Как мы видим, повышение доли безвозвратных потерь (связанное с отступлением, при котором кто-то попадает в плен, а часть раненых гибнет без медицинской помощи) здесь весьма незначительное. Это «превышение» составило 9 % всех потерь или около 8 тысяч человек – это можно считать максимально возможной цифрой пленных, захваченных противником в ходе контрнаступления под Киевом. Конечно же, реально их было гораздо меньше – как бы ни хвастались после войны своими успехами Раус и Меллентин.
Теперь рассмотрим потери фронта в операциях, предшествовавших освобождению Киева, известно несколько меньше. В Лютежской операции с 1 октября по 2 ноября было потеряно 85 064 человека, в том числе 60 642 ранеными, 24 442 убитыми и пропавшими без вести. Таким образом, среднесуточные общие потери здесь составили 2578 человек, безвозвратные – 741 человек или 18,3 %. Но при этом не следует забывать, что в операции участвовала лишь часть фронта (на 1 октября – около 40 % его войск.
К сожалению, о потерях на Букринском плацдарме известно гораздо меньше. В ходе наступления с 12 по 24 октября общие потери здесь составили 27 938 человек, в том числе 6498 убитыми и 21 440 ранеными, среднесуточные – 2149 человек, из них 500 (23,3 %) безвозвратные. Однако мы не знаем, сколько погибло при захвате этого плацдарма 23–25 сентября и во время первых попыток наступления с него.
Общая цифра потерь 1-го Украинского фронта в этих четырех операциях составляет 231 064 человека, в том числе 63 874 погибших и 167 190 раненых.
Однако нам известна общая цифра потерь Воронежского (1-го Украинского) фронта за весь 1943 год – 861 278 человек, из них 536 285 раненых, 169 972 погибших и 77 333 пропавших без вести (в сумме – 260 181). Таким образом, мы можем узнать цифры потерь фронта за период с 30 сентября до конца года путем вычитания из указанной суммы потерь фронта за все предшествующие операции: Воронежско-Харьковскую наступательную, Харьковскую оборонительную, Курскую оборонительную, Белгородско-Харьковскую наступательную и Черниговско-Полтавскую наступательную. Эти операции охватывают практически всю предшествующую часть года, исключая отрезок времени с 1 по 12 января и обширный период затишья с 26 марта по 4 июля, когда боевых действий здесь практически не велось. В округленных цифрах указанная разница составит 299 тысяч общих потерь, в том числе 75 тысяч безвозвратных и 224 санитарных. Несомненно, из этой цифры следует вычесть потери фронта за первые восемь дней Житомирско-Бердичевской наступательной операции. К сожалению, статистики по этой операции мы не знаем, но в среднем за всю Днепровско-Карпатскую операцию среднесуточные общие потери 1-го Украинского фронта составляли около 4 тысяч человек. Это заметно больше, чем среднесуточные потери в Киевской наступательной операции, поэтому примем суточные потери в декабрьском наступлении за 3 тысячи человек, из которых примерно четверть приходилась на безвозвратные. Таким образом, потери фронта с 24 по 31 января должны были составить около 24 тысяч человек, из них порядка 6 тысяч погибшими и пропавшими без вести.
Однако не следует забывать, что в приведенную выше статистику санитарных потерь фронта входят и заболевшие, которых за месяцы затишья набралось порядка 13 тысяч (из расчета 39,5 тысяч за год, то есть по три с лишним тысячи в месяц). Таким образом, общие потери 1-го Украинского (Воронежского) фронта в битве за Днепр составили порядка 260 тысяч человек, в том числе около 70 тысяч убитыми и пропавшими без вести.
Как мы видим, эта цифра достаточно хорошо согласуется с приведенными выше данными. При этом приходится констатировать, что потери в борьбе за Букринский плацдарм с конца сентября по начало ноября 1943 года были примерно в два раза больше, чем указано выше – около 60 тысяч человек, в том числе 12–13 тысяч убитыми и пропавшими без вести, а с учетом первых сентябрьских боев на плацдарме – еще больше.
Общие потери войск 2-го Украинского фронта в ходе Нижнеднепровской наступательной операции с 26 сентября по 20 декабря 1943 года составили 303 617 человек, в том числе 77 400 убитыми и пропавшими без вести, 226 217 ранеными. Среднесуточные общие потери – 3530 человек, в том числе безвозвратные 1518 человек или 25,5 %.
Для сравнения – потери действовавшего южнее 3-го Украинского фронта, имевшего такую же численность (460 тысяч человек) были в два раза меньше. Несколько меньше были и потери 4-го Украинского фронта, насчитывавшего 580 тысяч человек. Безвозвратные потери в войсках этих фронтов составляли 21–21,5 % от общего количества потерь. Очевидно, столь высокие потери именно 2-го Украинского фронта объясняются тем, что именно войска И. С. Конева сумели не только захватить плацдармы на западном берегу Днепра, но и первыми начали стратегическое наступление вглубь Правобережной Украины, завершившееся крупным танковым сражением в районе Кривого Рога в конце октября – начале ноября 1943 года. Естественно, что основные усилия по отражению советского наступления противник тоже предпринимал именно здесь.
Потери оружия и боевой техники всех трех фронтов за 86 дней Нижнеднепровской операции составили 2639 танков и САУ, 430 боевых самолетов, 3125 орудий и минометов, 179,9 тысяч единиц стрелкового оружия – лишь немногим меньше, чем в сравнимой по масштабам и продолжительности (76 дней) Сталинградской наступательной операции. С другой стороны, примерно столько же техники и в два с половиной раза больше самолетов войска трех фронтов (Западный, Брянский и Центральный) потеряли за 40 дней Орловской наступательной операции в июле – августе.
Отдельно потери бронетанковой техники войск 2-го Украинского фронта нам неизвестны, однако на 1 ноября в составе этого фронта имелось 3 танковых и 4 механизированных корпуса, а также 4 отдельных танковых бригады, 13 отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков. В то же время в составе двух других фронтов на этот момент находилось лишь 2 танковых и 2 механизированных корпуса, 7 отдельных танковых бригад, 13 отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков. Таким образом, в распоряжении 1-го Украинского фронта находилось примерно 60 % бронетанковой техники, принявшей участие в этой операции. С учетом несколько большей напряженности боев (свои танковые соединения враг бросил в первую очередь под Кривой Рог) можно предположить, что потери фронта составили две трети всех танковых потерь трех фронтов за операцию, то есть порядка 1700 машин.
Среднесуточные потери в танках за период Нижнеднепровской операции составили 31 машину – в три-пять раз меньше, чем гибло за один день во время сражения под Курском у всех пяти участвовавших в этой битве фронтов, но все же больше, чем терял 1-й Украинский фронт во время наступления под Киевом. Зато среднесуточные потери авиации составляли всего 5 самолетов – заметно меньше, чем в большинстве других стратегических операции 1943 года. Отсюда видно, что сражение за излучину Днепра в октябре – декабре 1943 года было по преимуществу танковым.
Приложение III. Анализ
Днепровская десантная операция
Самой крупной воздушно-десантной операцией советских ВВС в Великой Отечественной войне стал Вяземский десант января – февраля 1942 года. Он проводился в несколько этапов, имея целью оказать помощь частям 33-й армии и 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу генерала Белова в захвате Вязьмы – ключевого узла коммуникаций группы армий «Центр». Падение Вязьмы в условиях зимнего бездорожья и резкого падения мобильности вермахта привело бы к коллапсу немецкой обороны на всем центральном участке фронта – с соответствующими стратегическими последствиями.
Однако к концу января 1942 года обе стороны были предельно истощены, сил Западного фронта, которые Жукову удалось «протолкнуть» в быстро закрывшийся прорыв, остро не хватало, и двигались они к Вязьме очень медленно – поэтому идея использовать «вертикальный охват» в данных условиях была исключительно уместна. Противник также испытывал острую нехватку резервов, Вязьму обороняли спешно собранные разрозненные подразделения 2-й танковой армии, возникла ситуация, когда один лишний батальон мог стать той соломинкой, которая сломает спину верблюду – группе армий «Центр».
Взять Вязьму зимой 1942 года не удалось – в первую очередь из-за нехватки артиллерии и боеприпасов к ней. Однако части 4-го воздушно-десантного корпуса продолжали действовать в тылу противника вплоть до лета, отвлекая крупные силы врага (включая две танковые дивизии). Затем они вместе с кавалеристами Белова совершили рейд по тылам противника к югу и с относительно небольшими потерями вышли на свою сторону фронта.
Таким образом, воздушно-десантные войска показали себя вполне пригодными для диверсионно-рейдовых действий в глубоком тылу противника – при условии низкой плотности сил врага и отсутствия у него свободных резервов. Главной проблемой советских ВДВ стала нехватка транспортных самолетов, из-за чего даже одну воздушно-десантную бригаду приходилось высаживать в течение нескольких ночей. Другой проблемой стала невозможность выброски с парашютами артиллерии, даже противотанковой – что резко снижало ударную силу десанта. Зимой можно было выгружать тяжелую технику посадочным способом на снежные аэродромы, но летом организовать импровизированный аэродром не представлялось возможным.
По этим причинам с весны 1942 и по осень 1943 года Красная армия не проводила воздушных десантов. Но воздушно-десантные войска оставались в штате советских ВВС, и в сентябре 1943 года командованию показалось, что в ходе форсирования Днепра наступил удобный момент для их применения.
Днепровская воздушно-десантная операция иногда неправильно называется «Каневским десантом». Но первоначально к городу Каневу операция никакого отношения не имела, и должна была проводиться для поддержки во