ц.
– Но ты убил Ацурака два года назад, – напомнила ему Амара.
Лицо Дороги потемнело, и на нем появилась грусть.
– Ацурак стал слишком диким. Он погряз в крови. Он предал свою собственную цель в глазах Единственного. Перестал учиться и начал забывать, кто и что он такое. Его отец умер на поле Дураков – так мое племя называет Первую кальдеронскую битву, – и он взрослел, мечтая о мести. Ему удалось заразить своим безумием многих других. Он и его сторонники убили целое племя моего народа. – Дорога снова прикоснулся к косе и покачал головой. – По мере того как он рос, я надеялся, что он забудет свою ненависть. Этого не произошло. Одно время я боялся, что буду ненавидеть его за то, что он со мной сделал. Но сейчас все кончено. Я не горжусь тем, что совершил. Но я не мог поступить иначе и продолжать служить Единственному.
– Он убил твою жену, – тихо сказала Амара.
Дорога закрыл глаза и кивнул:
– Она терпеть не могла проводить зимы с моим кланом в наших южных землях, в дюнах у моря. Мы слишком много спим, говорила она. В тот год она осталась со своими родными.
Амара тряхнула головой:
– Я не хочу оскорблять твои верования, но я должна задать тебе один вопрос.
Дорога кивнул.
– Почему ты готов сразиться и уничтожить древнего врага, если мы все являемся частью Единственного? Разве он не есть такая же часть его, как и твой народ? Или мой?
Дорога довольно долго молчал, а потом сказал:
– Единственный создал нас всех, чтобы мы были свободными. Чтобы учились. Нашли единую цель с другими, стали сильнее и мудрее. Но древний враг извращает союз разных сил. Он лишает нас свободы и выбора. Он забирает. Заставляет всех объединяться, и вскоре ничего не остается.
Амара вздрогнула:
– Ты имеешь в виду – объединиться с ним так же, как вы объединены со своими тотемами?
Дорога поморщился от отвращения – и Амара с неприятным чувством впервые увидела страх на лице марата.
– Это глубже. Острее. Соединиться с врагом – значит перестать существовать. Живая смерть. Я не хочу больше об этом говорить.
– Хорошо, – сказала Амара. – Спасибо тебе.
Дорога кивнул и повернулся, чтобы снова смотреть вперед.
Амара развязала седельную веревку, сбросила ее на бок гарганта, собираясь спуститься вниз, когда по колонне пронесся приказ остановиться. Она подняла голову и увидела, что Бернард сидит на своей занервничавшей лошади с поднятой вверх рукой.
На дороге показался один из разведчиков, его лошадь на безумной скорости мчалась в сторону колонны. Когда он подлетел к Бернарду и замедлил скорость, командир коротко его приветствовал, и они вместе поехали вдоль колонны, пока не оказались неподалеку от гарганта Дороги.
– Хорошо, – сказал Бернард и махнул рукой разведчику, чтобы тот рассказал новости при Амаре и Дороге.
– Давай выкладывай.
– Домен Арика, граф, – сказал тот, тяжело дыша. – Я только что был там.
Амара увидела, как сжались челюсти Бернарда.
– Что случилось?
– Он пустой, – ответил разведчик. – Просто… пустой. Там никого нет. Нет костров. Нет скота.
– Сражение? – спросила Амара.
Разведчик покачал головой:
– Нет, госпожа. Ничего не сломано, и нигде не видно крови. Такое ощущение, будто они все ушли.
Бернард нахмурился и посмотрел на Амару. На его лице ничего не отразилось, но она видела в его глазах беспокойство. Такое же беспокойство и страх, которые испытывала она. Пропали? Целый домен? Там жило больше ста мужчин, женщин и детей, называвших домен Арика своим домом.
– Уже слишком поздно, нам их не спасти, – пророкотал Дорога. – Так все начинается.
Глава 16
– Я не понимаю, – сказала Исана. – Он студент. И учится в Академии. Она не такая большая. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, будто не можешь найти моего племянника?
Посыльный, которого наняла Серай, поморщился. Он был слишком маленьким, чтобы трудиться в доках, но достаточно большим, чтобы его освободили от необходимости работать, и его песочного цвета волосы намокли от бесконечной беготни между цитаделью и частным особняком в квартале, где жили граждане Алеры.
– Прошу меня простить, госпожа, – задыхаясь, сказал мальчик. – Я сделал все, как вы просили, и спрашивал о нем всюду в Академии, куда допускают посетителей.
– Ты уверен, что посмотрел в его спальне?
– Да, госпожа, – извиняющимся тоном сказал мальчик. – Мне никто не ответил. Я сунул вашу записку под дверь. Может быть, он на экзамене.
– С самого рассвета? – возмущенно спросила Исана. – Это смешно.
– В предположении Антонина есть здравый смысл, домина, – пробормотала Серай, сидевшая неподалеку. – Итоговые экзамены могут отнимать очень много времени.
Исана опустилась на невысокую стену из каменных плит, окружавшую центральный фонтан в саду, она очень прямо держала спину.
– Понятно.
Где-то вдалеке громко и весело чирикали птички, радуясь теплому дню, возвещавшему приближение весны. Особняк, в который Серай привезла Исану, был совсем маленьким по меркам столицы, но таким элегантным и изысканным, что более роскошные и огромные дома, расположенные рядом с ним, казались уродливыми.
Исана открыла глаза. Хотя ночи еще были холодными, сад начал просыпаться, готовясь к весне. На ранних растениях и трех старательно подстриженных деревьях появились почки. Как и дом, сад был скромным и очень красивым. Со всех сторон его окружал трехэтажный особняк, увитый ползучими растениями, которые почти полностью скрывали мраморные стены, и сад казался поляной в густом лесу. Пчелы еще не проснулись после зимней спячки, да и большинство птиц не вернулись из теплых краев, но пройдет совсем немного времени, и сад наполнится движением, шорохом и шумом новой жизни.
Исана больше всего любила весну, и ее радость была заразительна. Она очень хорошо чувствовала эмоции своей семьи вне зависимости от времени года, но весной все были особенно счастливы.
Эта мысль заставила ее подумать о Бернарде. Ее брат отправился навстречу опасности и повел за собой людей, которых она знала почти всю свою жизнь. Сегодня они придут в домен Арика, – возможно, они уже там. Вполне может быть, что его люди столкнутся с опасностью, которую представляет собой ворд, уже завтра утром.
А она не могла ничего сделать, только сидеть у изысканного мраморного фонтана и слушать плеск воды.
Она встала и начала расхаживать по саду, а Серай заплатила Антонину пять блестящих медных рамов. Мальчик мгновенно спрятал монеты в карман, поклонился Исане и Серай и тихонько вышел из сада. Серай смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду, затем снова уселась у фонтана со своим шитьем.
– Ты протопчешь тропинку в траве, дорогая.
– Как долго, – тихо сказала Исана. – Мы должны что-то делать.
– А мы делаем, – мирно ответила Серай. – Наш хозяин, господин Недус отправил по соответствующим каналам твою просьбу об аудиенции.
– С тех пор прошло несколько часов, – сказала Исана. – Что тут сложного? Сколько нужно времени, чтобы дать ответ?
– Во время Зимнего фестиваля проходит множество церемоний, домина. В столицу приезжают тысячи граждан, и сотни из них по той или иной причине желают получить аудиенцию у Первого консула. Это очень почетно – встретиться с Гаем во время фестиваля.
– Но у нас совсем другое дело, – возразила Исана. – Он за мной послал. А ты его доверенное лицо.
Серай подняла глаза, и Исана увидела в них предупреждение, когда та многозначительно показала ими на дом. Исане стало ужасно не по себе, но она упрямо повторила:
– У нас другое дело.
– Верно, другое, – сказала Серай. – К несчастью, первый советник и его люди незнакомы с подробностями. Нам придется использовать обычные каналы.
– Но может так получиться, что нам не удастся добраться до Гая, – сказала Исана, – а мы должны лично изложить ему нашу просьбу.
– Исана, только сегодня утром профессиональный убийца пытался отнять у тебя жизнь. Если ты покинешь этот дом, твои шансы добраться до цитадели и не стать жертвой очередного покушения весьма сомнительны – и это в лучшем случае.
– Я готова рискнуть, – ответила Исана.
– А я нет, – совершенно спокойно заявила Серай. – В любом случае так тебе встретиться с Первым консулом Алеры не удастся, домина. Если мы поступим так, как ты предлагаешь, на нас, скорее всего, просто никто не обратит внимания.
– Тогда я буду настаивать на своем, – возразила Исана.
Пальцы Серай двигались легко, уверенно и быстро.
– В таком случае нас арестуют и будут держать в тюрьме до суда, который состоится после окончания фестиваля. Нам нужно набраться терпения.
Исана поджала губы и несколько мгновений смотрела на Серай, затем заставила себя вернуться к фонтану.
– А ты уверена, что это самый быстрый путь?
– Это не самый быстрый путь, а единственный, – сказала Серай.
– И сколько нам еще ждать?
– У Недуса в цитадели есть друзья и союзники. Скоро мы получим ответ. – Она отложила свое шитье и улыбнулась Исане. – Хочешь вина?
– Нет, спасибо, – ответила Исана.
Серай грациозно подошла к маленькому столику в уголке сада, на котором стояли бокалы и хрустальный графин с вином. Она налила в бокал розового вина и сделала несколько глотков.
Исана наблюдала за ней и только с огромным трудом сумела уловить ее беспокойство. Серай вернулась с бокалом к фонтану и устроилась рядом с Исаной.
– Могу я тебя кое о чем спросить? – сказала Исана.
– Конечно.
– Там, на посадочной площадке, как ты догадалась, что тот человек убийца?
– Кровь на его куртке, – ответила Серай.
– Я не понимаю.
Миниатюрная куртизанка подняла руку и слегка прикоснулась к своему боку, под рукой:
– Здесь были пятна крови. – Она посмотрела на Исану. – Скорее всего, они появились, когда в сердце вонзили кинжал, между ребрами, минуя легкие. Это самый надежный способ убить человека.
Исана пару мгновений смотрела на Серай, а потом выдохнула: