Примеч. авт.]. Это великодушие не успокоило, а как кажется, еще более разожгло ярость Сент-Джемского кабинета. Его ответ показал, что он будет готов заключить мир только тогда, когда зальет континент кровью и покроет его трупами… Известно, что часть сумм, выделенных английским министерством, чтобы служить его целям на континенте, дошла до назначения и держава, которая продала свой союз, не может более пощадить кровь своего народа, за которую она уже получила деньги… Отныне сила оружия – это единственный способ решить спор с честью»[352].
Император взял слово после министра иностранных дел: «Сенаторы! В обстоятельствах, в которых находится Европа, я чувствую необходимость быть среди вас и выразить свои чувства.
Я покидаю мою столицу, чтобы встать во главе моей армии, оказать быструю помощь моим союзникам и защитить права моего народа.
Желание вечных врагов континента свершилось: война запылала в Германии, Австрия и Россия присоединились к Англии, и наше поколение вновь вовлечено в водоворот войны. Еще несколько дней назад я надеялся, что мир не будет нарушен. Я оставался безучастен к угрозам и оскорблениям. Но австрийская армия перешла Инн, Мюнхен захвачен, баварский курфюрст вынужден был бежать из своей столицы. Все мои надежды улетучились…
Сенаторы, когда, повинуясь вашему пожеланию и гласу всего французского народа, я принял императорскую корону, я поклялся перед вами и перед всеми гражданами сохранять ее чистой и незапятнанной. Мой народ во всех обстоятельствах давал мне заверения своего доверия и своей любви. Он пришел под знамена своего императора и своей армии, которая через несколько дней перейдет границу, чтобы сразиться с врагом…
Французы, ваш император выполнит свой долг, солдаты выполнят свой, а вы, я не сомневаюсь, исполните ваш»[353].
В четыре часа утра 24 сентября 1805 г. Наполеон сел в свою походную карету и отправился вдогонку за войсками. 26 сентября в 17 часов он был уже в Страсбурге, где непосредственно принял командование армией.
В этот момент на огромном пространстве от Петербурга до Мюнхена и от Венеции до Штральзунда двигались колонны союзных войск. Общие силы союзников, реально приведенные в движение, были в этот момент следующими: в Южной Германии наступала австрийская армия под формальным командованием эрцгерцога Фердинанда. Эта армия насчитывала в своих рядах около 80 тыс. человек, из которых 60 тыс. шли в первом эшелоне. Император назначил эрцгерцога, которому шел 25-й год и у которого не было ни малейшего военного опыта, только для того, чтобы в случае соединения с русскими сохранить командование.
Реальное же руководство армией осуществлял генерал Карл барон Макк фон Либерих. В момент описываемых событий ему исполнилось 53 года. Макк происходил из семьи мещан и вступил в армию в 1770 г. простым солдатом. За 23 года он прошел путь до генерал-майора, а затем в 1797 г. получил звание фельдмаршала-лейтенанта[354]. Возможно, Макк был храбрым солдатом и, быть может, неплохим командиром младшего звена, но как генерал, а тем более как полководец он оказался совершенно неспособным. В 1798 г. он получил командование над Неаполитанской армией и был практически тотчас вдребезги разбит французским генералом Шампионне, а сам попал в плен. Несмотря на этот далеко не самый блистательный эпизод военной карьеры, в Вене почему-то считали Макка необычайно мудрым полководцем. Быть может потому, что Макк очень путано и длинно умел рассуждать на военные темы в модном тогда схоластическом стиле, распространяясь о коммуникационных линиях, операционных направлениях, стратегическом базисе и т. п.
И все же не философские рассуждения обеспечили Макку высокий пост. Как мы уже указывали в предыдущей главе, поддерживая популярного эрцгерцога Карла, против войны выступили многие известные австрийские генералы. В частности, генерал-квартирмейстер Дука написал в своем рапорте, что при всех усилиях Австрия сможет выставить для будущей войны на 60 тыс. меньше солдат, чем это было в предыдущей кампании. За это Дука поплатился своим постом и был отправлен в провинцию Темешвар, одну из самых отдаленных, которая была в Австрийской монархии. Зато Макк браво отрапортовал, что за восемь дней он берется поставить под ружье армию той численности, которую предписывал договор с Россией. Вице-канцлер Кобенцель, который отныне взял курс на войну, был в восторге, и Макк сделал головокружительную карьеру.
«Макк заслужил хорошую репутацию в нижних чинах, эта репутация пережила даже его поражения в жалкой кампании в Неаполе и катастрофу под Капуей. Английское влияние и партия войны вывели его из безвестности и вручили ему бразды правления. Амбиции ослепили его, воображение его подвело, а неверный расчет увлек нас к погибели»[355], – справедливо написал известный австрийский генерал граф Нейперг.
Своими самоуверенными шапкозакидательскими декларациями Макк заслужил себе такой престиж, что он практически превратился в главного руководителя австрийских вооруженных сил. По его требованию в середине августа 1805 г. эрцгерцога Карла, несмотря на то что он был братом императора, сняли с поста военного министра! Вместо него военным министром стал фельдмаршал Коллоредо. А сам Макк был назначен на пост фактического командующего австрийской армией в Германии.
Расчеты Макка были более чем оптимистичными. Он считал, что Наполеон сможет появиться на Рейне не более чем с 70 тыс. солдат, так как из 160-тысячной армии, рассуждал Макк, французский император оставит 30–40 тыс. человек в Булонском лагере, 20 тыс. в Париже, а 20 тыс. в госпиталях. Макк также рассчитывал, что баварцы перейдут на сторону союзников и австрийцы получат в Германии еще 12–18 тыс. солдат. Таким образом, по его расчетам, у союзников будет в Южной Германии почти 100 тыс. человек, к которым, по всей видимости, присоединятся и другие немецкие контингенты: баденские, гессенские, вюртембергские. Поэтому войска под его командованием в начале сентября, не колеблясь, двинулись вперед.
Одновременно в Тироле (южнее Баварии) начали выдвижение войска эрцгерцога Иоанна, около 30 тыс. человек. Для наступления в Италии выделялись огромные силы: около 100 тыс. человек под командованием эрцгерцога Карла в основной группировке и в южном Тироле 20 тыс. человек под командованием генерала Гиллера.
В это время русские войска еще только начинали свое движение на помощь австрийцам. 25 августа армия Кутузова в количестве 46 405 человек выступила из местечка Радзивилов (в 80 км к северо-востоку от Лемберга (Львова)). И 22 сентября подошла к городу Тешен, который находится в 600 км по воздушной линии от центральной Баварии, где развернутся первые драматические события войны 1805 г.
Одновременно на северо-западных границах Российской империи также собирались войска. В районе Брест-Литовска – Волынская армия Буксгевдена (48 тыс. человек), неподалеку – Литовская армия Эссена 1-го (56 тыс. человек), а от Гродно до Таурогена – Северная армия Беннигсена (48 тыс. человек). Корпус Толстого (20 тыс. человек) готовился отправиться из Кронштадта в Северную Германию по морю, а 20-тысячный корпус Тормасова должен был прикрывать развертывание русских сил со стороны Турции. Наконец, примерно 12-тысячный русский отряд готовился к отправке из Корфу в Неаполь.
Таким образом, Россия привела в движение около 230 тыс. солдат и офицеров, австрийцы также почти 230 тыс. Вместе со шведами, англичанами и неаполитанцами силы коалиции, реально выступившие против Наполеона, составили более полумиллиона человек.
В то время как французский император мог противопоставить им 180 тыс. в Германии, около 50 тыс. в Северной Италии под командованием маршала Массена и 15 тыс. в Южной Италии под командованием генерала Сен-Сира. Таким образом, в общей сложности у французов было для ведения полевой войны около 245 тыс. человек, если же считать присоединившиеся впоследствии к французам немецкие контингенты, примерно 270 тыс. человек.
Получается, что у Наполеона было почти в два раза меньше войск, чем у союзников. Однако, как видно из сказанного, армия коалиции была разбросана на гигантском пространстве Европы. В то время как ее авангарды были уже в Баварии, остальные войска были далеко позади.
20 сентября 1805 г. император Франц прибыл в Мюнхен, а на следующий день приехал в Ландсберг (город в 50 км к западу от Мюнхена). Здесь император встретился с генералом Макком, и здесь же состоялся военный совет. Макку удалось убедить императора продолжить движение войск вперед вплоть до крепости Ульм и рубежа реки Иллер (приток Дуная, впадающий в него несколькими километрами выше Ульма по течению). Франц также подтвердил все полномочия «генерал-квартирмейстера» Макка и обязал молодого эрцгерцога подчиняться «советам» старшего товарища. Позднее, 12 октября, император подтвердит полномочия Макка письменно. Так что с этого момента он стал не только фактическим, но и формальным главнокомандующим армией.
Несмотря на то что военный опыт молодого эрцгерцога Фердинанда был, мягко говоря, невелик, он многое понял и вынес о встрече в Ландсберге тяжелое впечатление. 23 сентября Фердинанд написал: «В ходе беседы, которая продолжалась более двух часов, я убедился, насколько этот человек [Макк. – Примеч. авт.] ошибался с военной точки зрения, насколько он мало знал дух своей армии и армии неприятеля. Я убедился, что он не имел ни малейшего понятия, как нужно поддерживать порядок в войсках, считая мелочным и недостойным его особы заниматься подобными вопросами. Короче говоря, я увидел человека, который без всяких оснований был глубоко убежден в превосходстве своих военных талантов и который считал, что он сам по себе стоит стотысячного войска»[356].
То, что произошло дальше, плохо поддается пониманию разума. Макк с каким-то остервенелым упрямством стал гнать свою армию вперед. «Генералы и большая часть штабных офицеров загоняли почтовых, чтобы присоединиться к своим колоннам, – рассказывает австрийский офицер, – и, в конечном итоге, доскакали до Ульма, чтобы запереться там. Артиллерия тащилась день и ночь, угробив своих жалких ло