А потом мы уже традиционно поболтали с королем. Жора под номером шесть тоже сфоткался со мной для газет, а затем мы отошли в сторону. Его дочурка Елизавета крутилась тут же рядом и с восхищением поглядывала на мою награду. Под это дело Георг Шестой поведал мне одну смешную, по его мнению, подробность. Оказывается, «Крест Виктории» изготавливался из бронзы русских пушек, которые англичане захватили в Севастополе во время Крымской войны 1854 года. Вот такие пироги с котятами. Меня, русского, награждают крестом, отлитым из русских пушек. Смешно? Но только не мне. Я над этой шуткой смеяться не стал. А король это быстро понял. И очень ловко перевел разговор на другую тему. Мы с ним поговорили о воздушных боях, что сейчас кипели в небе над Британией. Я ему немного рассказал о своих новых подвигах. Приукрасил, конечно. На то они и есть охотничьи байки. На войну в небе я уже давно смотрю как на охоту. Смертельно опасную охоту. Где охотник и добыча могут в одно мгновение поменяться местами.
А Елизавета терлась рядом с нами, развесив уши. Было невооруженным глазом видно, что ее вся эта авиационная тематика очень интересует. М-да! Эта девочка еще не потеряла своего восторженного идеализма. А летчиками она восхищается и не скрывает этого. Хотя сейчас все девушки ими бредят. Летчик на планете Земля пока считается самой романтической и героической профессией. Это потом пилотов затмят космонавты. А пока мы купаемся в лучах славы и обожания со стороны общества. Летчик, да еще и истребитель – это круто вдвойне. Вот и будущая королева Великобритании попала под эту волну. Я для нее кумир. Живой пример героического летуна в полный рост. И кроме того, она может со мной теперь спокойно общаться. Ведь по придворному этикету принцессам нельзя говорить с незнакомыми людьми. А меня ей представили. И я уже знакомый, с которым и ее отец не брезгует общаться. И нет. Не надо на меня так восторженно смотреть. Ничего у нас с тобой, ваше Высочество, не получится. Я женат. И своей жене изменять не хочу. Я ее люблю. Да и не в моем вкусе эта юная Елизавета. Поэтому я с ней тоже общаюсь вежливо. Но границы не перехожу. Тем более, что здесь рядом ее папа стоит. Поэтому все эротические мечты юной принцессы останутся только мечтами. И мы будем с ней лишь друзьями. И не более того.
Кстати, тут особо наглые журналюги пытались у меня интервью взять. Но я кое-как отбился от них. И теперь вот прячусь, общаясь с королем и его дочей. Даже такие беспринципные твари, как эти репортеры, тоже имеют какое-то уважение к своему монарху. И к нему не лезут с глупыми вопросами, как ко мне. Даже близко не подходят. И за это я сейчас Георгу Шестому сильно благодарен. Вот не люблю я представителей британской прессы. Не люблю! И все тут! Они мне весь мозг вынесли, когда я еще просил убежища в Британии и ждал решения своей судьбы. Эти деятели такое про меня и мою жену понаписали тогда. Правда, не все поливали нас помоями на страницах британских газет. Были там и нормальные статьи. Довольно правдивые и позитивные. Но все это теперь заставляет меня держаться подальше от представителей прессы. Не люблю я такую публичность. Впрочем, британский монарх журналистов тоже не сильно жалует. И это понятно. Ему-то еще тяжелее чем мне. Жизнь королевской семьи все эти шелкоперы и папарацци под микроскопом изучают. Двадцать четыре часа в сутки охотятся за жареными фактами. Потому король их тоже тихо ненавидит.
Но сделать с ними ничего не может. Это же вам не дикое Средневековье. Сейчас у британского монарха нет никакой власти. Все в Британской империи решают правительство и парламент. А король лишь декоративная фигура. Чисто церемониальная. От которой мало что зависит в Британии. Нет, формально король здесь считается главнокомандующим. Но по факту Георг Шестой никем командовать не может. Нет у него таких полномочий. А все военные вопросы решают представители Высшего военного командования и премьер-министр. Да, да! Уинстон Черчилль может надавить на военных и вмешиваться в ход боевых действий. Он также уполномочен снимать и назначать командующих на том или ином театре боевых действий. А король. Король просто есть. Ах, да! Еще Георг Шестой лично награждает отличившихся на поле боя героев. И больше ничего. И может быть, потому он не оскотинился до сих пор. Не стал циничным и прожженным политиком как тот же Черчилль.
Глава 24Зов Родины
Совершенно неожиданно для меня эта история с моим награждением получила продолжение. Внезапно очнулась советская дипломатическая служба. Чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза в Великобритании Майский Иван Михайлович выразил желание встретиться со мной. Сначала он предложил мне и моей супруге явиться в советское посольство. Но я категорически отказался это делать. Уже известны были случаи, когда люди заходили в советское посольство и потом исчезали бесследно. Поэтому нет! Я не хочу быть похищенным и вывезенным из Великобритании в бессознательном состоянии. Советские спецслужбы тут активно практикуют такой вот метод борьбы с врагами советской власти за границей СССР. И это не сказочки для пугливых демократов, а вполне реальные факты. Война спецслужб не останавливается никогда. И сейчас в 1940 году советская разведка очень сильна. А похищения и убийства врагов СССР здесь не редкость. Поэтому я ощутимо так напрягся. И идти в советское посольство отказался наотрез. Зачем чекистам жизнь облегчать? Пускай побегают за мной. Поищут.
К счастью, советские товарищи лезть в бутылку не стали. И вскоре посол СССР выразил желание встретиться со мной и моей супругой где-нибудь на нейтральной территории. Англичанам эти игры советских спецслужб тоже не сильно нравились. Они же сейчас меня считают уже своим ресурсом. Очень важным и дорогим. Поэтому они решили за меня вписаться и предложили советскому послу встретиться со мной в здании британского Министерства иностранных дел. И выдвинули требование, что встреча будет происходить в присутствии чиновника МИД Великобритании. На что я, немного подумав, решил согласиться. Почему бы и не поговорить с товарищами? Вот только свою супругу я на эту встречу брать не стал. Незачем ей волноваться лишний раз. Беременным женщинам это вредно для здоровья.
Чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза в Великобритании Майский явился на встречу ровно в девять утра. А ничего так выглядит товарищ посол. Если бы я не знал, кто он на самом деле, то решил бы, что передо мной настоящий англичанин. Причем довольно обеспеченный и воспитанный. Из высших слоев британского общества. Хм! Я советского посла по-другому себе представлял. Не таким утонченным и интеллигентным. Вот этот уже не молодой дядечка в дорогом английском костюме представился по всем правилам дипломатического этикета. А потом начал говорить.
– Товарищ Матросов, я уполномочен заявить от имени советского правительства и лично товарища Сталина, что все происшедшее с вами и вашей супругой можно считать недоразумением! – как-то торжественно произнес посол СССР.
– Недоразумением? – спросил я, выгнув правую бровь. – То есть арест моей беременной жены сотрудниками НКВД – это недоразумение.
– Да, Александр Борисович, это было недоразумение, – согласно закивал на мой вопрос Майский. – Это была частная инициатива недобросовестных сотрудников на местах. После тщательного расследования этого инцидента выяснилось, что ваша супруга была невиновна. Полностью невиновна. Сотрудники НКВД превысили свои полномочия и злоупотребили служебным положением. Все они уже наказаны по всей строгости советской законности.
– Хорошо, а как же я? – перебил говорившего посла я. – Как быть с моим тяжким преступлением? Я же угрожал сотрудникам НКВД оружием. А потом лишил их сознания и связал. После чего угнал самолет с военного аэродрома и перелетел на нем через границу.
– О, товарищ Сталин просил передать, чтобы вы не беспокоились насчет этого, – встрепенулся Майский, всплеснув руками. – Ваши действия можно смело классифицировать как самооборону.
– Самооборона, значит, – недоверчиво спросил я, а потом продолжил: – И что товарищ Сталин хочет от меня и моей жены?
– Власти Советского Союза считают вас обоих невиновными в тех преступлениях, что вам инкриминировались ранее, – начал терпеливо объяснять советский посол. – И предлагают вам вернуться в СССР. И забыть это досадное недоразумение. Вам гарантирована неприкосновенность и возможность дальше продолжить службу в прежней должности и звании.
– Вернуться, значит, предлагаете? – пробормотал я, задумавшись и покосившись на чиновника из английского МИДа, а потом продолжил: – Передайте товарищу Сталину, что я на него зла не держу. Он же не виноват, что у него есть такие вот инициативные дураки среди подчиненных, которые могут в своем идиотском рвении любое дело похерить. Мы с моей женой себя не считаем врагами советской власти. Но назад в СССР мы не вернемся. Кто может гарантировать, что подобное не повторится? Что опять где-то далеко от Москвы и товарища Сталина не найдется такой вот инициативный дурак из НКВД, который захочет выслужиться и сфабриковать очередное дело на шпиона или врага народа Александра Матросова или его жену? Страна у товарища Сталина очень большая. Людей очень много в его подчинении находится. И за всеми уследить очень трудно. Даже такому гениальному человеку, как товарищ Сталин. Поэтому я больше так рисковать не хочу. Мы из-за этого «недоразумения» чуть было ребенка не потеряли. И больше я таких экспериментов над моей женой ставить не позволю. И еще у меня возникает очень серьезный вопрос к товарищу Сталину и НКВД. Если в моем случае органы ошиблись, то может быть, не все люди, осужденные советским судом, являются врагами СССР? Возможно, и там постарались не в меру ретивые сотрудники НКВД, которые не соблюдали норм социалистической законности в отношении этих людей? Товарищу Сталину стоит задать этот вопрос другим товарищам, отвечающим за советское правосудие. Возможно, стоит проверить законность вынесенных приговоров советским людям. Я не верю, что все они являются врагами. Кое-кто туда мог попасть и по ошибке. Я уверен, что для имиджа Советского Союза здесь, на Западе, будет очень полезен такой пересмотр дел людей, которые были незаконно осуждены. Раз НКВД допустил одну ошибку в отношении моей жены, то и ошибки в отношении других осужденных советским судом не исключены. В общем, не забудьте и передайте товарищу Сталину, что мы с моей женой не считаем себя врагами Советского Союза.