– Господи, Пресвятая Дева Мария! – перекрестилась Диана и тут же опустила голову, сложив руки в молитвенном жесте. Вот теперь Стефано вспомнил о ней. Сел на кровать и привлек к себе жену. Но обратился к Маурицио:
– Приведи мне Сфорца! Быстро!
– Ваша Светлость, – не поверил в приказ тот, – вы уверены насчет него?
– Да! Веди прямо сюда! И позови служанку для Ее Светлости.
Маурицио поклонился и вышел, а Стефано тут же обернулся к Диане, коснулся ладонями ее лица и произнес:
– Здесь оставаться опасно, ты поедешь в Милан.
– А ты? – заволновалась она.
– Мне надо быть в Форли, возможно, в Имоле. Если Флоренция официально объявила войну, то мы должны держать их воинов подальше от Милана. Там сейчас самое безопасное место.
Спорить с ним не было смысла, к тому же Диану охватила паника.
– А Реджина и Филлипо?
– Венецию надо покинуть всем и немедленно.
Стефано встал с кровати, оставляя Диану одну. И быстро начал собираться дальше. А в покои уже влетела с причитаниями Мария. Но как только увидела герцога, то кинулась на пол.
– Собери в дорогу Ее Светлость, – приказал он, явно не желая слышать рыдание слуг. Впереди его ждал выбор гораздо серьезней.
– Стефано!
Его имя было сказано слишком нежным голосом. И этот голос никогда не произносил его вслух. Он обернулся к Диане, которая, кутаясь в простыню, подошла к нему ближе.
– Ты хочешь купить Сфорца? Но он может оказаться предателем.
– У меня нет выбора, он слишком хороший кондотьер, чтобы упускать его. Здесь я по его воле, у меня были назначены переговоры. Я долго обдумывал этот шаг, но еще не принял окончательного решения. Решу прямо сейчас.
Она кивнула и позволила Марии быстро облачить себя в платье. Как только это было сделано, дверь снова распахнулась, и в покои зашел Франческо Сфорца. Сейчас на нем не было маски бело-красного цвета, не было маскарадного костюма, сейчас на нем были серебристые доспехи. Да, он был настоящим воином, Диана не спорила. Но она ему не верила. Спасало лишь то, что на празднике Медичи не знал, где его подданный, а значит, Сфорца держал в тайне встречу с миланским герцогом.
– Я готов служить во благо ломбардского народа, – начал он издалека, косо поглядывая на герцогиню.
Мария умело укладывала волосы Ее Светлости, а сама Диана следила за мужчинами, смотря на отражение в зеркале. Она еще никогда так быстро не собиралась.
– Ты служишь тому, кто платит, – осек его Висконти, но тут же перешел к делу. Они говорили вполголоса, сложно было услышать что-то, к тому же Мария так спешила, что выдрала с корнем прядь волос. От неожиданной боли Диана вскрикнула, но когда меч герцога оказался у шеи служанки, то пришлось лгать и говорить, что она так эмоционально переживает начало войны.
Сборы были закончены, а правитель Ломбардии заключил договор с Франческо Сфорца прямо в покоях миланской герцогини в Венеции. Это выглядело нелепо, но иногда решения надо принимать в самых неожиданных местах.
– Вы выйдете через центральный вход, а мы отправимся через черный. С вами будет Маурицио, он поведет вас к каретам. Встретимся там. – Это были последние слова герцога, он коснулся ее лица рукой, которая уже была облачена в черную перчатку. Он снова превратился в человека в черном, в ее спасителя в маске, на щеке которой красовался кельтский крест. Диана лишь кивнула, накинув на себя капюшон, который скрыл ее в своей тени. Она не думала о прощании, они еще встретятся.
Стефано вышел, и за ним за дверью скрылся Франческо Сфорца. А Диана осталась стоять посреди покоев и где-то вдалеке слышала голос Марии. Она молилась или причитала о том, что теперь развяжется кровавая война и будут умирать мужчины. А потом флорентийцы сожгут Милан и жителей вместе с ним.
– Надо было оставаться в Девоншире. Мы остались бы живы.
Только после этих слов Диана схватила за плечи служанку и тряхнула ее:
– Что ты говоришь! Никто не собирается умирать! И в Девоншире мы бы вряд ли выжили, пьяный отец отдал бы меня на растерзание тому, кому должен деньги. Герцог спас нас от нищеты и от смерти в канаве!
Мария, рыдая, кинулась в ноги герцогине, наверняка не узнавая ее. Все изменилось, все стало другим. Диана сама себя не узнавала, произнося эти слова. Но они были правдивы.
– Боже праведный, спаси нас, – перекрестилась герцогиня. – Вставай, нам надо уходить.
Тут же открылась дверь, и в проеме показался Маурицио:
– Ваша Светлость, пора уходить.
Диана кивнула, Мария с трудом встала на ноги, чтобы не отставать от хозяйки. Двое рыцарей в черных одеждах и масках забрали сундук, и Диана представила, что скажет лорд Доменико, если встретит ее уходящей из дворца. Но он дал понять, что она может уйти когда захочет. К тому же после последних событий и его предложения не хотелось бы его встречать.
Диана старалась не оглядываться, пока они шли по длинным коридорам. Куталась в накидку и молилась, чтобы им никто не повстречался на пути. Но внизу народу оказалось много – гости расходились, что было очень кстати. Даже рыцари с сундуком выглядели здесь к месту.
Никто не удерживал их, никто даже не понял, что это она, потому что здесь творился полный беспорядок: кто-то очень много выпил, а кто-то из женщин громогласно ругался. Здешние люди вообще очень крикливы, что сейчас способствовало молчаливому побегу.
В гондоле их уже ждали перепуганные Филлипо и Реджина. Этот испуг и волнение можно было прочитать в их глазах. Диана взяла руку Реджины в свою, вселяя надежду на лучшее.
– Я так и думал, что этим все закончится, – пробубнил Филлипо. – Флорентийцы выбрали самое удачное время – маскарад в Венеции, когда сам Медичи даже не во Флоренции. А знаете почему?
Обе женщины обернулись на его голос, и он продолжил:
– Он трус, – улыбнулся торговец, – он же даже не знает, как держать меч.
– Зато он знает, как держать мешки с золотом, – тут же вставила Реджина, – этого достаточно, чтобы нанять самых лучших воинов.
Повисла пауза. Даже если Филлипо и знал про Франческо Сфорца, он промолчал, чтобы гондольер ничего не слышал.
Они молчали ровно до берега, где миланские рыцари помогли им выйти из гондолы. Две кареты уже стояли наготове, а двое всадников в черном ожидали их на лошадях. На Стефано Висконти уже не было маски, но Диана бы узнала его по точеной фигуре в любой одежде и в любой маске. Он спрыгнул на землю, встречая своих людей. Реджина и Филлипо тут же поклонились Его Светлости, но он им только кивнул и произнес громко для всех:
– Ваш путь – Милан. Не останавливайтесь без надобности. Неизвестно, что ожидает вас по дороге…
– А вас? – воскликнула Диана, в упор глядя на мужа. Его угрюмый вид нервировал. – Разве вы не поедете с нами до Милана, Ваша Светлость? Ведь в Форли можно уехать через Милан.
Она смотрела в его синие глаза не отрываясь, уже зная ответ – их дороги снова разойдутся.
Стефано протянул ей руку, обтянутую черной перчаткой, и Диана коснулась ее, молча наблюдая, как его пальцы замыкаются на ее ладони. Он подвел ее к карете, запряженной двумя гнедыми лошадьми, и открыл дверь, приглашая войти.
– До Форли отсюда ближе, – наконец произнес он, – я поскачу с вами лишь до первой развилки.
Диана кивнула и залезла в карету. Следом села чета Барбаро, служанки ехали в карете позади. Как будто ничего не изменилось, но изменилось все.
Когда карета тронулась, герцогиня выглянула в окно, провожая взглядом этот необычный город. В нем случилось много всего, но главное, она обрела то, о чем даже не подозревала. Взгляд коснулся скачущего рядом Стефано Висконти, черный плащ которого развевался по ветру и напоминал ночь, когда они танцевали в пустом бальном зале.
– Гони! Гони! – скомандовал герцог кучеру, и лошади помчались быстрее.
Диана прильнула к спинке сиденья, ощущая, как стала шататься карета, и обвела взглядом присутствующих – Реджина склонила голову, закрыв глаза. Но она не дремала, нет. Она молилась. А Филлипо с грустью смотрел в другое окно на быстро проносящиеся пейзажи. Они боялись, и Диану этот страх не обошел стороной.
Но против воли она думала не о войне. Она все еще помнила запах тела своего мужа, повсюду было его тепло, и казалось, что воздух пропитан той нежностью, с которой они провели эту ночь. На ее теле остался его запах, который хотелось сберечь.
Расстояние до развилки оказалось недолгим, она услышала, как затормозили коней, и кареты встали. Тут же дверь открылась, и герцог заглянул внутрь, Диана вновь увидела знакомый синий взгляд.
– Здесь я вас оставлю.
Она молча толкнула дверь и вышла на улицу, оказываясь рядом с ним. Молча. Говорить ничего не хотелось, но хотелось насмотреться вдоволь, чтобы сохранить в памяти взгляд синих глаз. Диана коснулась его щеки и тут же ощутила тепло его губ на своих губах. Было больно, и поцелуй оказался печальным, но в то же время он стал самым горячим, согревая обоих прохладным утром в холодном лесу. Руки герцога коснулись волос Дианы, и он прервал поцелуй:
– Береги себя.
– Храни тебя Бог. – Она перекрестила его и коснулась губами его руки, которую не хотелось отпускать.
Но это пришлось сделать. А потом стоять и наблюдать, как он отходит от нее, как запрыгивает на коня и оборачивается, прощаясь взглядом. А потом скачет в глубь леса, оставляя после себя облако пыли.
Резко стало одиноко и страшно. Даже на улице потемнело и похолодало. Или Диана только сейчас ощутила эту прохладу и темноту, а так было изначально.
– Ваша Светлость! – К ней подошел Томмасо и открыл дверь в карету. – Прошу вас, садитесь.
Герцогиня перевела на него взгляд и кивнула – он прав, нет смысла стоять здесь, посередине леса, и смотреть на дорогу, по которой лошадь герцога унеслась вдаль вместе со всадником.
– Не стоит переживать, с ним опытный кондотьер. К тому же там целая армия рыцарей. Все будет хорошо, и враг будет подавлен.
Она в это тоже верила. Или пыталась заставить себя верить.