– Ее светлости нужны покой и хорошее питание. Остальное все сделает природа. И проследите, чтобы она не ходила в город, вход в госпиталь для нее воспрещен.
– Теперь вход в город для нее закрыт, – тут же вставил герцог.
Он уже распорядился насчет охраны, Маурицио исполнил приказ – усилил ее. Теперь, чтобы войти или выйти из замка, надо быть мухой или пчелой.
– Хорошо, – поклонился доктор Москатти, – с вашего позволения я пойду.
Он вышел, а Стефано обратился к Маурицио:
– Выдвинемся в путь, как только я попрощаюсь с женой, жди меня на улице.
Тот кивнул и покорно удалился из зала. Они решили взять лишь двоих стражников. Никаких знамен и флагов. Они поскачут инкогнито. Уже не терпелось начать воплощать свою месть.
Диана на прощанье перекрестила мужа, не желая никакой мести и войны. Она готова была простить все и всем, потому что в ее памяти оставались лишь хорошие воспоминания. То, что она пережила, будучи во Флоренции, стерлось, как только она ступила на палубу галеры миланского герцога.
Четверо всадников поскакали в сторону Флоренции, проложив путь через Геную, чтобы заодно разведать там обстановку. Поход длился несколько дней, герцог старался останавливаться в безлюдных местах или в тех, где его точно бы не узнали.
Наконец они добрались до лесов Флоренции. Рука Стефано Висконти покоилась на рукоятке меча, а в мыслях он уже видел, как медленно проводит острием по шее Николо Травило. Убийство пока не входило в планы герцога, он знал, что пытки бывают страшнее смерти. Иногда люди просили их убить и не мучить. Иногда смерть являлась спасением.
Хмуро улыбнувшись своим мыслям, Стефано вывел всадников в поле, поросшее пшеницей. Вот он – ад миланской герцогини. А он – будущий ад Николо Травило.
Уже стемнело, когда четыре лошади пересекли это безлюдное место. Здесь не было ни души, даже намека на десятки трудящихся нищих людей. Они работают за еду и кров, который дает им хозяин. Сейчас Стефано Висконти это мало волновало.
Всадники въехали на территорию поместья и спешились, привлекая внимание двух надзирателей, которые, судя по всему, были пьяны.
– Стоять! – крикнул один.
И тут же ночной воздух разрезал острый меч Стефано. Никто не успел ничего понять. Голова надзирателя отделилась от туловища и упала к ногам его приятеля. Тот от шока и изумления выронил бутылку из рук.
Он поднял руки, которые колотило мелкой дрожью, голос пропал, он только мотал головой и пятился назад. А на него шел Стефано, опустив окровавленный меч:
– Мне нужен Травило.
Мужчина тут же начал кивать, заикаться и, отступая, напоролся на преграду сзади. Острие меча Маурицио его остановило, он сам насадил себя на вражеский меч. Стефано это позабавило. Слишком много трусости в этих животных, которые при женщинах называют себя мужчинами.
Оба надзирателя умерли легкой смертью, но они не были столь важны для герцога. Это пешки, которых он устранил, чтобы было меньше возни с хозяином этой земли.
– Пойду в дом, – шепнул Стефано Маурицио, – ты оставайся здесь. Вдруг кто-нибудь захочет помочь этому ублюдку. Не хотелось бы, чтобы прервали наш разговор.
– Слушаюсь, – кивнул Маурицио и приказал стражникам скрыться в темноте.
В доме еще было тихо, две смерти никто не заметил, никто здесь не ждал подвоха. Но настало время пошуметь.
Стефано выбил дверь ногой и зашел внутрь, встречаясь со старой служанкой, которая убирала со стола. От неожиданности она вскрикнула и зажала рот рукой.
Герцог мечом указал ей на выход из дома, и она тут же выскочила.
– Что ты кричишь, старая карга? Опять увидела мышь? – прогремел голос. Ступеньки на лестнице начали поскрипывать, и Стефано понял, что Травило спускается вниз. Он шел прямо в руки своей смерти.
Герцог отошел под лестницу, поджидая, когда хозяин спустится, и тут же нанес удар кулаком, повалив Травило на пол. Моментально руки Стефано оказались на шее врага, но не надавливая сильно, а больше пугая.
– Кто ты? – задыхаясь, прошептал хозяин, пытаясь освободиться от хватки.
– Я – твой ад, – прогремел голос Стефано.
Травило пытался убрать руки, которые душили его. Он уже терял сознание, когда герцог ослабил хватку и отошел подальше. Нельзя позволить себе убийство, еще не время.
Почувствовав вкус свободы, Травило корчился на полу. Он пытался разглядеть незнакомца, который ворвался в его дом и чуть не убил. Стефано стоял не так далеко, во всем черном, широко расставив ноги, готовый нанести удары снова. Он еле себя сдерживал.
– Что я сделал? – все еще хрипел Травило.
Эти слова удивили герцога.
– Тебе предоставить весь перечень? Или остановиться на самом главном?
Травило сглотнул, это получилось громко и со стоном. Он все еще держался за горло и не мог понять, что происходит.
Черные сапоги незнакомца снова оказались возле него, и Николо сжался, боясь удара ногой.
Но Стефано лишь подтолкнул его сапогом:
– Поднимайся! Хватит валяться и стонать, как девка!
– Я не понимаю… Я ничего не сделал… Я лишь бедный фермер…
– Разве можно назвать бедным того, кто покупает людскую рабочую силу?
– Я никого не покупал, – сжался еще больше Травило.
Тут же руки герцога схватили его за грудки и подняли на ноги. Этот человек был силен и выше Травило, с ним даже не хотелось спорить.
– А до Милана дошла другая информация. – Стефано оттолкнул от себя этого мерзкого типа, и тот прижался к стене. – Я приехал из Милана, чтобы выяснить один вопрос. Знаешь какой?
Тот мотнул головой, ожидая ответа.
– Не знаешь, – задумчиво произнес Стефано и приблизился к фермеру. – Несколько недель назад у миланского герцога пропала жена. Герцогиня Диана Висконти. Ты, случайно, ее не видел?
Это было сказано странным тоном, вроде дружеским, а вроде с издевкой. Травило снова мотнул головой, уверенный в том, что герцогини у него точно не было. Что делать миланской герцогине на земле во Флоренции?
– А она утверждает, что была у тебя. – Стефано развел руками. – Ей удалось бежать в Геную, где по счастливой случайности я захватил арагонские галеры и нашел свою жену в одной из них. Странно, что ты так быстро забываешь тех, кого бьешь плетью. Даже я – хозяин миланского герцогства себе такого никогда не позволял.
Травило тут же упал на колени, наконец понимая, кто перед ним. Стефано Висконти не пощадит, он убьет его! Но его жены здесь не было! Или… Дионисия! Николо вспомнил беглянку, и сердце забилось сильнее. Она лгала о своем статусе. Она выжила в лесах, и теперь ему пришел конец.
– Я не знал, ваша светлость, что она ваша жена, – взмолился он, и герцог снова схватил его за грудки, поднял на ноги и прошипел:
– А теперь, ублюдок, рассказывай мне все по порядку! Как она у тебя оказалась и что ты с ней делал? Но для начала мне надо убедиться, что ты будешь говорить правду, – Стефано хитро улыбнулся. Он был абсолютно спокоен, что пугало и нервировало Травило еще сильнее.
Герцог вытолкал его на улицу, где кто-то другой схватил его и уложил на холодную землю. На руки тут же были намотаны веревки, которые привязали к двум лошадям.
Сначала Николо Травило не понял, что они делают, но потом до него дошло, и он ошарашенно взглянул на Стефано. Тот спокойно стоял, поправляя перчатку на руке. От этого спокойствия становилось еще страшнее.
– Я ей ничего не сделал, клянусь. – Мужчина начал вырываться из узлов, попытался встать, но безрезультатно – руки развели в стороны, он мог шевелить только ногами, но ему не хватало сил, чтобы поднять тело без рук.
Увидев трепыхания этого человека и слыша его оправдания, Стефано отвлекся от перчатки и одарил его удивленным взглядом:
– Ничего? Почему у моей жены шрамы на всю спину? Ты тронул герцогиню! Мою герцогиню, – прошептал он, чуть склонившись, и пальцем дал указание Маурицио начинать.
Тот, сидя верхом, потянул поводья, и лошадь тут же дернулась, натягивая веревку. С другой стороны начала двигаться вторая лошадь, которую оседлал один из миланских стражников. Две веревки натянулись в разные стороны с такой силой, что Николо Травило чуть не оторвало руки. Послышался хруст и жуткий крик мужчины.
Стефано одним движением пальца остановил эту пытку:
– Это тебе за первый шрам. Сколько их было?
Травило молчал, еле дыша.
– Сколько раз ты ударил миланскую герцогиню, ублюдок? – закричал Стефано.
От этого крика наверняка вздрогнули все кругом.
– Десять, – простонал Травило. – Прошу, не надо, я не знал… Я не хотел причинить ей боль…
Стефано тут же дал приказ на второй рывок. И снова послышался жуткий крик, заглушающий звук рвущихся связок и ломающихся костей.
Один знак от герцога, и руки мужчины упали на землю. Он уже тяжело дышал, потому что крик забирал много сил, а боль была настолько сильная, что не кричать было невозможно.
Стефано ждал, пока его мученик заткнется. Десять раз тот не выдержит, надо было переходить к главному:
– Как моя жена оказалась в этом месте?
Травило стиснул зубы, зажмурил глаза и пытался собрать оставшиеся силы, чтобы рассказать все и, возможно, остаться в живых.
– Я купил… – тяжело дыша, прохрипел он, – купил ее.
– У кого?
– Я не знаю…
– Придется вспомнить! – скомандовал герцог и пальцем дал понять, что можно продолжать пытку.
Маурицио повел коня влево, а второй стражник – вправо. Снова раздался крик Травило, а потом его голос сорвался. Или он терял сознание от невыносимой боли.
– Хватит! – Стефано остановил пытку, уставившись на пленника. Крика уже не было слышно. Травило потерял сознание, пришлось его пнуть, чтобы привести в чувство.
– Моя жена выдержала десять ударов плеткой, и я уверен, что она даже не вскрикнула. Интересно, за что ты наказал ее…
Герцог ходил вокруг лежащего с раскинутыми руками Травило и размышлял. Он все еще был спокоен, но лишь внешне. Внутри пылала ярость. И один только Господь Бог знал, чего стоило ему совладать с собой и не убить этого ублюдка.