- Сир Вест у себя в спальне, - доложил наместнику Гору эскулап высшего ранга мэтр Ханус. И посетовал: - Неужели так надо было проткнуть его мечом?
- Необходимо, - кивнул наместник. – Сир Вест еще молод и горяч. И чтобы он не наломал дров, я уложил его в постель. А теперь я с ним поговорю.
Увидев наместника, Кахир помрачнел и отвернулся к стене.
- Ах, мы обиделись, - насмешливо протянул наместник. – Кто-то надрал нам, великому сиру Весту задницу.
Кахир резко повернулся:
- Я никогда не буду Первым Мечом империи?
- Будешь, - улыбнулся Алвар.
- Когда ты умрешь, да?
- Гораздо раньше. Ты бы и сегодня победил, если бы не горячился так. Ты давно уже сильнее меня. А главное, моложе. А теперь скажи мне: что с тобой случилось?
Наместник сел за стол и с сожалением посмотрел на кувшин с водой. Вина бы сюда. Тяжелый будет разговор. Но – надо.
- Я не понимаю…
- Зная тебя, Кахир, я думал, что у тебя здесь гарем. И вот я прихожу в Вестгард и что вижу? Ты живешь с кухаркой! Дамой мягко скажем в возрасте, мало привлекательной внешне. Я нарочно залез ей под юбку: а вдруг там что-то особенное. Увы!
Он увидел, как Кахир дернулся.
- Береги ногу, - спокойно сказал наместник Гор. – Дальше будет хуже. Если ты из-за любовницы так психанул, что же будет, когда ты узнаешь правду о своей матери?
- О матери? Ты знаешь, кто она? – жадно спросил Кахир.
- Я много чего знаю. Но сначала кухарка. Которая беременна. Почему она?
- Я так захотел!
- Тело твое захотело. Разумом ты, похоже, отчаянно сопротивлялся. Но природа тебя сломала. Ты ей уступил. У тебя отменное здоровье, Кахир. И мужское тоже. Твоя кухарка будет рожать каждый год. Кажется, так у вас, адептов, называется то, что для высших солнце? Что ты будешь делать последние тридцать лун? Когда она станет толстой, уродливой, глубоко беременной. Терпеть?
- Я справлюсь. Это не твое дело.
- А теперь выкладывай правду. Кто она?
- Она?
- Женщина, которой ты хранишь верность. Правду, Кахир. Иначе я не смогу тебе помочь.
- Она умерла, - признался Кахир.
- Как?
- Сорвалась в пропасть.
- Там, в горах? В Храме Триады, где ты вырос? – Кахир, молча, кивнул. – А до того? Как она стала твоей женщиной?
- Она меня спасла.
- Итак, ты рос одиноким, несчастным, жалким. Тебя били? – Кахир снова кивнул. – А она тебя жалела. Пыталась защитить. А потом пришла в твою комнату. Ночью. И все сделала сама. И ты решил, что это любовь.
- Это любовь! И никого кроме моей Ратты я больше любить не буду! Никогда!
- Она умерла, когда ты ушел на войну?
- Да.
- Ее, похоже, убили.
- Что ты сказал?!
Кахир вскочил. Рана на бедре, которая едва затянулась, тут же открылась.
- Начинается, - тяжело вздохнул наместник. – Ложись в постель. Хотя бы сядь. Твоя мать не допустит, чтобы кто-то стал между вами. У нее, похоже, далеко идущие планы. И как ловка! Велела столкнуть несчастную в пропасть. И вот вам готовый император! Встречайте! Бездушный, безжалостный, одержимый религиозный фанатик! А потом из-за кулис появляется она со словами: «Ты все сделал, мой мальчик, а теперь отойди в сторонку, не мешай».
- Моя мать?!
- Или как ты привык ее называть, мать-настоятельница.
- Мать Веста?! Ты лжешь! – Кахир снова вскочил.
- Этак мне придется уйти, - поморщился наместник. – А я только начал. Как же просто тебя убить, могучий сир Вест. Царапина на бедре - а дальше ты все сделаешь сам.
Кахир сел, тяжело дыша. Видно было, с каким трудом он справляется со своими эмоциями.
- Я вас всех убью, - угрюмо сказал он. – Лжецы и лицемеры.
- Как видишь, я умею защищаться, - наместник Гор кивнул на окровавленный бинт. – Твоя мать умеет защищаться еще лучше. Как только ты явишься в Храм Триады и обвинишь ее в убийстве, как ты сказал? Ратты? Мать Веста упадет перед тобой на колени, обнимет твои ноги, и, орошая слезами причинное место, скажет: «На самом деле я тебя любила, сынок, просто не хотела, чтобы ты вырос таким же плохим, как твой отец».
- А кто он, мой отец?
- Мрак меня возьми! Чуть не проговорился! Это бы тебя добило. О твоем отце мы потом поболтаем. Сначала с матерью разберемся. Точнее, с двумя матерями. Ты уже забыл, что кухарка ждет от тебя ребенка? – Кахир насупился. – День неприятных открытий, да? Сегодня ты узнал, что у тебя есть мать, и что сам ты скоро станешь отцом. Мне продолжать?
- Погоди, - взмолился Кахир. – Я совсем запутался!
- Итак, твоя мать убила твою любимую женщину, а я попытался избавить тебя от иллюзий, задрав юбку твоей кухарке…
- Ты… - Кахир снова вскочил. Бинт на его ноге промок от хлынувшей из раны крови.
- Нет, так больше продолжаться не может, - вздохнул наместник. – Ты истекаешь кровью. Вот-вот концы отдашь, а это не в моих интересах. Я ухожу. Но сначала заберу твой транспортер. Иначе ты кинешься во Фригаму, а оттуда полезешь в горы. И прикончишь себя. Ложись и выспись.
Алвар Гор подошел к двери и рывком ее распахнул:
- Мэтр Ханус! – крикнул он. – Сюда! Живо!
Прибежал эскулап и, увидев состояние Кахира, разохался:
- Что вы сделали с сиром Вестом, наместник Гор?!
- Мы всего лишь беседовали. О женщинах. Нормальный мужской разговор. Остановите кровь, мэтр Ханус, смените повязку и дайте парню снотворное. А завтра мы продолжим.
«Как хорошо, что у меня нет детей», - подумал Алвар Гор, закрывая дверь в комнату Кахира. – Где-то они есть, конечно, но я о них, хвала Огню, не знаю. Парня мне, конечно, жаль, но я не собираюсь его щадить. И если вдруг сломаю его, то переживу это. А со своим сыном я бы так смог? Оскорбить, потом ранить, заранее зная, что преимущество на моей стороне. А потом видеть, как мой сын истекает кровью, и рана не только на теле, но и в душе. Каково это? Лучше мне не знать. Ниса, похоже, бесплодна, но я этому только рад. Мне хватает этих неуемных принцев империи, которые все – как дети малые. Завтра не будет легче, увы!».
И он пошел искать плутишку Вито. Надо же чем-то заняться, спать еще рано. Алвар нашел засранца на кухне. А где же еще? Время ужина. Увидев наместника, Конча тут же шарахнулась к двери в кладовку.
- Вот и сиди там, - крикнул ей наместник. Вито встал, было, но Алвар подошел и положил руку ему на плечо: - Сиди.
- Ты кто? – нагло спросил Вито.
- Кто я? – задумчиво спросил наместник Гор и вдруг без размаха, коротко, но сильно ударил Вито в лицо. Тот охнул, губа треснула. Полилась кровь. - Сиди, сказал, - придержал его другой рукой наместник, чувствуя, что Вито сейчас потеряет от страха сознание. – Узнал?
- Н-нет… - еле выдавил Вито. Наместник ударил его снова и снова придержал, чтобы не упал.
- Ну? – спросил Алвар.
- Вы – мой хозяин, - пролепетал Вито.
- Правильный ответ, ты молодец. Голова у тебя работает, как мне доложили. Надеюсь, и память хорошая. Я наместник Гор, но, похоже, слухи из столицы империи до вас не доходят. Я могу тебя взять с собой. У меня есть гостевая комната. В каземате. Она без удобств, и кормят там скверно. А еще я каждую луну беседую со своими гостями. Тема беседы понятна? – Алвар ударил Вито в третий раз.
- Да! Я все понял! – завизжал тот, как поросенок, которого режут. По разбитому лицу Вито ручьем лилась кровь. Наместник Гор прекрасно знал, куда и как бить.
- Воровать будешь? – ласково спросил он.
- Нет, что вы! Никогда!
- Будешь. Поэтому я время от времени буду с тобой беседовать. А чтобы эти беседы были реже и без огорчительных для тебя последствий, могу ведь и покалечить, ты не будешь красть много.
- Я вообще не буду! – взвыл Вито, опасаясь очередного удара.
- Посмотрим, - и Алвар его отпустил.
… Наместник Гор отметил, что за ночь Кахир осунулся, и ярость в нем еще кипит, но хотя бы не пытается вскочить при появлении своего, как он теперь думает, врага.
- Ты спал? – спросил Алвар, присаживаясь. Кахир угрюмо молчал. – Значит, не спал. Или плохо спал. Все еще рвешься во Фригаму?
- Да!
- И зря. Я, пожалуй, дам тебе совет. Нога еще долго будет болеть. С такой раной лучше не соваться в горы, ты прекрасно знаешь, как они безжалостны. Тридцать лун, или как вы, адепты говорите, месяц нужен тебе, чтобы подлечиться.
- Я здоров! Мне нужно гораздо меньше!
- Голову тебе еще долго нужно лечить, - тяжело вздохнул наместник Гор. – Там полная каша. Ты не готов к встрече с матерью. Она тебя уложит на обе лопатки. Эта ледяная упертая су… Прости, речь как-никак идет о твоей матери. Она задумала вернуть себе трон своих предков. А ты – средство. Поэтому она будет лгать, давать тебе любые клятвы и даже пожертвует десятком своих послушниц, если понадобится. Скажет тебе, что против твоей женщины был целый заговор. При тебе допросят заговорщиц, и они во всем сознаются. Их всех публично казнят. Мать Веста поставит целый спектакль. И все ради тебя одного. Потому что у тебя есть армия. Есть Вестгард. Есть власть. Ты умеешь побеждать. Твоя мать будет с тобой теперь очень ласкова.
- Но ведь ее предки и мои предки, - угрюмо сказал Кахир.
- Молодец, - удивленно посмотрел на него наместник. – Все гораздо лучше с твоей головой, чем я предполагал. Вопрос в том, что в твоих жилах течет не только кровь твоей матери, но и еще г-мм… кое-кого.
- Ты говоришь о моем отце? – жадно спросил Кахир. – Кто он?
- А вот это, сир Вест, и есть предмет торга. Я как-нибудь расскажу тебе о твоем отце, если тридцать лун ты честно проведешь здесь, в Вестгарде. И не попытаешься встретиться со своей матерью. Потому что, повторюсь, ты еще не готов. А совет мой такой: молчи о том, что узнал. Твою Ратту все одно не вернешь. А мать есть мать. Кто знает, что у нее в душе? А вдруг ты ей и в самом деле дорог? Вы еще поговорите об этом. И о твоем отце. Но для этого ты должен созреть, мой мальчик. Сейчас ты наломаешь дров, а скорее шею себе сломаешь. Так ты мне обещаешь?
- Обещаю, - кивнул Кахир. – Я пока никуда не пойду.