Именно сюда она пришла искать вдохновение, необходимое для спасения мужа от ярости Муваттали. То вдохновение, которое позволит Хаттусили вновь быть облагодетельствованным милостями императора. Со своей стороны, Урхи-Тешшуб, пользующийся поддержкой части военной знати, не останется бездеятельным и попытается убрать Хаттусили и даже уничтожить Муваттали.
Путухепа размышляла до глубокой ночи, думая только о своем муже.
Бог Ада подсказал ей ответ.
Малый совет, куда входили император Муваттали, его сын Урхи-Тешшуб и брат Хаттусили, мог в любой момент стать ареной яростного столкновения.
— Хаттусили полностью ответственен за наше поражение, — утверждающе заявил Урхи-Тешшуб. — Если бы союзной армией командовал я, мы бы раздавили египетские войска.
— Мы уничтожили их, — напомнил Хаттусили, — но кто бы мог предвидеть вмешательство Рамзеса?
— Я, я бы победил его!
— Не хвастайся, — вмешался император, — никто бы не совладал с данной ему силой в день сражения. Когда говорят боги, нужно уметь услышать их голоса.
Заявление Муваттали помешало его сыну продолжать речь, и тогда он бросился в наступление, сменив тему.
— Что вы предпримете в будущем, отец мой?
— Я думаю.
— У нас нет больше времени на размышления! Мы были унижены у Кадеша, теперь необходимо действовать как можно быстрее. Доверьте мне командование тем, что осталось от союзной армии, и я завоюю Египет.
— Бессмысленно, — рассудил Хаттусили. — Сейчас наша самая важная задача состоит в сохранении нашего союза. Армии наших союзников потеряли многих людей, многие правители рискуют потерять свою власть, если мы не поддержим их золотом.
— Все это болтовня побежденного! — возразил Урхи-Тешшуб. — Хаттусили хочет выиграть время, чтобы скрыть свою трусость и глупость.
— Следи за своей речью, — потребовал Муваттали, — оскорбления никому не принесут пользу.
— Хватит сомнений, отец мой: я требую передачи всех полномочий.
— Император я, и ты не должен мне указывать, что я должен делать.
— Оставайтесь с вашим никуда не годным советчиком, если хотите, я же покидаю мои покои во дворце до тех пор, пока вы не прикажете мне вести наши войска к победе.
Сильно нервничая, Урхи-Тешшуб вышел из приемного зала.
— А ведь он кое в чем прав, — признал Хаттусили.
— Что ты хочешь сказать?
— Путухепа спрашивала совета у злых духов Ада.
— И каков был совет?
— Мы должны исправить неудачу при Кадеше.
— У тебя есть план действий?
— Он опасен, но я готов рискнуть.
— Ты — мой брат, Хаттусили, и твоя жизнь мне дорога.
— Я не думаю, что допустил какую-либо ошибку у Кадеша. Величие империи — моя самая главная забота. Я выполню то, что требуют боги зла.
Садовник Неджем, ставший земельным управителем при Рамзесе Великом, был также наставником его сына Ка. Очарованный способностями ребенка, Неджем давал ему возможность наслаждаться учебой и игрой.
Сановник и сын Фараона прекрасно ладили, и Рамзес поздравлял себя с выбором такого типа обучения. Но Неджем впервые почувствовал себя обязанным воспротивиться одному приказанию Рамзеса, зная, что такое неуважение может повлечь за собой большие неприятности.
— Ваше Величество…
— Слушаю тебя, мой милый Неджем.
— Речь идет о вашем сыне.
— Он готов?
— Да, но…
— Это испытание причинит ему вред?
— Нет, Ваше Величество, но…
— Тогда пусть немедленно придет.
— Несмотря на все мое уважение к вам, Ваше Величество, я не уверен, что такой маленький ребенок способен выдержать ту опасность, которой вы намерены его подвергнуть.
— Позволь мне судить об этом, Неджем.
— Опасность… Опасность велика!
— Ка должен отстаивать свой выбор жизненного пути, каким бы тот ни был. Он не похож на других детей.
Неджем понял, что его борьба бесполезна.
— Я иногда жалею, что это так, Ваше Величество.
В долине Дельты дул сильный и холодный ветер, но ему не удавалось разогнать большие черные грозовые тучи. Сидя за спиной своего отца на прекрасной серой лошади, Ка дрожал.
— Мне холодно, отец, нельзя ли ехать немного медленнее?
— Мы спешим.
— Куда ты меня везешь?
— Посмотреть на смерть.
— Прекрасную богиню Запада с такой нежной улыбкой?
— Нет, эта смерть — удел праведников. А ты еще не стал таковым.
— Но я хочу им стать!
— Ну что ж, преодолей первый этап.
Ка сжал зубы. Он никогда не разочарует своего отца.
Рамзес остановил лошадь возле одного канала, чье место слияния с Нилом было отмечено маленьким гранитным храмом. Место казалось тихим и умиротворенным.
— Смерть, она находится здесь?
— Внутри этого святилища, но если ты боишься, то не ходи туда.
Ка спрыгнул с лошади и вспомнил магические заклинания, выученные из сказок и предназначенные для предотвращения опасности. Он повернулся к отцу. Рамзес сидел, не шевелясь. Ка понял, что ему нечего ждать помощи от Фараона и что единственным выходом будет идти в храм.
Туча закрыла солнце, небо нахмурилось. Ребенок, колеблясь, прошел вперед и остановился на полдороги от своей цели. На тропинке чернильно-черная кобра с широкой головой и более одного метра длиной, казалось, решила напасть на него.
Оцепеневший от страха ребенок не решался бежать.
Кобра осмелела и стала приближаться к нему.
Она была готова вот-вот напасть на Ка. Бормоча старинные заклинания, спотыкаясь на каждом слове, мальчик закрыл глаза в тот момент, когда кобра отступила.
Палка с вилообразным концом прижала ее к земле.
— Эта смерть не для тебя, — заявил Сетау, — иди к своему отцу, малыш.
Ка посмотрел прямо в глаза Рамзесу.
— Кобра не укусила меня только потому, что я повторял магические заклинания… Я стану праведником, не так ли?
Сидя в удобном кресле и наслаждаясь нежным теплом зимнего солнца, золотившего деревья ее собственного сада, Туйя беседовала с высокой темноволосой женщиной, когда Рамзес пришел навестить ее.
— Долент! — воскликнул Фараон, узнав свою сестру.
— Не будь суров, — попросила Туйя, — ей надо многое тебе рассказать.
Долент с усталым и бледным лицом бросилась к ногам Рамзеса.
— Умоляю тебя, прости меня!
— Ты чувствуешь себя виноватой, Долент?
— Этот проклятый маг околдовал меня… Я считала, что он порядочный человек.
— А кто он?
— Один ливиец, знаток колдовства. Он заточил меня в доме в Мемфисе и заставил следовать за ним, когда бежал. Если бы я ослушалась его, он перерезал бы мне горло.
— Почему он так жесток?
— Потому что… Потому что…
Долент разразилась рыданиями, Рамзес поднял ее с колен и помог ей сесть.
— Объяснись.
— Колдун… Колдун убил служанку и молодую белокурую женщину, служившую ему медиумом. Он уничтожил их, потому что они отказались подчиняться и помогать ему.
— Ты присутствовала при преступлении?
— Нет, я сидела взаперти… Но я видела трупы, когда мы выходили из дома.
— Почему этот колдун держал тебя в качестве пленницы?
— Он верил в мои способности медиума и рассчитывал использовать меня против тебя, брат мой! Он пичкал меня какими-то дурманящими снадобьями и расспрашивал меня о твоих привычках… Но я не смогла ответить. Когда он направился к Ливии, то отпустил меня. Мне пришлось пережить ужасные моменты, Рамзес, я была убеждена, что он меня не пощадит!
— Ты была неосторожна?
— Мне очень жаль, если бы ты знал, как я сожалею обо всем!
— Оставайся при дворце Пи-Рамзеса.
Глава 59
Аша хорошо знал правителя Амурру Бентешину. Мало верящий в слова богов, он предпочитал им золото, женщин и вино. Он был развращенным и продажным человеком, заботящимся только о своем благосостоянии и удовольствиях.
Так Амурру была призвана сыграть первостепенную стратегическую роль. Глава египетской дипломатии не поскупился в средствах, чтобы заручиться поддержкой Бентешины. Вначале Аша приехал сам, чтобы от имени Фараона засвидетельствовать правителю свое почтение. Затем преподнес Бентешине ценные дары. В их числе были прекрасные ткани, кувшины с лучшими винами, посуда из алебастра, богато украшенное оружие и мебель, достойная царского дворца.
Большая часть египетских воинов, находящихся в Амурру, были мобилизованы во вспомогательную армию, чье вмешательство в битве при Кадеше оказалось решающим. По возвращении в Египет они получат длительный отдых перед тем, как снова поступить на службу. Также Аша привез с собой отряд из пятидесяти воинов, ответственных за обучение местных войск до прибытия тысячи пехотинцев и лучников из Пи-Рамзеса. Таким образом, Амурру станет значительным военным укреплением Египта.
Сев на корабль в Пелузе, Аша отправился на север. Попутный ветер и спокойное море сделали его путешествие приятным. Присутствие на борту корабля молодой сирийки добавило прелести этому плаванию.
Когда египетский корабль вошел в порт Бейрут, Бентешина в окружении своих придворных встречал его на пристани. Веселый и скрытный мужчина с черными и блестящими усами расцеловал Аша в обе щеки и рассыпался в красноречии, превознося необычайную победу Рамзеса Великого при Кадеше. Эта победа решительным образом изменила мировое равновесие.
— Какая замечательная карьера, дорогой Аша! Такой молодой, вы стали верховным сановником Египта… Я преклоняюсь перед вами.
— Это не обязательно, ведь я приехал в качестве друга.
— Вы будете жить во дворце, а все ваши желания будут немедленно исполнены.
Глаза Бентешины загорелись.
— Не желаете ли вы… юную девственницу?
— Кто же будет таким безумцем, чтобы пренебречь сокровищами мира. Взгляни на эти скромные подарки, Бентешина, и скажи мне, нравятся ли они тебе.
Моряки разгружали трюмы.
Словоохотливый Бентешина не скрывал своего удовольствия. Вид необыкновенно утонченной кровати вызвал у него восклицание, говорящее о восхищении.
— Вы, египтяне, знаете толк в искусстве жить! Мне не терпится опробовать это чудо. И не в одиночестве!