ентинского надводного флота на поле боя. «Надо было начать в каком-то таком духе, показать, что вы знаете дело и настроены на победу», — вынужденно признался один старший британский командир. Сэр Теренс Левин отправился на заседание военного кабинета в Чекерсе утром в воскресенье, 2 мая, дабы попросить разрешение в рамках правил применения силы потопить крейсер «Хенераль Бельграно», находившийся примерно в 40 милях (74 км) к юго-западу от ПЗЗ.
Дискуссии в кабинете завертелись и закрутились, уходя в тему многих прошлых дебатов в части правил применения силы (хотя — очень примечательно — на сей раз в отсутствие Пима). Какова степень угрозы оперативному соединению? Есть ли возможность проследить, пока крейсер войдет в полностью запретную зону? Не стоит ли применить конвенциональные торпеды вместо находящихся по проводам торпед «Тайгерфиш» с целью скорее нанести судну повреждения, чем потопить его? Следует ли оставить неприкосновенным корабли сопровождения, чтобы те поднимали на борт спасшихся? Всецело признавалось, что из двух крупных аргентинских кораблей предпочтительной целью стал бы авианосец. Однако Левин не оставил министрам места для сомнения: общее мнение в Нортвуде — крейсер «Хенераль Бельграно» необходимо вывести из строя немедленно. Никто из министров не возражал. Приказ был отдан до ланча.
Мы имели возможность пронаблюдать процесс принятия ключевого решения в рамках описываемой конфронтации — поразительный подъем ставок в Южной Атлантике премьер-министром. Нетрудно понять энтузиазм командования Королевских ВМС в отношении нанесения удара по крейсеру, поскольку его уничтожение давало им важную победу — представляло собой уверенный шаг на пути установления господства в море вокруг Фолклендских островов. Но — как тогда, так и теперь — представляется поразительным, с какой готовностью кабинет миссис Тэтчер пошел на шаг, послуживший для Британии источником нанесения противнику первых в Фолклендской войне существенных потерь в живой силе. Позднее профессор Лоренс Фридмен написал, что, пусть удар по «Хенераль Бельграно» подарил Британии «важную военную победу, она, тем не менее, обратилась политическим поражением из-за важности, придаваемой международным сообществом внешнему стремлению к предотвращению эскалации конфликта. Любая военная акция, не являющаяся совершенно очевидно оборонительной по задачам, пусть бы и превентивная, вызывает озлобление»[212]. 2 мая миссис Тэтчер и военный кабинет «облачились в доспехи» для решительной и кровавой демонстрации Аргентине того обстоятельства, что захват Фолклендских островов вызовет ответные меры — меры крутые настолько, насколько потребуется для возвращения утраченной территории.
С 26 апреля крейсер водоизмещением в 13 645 тонн под эскортом двух эсминцев шел курсом из Ушуаи, имея на борту свыше 1000 чел.[213] «Конкерор» атаковал в 3 часа во второй половине дня 2 мая, в 35 милях (65 км) за пределами ПЗЗ, выпустив 8 торпед примерно с 2000 ярдов (1800 метров). Считается, что командир британской субмарины принял решение применить традиционные торпеды, а не имевшиеся на борту новейшие высокотехнологичные торпеды «Тайгерфиш», из-за недоверия к надежности последних[214]. Затем лодка ушла на глубину, чтобы ускользнуть от расплаты, — все точно по уставу. Команда слышала два мощных взрыва — свидетельство попадания торпед в крейсер, а вскоре за ними последовали другие звуки детонирующей взрывчатки и ударные волны. Это эсминцы сопровождения бросали глубинные бомбы, причем, по всей видимости, наугад и очень далеко от цели, чтобы представлять сколь либо реальную угрозу для «Конкерора». Двадцать минут спустя после атаки коммандер Рефорд-Браун осторожно поднялся на перископную глубину в 11 милях (20 км) от противника. Первая торпеда угодила кораблю в левый борт, вторая — поразила в корму, вследствие чего погибли или оказались отрезанными от спасения 200 чел., силовая установка и системы связи были выведены из строя[215].
Некоторые военно-морские эксперты позднее высказывали удивление по поводу произошедшего — большой крейсер быстро накренился и начал тонуть после попадания всего лишь двух торпед. Возникают сомнения: а были ли задраены водонепроницаемые двери? Что если неэффективно сработали службы по борьбе за живучесть корабля? Как бы там ни обстояло дело в действительности, командир «Конкерора» видел, как пораженное им судно все сильнее кренится на левый борт, быстро приближаясь краем к кромке воды, а команда лихорадочно карабкается по нему, стараясь достигнуть больших желтых спасательных плотов. Командир крейсера «Хенераль Бельграно», капитан Эктор Бонсо, отдал приказ покинуть корабль[216]. Аргентинские ВМС понесли огромную утрату — лишились престижного судна. Трое адмиральских сыновей находились среди сотен людей, пытавшихся проложить себе путь к верхним палубам, вырываясь на волю из быстро наполнявшейся водой тьмы внизу. Некоторые старались спасти самое ценное и дорогое им — кассетные плееры, фотографии, памятные вещи. Команда не располагала огнезащитными средствами. Те, кого охватывало пламя, переживали страшные мученья. Среди разливающегося топлива и обломков люди старались добраться до шлюпок и вскарабкаться на борт. Сбившись в кучи на переполненных спасательных плотах, уцелевшие разговаривали, пели, молились на протяжении почти тридцати часов, прежде чем прибыла помощь. Похоже, аргентинский эскорт предпочитал гоняться за подлодкой «Конкерор» или спасаться самому, чем подбирать уцелевших моряков. Условия погоды в море начали стремительно меняться к худшему — приближалась буря. К моменту завершения спасательной операции мертвы были 368 членов команды «Хенераль Бельграно»[217]. Только на следующий день, в 1 час пополудни по лондонскому времени, когда слухи уже циркулировали по Буэнос-Айресу, когда печатались сообщения в британских газетах, командир АПЛ «Конкерор» сумел послать в Лондон официальное подтверждение об уничтожении крейсера «Хенераль Бельграно».
Потопление аргентинского крейсера и первоначальные превышающие реальность сведения о людских потерях глубоко поразили воображение моряков британского оперативного соединения и вызвали шок у обывателей всюду в мире. Многие офицеры и матросы выражали удовлетворение фактом устранения одного из источников угрозы для их кораблей. В тесной кают-компании «Инвинсибла» офицеры радовались и, сжимая кулаки, словно бы взбивали ими воздух. Так они выражали ликование. Но потом реакция изменилась — наступило осознание случившегося. Почти всех потрясли размеры трагедии. «Я рассказывал команде моего корабля сухо и прозаично, как только мог, — вспоминал командир британского эсминца. — Все это походило на этакую смесь ужаса и неверия. Но чего, безусловно, не было — гордости». Очень многие испытали ошеломление из-за решения правительства потопить крейсер, находившийся за пределами ПЗЗ. Чего же ради устанавливать географические границы, в пределах которых подлежат уничтожению любые неприятельские корабли, а потом проводить атаки в море за этой чертой? Пусть даже Британия формально имела право поступить таким образом? Высказывается мнение, будто, не нанеси «Конкерор» удар немедленно, «Хенераль Бельграно» ушел бы на мелководье, простирающееся в тех краях довольно далеко в Атлантический океан, и так ускользнул бы от подлодки. Трудно, однако, поверить, что оперативное соединение всерьез очутилось бы в рискованном положении, если бы британцы воздержались от атак до предупреждения о расширении ПЗЗ. Когда бы не другие события, быстро последовавшие за уничтожением «Хенераль Бельграно», сильные дипломатические позиции Британии были бы поколеблены, а поддержка со стороны союзников оказалась бы под угрозой.
Следующий день, 3 мая, обещал стать хорошим для ударной группы Вудварда. В начале второй половины дня в районе боевого патрулирования примерно в 60 милях (111 км) к востоку от Порт-Стэнли РЛС эскадренного миноносца «Ковентри» засекла надводную цель, о чем сообщили на «Гермес». Вертолет «Си Кинг», отправленный с флагмана для проверки информации, подвергся обстрелу с двух 700-тонных аргентинских патрульных судов, «Альферес Собраль» и «Комодоро Сомельера»[218]. Эсминцы «Глазго» и «Ковентри» отправили в полет свои «Линксы», вооруженные пока не опробованными ракетами «Си Скьюа», в спешном порядке доставленными для применения оперативному соединению, когда то двигалось на юг от острова Вознесения. Лейтенант-коммандер Алан Рич[219] захватил мишень радаром «Си Спрей» и выпустил ракету. «Си Скьюа» вывалилась из вертолета, включился мотор, и она пошла прямо к «Комодоро Сомельера», продолжавшему изрыгать огненные трассы. Последовала слепящая вспышка, раздался взрыв, и патрульный катер начал тонуть. Второй корабль получил сильнейшие повреждения[220]. Оба вертолета развернулись в направлении к их «родным» эсминцам. Кэптен Дэйнид Харт-Дайк, командир «Ковентри», выбежал на полетную палубу из боевой рубки, спеша поздравить возвращающийся экипаж. Алан Рич, пораженный разрушительной мощью только что примененного им оружия, не мог сдержать охватившую его нервную дрожь. Все же прежде солдатам не приходилось видеть жестокое лицо войны.
Военный вторник, 4 мая, начался в 4.30 пополуночи с очередного рейда «Вулкана», оказавшегося менее успешным. чем налет предшественника[221]. Бомбардировщик не попал во взлетно-посадочную полосу[222]. Позднее тем же утром три «Си Харриера» отправились в очередной полет против Гуз-Грина