сов хватит удержать фамилию на троне еще надолго. Армия, полиция, спецслужбы — они на правильной стороне. Но именно сейчас создалась опасная ситуация, когда весы замерли в самой напряженной точке.
Великий князь остановился перед дверью и рассмеялся:
— Нет, ты не являешься той песчинкой, которая качнет весы в чью-то сторону. Пока не являешься. Поэтому важно выбить опору из-под оппозиционных кланов как можно скорее. Иначе вместо страны появятся лоскутные княжества неофеодального типа, а то и транснациональные компании, которые сейчас жрут Европу. А нам это надо?
— Не хочу лезть в политику, — признался Никита.
— Согласен с тобой, — кивнул Меньшиков, — и горячо поддерживаю тебя в этом стремлении. Но увы… Реальность такова, что отсидеться в стороне не получится.
— Займитесь прополкой сорняков, — Никита посмотрел в глаза тестя. — Это самый эффективный путь.
Константин Михайлович ничего не сказал, и распахнув дверь, вышел чуть ли не в обнимку с Никитой.
— Не соскучились? — спросил он весело, глядя на сидящих на диванчиках женщин и страдающего Разумовского. — Давайте уже чай пить!
Анора
— Аня, подождите! — молодой задорный голос догнал девушку на выходе из студенческого корпуса Академии. Она же, не оборачиваясь, миновала турникет, сыто щелкнувший механизмом распахнувшихся створок, благоразумно отойдя в сторону, чтобы не мешать выходившим на улицу ученикам. И только потом посмотрела на того, кто рвался за ней следом.
Юноша с тонкой полоской усиков, нервно подергивая дужку очков, подошел к Аноре, и вдруг замялся, словно потерял дар речи. Девушка с любопытством ждала продолжения, разглядывая его аккуратную, но неудачную прическу, открывавшую забавно оттопыренные уши, усыпанные мелкими точками веснушек.
— Я слушаю вас, Вадим, — вежливо произнесла Анора, подвигая своего одногруппника рассказать, зачем он так рьяно бежал за ней по коридору и лестнице. — Прошу только не задерживать меня надолго. Охрана будет беспокоиться.
Она легким движением поправила на плече ремешок сумочки.
— Охрана? — Вадим нервно потеребил узел галстука и через стеклянные двери посмотрел на улицу, словно хотел удостовериться, что девушка вовсе не шутит. — Ах, да! Аня, вы не могли бы сегодня составить мне компанию в кафе? Прогуляемся по набережной, поедим мороженого…
Сказав все это на одном дыхании, молодой студент как будто сдулся, и теперь принялся теребить кончик платка, выглядывающего из кармана пиджака. Анора поглядела на пробегающих мимо студентов и мягко спросила:
— А зачем вам это надо?
— Ну… Я хотел бы познакомиться с вами поближе, — краска на лице Вадима растеклась алыми пятнами по щекам. — Мы уже учимся целый месяц, а вы ни разу ни с кем… То есть я хотел сказать, у вас нет подруг, вы ни с кем не общаетесь, не гуляете, а сразу садитесь в машину и едете домой. Скажите, вам родители запрещают заводить знакомство в Академии?
Ни один из одногруппников Аноры, коих набралось двенадцать человек, не знал, что девушка является названной родственницей Назарова. В Академию Иерархов она поступила под фамилией Каримова, и многие были уверены, что для нее существуют жесткие ограничения в передвижении по городу и запрет на знакомства с мужчинами. Как-никак, восточные традиции и менталитет, про который вряд ли кто знал лучше, чем сама Анора. Масла в огонь подлил случай, когда в первый же день ее встретили двое солидных мужчин в темно-серых костюмах, под которыми явно не букет цветов прятался. Один из них сразу же прикрыл девушку своим габаритным телом, а второй распахнул заднюю дверь мощного внедорожника без опознавательных гербов. Остолбеневшие студенты еще долго смотрели, как машина, сделав изящный поворот на автостоянке, выехала на дорогу и умчалась.
Они почему-то думали, что у девушки более скромные родственники.
Среди обучающихся в Академии было довольно много студентов из обеспеченных и известных семей столицы, и чтобы удивить их подобной картиной, пришлось бы приложить максимум фантазии. Но Анора об этом не знала. Никита сразу, как только она прошла вступительные экзамены и была принята на первый курс, приставил к ней двух личников из охраны особняка на Обводном: Тараса и Игоря. С тех пор они привозили девушку на занятия и отвозили обратно. За целый месяц Анора так привыкла к однообразному маршруту и четкому следованию своих действий, что предложение самого тихого и застенчивого парня группы ее озадачило.
И в самом деле, а как быть, если мальчики будут приглашать на прогулку? На этот счет Никита ничего шестнадцатилетней Аноре не сказал, как будто забыл или вообще не подумал о подобных нюансах. На первом курсе обучалось всего две группы: артефакторы и волхвы разных направлений, кроме боевого. И так получилось, что из всех первокурсников Аня оказалась единственной девушкой. Помимо нее здесь обучились еще три барышни, но они уже готовились к выпуску. Это мгновенно создало напряженную ситуацию, пока кто-то из преподавателей не сообразил намекнуть распушившимся молодым людям, что госпожа Каримова поступила в Академию как перспективная чародейка, и ее многочисленные бухарские родственники очень надеются на успехи девушки. В Академию она поступила не для флирта и поиска женихов, посему учащимся следует как можно быстрее понять о нецелесообразности романтических отношений.
С тех пор студенты словно охладели к Аноре, которую уязвил подобный поворот дел. Все же она была молодой красивой и расцветающей девушкой, и ей хотелось, чтобы на нее обращали внимание. Впрочем, инцидент с Юрием Старшиновым в памяти засел крепко. Анора понимала, с какими людьми ей придется учиться, и любые отношения — добрые ли, плохие — могут привести к серьезным последствиям. Дворяне — люди щепетильные в вопросах чести, а за каждый промах Ани Никита отвечать не собирался, как он сразу предупредил. Учиться нужно не только магии, но и правильным взаимоотношениям.
Поэтому Анора очень удивилась, когда самый застенчивый юноша вдруг предложил ей прогуляться по городу. Но червячок сомнения тут же начал грызть ее. А с чего вдруг так осмелел Вадим? До этого краснел как девица, изредка бросая взгляды на Аню, и кроме слов «привет» или «до свидания» от него не дождешься.
— Вадим, мои родители не запрещают заводить знакомства, — Анора старалась не смотреть на сокурсника, отведя взгляд на огромное красочное панно в виде стилизованных Стихий и их многочисленных элементалей, выложенное на противоположной стене разноцветной смальтой. Ей было неловко, что на них смотрят проходящие студенты, и ругала про себя парня за неосмотрительность. — Но вам не кажется, что вы неудачное место выбрали?
— Извини… те, — запнулся Вадим. — Не подумал сразу…
— Я еду домой, — мягко сказала девушка. — Мне строго-настрого запретили разгуливать по городу без разрешения. При всем желании я не смогу принять ваше предложение, Вадим. Может быть, в другой раз?
— Жаль, — вздохнул парень. — Я так долго набирался смелости…
Анора закусила губу, чтобы не рассмеяться. Впрочем, такое признание было достойно уважения. Неоценимое качество скромного юноши. Надо только развить его и не прятать глубоко внутри себя, чтобы не очерстветь в будущем.
— Давай попроще, Вадим, — решительно произнесла она. — Я не знатная ханум, да и ты еще не убеленный сединами аксакал. Будем на «ты»? Согласен?
— Да! — воспрял духом парень.
— Проводишь меня до машины? — хитро прищурилась девушка, и не дожидаясь ответа, резко развернулась, взмахивая полами бежевого плаща, в сторону дверей.
Вадим, к его чести, рванулся к дверям гораздо быстрее, чем к ним подошла Анора. Он распахнул створки, выскочил наружу и придержал их, пока однокурсница выходила на улицу. Движения студента были суетливыми, но счастливый юноша не замечал, как выглядит со стороны.
До стоянки предстояло пройти метров пятьдесят, минуя цветочные клумбы и небольшую кленовую аллею, пламенеющую на сентябрьском солнце, потом пройти через кованые ворота, пересечь дорогу — и это все под взглядами студенческой братии разных возрастов.
Возле ворот уже крутился высокий крепкий мужчина лет двадцати пяти в кожаной куртке. День сегодня, несмотря на солнце, оказался ветреным и пронзительным, неся неприятную сырость со стороны залива. Увидев приближающуюся парочку, он шагнул навстречу, как бы ненароком стараясь оттереть плечом Вадима от девушки. Вернее, он продемонстрировал это желание.
— Прошу прощения, но дальше мы сами, — с улыбкой, которая могла вогнать в ступор любого человека, сказал мужчина.
— Тарас, ну зачем так? — укоризненно произнесла Анора. — У меня есть сопровождающий. Мы бы сами дошли до машины.
— Инструкция, госпожа, — пробасил Тарас, просканировав застывшего на дороге Вадима. — Спасибо, молодой человек, дальше мы сами.
— А меня пригласили на прогулку, — вызывающе произнесла девушка. — Я же могу полчаса погулять по городу?
— За полчаса не управитесь, — хмыкнул личник. — Петербург огромен. Если есть такое желание, мы сами сопроводим вас. Но только после разрешения…
Он выразительно поднял палец вверх, и Анора его прекрасно поняла.
— До свидания, Анора, увидимся завтра, — Вадим понял намек и с сожалением дождался ответного кивка девушки, заторопился выйти со двора Академии.
Анора, сдерживая раздражение, пошла к машине. Тарас, затолкав руки в карманы кожанки, следовал чуть поодаль, не переставая поглядывать по сторонам. Окончание занятий создало суету на стоянке. Многие студенты приезжали на своих автомобилях, что создало затор на выезде.
Игорь уже встречал подопечную распахнутой дверцей. Подтянув плащ, Анора залезла внутрь и затихла. Сев за руль, светловолосый личник с едва видимой горбинкой на носу, спросил Тараса:
— У нас появился конкурент?
— Одногруппник госпожи, — отмахнулся охранник, устраиваясь в кресле. — Возмутитель спокойствия, не понявший намеков, что под ручку с Анной гулять не стоит.
— Неправильно это, — вдруг откликнулась девушка. — Вадим меня не на свидание приглашал, а всего лишь пройтись по набережной. Что здесь преступного?