Дверь тут же распахнулась, и на пороге избы появилась гибкая как лоза и черноокая как ночное небо над горами девушка с тщательно заплетенной толстой косой. Не смея сделать еще один шаг вперед, она потупила взгляд и стала рассматривать носки своих сапожек.
Михаил про себя выругался. Он не планировал никакой семейной жизни, хотя признавал красоту молодой девчонки, которой только-только исполнилось восемнадцать лет. Что уж говорить: привлекала она многих. И вообще, князь блефовал. Вряд ли он зарежет девчонку. А вот своим отказом Анциферов мог оскорбить Тимура и существенно осложнить жизнь Мариеты. Девчонка попала в дом Маршани в неразумном возрасте, когда родные черкешенки погибли в межродовой войне. С тех пор оттуда и не выходила, став едва ли не родной, но все же в статусе прислуги младшей жены князя Тимура Асят.
— Пойдешь замуж за Урыса? — спросил Тимур, пряча в глазах бесовские огоньки. Его, кажется, забавляла ситуация.
— Как скажешь, господин, — прозвенел колокольчиками голос девчонки. — Твоей воле не смею противиться.
— Нравится тебе Мишка, а?
— Князь…, - Анциферов попробовал взять инициативу в свои руки, но Глава рода недовольно пошевелился. Дескать, молчи, пока я говорю.
— Нравится, — прошелестел голос Мариеты, еще ниже опустившей голову.
— Не беги от судьбы, Мишка! — захохотал Тимур, заставив Анциферова нервно сглотнуть комок в горле, и махнул рукой в сторону девушки. — Выйди!
Мариета скрылась за дверью, а Тимур хлопнул ладонями по коленям и встал:
— В общем так, Урыс… Свадьбу сыграем в следующем месяце. Со своей стороны я обеспечу все необходимые приготовления: к тебе придут уважаемые люди, старейшины, осмотрят дом, поговорят. Калым за невесту тоже от Маршани. С твоей стороны только подарок. Сам думай, чем молодую жену обрадуешь.
Обрадовал. За пару недель до свадьбы мимо Цабала проходил караван, и в качестве оплаты за безопасность с князем расплатились неплохим товаром в виде разнообразных золотых украшений. Тимур великодушно разрешил Анциферову выбрать что-либо для невесты. Михаилу приглянулось серебряное колье с десятком сапфиров, похожих на крохотные капельки росы. На высокой груди Мариеты они будут глядеться очень привлекательно. Князь поцокал языком, одобряя выбор.
Так Михаил Анциферов, новгородский дворянин, метавшийся несколько последних лет как перекати-поле по обширным землям империи, неожиданно обрел семью. Мариета через год родила ему дочку, а потом, одного за другим — трех сыновей. Все красавцы, но любимицей для него была дочь Амра — «Солнце».
И как-то стерся в памяти образ той светловолосой девушки, с которой ему пришлось расстаться, боль разлуки растворилась в умиротворенном сердце.
— Пора, — прошептали его скованные холодом губы, когда караван полностью втянулся на тропку. В бинокль Михаил видел, как пятеро его горцев появились из-за камней, и подобно ящерицам, заскользили к задним рядам остановившейся кавалькады. Ослики, груженные большими тюками, понурили головы в ожидании дальнейшего пути. А впереди уже разгорались жаркие споры. Часть сопровождающих с опаской оглядывались по сторонам, справедливо рассуждая, что обвал на тропе, да еще в момент прохождения каравана — явно спланированная засада. Поэтому они сразу же ощетинились оружием. Другие бросились раскидывать обломки валунов, мелкие камни.
«Ветераны» молча бросились вперед, активируя амулеты. Они предназначались, в первую очередь, для защиты от огневого боя, но и в рукопашной могли помочь. Сопровождающие караван люди завизжали, подбадривая себя. Никто из них не стал стрелять. Тускло засверкали выхватываемые из ножен кинжалы. Закипел ожесточенный бой. Михаил бдительно смотрел по сторонам, выхватывая эпизоды схватки, больше всего боясь, что появится маг и сорвет операцию. Но, кажется, боги были сегодня на их стороне. Никто из караванщиков не пестовал Стихию. Вспыхивали амулеты, рассыпаясь яркими искрами по заснеженной тропе, вопили раненые, молча падали убитые. Вот мелькнула кряжистая фигура Бзоу, сцепившегося с каким-то бородачом. Свирепо ощерившись, тот умело встретил абхазца и даже стал теснить к осыпям. Кинжал так и мелькал в воздухе, сталкиваясь со сталью Бзоу.
Михаил насилу оторвался от этого зрелища. Его дело — магическая поддержка, если будет совсем плохо. Но, вроде бы, захват каравана идет к завершению. У сопровождающих осталось всего шестеро. Они встали спиной к спине и готовились дать отпор, несмотря на численный перевес нападавших. Неожиданно один из них выдернул из-за пазухи какой-то продолговатый предмет, больше похожий на обломанную сосульку, и Анциферов почувствовал исходящую от него угрозу. Магический фон нешуточно прыгнул вверх. Его даже ослы почувствовали, завопили мерзкими голосами.
Михаил, не раздумывая, сформировал магему и с размаху стукнул открытой ладонью по каменистой почве. Под ногами ощутимо вздрогнуло — «Капкан», набирая скорость, погнал ударную волну вниз, прямо под ноги караванщикам. Да, рискованно. Но иного выхода сейчас Анциферов не видел. Гибели своих людей от чужого мага он допустить не мог. А лавина… Ее заранее «обезвредили», оголив участок склона с помощью обвала. Но контрабандисты этого не знали.
С треском лопнула тропа, увлекая мага и еще двух человек, стоявших с ним, в расщелину. Они с ужасом заорали, осознавая, какую гибель им приготовили нападавшие. Мышв, Симон, Абга и Гозар среагировали моментально. Откуда-то появились веревки, которыми они ловко обмотали цепляющихся за режущие кромки камней людей и стали тянуть их вверх.
— Заберите у мага артефакт! — заорал Михаил уже не таясь. Он торопливо, боком, спускался по щебенистому откосу на тропу, боясь не успеть. Черт его знает, что придет в голову чародею.
Беслан услышал командира, и как только неудачника-мага вытащили наполовину из трещины, он схватил его одной рукой за шиворот, а второй попытался выдернуть из скрюченных пальцев странный предмет. Маг оскалился в нехорошей улыбке и уронил артефакт вниз, что-то прошептал. Сноп огня с ревом взлетел вверх. Снова поднялась суматоха. Одежда мага и еще двух сопровождающих вспыхнула ярким факелом, и отошедшие на безопасное расстояние «ветераны» даже не попробовали погасить огонь.
— Чего стоите, олухи?! — заорал раздосадованный Михаил. — Чародея живым надо было брать!
— Остановись, Урыс! — Мышв схватил его за руку. — Этот пес узнал нас. Ему нельзя попадать к князю в плен. Ты же знаешь, что чародеев Тимур беспощадно вырезает.
— Он мог бы рассказать, кому предназначался караван! — отмахнулся Михаил. — Маги знают гораздо больше других, поверь, брат!
— Ничего, и эти расскажут, — нехорошо ухмыльнулся Бзоу, отчего у оставшихся в живых караванщиков смуглые лица покрылись бледными пятнами. — Давайте, поторопимся. Скоро совсем темно будет. Дойдем до стоянки дядюшки Куджа и переночуем там.
Дядюшка Кудж был знаменитым на всю округу отшельником-пастухом. Летом он приглядывал за отарами овец многих жителей Цабала, а зимой жил в своей каменной избушке, изготавливал козий сыр, который потом с успехом продавал на ярмарках.
Пленников связали одной веревкой, которую Симон зацепил за луку своего седла, и первым двинулся по расчищенной тропе в сторону плато, где жил дядюшка Кудж. Ослов поставили в середину отряда, но содержимое тюков распаковывать не стали. Этим займутся уже в селе. Князь очень не любит, когда воины начинают как базарные бабки рыться в его вещах. Каждый получит достойную награду из захваченного добра.
В Цабал они прибыли к полудню следующего дня. На въезде в село их встречала целая толпа жителей. Увидев, что «ветераны» целы, пусть потрепанные и со свежими повязками на ранах, все радостно загомонили. Быстроногие мальчишки понеслись к княжескому дому наперегонки. Первый, принесший добрую весть, обязательно получит от князя золотой имперский рубль.
Проехав по узким улочкам селения, воины с захваченным добром добрались до распахнутых ворот двухэтажного дома, сложенного из дикого камня и больше похожего на крепость, заполнили внутренний двор. Сам князь Тимур с легким прищуром, не скрывая довольной улыбки, посмотрел на приличного объема тюки. И тут же стал раздавать указания. Товар сложили возле высокого крыльца, а ослов угнали на задний двор. Пленников увели в овчарню и поставили к ним караул.
— Молодец, Урыс, хорошо сработали, — князь подошел к Анциферову и крепко сжал его плечи сильными пальцами. — Не сомневался в тебе. Потерь нет?
— Трое ранены, — отчитался Михаил. — Раны неглубокие. В остальном все нормально. Трупы надежно спрятали, даже звери не доберутся… Князь, у них был маг.
— Маг — это хорошо, — задумался Тимур. Не похоже, что ему понравился такой поворот дела. — Значит, можно выяснить, куда направлялся караван. Да что выяснять? Я подозреваю, кто его ждет. Но проверить надо, да?
— Ты князь — тебе решать, — увернулся Михаил. — Прости, что не смог захватить чародея. Сам себя уничтожил.
— Он знал, на что шел, — поморщился Тимур и как-то странно посмотрел на Анциферова. — Ступай домой, Урыс. Жена заждалась…
— Князь, — недоумевающе посмотрел на него Михаил. — А как же обстоятельный доклад и осмотр тюков?
— Иди, иди, — жест Маршани был недвусмысленным. — К тебе гости приехали из России. С самого утра чаи распивают. Они еще вчера вечером, вообще-то, появились. Пришлось барашка зарезать, застолье устраивать. Чуть ли не до восхода солнца сидели, разговаривали. А потом я лично отвел их в твой дом.
— Чего он хочет? — неприятно заныло сердце.
— Не сказал, — развел руки в стороны Тимур. — Ты иди. Не заставляй гостя ждать.
За десять лет совместной жизни с красавицей Мариетой Анциферов не только детьми обзавелся. Теперь он жил на противоположной стороне Цабала (а село было весьма большим) в собственном двухэтажном доме, с большим подворьем, с приличной отарой в тридцать голов, конюшней и гаражом на две машины. Все это добро охраняли два свирепых волкодава, никогда не сидевшие на цепи. Удивительно, что они спокойно пропускали сельчан, приходивших в гости к Анциферовым, и никогда не кидались на них. Но их тактика во время визитов была неизменной: Гром — черный как смоль кобель с белесыми подпалинами на боку — занимал место возле ворот, отрезая путь к отступлению, а Ахра — сука с темно-коричневой густой шубой — лежала возле крыльца и лениво позевывала, обнажая сахарные клыки. Но бдительности не теряла, отчего гости всегда чувствовала себя неуютно.