Но прекрасные чистые мысли тут же сменили черные, омрачив улыбку Дианы. Она прошла к окну и выглянула в него, на секунду представив, как герцогиня Виттория Висконти точно так же смотрит на двор в поисках мужа.
– Марта, это правда, что у Виттории было двое детей?
Почему-то этот вопрос возник именно в этой комнате.
– Да, ваша светлость, первый ребенок герцогини умер при рождении. Она родила его живым и даже слышала его плач. Помню, как после долгих мучений и боли она протянула руки, чтобы взять малыша, и успела его поцеловать еще живым. А потом он затих.
Марта громко вздохнула. Воспоминание далось ей тяжело.
– Его похоронили в часовне, и тот день стал черным, казалось, что плакали даже вороны.
Она грустно обвела взглядом комнату и остановила его на Диане, которая стояла у окна, внимательно слушая рассказ – историю из жизни рода Висконти:
– У вас все будет по-другому. Вы родите здорового ребенка.
Но Диана погрузилась в свои мысли и уже не слышала слов Марты. Перед ней предстала ужасная картина. Это случилось здесь много лет назад, и, возможно, все снова повторится весной.
Первенцы умирают, и этому уже есть одно доказательство.
– Марта, ты не знаешь, были ли еще смерти детей в этом роду?
– Ваша светлость, какая я глупая, – она стукнула себя по лбу, – вам нельзя думать о плохом. Герцог меня не простит за мой длинный язык. Пойдемте отсюда.
Марта направилась к выходу, но Диана схватила ее за руку:
– Мне нужно знать, умирали ли первенцы у предков рода Висконти? Это очень важно!
– Я не знаю, ваша светлость, – взмолилась камеристка, – я слышала лишь от матери нынешнего герцога, что недалеко от замка она нашла могилу ребенка 1265 года. По дате видно, что он умер в тот же день, в который родился. Это лишь совпадение. Заболевания уносили жизни сотен детей. Но вы можете быть спокойны: доктор Москатти будет рядом. Я буду рядом. Вы здоровая женщина и родите здорового ребенка.
Диана отпустила руку Марты, внезапно услышав, как трубят на улице. Дыхание перехватило:
– Герцог вернулся.
Глава 47
Диана неспешно шла по длинному коридору в сторону лестницы, чтобы спуститься и выйти на улицу. Ее сердце трепетало, дыхание участилось, даже руки задрожали. Она сейчас увидит Стефано, он обнимет ее. Она снова ощутит его запах, почувствует его могущество, посмотрит в синие глаза. Наверно, даже расплачется.
Хотелось бежать к нему! Мчаться как можно скорее, не обращая внимания на ступеньки, на слуг, которые задерживали на ней свои взгляды. Хотелось лететь к мужу!
Но она спокойно шла, потому что истинная герцогиня не имеет права вести себя как дворовая девчонка. Она не должна на людях показывать свои чувства.
Марта шла следом, что-то говорила, но Диана не различала ее слов. Все ее мысли были там, на улице. Она рисовала эту встречу много раз в своем воображении. Даже знала каждое слово, которое скажет, но сейчас от волнения все забыла. Грудь ее часто поднималась и опускалась. Голова была гордо поднята. Она – истинная герцогиня снаружи, но внутри – трепетная лань.
Уверенным шагом Диана неспешно спустилась по лестнице, и вдруг ее качнуло, она остановилась, приложив руку к животу.
– Ваша светлость, что с вами? – тут же подбежала Марта, которая всегда находилась позади герцогини.
Диана молчала, смотрела на входную дверь, схватившись за живот. Она только перевела дыхание, собираясь ответить, но привратники открыли двери, и в замок зашел герцог. Увидев жену в такой странной позе, испуганный вид Марты, он в несколько шагов преодолел расстояние между ними:
– Что случилось?
Он был испуган, смотрел в глаза, ничего не понимая. О, эти глаза! Как же она скучала по этому взгляду! По чистоте этого цвета!
Диана схватила его ладонь и приложила к животу:
– Он только что пошевелился!
Она испугалась того, что испытала. Странное и неожиданное чувство, когда внутри что-то трепещет.
Стефано замер, удивленно смотря прямо в глаза Диане, пытаясь почувствовать хотя бы частичку того, что чувствовала она.
– Твой сын пошевелился, – прошептала она, а в глазах стояли слезы. – Он рад, что его отец вернулся домой.
Довольная Марта удалилась из зала, рукой приказав привратникам закрыть двери и никого пока не впускать.
Стефано лбом коснулся лба Дианы, желая раствориться в этом мгновении. Застыть так, в блаженстве и умиротворении.
– Я скучал по вам обоим, – прошептал он, и тут же малыш отреагировал на эти слова легким движением. Оно было еле заметным, но оно было! Его ребенок только что проявил активность, которая вызвала смех у обоих родителей.
А затем губы Стефано завладели губами жены. Он целовал ее щеки, шею, не узнавая себя, а она смеялась, обнимая его за плечи, ощущая себя самой счастливой на свете. Но так и было!
Слова были не нужны. Хотелось насладиться молчанием и близостью. Иногда близость говорит больше слов.
Хотелось раствориться друг в друге и как можно дольше не возвращаться в реальность. Но надо было хотя бы дойти до покоев. Герцог подхватил Диану на руки и понес по лестнице, все еще пытаясь ее целовать, но она смеялась, отворачивалась и кричала, чтобы он был аккуратнее. Он нес ее как самое ценное, что было в его жизни. Твердо ступая на ступеньки, сильнее прижимая ее к себе, а потом нежно положил на кровать.
Нет, он не накинулся на нее, лег рядом и пальцами провел по щеке:
– Я наказал твоего обидчика…
– Николо Травило? – Диана лежала и смотрела в синие глаза мужа. Он кивнул. – Ты убил его?
– Возможно, он выжил. Но жизнь его будет слишком тяжелой.
Стефано не верил в то, что Травило остался жив. Это невозможно. Но Диане об этом знать не следует.
– И ты нашел того, кто похитил меня? Это он, Травило?
– Не он. Но я приблизился к разгадке. Тебе не стоит думать об этом, позволь разобраться мне самому. – Стефано снова поцеловал ее, на этот раз долго и нежно. Его рука покоилась на выпуклом животе жены. Ребенок шевелился, но пока это шевеление было легким. Зато таким радостным!
Вечер они провели наедине в своих покоях: водные процедуры и ужин. Никто не спустился в общие залы, хотелось уединения и тишины.
Диана показала герцогу детскую комнату, о которой он уже забыл. Они рассматривали его старые игрушки, Стефано держал их в руках и рассказывал моменты из детства.
Диана была поражена, насколько заблуждалась в этом мужчине когда-то. Да, он воин, он убивает и правит, захватывает земли и защищает свои. Но с ней он другой, открытый и добрый. И он станет любящим отцом своим детям.
Сегодня не хотелось говорить о плохом: вспоминать слова старухи, бояться и плакать. Хотелось наслаждаться друг другом в мире и покое.
Ночью Диана прижималась к Стефано, временами просыпаясь, чувствуя его руку на своем животе. Иногда он целовал ее шею и спину, заставляя просыпаться от этих поцелуев. Тогда Диана поворачивалась к нему и целовала в губы, а оказавшись сверху, чувствовала, как его руки ласкают ее грудь, и ощущала его внутри себя. Она дышала часто и сбито, стонала, а потом падала в его объятия и снова засыпала.
Утро принесло холодный туман, сырость и дождь, но погода не омрачила настроения. Герцог и герцогиня завтракали в обеденном зале на радость Марте и Карло. Слуги улыбались, наблюдая за хозяевами, и переглядывались.
– Сейчас, когда нет войны, что будет делать мой любимый муж? – Диана взяла ломтик сыра и хитро взглянула на герцога. Сегодня его аппетиту позавидовал бы любой. Но он столько дней был в дороге, что наверняка забывал есть. А их ночь отняла последние силы.
– Ты думаешь, герцогу в герцогстве нечем заняться? Я наконец разберу завал бумаг, – Стефано задумался, – и, наверно, в воскресенье поеду на охоту.
– Я хочу с тобой!
Диана чуть не подпрыгнула на стуле, услышав про охоту. Она так хотела пострелять из лука, что готова была потратить время на долгую дорогу. Охота всегда доставляла ей фейерверк эмоций.
– Нет. Ты останешься дома, потому что носишь моего ребенка. Никаких конных прогулок.
Диана нахмурилась, плечи ее поникли, она обиженно взглянула на Марту, а та лишь пожала плечами. Герцог прав. Он прав даже тогда, когда неправ. Но в этом случае она действительно молча согласилась. Только ради ребенка.
– Мне надо идти, – он встал из-за стола, поцеловал ее в лоб и направился к выходу из замка.
– Стефано, – она остановила его, и он обернулся, – мы ведь съездим в город?
– Мы устроим целый праздник в честь того, что ты носишь будущего миланского герцога, – улыбнулся он и удалился из зала.
Стефано вышел на улицу и прошел к небольшому дворику, который находился с правой стороны замка. Это место было его любимым: кругом песок, грязь, трава истоптана. Он скинул верхнюю одежду, оставшись в белой камичи, и схватил меч, который ему поднес мальчишка.
Герцог направил меч на Франческо Сфорца, делая выпад, но тот отбил меч и изменил позу.
– Мне необходимо, чтобы ты нашел одного человека, – произнес герцог, но внезапно снова нанес удар, который пошатнул Сфорца и заставил его отойти на шаг назад. – Кондотьер, тебя можно убить даже словом.
– Я уже боюсь ваших приказов, ваша светлость, – Сфорца не сдавался и атаковал герцога, – но исполню все, что хотите. Кого найти в этот раз?
Стефано отбил меч, но на этом опустил свой. Он подошел ближе к Сфорца:
– Далеко в лесу, там, где стволы деревьев приобретают корявый вид, в глубине леса стоит лачуга. В ней живет странная старуха в лохмотьях. Приведи ее ко мне. Можешь взять с собой еще пару человек.
Франческо усмехнулся и облокотился на меч:
– Старуху? Мне не надо пары человек, чтобы притащить старуху в замок. Я привяжу ее к лошади.
– Она нужна мне живой. – Стефано прищурил глаза.
– Хорошо, ваша светлость. В чем перед вами провинилась старая женщина?
– Она еретичка, – солгал Стефано, – таким место на виселице.
Сфорца кивнул и удалился, подзывая к себе двух рыцарей. А герцог остался во дворе тренироваться, чтобы не дать мышцам ослабнуть, пока нет битв.