«Голова у меня была совершенно ясная, и я не спешил, — рассказывает он. — Не надо дурости. Меня совсем не привлекала мысль оказаться первым. Я тихонько подошел к самому блиндажу. Сунул внутрь ствол моего «узи». Темно. Выпустил туда целый магазин. Если после этого кто и остался в живых, жильцом он уже не был. Вдруг блеснуло — набок упал пулемет. Я добрался до трупа и забрал пулемет. (Примерно через месяц я снова наведался в блиндаж. Труп все еще был там. Никто из арабов села, за которых этот легионер сложил свою голову, не потрудился похоронить его)».
Мони и его разведчики продолжали наощупь двигаться вперед, в сторону других блиндажей. Стояла абсолютная тишина. Если даже они еще здесь, подумал Мони, они не осмеливаются выйти нам навстречу и драться. Надо просто позволить им смыться. «Кто там?!» тут же заорал он («мы орали друг на друга без всяких церемоний — никто не хотел, чтобы его застрелили свои»). И снова мертвая тишина. Прочесывание продолжалось.
В то время, как Мони и его подразделение пошли от кургана направо, Зерах один спустился в траншеи, ветвившиеся в левой стороне. Он побежал по ходу сообщения, швыряя гранаты, пока не добрался до огневой позиции и тихо, на цыпочках вошел туда… Никого. Он двинулся дальше, заметил двух легионеров, метнул в них пару гранат и точно попал. Побежал дальше: еще одна огневая позиция. Влетел туда со стрельбой. Послышались крики. Он попятился и увидел, как оттуда выбираются трое перепуганных иорданцев. «Все, что было до сих пор, — рассказывает Зерах, — напоминало призрачную игру. И вдруг напротив тебя три иорданца! За спиной во всю длину траншеи никого. Я был совершенно один. Я начал стрелять в них, и они попадали один за другим.
Сегодня я бы в них не выстрелил».
Можно рассказывать еще и еще о подобных эпизодах, имевших место в десятках других траншей, по которым рассыпались разведчики, дерясь врукопашную с последними из обращенных в бегство легионеров…
Итак, очень скоро после прорыва в опорный пункт Колокол иорданский гарнизон был сломлен, не проявив признаков подлинного стремления отстоять свою важную стратегическую позицию. Было очевидно, что внезапность штурма с непредусмотренного направления с самого начала разоружила иорданцев. Те из них, что не успели бежать куда глаза глядят, закрепились в нижних траншеях.
В 7.46 вечера установилась непроглядная тьма. Группы разведчиков, рассеянные по лабиринту Колокола, его нишам и путаным ходам сообщения, в потемках чувствовали себя одинокими и оторванными друг от друга. Боеприпасы и гранаты иссякли, и если бы сломленные иорданцы решились на контратаку, события, возможно, приняли бы печальный оборот. Но у отступающих легионеров не было подобных планов… Тем временем Ашер получил по рации приказ от командира бригады.
В приказе говорилось: «Поскорей заверши захват Колокола. Как только закончишь, собери броневики разведан и часть танков и немедленно возвращайся в Резиденцию. Ты срочно нужен. Полк Гид’она уже находится в Рамат-Рахель и продвигается в сторону Колокола. Его люди займут опорный пункт, как только ты его освободишь. Оставь им один танковый взвод. Повторяю: выполняй все как можно скорее!» Приказ встревожил Ашера, хотя никаких причин для беспо-койства не было.
Его вызов в Резиденцию не был следствием каких- либо осложнений, возникших во время боя за Колокол. Просто комбриг решил организовать назавтра два ударных полка для отражения возможной контратаки легиона. Горькие воспоминая времен Войны за Независимость заставляли его быть предусмотрительным.
Ашер тотчас отдал распоряжение завершить прочесывание опорного пункта и сконцентрироваться вокруг- центрального дота Колокола. На вершине кургана поставили солдата с фонарем, который начал сигналить Иерусалимскому полку, приближающемуся к Колоколу со стороны Рамат-Рахель, чтобы тот не открывал огонь по своим. Там же собрались Ашер, Иоси, Аарон и некоторые из разведчиков, уже начавших возвращаться из захваченных лабиринтов окопов. Все считали, что бой закончился просто и легко.
«Как сон», — проговорил один. «Как игра», — добавил второй. «Как боевые учения», — заключил третий.
Однако тут-то в «игру» вмешалась смерть — и учение вновь обернулось настоящей войной.
Первым из убитых был разведчик Иехошуа Вальцер, который, миновав курган Колокола, спустился к крайней позиции, имевшей форму буквы «П». Ему удалось проникнуть внутрь позиции и убить легионера, который стерег его в одном из углов «буквы». Не имея ясного представления о расположении позиции, Вальцер решил двинуться еще глубже и завершить дело. Он сделал шаг вперед и был застрелен другим легионером, прятавшимся в другом углу.
Узнав, что его солдат убит и лежит в дальнем конце опорного пункта, Иоси тотчас попросил двух разведчиков вынести тело. Даниэль Ашури и Шрага Менахем отправились с носилками в указанную сторону и исчезли в темноте. Сигнальщик тем временем продолжал передавать пересекающей прежнюю границу роте, что опорный пункт захвачен. Зерах, расположившись на откосе кургана у ног сигнальщика, с наслаждением закурил сигарету. Ощущение было такое, что все закончилось благополучно — «конец войне».
Напротив виднелись силуэты Ашера, Аарона, Иоси, командира танка и корректировщика, выстроившихся рядком возле Колокола.
Внезапно тишину разорвали выстрелы. «Легионеры поднимаются в контратаку», — подумал Зерах.
«Кто стреляет?» — заорал Ашер, — на миг ему показалось, что стреляют из полка, достигшего тропы от Рамат-Рахель к Колоколу, не поняв смысла передаваемых сигналов. «Не отвечать огнем, — продолжал он кричать, — это наши люди». Он хотел немедленно прекратить перестрелку, чтобы она не привела к братоубийственной стычке.
Спустя несколько секунд он убедился в своей ошибке. Выяснилось, что стрельбу открыл не приближающийся Иерусалимский полк, а пять отчаявшихся, окруженных со всех сторон легионеров, решивших принять смерть в самоубийственной атаке. Они бросились с яростными криками «Алейум!..» и тотчас же уложили одного из посланных за Вальце ром. Второй отпрянул назад, спрятался за деревом и выпустил по нападающим две очереди. Он промахнулся и также был застрелен.
В момент, когда Ашер крикнул «Почему стреляете? Прекратить огонь!», первый из легионеров добежал до подножия кургана и выстрелил в вестового Ашера — Гид’она Халвица. Тот упал замертво. Ашер этого не увидел. Тотчас же был застрелен и корректировщик. Ашер, заметив это, рванул предохранитель своего «узи», но не успел: смертник-легионер всадил пулю в руку смельчака. Ашер метнулся назад, крича: «Убить их! Убить их!» Однако легионеры тем временем выстрелили еще в двоих. Командиру взвода танкистов пуля попала в глаз.
Уцелевшими в группе людей, стоящих под курганом, оказались Аарон и Иоси. Легионеры прицелились было и в них, но и на сей раз спасли положение 'золотые руки Зераха. Он находился позади сраженных выстрелами людей и, хотя несколько секунд назад слышал крик «Это наши», навел ствол автомата на темные силуэты легионеров. Он решетил их трассирующи- мими пулями, пока в магазине не котились патроны. Все пять теней повалились одна за другой.
Ашер между тем успел с быстротой молнии перевязать рану (это была третья за день) и вспомнить, что до сих пор нет никаких известий от двух солдат, посланных с носилками за погибшим. Он отправился впотьмах на их поиски и по дороге наткнулся на двух агонизирующих раненых. Поначалу он не мог разобрать в темноте, кто они, и не спешил стрелять. Убедившись, что перед ним те самые легионеры, что кинулись на них в самоубийственную атаку, стоившую столько жертв, он покончил с ними одной автоматной очередью. Неподалеку он нашел трупы двух разведвдков, которые ушли за погибшим товарищем.
Прошло немного времени, все новые и новые группы бойцов стали выбираться из траншей, направляясь к центру Колокола. Зерах, который бегал от позиции к позиции и из траншеи в траншею, созывая людей, первым заметил, как мало народу участвовало в схватке за опорный пункт. Когда все собрались, оказалось, что Колокол, для захвата которого было выделено две роты с добавлением резерва, практически был взят 17-ю разведчиками.
Куда делись солдаты, ехавшие на двух транспортерах? Выяснилось, что броневик одного из взводов испортился еще по дороге в Цур-Бахр и его всю дорогу толкал бронетранспортер Паи, оказавшийся позади. Обе машины отстали от колонны и достигли Колокола < опозданием. Они застряли на подходе к опорному пункту, перекрытом танками, и оставались там, в то время как на передовой не догадывались об их отсутствии.
После захвата опорного пункта водитель Аарона был послан на поиски пропавших и нашел их за укреплениями, преспокойно сидящими на стоянке. «Что вы тут делаете? — накинулся он на людей, — давайте наверх, некому принять укрепление».
Одновременно с общим сбором разведчики и танкисты сорганизовались для обороны захваченного Колокола.
Установилась тишина. Ожидание полка, приближающегося со стороны Рамат-Рахель, продолжалось часами. Там невозможно было продвинуться, прежде чем закончится расчистка прохода по всей широкой полосе минных полей, отделявших границу Израиля от Колокола.
Трупы сложили в одно место. Окровавленные, изуродованные, они производили ужасное впечатление. Иосеф, водитель Аарона, не мог выдержать этого зрелища. И все-таки стремление постигнуть загадку смерти заставляло его снова смотреть на трупы.
Мони по-прежнему сидел не шевелясь и молчал («…цена, которую всегда приходится платить»). Каждый был наедине со своей горечью и тоской. Наедине со смертельной усталостью.
«Мони, — закричал Иоси, — иди погрузи убитых на твой бронетранспортер».
«Не могу я этого… — взмолился про себя Мони. — Не могу этого… они погибли… мои солдаты… не могу».
Нашлись другие, которые сумели. Они понесли тела и погрузили в штабную машину, начиненную аппаратурой. Иосеф молча смотрел на одно из тел. Вид мертвого лица, придавленного к днищу машины, потряс его. Как мешки! — подумал он, терзаясь вечным вопросом: зачем все это, когда все равно все кончается смертью и уничтожением? Из груди вырвался тяжкий стон, разнесшийся в тишине. «Кто знает, что будет утром! — сказал он себе. — Кто знает, не ждет ли завтра меня смерть в одной из траншей»…