Сьоры и их вассалы выстроились у выхода из долины. Они провожали Ранмира аль Хали в последний путь. Все же он был высокородным. Как бы не ненавидел его тот же Анрис, смерть каждого из высших все равно отзывалась в его сердце болью. Их становилось все меньше, чистокровных.
Еще одна потеря. А война не закончена.
Принц Шарль уже стоял рядом с отцом. Когда носилки проплывали мимо, сьоры дружно приложили открытую правую ладонь к груди и нагнули головы. Отдали честь Дому вечных, к которому принадлежал Ранмир.
Лицо Алвара Гора окаменело. Он тоже выбрал сейчас долг, а не честь. Не стал мстить за смерть своего единственного друга. Потому что надо позаботиться о наследстве Ранмира. И о его детях.
- Хоть что-то, - сказал он, отдавая Рафу защитный пояс. – Рад, что ты согласился его взять.
- Я не собираюсь умирать. И я не считаю, что они победили, - принц кивнул на стоящих в отдалении Готвиров. – Мы могли бы их сегодня разбить. Если бы ты не передумал.
- Ты много не знаешь, Раф. Эта победа ничего не значила. Готвиры лишь отвлекают нас от главной схватки в столице империи. Погибать здесь бессмысленно. И их убивать тоже. Это лишь осложнит и без того непростую политическую ситуацию. Ты должен вернуться в Игнис. А я выполнить свой долг. Спасти его для тебя.
Раф кивнул. Он стоял и смотрел, как взлетает гондола, на которой везут в столицу тело императора. На самом деле решение не возвращаться сейчас в Игнис далось принцу нелегко. Ведь Рафу было немногим больше двадцати. Но он поборол малодушие. Когда имперский флот скрылся из вида, Раф развернулся и пошел к своей армии, которая оставалась запертой в Каменном мешке.
Глава 11
«Анрис всегда был простофилей», - думал наместник, внимательно разглядывая ландшафт под летящей гондолой. Как только Алвар Гор увидел огромное стойбище степняков, скомандовал пилоту:
- Снижаемся! Просигналь остальным: мы все должны сесть. Нам надо показать этим варварам мощь империи.
Ее воздушный флот прибыл на место встречи с армией почти в полном составе. И если бы Готвиры не заперли выход из долины, их неминуемо ждал разгром. Но смерть Ранмира аль Хали решила исход боя. И то, что Раф не захотел вернуться в Игнис немедленно, по воздуху. Они могли бы ударить Готвирам в тыл.
У наместника созрел новый план. Надо, чтобы сьор Анрис со своей армией надолго увяз в этих степях. Напрасно он отпустил своего злейшего врага. Алвар Гор не собирался играть в благородство. Напротив, по полной воспользоваться ошибкой Готвиров.
Гондолы на какое-то время закрыли почти все небо над стойбищем. Раздались испуганные крики, степняки спешно седлали своих коней. Наместник не понимал, что именно они кричат, но догадывался, что это «черное колдовство» и «надо спасаться».
Тателариусы с интересом смотрели на незнакомые им вещи. Их всегда отличало любопытство, при любых обстоятельствах.
- Прости, Ранмир, - сказал наместник другу и погладил его застывшее лицо, - но есть небольшое дельце. Тебе придется подождать. Это ради империи.
Он вылез из гондолы и включил защитный пояс. Лишняя «магия» никогда не помешает.
- Я хочу говорить с вашим вождем, - крикнул он. – Или с царем, как хотите, назову. Кто-нибудь говорит на общем?
- Позвольте мне, наместник, - вызвался один из тателариусов. Который, как оказалось, немного говорил на языке степняков.
Вскоре Алвар Гор в сопровождении галдящих степняков шел к огромному расписному шатру, прикидывая, что можно пообещать этим дикарям. Золото они уже получили. Но в том, что они договорятся, наместник не сомневался. Страх и жадность, - вот что движет местными царьками. Запугать он их запугал. Теперь сыграет на жадности. Игнис по-прежнему богат. Армия северян долго будет возвращаться домой. И вряд ли у сьора Анриса появится желание немедленно выступить навстречу союзникам…
… Он издалека увидел золотые шпили Игниса, протыкающие легчайшее кружево облаков, словно иголки шитье. Уже рассвело. У степняков пришлось задержаться, вылетели они только ночью. Но гондолы не боялись летать в темноте.
Ранмир как-то сказал, что на родной планете его далеких предков сутки недаром назвали луной. В светлое время на поверхность невозможно было выйти из-за адской жары, когда звезда приблизилась так близко, что гибель стала неминуемой. Но в таком состоянии планета прожила еще не одну тысячу солнц. И целая цивилизация приспособилась к ночному образу жизни.
Из дворца гондолы заметили. Их не ждали, поэтому приземлялись на пустой площади перед главной дворцовой лестницей. Наместник сказал, что тело императора внесут в его резиденцию с парадного входа.
Первой на мраморных ступенях появилась взволнованная императрица со свитой. Увидев наместника, Олола кинулась к нему:
- Наконец-то! Я с ума схожу от волнения! Алвар, мы победили? Где Ранмир? И где мой сын? Почему они не вернулись с тобой? Мы взяли Фригаму, и Ранмир остался там вместе с Рафом? Но портал по-прежнему закрыт!
- У меня плохие новости. Император мертв. Готовьте главный Храм для церемонии погребения. Я привез тело Ранмира. Готвиры позволили мне забрать его, - он обернулся и кивнул на ближайшую гондолу, из которой тателариусы и пилот бережно выносили тело Ранмира аль Хали.
- А Раф? – Олола, казалось, не слышала. – Где мой сын, Алвар?!
- Эти новости еще хуже, - мрачно сказал наместник. – Раф остался с армией, в горах. Точнее с тем, что от нее осталось.
- Как ты посмел его бросить?! – накинулась на него Олола. – Ты же клялся мне! Что будешь его защищать!
- Он так решил.
- Но ты должен был его заставить!
- Заставить? – Алвар удивленно посмотрел на разъяренную женщину. Хотя бы всплакнула. Мужа ведь убили. – Принцев нельзя заставить. Нам понадобятся наемники, и Раф приведет их в Игнис. Пока я займусь его обороной. Я уже оплакал друга, так что прости, но меня ждут дела.
И он хотел пройти мимо.
- Ты трус!!! – голос Ололы зазвенел. – Ты бросил армию, бросил Рафа и сбежал! Отправил его на смерть!
И тут наместник увидел принцессу Эсмиру. Она словно окаменела. Стояла на ступенях из белого мрамора, как изваяние. Но слышала каждое слово. Аль Хали не плачут. В черных как ночь глазах граты не было ни слезинки, только боль.
- Ты позволил им умереть! – Олола заломила руки. – Мужу и сыну!
- Либо ты замолчишь, либо… - Алвар машинально сжал кулаки. – Раф пока жив. Я в это верю. Да, связи с ним нет. Да, переход не будет легким. Но я рад, что он так поступил.
- Ты рад?! В тебе никогда не было ни капли благородства! – презрительно сказала Олола. – Ты мог бы убить всех Готвиров, поодиночке, вызвав их на поединок! Они сьоры! И приняли бы вызов! Побоялся умереть? Что с тобой стало, Алвар?
- Искушение было слишком велико, - усмехнулся наместник. – Покончить с собой, также как и Ранмир. Ведь это было самоубийство. Но я вернулся, чтобы спасти тебя и твоих детей. А заодно империю. Поверь, мне было нелегко принять такое решение. Поэтому держи себя в руках, императрица. Наш главный разговор впереди. Тебе тоже придется принять непростое решение. И я полюбуюсь на выражение твоего красивого лица, когда ты дашь мне ответ. А потом напомню тебе твои слова: о трусости и страхе отправиться во Мрак. Поверь, есть вещи гораздо хуже.
Олола хотела ответить резко, но увидела, как поднимаются по мраморной лестнице носилки с телом императора и опомнилась. Кинулась к ним:
- О, Ранмир!
Она наконец-то зарыдала, и дамы из свиты императрицы поняли это, как сигнал. Раздался дружный женский плач.
Наместник невольно поморщился. Вот когда Олола упрекала его в трусости, она была искренней. И когда спрашивала про Рафа. А сейчас она плачет скорее по своему титулу, который может потерять, чем по мужу, которого не любила.
И тут Алвар заметил, что по галерее бежит женщина, и хотя наместник еще не видел ее лица, он сразу понял, что это Ниса. Она была в своем дворце, когда туда донеслась весть о том, что на главной площади приземляются имперские гондолы.
- Алвар!
Он с досадой подумал, что жене следовало бы сдержать свои чувства. Потому что две другие женщины теперь смотрят на нее с ненавистью. Олола и принцесса Эсмира. Твой-то муж вернулся. Но Ниса уже была на верхней ступеньке. Он знаком дал понять: остановись! И кивнул через плечо на носилки с телом Ранмира и рыдающую Ололу.
Ниса словно споткнулась. Потом ее огненный зрачок ярко вспыхнул. В глазах у последней принцессы из Дома Тадрарт было откровенное торжество. Наконец-то! Заклятый враг мертв!
Наместник подошел и обнял Нису за плечи, потом торопливо повел к распахнутым дверям.
- Здесь не следует оставаться, - бросил он. - Вы встретитесь в Храме, на погребении. – И поймав вопросительный взгляд жены, мрачно сказал: - Да, Ранмира убили. Он мертв, Ниса. И я сейчас твоих чувств не разделяю. Мне надо побыть одному.
Он хотел было уйти, но жена повисла на шее:
- Алвар, умоляю, не отдавай меня!
- О чем ты говоришь?! – он отстранился и удивленно посмотрел на Нису.
- Браки высокородных не расторгаются, только если они заключены в семье. Но ты не сьор. Даже не лэрд. И у нас нет детей. Что теперь с тобой будет, Алвар? С нами?
«Твою судьбу решит новый император», - вспомнил он слова старшего Готвира, - И я не сомневаюсь в приговоре. Это будет смерть».
Даже развод не потребуется, Ниса просто станет вдовой. А потом на нее заявит права кто-нибудь из сьоров. Тот же Рэнис, которому нужна жена и наследники.
- Я обещаю тебе, что буду бороться, - торжественно сказал наместник, вспомнив то время, когда Ниса была еще ребенком. А он принес ей в подарок куклу. У них огромная разница в возрасте, просто граты взрослеют поздно, а наемники очень уж рано. Поэтому для Алвара жена всегда так и останется ребенком. Ему не обязательно знать правду, если она страшная. Детей пугать нельзя. – Иди к себе, Ниса, - наместник ласково погладил ее по гладким темным волосам. – Если ты меня задержишь, рискуешь и в самом деле стать военным трофеем Рэниса Готвира, - мрачно пошутил он. – Я приду ночью.