Оставив позади строение, по сравнению с которым показался бы мелкотой даже огр, Златорукий очутился на плато перед входом в королевство Пятых, потомков Гизельбарта Железноокого.
Казалось, будто только вчера он вместе со своим другом Боиндилом и теперешней супругой Балиндис во главе двадцати воинов отправился в разведку. Тогда они пробирались через груды развалин меж старых руин и замшелых камней. Большая часть того, что когда-то удалось построить Пятым, была разрушена.
Сегодня же перед ним открылся совершенно иной вид, раскалявший и наполнявший сердце каждого из детей бога-кузнеца гордостью.
На том месте, которое он сейчас проезжал, когда-то зиял провал, в котором нашли погибель части орочьего войска Ужноца. Теперь провал был заложен и перекрыт плитами черного мрамора. Надписи золотом и враккасием напоминали о славной битве, гномы чтили память павших. Каждый из них стал героем и продолжал жить в песнях детей бога-кузнеца.
Не осталось ни малейшего намека на обветренные руины, через которые когда-то пробирался Тунгдил. Старые камни были убраны и нашли место в новых строениях. Светлый гранит и темный базальт, плотно подогнанные грань к грани, образовывали стену двадцати шагов высотой, кольцом огибавшую вход.
Над первой стеной возвышались три башни из черного базальта, оснащенные платформами, с которых защитники могли обозревать извилистую крутую тропу и, кроме того, добрых сто миль королевства Гаурагар. Знамя Пятых — сомкнутая враккасиевая цепь как знак золотых дел мастеров и символ единства племени — развевалось на флагштоке, издалека напоминая путникам о том, кто несет здесь стражу.
Тунгдил почувствовал, как глаза его увлажнились. Он повернулся и поглядел на водопад неподалеку, бушевавший и грохотавший, как и пять циклов тому назад. Прозрачные, словно созданные из хрусталя, струи в белой пене и тучах мелких брызг каскадами низвергались, сверкая в лучах весеннего солнца. Все вместе производило потрясающее впечатление.
Остроух засопел, остановился перед вратами устрашающей и в то же время роскошной крепости и принялся искать траву, однако на голой скале не росло ничего подходящего под это определение. Правое переднее копыто пони нетерпеливо постукивало скалу.
— Я знаю, что ты проголодался. Нас наверняка скоро впустят. — Вынужденная пауза дала Тунгдилу еще одну возможность внимательнее рассмотреть колоссальные строения, свидетельствующие о совершенном искусстве каменотесов из племени гномов.
Створки врат высотой с дом медленно пришли в движение. Железные пластины надежно защищали от таранов и осадных машин.
В проеме показался гном, шлем которого сверкал и переливался бриллиантами. Тунгдил знал, кто носит столь роскошный головной убор. Его встречал Верховный король Гандогар Серебробородый из клана Серебробородых племени Четвертых собственной персоной, широко шагая ему навстречу.
— Верховный король Гандогар, — приветствовал хозяина крепости Тунгдил. Златорукий опустился на колено и нащупал Огненный Клинок, чтобы протянуть его королю в знак гномьего приветствия. Это было молчаливое подтверждение клятвы отдать свою жизнь на благо народов Потаенной Страны.
Гандогар быстрым жестом остановил гостя, раскрыв ладонь для пожатия.
— Нет, Тунгдил Златорукий, ты не должен становиться передо мной на колени. Пожми мне руку, и довольно. Ты величайший герой нашего народа. Твои заслуги неизмеримы. Это мне следовало бы…
Тунгдил поднялся, пожимая протянутую руку и обрывая хвалебные оды Верховного. Покрытая ржавчиной кольчуга Златорукого поскрипывала при каждом движении.
Серебробородый с трудом сумел скрыть испуг, охвативший его при взгляде на Тунгдила. Гость выглядел постаревшим, гораздо старше, чем был на самом деле. Карие глаза не блестели, словно в них поселилось скудоумие. Лицо казалось опухшим, в неухоженной каштановой бороде и волосах кое-где сбились колтуны. Такие изменения не могли быть результатом долгого путешествия.
— Это мне следовало бы склониться перед тобой, — договорил он.
— Не нужно так уж сильно расхваливать меня, — улыбнулся Тунгдил. — Ты меня в краску вгоняешь, — они пожали друг другу руки. Бывшие соперники стали друзьями.
— Давай войдем, и ты собственными глазами увидишь, чего достигли лучшие гномы из племен Первых, Вторых и Четвертых, — Гандогар надеялся, что впечатление от вида гостя не слишком явно отразилось на лице. — После тебя, Тунгдил.
— Что насчет Третьих, Верховный король? Каков их вклад? — поинтересовался Тунгдил, подхватывая поводья своего пони.
— Не считая твоего вклада? Благодаря которому возможно все это? — переспросил Гандогар. Королю было нелегко разглядеть в этом новом Тунгдиле того гнома, которого он знал пять циклов назад. Если дитя бога-кузнеца позволяет заржаветь своей кольчуге, это дурной знак. Что ж, наверняка еще представится возможность поговорить с ним об этом. Но не теперь. Верховный снял шлем, показались его длинные темно-каштановые волосы. — Третьи делают то, что умеют лучше всего: наставляют нас в боевом искусстве. И им это удается невероятно хорошо, — он улыбнулся. — Идем. У нас для тебя есть сюрприз.
И гномы вошли в ворота.
Прием, ожидавший Тунгдила, тронул Златорукого. Гномки и гномы всех возрастов стояли вдоль дороги до входа внутрь горы. Он смотрел в веселые, смеющиеся лица. Возрожденные Пятые радовались его приезду и хлопали в ладоши. Вдоль тропы, на башнях и стенах стояли музыканты. В его честь звучали витые рога и флейты, в такт мелодии гномы ударяли оружием о щиты. Ликование по поводу его прибытия царило повсюду, окружая его, словно жидкое золото.
— Ходили слухи о том, что ты направляешься к нам, — с ухмылкой заметил Гандогар. Верховный радовался удавшемуся сюрпризу. — Они тосковали по величайшему герою народа гномов.
— Во имя Враккаса! — Тунгдил был тронут, и от этого пересохло во рту и слегка сдавило горло. — Можно подумать, будто я вернулся из славной битвы, — взгляд его скользнул по счастливым лицам мужчин, женщин и детей, которые решили устроить ему теплый прием. И это несмотря на то, что он на протяжении пяти циклов уединенно жил в штольнях своего приемного отца. С другой стороны, пять циклов для гнома — это немного.
Златорукий махал собратьям рукой, шагая по проходу рядом с королем.
— Спасибо! — радостно кричал он. — Спасибо всем вам!
Аплодисменты перешли в шквал, все выкрикивали его имя.
А ведь все могло обернуться иначе. Ибо его супруга Балиндис когда-то была женой Глаимбара Остролезвого из клана Железные Тиски из племени Боренгара. А он за это время стал не кем иным, как королем Пятых.
Встретиться с ним было, пожалуй, самым тяжким испытанием для Тунгдила. Жители Серых гор, похоже, простили ему то, что они соединились с Балиндис, но неужели кланы столь многочисленны? Златорукий храбро улыбался им и облегченно перевел дух только тогда, когда они вошли в огромный коридор, ведущий внутрь горы.
Гандогар остановился у входа; он заметил, что радость Тунгдила, несмотря на царившую приподнятую атмосферу, не была безоблачной.
— Как ты себя чувствуешь?
Гном ответил не сразу.
— Странно. С одной стороны, мое сердце поет, словно железо на наковальне под молотом кузнеца. А с другой… — Он не договорил, погрузившись в свои мысли, и откашлялся. — Похоже, я отвык от того, что вокруг так много гномов, Гандогар, — он смущенно улыбнулся, поднял руку и махнул ею. — Обычно рядом только одна гномка.
— Я тебя понимаю. Отчасти, — ответил Гандогар. — Но вот как ты можешь жить вдали от общества, для меня загадка. Много незнакомых лиц вокруг — это может напугать, — он подмигнул ему. — Я-то знаю, о чем говорю. Клан моей супруги огромен. Я боюсь их семейных празднеств.
Тунгдил рассмеялся. Тем временем кто-то из гномов принял у него поводья верного Остроуха и пообещал самым тщательным образом позаботиться о нем. А Тунгдил и Верховный король направились дальше по коридорам, переходам и комнатам; музыка и крики гномов становились все тише и тише.
Тунгдил вспоминал… Здесь они с друзьями нашли тогда лишь пыль и запустение. После уничтожения племени Пятых порождения бога Тиона безраздельно правили в этих горах на протяжении сотен солнечных циклов.
Теперь с ними было покончено. Делегации от всех племен гномов принесли сюда новую жизнь после победы. Серые горы пульсировали, Тунгдил слышал звонкий смех и детские голоса. И эти звуки причиняли ему боль.
— Мы не ограничились починкой поврежденных камней и множества комнат, — услышал он мужской голос из бокового коридора. Показался гном со свитой. — Мы создали новые залы. Новые залы для детей, которые увидят здесь свет заходящего солнца над Драконьим Языком, Великим Клинком и другими вершинами.
Тунгдил сразу узнал эффектную фигуру и голос; жаль, что он не встретил этого гнома позже.
— Приветствую тебя, Глаимбар Остролезвый, — произнес Златорукий, слегка поклонившись. И с удивлением отметил, что за правителем стоит гномка в вышитом коричневом одеянии. — Тебя можно поздравить с отпрыском?
Глаимбар, который был выше и крепче Гандогара, провел рукой по своей густой черной бороде.
— Благодарю, Тунгдил Златорукий, добро пожаловать в мое королевство. — Он указал на ребенка. — Вот это — истинные Пятые. Мы же, другие, следим за тем, чтобы никто не оспаривал у них королевство, пока они не смогут защищать его сами, — он вытянул руку; металлические пластинки его роскошных доспехов звякнули. — Я вижу беспокойство на твоем лице, Тунгдил. Все, что было, быльем поросло. Мое сердце обрело другую любовь, и я не держу зла. Ни на тебя, ни на Балиндис. Передай ей это, когда вернешься.
Несмотря на множество приключений, пережитых на протяжении недолгой жизни, и множество счастливых минут, Тунгдил никогда прежде не испытывал такого облегчения, как сейчас. Он схватил пальцы короля обеими руками и стал трясти их столь яростно, что Гандогару пришлось его останавливать.
— Довольно, довольно, друг мой. Глаимбару еще пригодится эта рука, — добродушно рассмеялся он. Ему знакома была история обоих этих гномов.