за которым может потянуться ряд довольно неприятных событий. Короче, Миша, нетничего проще: ты будешь помещен в десятый век, где попадешь в плен к хазарам.Ничего так не сближает людей, как общие оковы. Ты уж прости…
– Спасиботебе, Саня, а без плена нельзя?
– Миша, тынарушаешь дисциплину. Не забывай, что ты уже боец отряда «Троя»!
Беловскийпосмотрел вокруг: Бизон продолжал лежать со струйкой во рту, Палмер вставать сшезлонга. Михаил вспомнил, что он офицер, что все это не сказка и не сон, поэтомуосекся:
– Понял, Саня.Прости, слишком все это неожиданно. А этих тут оставим? – Он указал назастывших американцев.
– А чего сними станет? Пусть тут пока побудут.
– Когдаприступать к заданию?
– У нас нетпонятий «когда», «вчера», «завтра» и так далее. Эти понятия относятся квремени. А мы действуем всегда прямо сейчас, то есть – сей миг. Поэтомуприготовься! Не удивляйся, что ты будешь прекрасно говорить на хазарском,булгарском и древнерусском.
– Это как же ятак смогу?
– Чтобы нетратить драгоценное время, у нас его просто нет, мы весьма сильно потратилисьна целых два года твоего обучения в других проектах. Для тебя эти годы пройдутнезаметно. В памяти останутся только знания языков.
– Вот здорово!Апостолам Господь тоже так же дал знания языков?
– Этого я незнаю. У Господа есть масса других возможностей. У нас только такая, сколоссальными затратами покаянной и мученической энергии. Помни, что каждоетвое действие, каждый твой шаг в прошлом щедро проплачен слезами и кровьюсвятых и мучеников!
Еще ты должензнать, что ты не случайно был выбран. Кроме душевных и духовных качеств, у тебяотменное здоровье, память и вестибулярный аппарат…
– А мнеказалось, что я превратился в равнодушную куклу.
– Да, был утебя такой проект. Второй «герой нашего времени» мог из тебя получиться, нидать ни взять – Печорин... Только бомбардировщик вместо лошади. Благо, чтосудьба тебя так тряхнула, такое пришлось испытать, что не приведи Господи!Короче говоря, отстрадал ты на полную катушку всю свою блажь…
– Все бы так страдали,как я. Ничего не помню.
– Душа всепомнит. А главное – ресурс покаянный у тебя накопился даже в избыточном дляодного тебя количестве. Это позволило тебя привлечь к нашей программе. Но япродолжу, ладно?
– Валяй.
– Вернемся ктвоей физической подготовке. Дело в том, что при выходе из своего времени ивходе в другое организм сталкивается с колоссальными перегрузками. Это связанос тем, что наша технология перенастраивает каждый атом, каждую частицу твоеготела. Можно сказать, что они репродуцируются во времени и складываются обратнов тебя, в твою плоть в другом веке. Твои реальные сегодняшние атомы в прошломбыли использованы в других организмах или предметах. Поэтому приходитсяформировать тебя из другого подходящего материала, который мы набираемотовсюду, стараясь как можно меньше повредить химический состав прошлого.Понимаешь: нельзя перетаскивать материю во времени и пространстве, так как онасуществует именно в этих категориях. Врут ваши фантасты про машину времени,которая переносит людей вместе с механизмами туда-сюда. Это невозможно, так какодна и та же частица не может существовать два раза в одном и том же времени.Она болтается в пространстве, в круговороте веществ начиная с самого Сотворениямира. Сегодня она в заушном клеще, завтра в Сократе, послезавтра в ножке тронаНаполеона Бонапарта, а потом в фантике от жвачки, а сегодня в тебе. Как же тысможешь встретиться с Сократом, имея в себе часть его?
Мы непереносим тела, мы их аккуратно воссоздаем. Например, нам нужны 184 562молекулы кадмия для твоей почки, как их изъять из природы Xвека, не нарушая ее? Приходится «воровать» отовсюду буквально по две-тримолекулы в радиусе нескольких десятков километров, чтобы не стронуть ненарокомкакой-нибудь химический процесс. Теперь прикинь – сколько в тебе молекул! И всеэто нужно успеть вовремя для тебя найти, чтобы ты не сформировалсянедоделанным. Это не очень приятная процедура, и нужен крепкий организм, чтобывыдержать такие метаморфозы. Иногда мы не успеваем полностью воссоздатькакие-то участки перемещаемого тела, поэтому не удивляйся, если у тебя будетчто-то болеть или неправильно функционировать. Технология для нас новая, плохообкатанная.
Кроме того, навзлете и посадке нас часто подстерегают враги. Они могут сбить троянца,буквально как самолет, и тот никогда не приземлится ни там, ни здесь. Его атомыне смогут собраться в тело. Это, пожалуй, самое неприятное, что можетпроизойти. Но ты должен пройти. Ты же не раз садился ночью, при килевой качкена палубу авианосца. Значит – и тут не подведешь!
Еще знай, чтов то время, когда ты будешь без плоти, вокруг тебя будут находиться светлыезащитники. Ты их увидишь. Используй их как прикрытие, но и сам не плошай!
– А что ещевраги могут со мной сделать?
– Могутподставить кирпичную стену в месте твоего воплощения, и ты задохнешься внутринее, могут устроить лесной пожар, пустить стадо зубров и так далее. Все зависитот их фантазии. Поэтому мы стараемся приземлять спецназовцев в известные историческиеводоемы.
– Вы тоже ихсбиваете?
– Ну а как же?На войне как на войне! Но даже если с посадкой все нормально, это совсем незначит, что тебя оставили в покое. Нет, тебя будут повсюду искать их агенты…
– У них тожеесть временной спецназ?
– По нашимданным, спецназа у них нет. Нет такой технологии, так как Бог не всем доверяетв руки такие возможности. Но у них есть другие сущности. Они не люди. Они немогут материализоваться. Но они способны общаться с людьми, вселяться в людей,делать из них сторонников и даже организации. Вот эти люди и будут тебя повсюдуискать, чтобы сжечь на костре, утопить в мешке или посадить на кол.
– Ужасы какиеты рассказываешь…
– На то испецназ, Миша, чтобы не бояться ужасов и быть сильнее всех. Все, Беловский, ятебя покидаю. Вполне исчерпывающие инструкции ты получил. Помни, во времяопераций с тобой только Изволь! Она всегда с тобой! Удачи!
ЧАСТЬВТОРАЯ
«ПоследнийКаган»
Тысяча летназад
Саня исчез.Исчезли и троянцы, и замороженные американцы, и яхта. На мгновение Михаилочутился в воздухе, между небом и морем, в том месте пространства, где он сиделза столиком и пытался попить сок. Но и море, и небо очень быстро сделалисьпрозрачными. Прозрачность стремительно увеличивалась, становясь абсолютной.Сквозь планету под собой Беловский увидел звездное небо другого полушария. Но ионо очень быстро стало маленьким, близким и доступным. Или это он стал такимогромным? Все пространство вокруг, все галактики, звезды и планеты стремительновошли в него, скручиваясь воронкой, одновременно все тело, каждая клеточказазвенели неистовым зудом, и он влился в непроницаемость.
Где он? Чтовокруг? Понять было совершенно невозможно. Ощущений не было, была дикая,паническая тревога и тоска. Видно тоже ничего не было, но совершенно явновокруг ощущались тысячи, сотни тысяч каких-то страшных существ. Было понятно,что они пытаются его поймать, что им это сделать трудно, но они не оставляютпопыток, они стараются! При наиболее удачном приближении одного из нихБеловский инстинктивно отклонился, увернулся. И у него это получилось! Потомеще и еще. Постепенно он научился управлять собой в этом состоянии. Даже не всостоянии, а в отсутствии состояния. Он понял, что здесь управляет воля ижелание. На земле, чтобы сделать движение, нужно сначала его пожелать, о немподумать и лишь потом заставить, при помощи рук, ног или рукояти управления,двигаться себя или машину. А здесь двигала сама мысль, само желание невстретиться с вызывающими омерзительный трепет невидимками. Но вот количествоатак резко увеличилось, ему уже с большим трудом и напряжением мысли удавалосьот них уходить, резко шарахаясь в самые разные стороны, но тут же натыкаясь наатаку с другого направления. Хоть и направлений, в нашем понимании этого слова,не было. Была какая-то абстрактная травля тысячами сущностей в бесконечности,плотно набитой этими сущностями, его маленького, мечущегося в панике сознания.
Вдругодновременно и резко появились звук и свет, которые дали увидеть и услышатьтех, кто за ним гонялся. Ничего страшнее и омерзительнее он в жизни не видел!Голливуд хоть и приближался в некоторых лентах к правдивому отражению этой реальности,выдавая ее за каких-нибудь «чужих», но средствами кинематографа и компьютернойграфики передать такое не смог! Свет состоял из тысяч каких-то светящихся то лидымков, то ли облачков. От света голливудские сущности шарахнулись обратно вомрак, оставляя за собой оглушительный рев и застывшие в памяти Беловскоговзгляды их красных глаз, полных отсутствия какого-либо качества, кромененависти. Светлая масса оберегала. Он знал, чувствовал, что стоит этим дымкамисчезнуть, как омерзительная лава бросится на него и разорвет! Иногда он дажевидел опять их страшные рожи в тех местах, где светлая масса иногда становиласьтонкой и прозрачной. Но облачка, увидев этот непорядок, тут же устремлялись вэто место, и рожи исчезали. При этом он чувствовал, что его изучают. Он неслышал речи, но понимал их разговор о том, что он понравился, что он хорошопрошел самый трудный участок, где они не могли помочь, что ему желают блага,прощаются с ним и ждут его на обратном пути. Потом так же стремительно из неговырвалась скрученная воронкой вселенная и разметалась вокруг галактиками,звездами и планетами. Каждая клетка его опять мучительно завибрировала, отдаваяпространство. Он опять увидел прозрачную землю, которая быстро становиласьмутнее и плотнее, пока совсем не налилась массой и тяжестью. Он повис междунебом и водой на высоте нескольких метров, только это уже было не море, абольшая река в предрассветных сумерках, в которую и упал Михаил.
Падая, он попривычке успел сориентироваться в пространстве, перевернуться и войти в водугладко, не ударившись об нее.
Когда онвынырнул, то, прислушавшись к своим ощущениям, понял, что самочувствие его