Битва на Калке. Пока летит стрела
КАЛКА (ныне p. Кальчик), приток p. Кальмиус (протекает на территории Донецкой области Украины) на котором в 31.5.1223 (по некоторым источникам 16.6.1224) произошло крупное сражение между объединённым русским и половецким войском и монголо-татарским войском под предводительством Джебе и Субэдея. В начале 1223 монголо-татары (ок. 30 тыс. чел.) через Закавказье вторглись в половецкие степи. Половецкий хан Котян обратился к русским князьям за помощью. На княжеском совете в Киеве было решено выступить навстречу врагу. В апреле русские и половецкие войска (в отдельных источниках общая их численность определяется до 100 тыс. человек. Видимо, эта цифра сильно завышена. Кроме того, к моменту сражения на Калке сосредоточились далеко не все силы русской рати), переправившись через Днепр у порогов (Запорожье), разбили авангард противника. Успех воодушевил русских князей, и они двинулись на Восток. Через 9 дней у Калки произошла встреча русско-половецкого войска с главными силами монголо-татар. При обсуждении на совете князей плана дальнейших действий возникли разногласия. Мстислав Киевский выступал за то, чтобы дать сражение на правом берегу Калки. Другие князья, полагаясь на своё превосходство в силах, требовали переправиться на левый берег и там атаковать противника. Разногласия отрицательно сказались на организации после дующих боевых действий русско-половецких войск. Полки Мстислава Киевского и ряда других князей остались на правом берегу реки, оборудовав укреплённый лагерь. Полки галицкого князя Мстислава Удалого, Волынского князя Даниила и половцев двинулись навстречу противнику и переправились через Калку. Высланный вперёд отряд князя Даниила и половецкого хана Яруна вступил с главными силами монголо-татар в неравную схватку. Русские дружины сражались храбро, но половцы, не выдержав атак вражеской конницы, бежали. Преследуя половцев, монголо-татары встретились и атаковали со всех сторон двигавшиеся им навстречу галицко-волынские полки, лишив их возможности развернуться в боевой порядок. Дружины Мстислава Удалого и других русских князей вынуждены были отступить. Монголо-татары частью сил окружили лагерь Мстислава Киевского. Три дня дружина киевского князя храбро отражала атаки. Понеся большие потери и поверив обещаниям противника пропустить войска к Киеву, Мстислав сложил оружие. Монголо-татары нарушили обещание и уничтожили всех пленных. Отсутствие единства действий русских войск, недооценка сил противника и недостаточная стойкость половцев — таковы главные причины поражения. Монголо-татары, также понёсшие большие потери, вынуждены были на время отложить дальнейший поход в пределы Руси.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Велика, прекрасна и обильна плодами земными Русь! Чего в ней только нет: и поля плодородные, и угодья, полные дичи и зверя всякого, и реки-озёра с прозрачными водами, полными рыбой, и луга заливные, где трава по пояс, и дубравы, кронами деревьев вознёсшиеся чуть ли не под самое небо — да разве можно словами описать всё это дорогое русскому сердцу великолепие? Может, есть в мире земли и побогаче, и поласковей, где зимы не бывает, а круглый год лето, и райские плоды на деревьях растут, и райские птицы сами в котёл прыгают, перед этим ощипавшись. Наверное, должны быть такие земли. У Бога всего много. А только сдаётся, что для человека русская земля будто нарочно Богом создана, чтобы жил человек по-человечески, плоды земные не с райских деревьев срывал мимоходом, а добывал их в поте лица своего, имел бы время и для работы, и для забав, и для праздников, и для молитвы. Бог, творя эту землю, словно дал народу своему наказ: трудитесь, дети мои, не ленитесь, живите друг с другом в мире и согласии, Меня чтите, а также и тех, кто над вами поставлен, ибо народ без пастыря есть блуждающее стадо.
А и то сказать: было население этой земли в прежние времена и впрямь подобно диким стадам, разбредшимся по бескрайним просторам, И даже единого имени не носил народ — каждое племя по-своему звалось. А уж порядка вовсе никакого не было. Молились идолищам деревянным, жили в норах, в свальном грехе, воевали друг с другом за горшок пареной репы.
Так бы, наверное, в бесконечных распрях и взаимных нападениях и исчезли понемногу племена, эту землю населяющие. Да Господь того не допустил — надоумил заблудших детей своих просить себе начальство у гордого племени варяжского, из суровых полночных стран. Согласился владеть язычниками храбрый Рюрик-князь, и с ним два брата его. От этого Рюрика в русской земле пошёл такой род владетельных князей, какого, может, за все времена нигде и никогда было не видано. При Рюриковичах Русь и порядок узнала, и мощи воинской накопила, и приросла новыми землями. А прапраправнук Рюрика, великий князь Владимир, тот для Руси сотворил величайшее благо: крестил все племена в истинную веру христианскую. И с той поры стали русские единым народом. И слава об этом народе долетела до самых отдалённых земных краёв.
Встали по всей Руси города прекрасные, поплыл над землёю церковный звон — поначалу привозили колокола из закатных стран, а потом и сами научились отливать не хуже немецких. И в каждом городе сидел свой князь с дружиною. И каждый русский, кузнец ли, пахарь, ткач, гончар, рыбак или охотник — все порядок знали. А порядок простой: всё, что ни добудешь, дели. Себе возьми своё, а князю отдай князево. А уж князь тебя не оставит — и ссору твою с соседом разберёт, и справедливые меры для торговли установит, и от диких волков, степных половцев, защитит.
Живи, словом, да радуйся!
И вправду, чем не жизнь? Да как-то не очень ладно живётся. И главная тому причина — гордыня княжеская.
Нет мира и согласия в обширном потомстве Рюриковом. Брат брату говорит: то — моё, и то — моё же! И всё кругом моё, потому что я старше! Ну и что, что ты старший? Зато я сильней тебя! И идёт брат на брата, и льётся, льётся кровь русская.
А то затеет, к примеру, один князь построить в своём городе церковь. Да не простую церковь, а — храм, которому равного в величии и красоте ещё не бывало. Вот и думай: то ли Господу и людям это подарок, то ли решил князь самолюбие соседа своего ущемить. Так вот друг перед дружкой и выставляются. И, православные храмы строя, не гнушаются половецкие орды поганые на русскую землю наводить. Ради гордыни своей щедро льют князья русскую кровь.
Храмы белокаменные, золотыми куполами украшенные, растут, а вместе с ними — куда денешься? — растут и поборы княжеские, тяготы непомерные ложатся на плечи народа. А чтобы не роптал народ, князю большая воинская сила нужна. Да надзирать за своими владениями — бояре нужны, а боярам — своя челядь. И всех мужик-смерд накорми, да одень, да вооружи, да коня дай, да смотри не вякни чего-нибудь лишнего, а то расправа короткая.
И вся-то беда в том, что народ один, а князей много. Единый государь нужен! И чтобы был он на земле, как Бог на небе. Если бы кто-нибудь один из владетельных князей Рюрикова рода понял бы ту опасность для Руси, которую несут княжеские междоусобья, — и встал бы над всеми единым Государем! Да где взять такого?
А вот нашёлся такой. Великого Мономаха внук, сын греческой царевны князь Всеволод Юрьевич. Юность свою провёл он в Византии, при дворе дяди своего, императора Мануила, и там воочию увидел, сколь благодатнее для государства единовластие, нежели господство многих. Юноша Всеволод, вернувшись на Русь, после смерти своих братьев стал в городе Владимире великим князем; а для того ему, совсем ещё молодому и не очень искушённому в бою, пришлось разбить на Юрьевском поле огромное войско бояр ростовских да суздальских, ведомое племянником Всеволода, князем Мстиславом, который рвался сам сесть во Владимире. С того времени Всеволод Юрьевич стремился подчинить русские земли себе и всех князей взять под свою руку. Он правил долго и с большим умом, русскую кровь щадил, не стяжал себе воинской славы в сражениях с соотечественниками, зато раздвинул русские границы на восход солнца до страны Булгарской, смирил хищные орды половецкие, подчинил своей воле и Киев, и Рязань мятежную, и Чернигов, и Смоленск, и Галич, где посадил на стол верного ему молодого князя Даниила Романовича. И даже Господин Великий Новгород, бывшая вотчина древнего Рюрика, с его обширными землями и народами, населявшими их, и тот признал, наконец, власть Всеволода Юрьевича.
Долго жил великий князь, да, видать, недостаточно долго. Оставил Всеволод Юрьевич после себя шестерых сыновей, но не сумел их вырастить продолжателями своего великого дела. Сам, перед смертью, кинул семена вражды в сердца сыновей, отказав в наследовании великокняжеского звания своему старшему сыну Константину. И наследником назначил второго сына, Юрия.
После смерти отца братья немедленно начали войну друг с другом. Но так ни до чего и не довоевались. Константин всё не мог добиться принадлежащего ему по праву великого Суздальского княжения. Юрий же, сидящий на этом престоле и не обладающий и десятой долей влияния своего отца, воображал, видимо, что вся Русь должна ему подчиняться и так.
Он послал своего младшего брата, князя Ярослава, занять престол в Новгороде. Ярослав поехал. Новгородцы приняли его. Казалось, Владимирский великий князь снова обретает значение старшего среди всех князей Рюрикова рода. Снова можно надеяться на мир и покой.
Однако злой и своенравный Ярослав, оказавшись в Новгороде, ухитрился поссориться с его гражданами, устроил резню, во время которой казнил множество знатных и уважаемых новгородцев, был с позором изгнан и в отместку, сев в городе Новом Торге, или Торжке, преградил все дороги, ведущие в Новгород. И всякого купца, желающего провезти свой товар, заковывал в цепи и бросал в темницу. В Новгороде же как раз случился неурожай, и без подвоза хлеба из низовских земель жители были обречены на ещё небывалый в истории голод.
Великий князь Юрий Всеволодович злодейства брата Ярослава не пресекал. И ожидаемого всеми мира и согласия на русской земле устанавливать, похоже, не торопился.