногами. Его язык проник внутрь ее тела, а руки Дианы сжали простыни в жесткой хватке. Это была борьба с собой, со своими эмоциями и новыми ощущениями. Контроль над мозгом она потеряла окончательно, уже с трудом слышала свой стон, а может, крик. Стала двигаться в такт движениям его языка и поняла, что ее тело накрывает волна. Она началась с груди и двигалась именно туда, где находились его губы, и было ужасно жарко. Волна нарастала, требуя выплеска, чтобы наконец можно было отдышаться. Тут же взрыв не заставил себя долго ждать и яркими красками проник в сознание, а тело покрыла испарина и пробежала дрожь. Диана застонала и теперь отчетливо слышала свой голос. Он был где-то вдалеке, и она как будто увидела себя со стороны. Непристойная поза, она никогда бы не подумала, что когда-нибудь будет так лежать перед мужчиной.
Пока Диана пыталась понять, что происходит, отдышаться, он раздевался. Между ног резко стало прохладно, и она свела их вместе. И вдруг стало стыдно. Что с ней произошло? Почему ничего подобного она не помнила в первую брачную ночь? Может, это была игра воображения? Или сон?
Диана легла на бок, пытаясь натянуть на себя простыню, но нежный голос возле уха заставил замереть:
– Это только начало, Ваша Светлость.
Она обернулась к нему, и Стефано тут же накрыл ее губы своими. Теперь она ощущала свой собственный вкус: слегка терпкий, вязкий, но он снова оживил ее. Или ее оживил его язык, который проник внутрь точно так же, как еще несколько минут назад проникал в ее тело. От этих мыслей опять заныло между ног. Она снова размякла в его объятиях и ласках. Наконец, провела пальцами по обнаженной широкой спине, ощущая крепкие мышцы. Спине воина, настоящего мужчины. С ним она чувствовала себя совсем хрупкой девочкой, но была рада этому.
«Это только начало», – пульсировало в ее голове. Было прекрасно, она испытала высшее блаженство, о котором даже ничего не подозревала. Но что будет дальше – Диана догадывалась: боль. Или…
Как только Стефано прервал поцелуй, находясь сверху, и заглянул в ее глаза, то, видимо, обнаружил в них уже не стыд, а страх. Но тут же улыбнулся и мотнул головой. Молча. Потому что занялся ее сосками, которые стали очень чувствительными. Ее ноги сами раздвинулись, потому что его рука вдруг оказалась там, где был его язык. И снова волна трепета прошлась по ее телу и осела на том месте. Он издевался над ее телом. Играл с ним в игры, то манил, то прекращал эти ласки. Диана уже забыла про боль, она вдруг стала не важной. Важным стало ощутить его внутри себя.
Его губы вернулись к ее губам в тот момент, когда его член проник внутрь, заполняя собой все пространство. И это скольжение произошло плавно, не грубо, не рывком. Это были приятные ощущения, от которых Диана автоматически подалась ему навстречу.
Какое невероятное блаженство – принять его в себя, чувствовать толчки, отвечать на них и при этом целоваться.
Это продолжалось всю ночь, менялись только минуты на часах и позы в кровати. И еще менялось отношение, теперь не возникало смущения при виде мужского тела, Диана не скрывала свое за простыней. Он учил ее любить и быть любимой, учил ценить каждую секунду, проведенную вместе при соприкосновении обнаженных тел. Это был их мир, который никто не смел тревожить.
Но так казалось…
Глава 29
В покоях повис сладковатый запах этой ночи. Приглушенный свет от догорающего очага создавал интимную обстановку, убаюкивал и манил в сон.
Диана лежала на груди Стефано, а он пальцами перебирал ее волосы. Как же хорошо им здесь и сейчас, сколько было оставлено сил и энергии! Вот она, та самая сладость, которую испытывают многие, о которой Диана слышала и которую наконец ощутила.
Один поцелуй перевернул все представление о брачной ночи. Она подняла голову и заглянула в синие глаза мужа:
– О чем ты думаешь?
Стефано слегка улыбнулся и снова привлек ее к себе, губами касаясь губ. Он был ненасытен, но ей нравился этот голод.
– Если я скажу, о чем думает мужчина после такой ночи, ты меня не простишь. О политике.
Тут же получил кулаком под ребро и засмеялся, снова целуя Диану.
– А ты?
Она задумалась, ведь все ее мысли были только о нем, о какой политике можно думать после того, что произошло?
– Я испытала самое великолепное, что может быть. И знаешь, теперь мне стало спокойно, я как будто не одна…
– Ты не одна, – напомнил он ей, – у тебя есть я.
Диана скромно улыбнулась, опустила взгляд на его грудь и провела пальцем по черным завиткам волос.
– Я забыла сказать тебе спасибо.
– За что?
– За указ про налоги. – Она привстала на колени, пытаясь прикрыться простыней, но поняла, что между ними не должно быть того, что скроет обнаженное тело. – Ты это сделал ради госпиталя, ради людей.
Диана пальцами коснулась ранения на его животе, которое зарубцевалось и превратилось в шрам.
– Я это сделал, потому что ты так хотела. – Она перевела на него удивленный взгляд, увидев нахмуренное лицо мужа. Ему явно не нравилось, что он пошел на поводу у женщины. – Но, наверно, тебе лучше знать, сколько больных людей обращаются за помощью. Тем более я чувствую, что грядет тяжелое время и раненых будет много.
– На балу я подслушала разговор Франческо Фоскари с Джовани Медичи, – наконец вспомнила Диана и пришла в легкий шок – она тоже стала думать о политике. – Они говорили загадками, но несложно догадаться о заговоре. Медичи говорил о военной помощи от Фоскари.
Стефано кивнул, слегка приподнялся на локте и пальцем коснулся ее губ.
– Не будем сейчас об этом. Эти люди могут остаться за пределами этих покоев?
Он повалил ее на спину, снова оказавшись между ее ног, но вовремя остановился. Диана ахнула и засмеялась оттого, что он медлит.
– Вообще-то мы на их территории.
Хотелось бы задать много вопросов, но не сейчас. Особенно когда Стефано перевернулся снова на спину, маня жену за собой. Она уже готова была сесть сверху, как дверь распахнулась и кто-то влетел в покои.
Диана не поняла ничего, все так быстро происходило… Она только вскрикнула и за считаные секунды была уложена на спину. Но, быстро придя в чувства, увидела, как Стефано Висконти, схватив меч, направил его прямиком к горлу Маурицио, своему же человеку. Это все так быстро произошло, что герцога не смутила даже собственная нагота. Маурицио испугался больше, чем Стефано, реакция которого была настолько быстра, что этого не ожидал никто.
– Это ты. – Стефано опустил меч, а Диана натянула на себя простыню, сидя на кровати.
– Ваша Светлость, черт. – Маурицио отвернулся и тут же продолжил: – Прошу прощения, но, боюсь, у меня срочные новости, и они плохие.
– Говори. – Герцог кинул меч и прошел к кровати, начиная одеваться.
– В Романью вторглись флорентийцы! Идут прямо в Имолу! Только что это известие принес гонец! Все ждут ваших распоряжений!
– Дьявол! – прорычал герцог, и даже Диана поежилась. – Сколько их? Кто предводитель?
Маурицио развернулся и сунул герцогу бумагу. Стефано начал читать ее быстро, вид его был уже не такой расслабленный, как минуту назад. Его брови нахмурились, исчез даже намек на нежность. Но какая тут нежность? Сердце Дианы стало отбивать быстрый темп. Ее пугало все: от слова «вторглись» до собственной жизни. Она не знала, что делать, чем помочь… Просто сидела, укрывшись простыней, и слушала, наблюдая за мужчинами большими испуганными глазами.
– Флоренция объявила нам войну, – выдохнул Стефано и опустил послание. Он смотрел в одну точку, наверно, пытаясь осознать реальность происходящего.