Фиделиас запер дверь и уселся на единственный стул. Все тело у него болело, он устал, но не мог позволить себе расслабиться. За его поимку предлагалась немалая сумма, которую многие хотели бы получить. Но сейчас это заботило его меньше всего. Подручные Калара гораздо опаснее, среди них есть опытные следопыты. Уже один тот факт, что им удалось стать влиятельными игроками в подземельях, где всегда господствовали курсоры и преступный мир столицы, говорил очень о многом.
А теперь Фиделиасу придется беспокоиться не только из-за охотников за наградой и убийц Калара, но и из-за Исаны, которая успела показать себя способной на решительные и опасные действия. И если он заснет, пока она без сознания, а Исана придет в себя, пока он спит, ему совсем не хотелось оказаться в ее власти. Что ж, он не раз бывал в подобных переделках и сумеет дождаться, пока она очнется.
А что будет дальше, Фиделиас не знал. Не исключено, что Инвидия требует от него невозможного. Но она не из тех, кто спокойно относится к неудачам. Отказ Исаны от сотрудничества может стоить ему жизни.
Фиделиас попытался об этом не думать. Если бы он поступал иначе, то не сумел бы так долго оставаться в живых, занимаясь столь опасной работой.
Поэтому он сидел на своем стуле, прислушиваясь к звукам музыки и голосам тех, кто наслаждался прелестями борделя, и ждал, пока Исана придет в себя, чтобы убедить ее выступить на стороне консула Аквитейна и его жены против Первого консула Алеры.
Глава 28
Киллиан поднес дрожащую руку к его лицу и прикоснулся ладонью ко лбу. Он молчал совсем недолго, но Тави показалось, будто это продолжалось несколько дней. Или даже дольше.
Тави облизнул губы и посмотрел на Линялого, – казалось, тот спал возле койки Гая. На самом деле Линялый не спал. Тави и сам не знал, откуда у него такая уверенность, но он не сомневался, что тот проснулся и внимательно слушает. Первый консул почти не изменился с тех пор, как Тави ушел. Лицо Гая оставалось бледным и изможденным.
Дон Майлс, который внимательно читал послания Первому консулу, сидя за письменным столом в углу, выглядел как человек, получивший сильнейший удар в живот.
– Я не хотел, чтобы все случилось именно так, – нарушил молчание Тави. – Не хотел этого и Макс.
– Я очень на это надеюсь, – кротко сказал Киллиан.
– Вы… – Майлс сделал глубокий вдох, стараясь сдержать гнев. Потом он оскалил зубы, явно проигрывая борьбу. – Вы идиоты! – заорал он. – Вы безмозглые дураки, прóклятые вóронами! Как вы могли устроить такое? Какой предатель похитил мозги из ваших бездарных черепов? – Он несколько раз сжал кулаки, словно душил утят. – Ты хотя бы понимаешь, что вы наделали?
Тави почувствовал, как горит его лицо.
– Это произошло случайно.
Майлс зарычал и взмахнул рукой:
– Вы оба случайно покинули цитадель, хотя знали, что должны находиться рядом? Знали, чтó поставлено на карту!
– Все дело в моей тете, – сказал Тави. – Я хотел ей помочь. Я думал, она попала в беду. – Он почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы, и сердито стер их рукавом. – И я оказался прав.
– Твоя тетя, – прорычал Майлс, – это один человек, Тави. А то, что сделал ты, ставит под удар всю Алеру.
– Я не родственник всей Алере, – парировал Тави. – Тетя едва ли не единственная оставшаяся у меня родня. Она – это моя семья. Вы понимаете, что это значит? У вас есть семья, дон Майлс?
Наступило долгое молчание. Гнев покинул рыцаря.
– Теперь уже нет, – наконец ответил Майлс.
Глаза Тави вернулись к Линялому, который за все это время не шевельнулся. Тави решил, что тот напрягся, когда Майлс упомянул о своей семье.
– Клянусь фуриями, мальчик, – со вздохом сказал Майлс. – Твои действия всех нас поставили под удар. Все держится на волоске. Если станет известно о состоянии Гая, то может начаться гражданская война. Нас атакуют враги. Погибнут тысячи людей.
Тави вздрогнул.
– Я знаю, знаю, – пробормотал он.
– Господа, – вмешался Киллиан, убирая руку от лица, – все мы знаем, каковы ставки. Сейчас бессмысленно тратить время на взаимные упреки. Наш долг в том, чтобы оценить нанесенный урон и сделать все возможное, чтобы смягчить его последствия. – Его слепые глаза обратились к Тави, а в голосе появился холодок. – После того как кризис закончится, мы решим, какие выводы следует сделать.
Тави сглотнул:
– Да, мастер.
– Урон! – прорычал Майлс. – Красивое слово. У нас нет Первого консула, который должен исполнять представительские обязанности главы государства. Как только он не появится на очередном собрании, консулы начнут задавать вопросы и предлагать деньги за ответы. Рано или поздно выяснится, что никому не известно, где находится Гай.
– В этот момент, – заговорил Киллиан, – мы можем ожидать, что они предпримут какие-то действия, чтобы выяснить, владеет ли Первый консул ситуацией. И если со стороны Гая никакого ответа не последует, будет сделана попытка захвата власти.
– Мы можем найти другого двойника? – спросил Майлс.
Киллиан покачал головой:
– То, что Антиллар сумел его изобразить, было настоящим чудом. Я не знаю ни одного достаточно сильного заклинателя, которому мы могли бы доверять. Вероятно, нам следует сообщить, что Первый консул в ближайшее время будет оставаться недоступным, а самим сосредоточиться на том, чтобы дать достойный ответ консулам.
– Ты думаешь, мы сумеем их напугать? – спросил Майлс.
– Я полагаю, им потребуется время, чтобы понять, что у них появился шанс, – ответил Киллиан. – А наш ответ должен дать Гаю время прийти в себя.
– Если Первый консул не появится на празднествах или на представлении новых граждан во время заседания Сената и Совета патрициев, его репутации будет нанесен удар, от которого он уже не сумеет оправиться.
– Мне кажется, других вариантов у нас просто нет, – ответил Киллиан.
– Ну а как насчет Макса? – вмешался Тави.
Киллиан поднял брови:
– Макс?
– Если он так сильно нам нужен, почему бы не освободить его? – Тави тряхнул головой. – Я хочу сказать, у нас есть печать Первого консула. Мы можем издать приказ.
– Невозможно, – коротко бросил Майлс. – Антиллар обвинен в нападении на гражданина – сына консула, не говоря уже о двух молодых людях, которые готовятся стать рыцарями в легионе Калара. Антиллар должен находиться под стражей до начала суда. Даже Гай не способен отменить действие закона.
Тави прикусил губу:
– Хорошо. А что, если мы… сделаем это неофициально?
Майлс нахмурился:
– Организуем побег из тюрьмы. – Он задумчиво почесал нос. – Киллиан, как ты считаешь?
– Консул Антиллус никогда не делал тайны из происхождения Максимуса, – ответил Киллиан. – Они будут держать его в Серой башне.
Майлс помрачнел.
– А что такое Серая башня? – спросил Тави. – Никогда о ней не слышал.
– Это такое место, о котором не принято упоминать в приличной компании, – устало ответил Киллиан. – Башня предназначена для того, чтобы удерживать в ней любого заклинателя – и Первого консула, если потребуется, – чтобы даже консулы были в ответе перед законом. Сам Совет патрициев разработал меры безопасности вокруг Серой башни.
– О каких мерах идет речь? – спросил Тави.
– Такие же меры применяются во дворце, или у крупных ювелиров, или в сокровищнице консула – только в Серой башне они эффективнее. Лишь несколько консулов, объединив усилия, способны освободить узников. Не говоря уже об охране, которая всегда остается бдительной.
– А кто стоит на страже? – спросил Тави.
– Лучшие заклинатели металла и мечники государства, – ответил Майлс. – Чтобы войти внутрь, не применяя заклинаний, и освободить Антиллара, мы будем вынуждены убить нескольких замечательных воинов. И если мы устроим такую попытку сейчас, во время Зимнего фестиваля, половина граждан бросится за нами в погоню. И тогда Макс нам не поможет.
Тави нахмурился:
– А подкуп?
Майлс покачал головой:
– Серая стража отбирается самым тщательным образом, они не возьмут денег. Более того, существует закон, по которому выплачивается вознаграждение, в два раза больше предлагаемой взятки, если страж сообщает о такой попытке. За последние пятьсот лет ни один страж не согласился взять деньги, и нашлась лишь горстка идиотов, пытавшихся дать взятку.
– Значит, должен существовать другой путь, – сказал Тави.
– Да, – кивнул Киллиан. – Можно преодолеть могучую магическую защиту или сразиться с воинами Серой стражи. Других способов вытащить из башни узника не существует.
Тави вновь покраснел:
– Я лишь хотел сказать, что должен существовать какой-то выход. Макс лишь спасал мою жизнь. Бренсис собирался меня убить.
– Максимус поступил благородно.
– Да.
Голос Киллиана стал суровым.
– Должен напомнить тебе одну неприятную истину: курсор не может позволить себе благородства. От нас требуется предвидение, осторожность и разум.
– Иными словами, вы утверждаете, что Макс должен был позволить мне умереть, – сказал Тави.
Майлс нахмурился, но ничего не сказал, продолжая смотреть на Киллиана.
– Вам обоим следовало сначала обо всем сообщить мне. И вы не должны были покидать цитадель, не поговорив со мной.
– Но мы не можем оставить его там. Макс даже не… – начал Тави.
Киллиан тряхнул головой и сказал:
– Антиллар выведен из игры, Тави. Мы ничего не можем для него сделать.
Тави нахмурился, посмотрел в пол и скрестил руки на груди:
– А как насчет моей тети Исаны? Теперь вы скажете, что и для нее мы ничего не можем сделать?
Киллиан наморщил лоб:
– А существуют ли серьезные причины, по которым нам следует использовать наши ограниченные силы для помощи Исане?
– Да, – сказал Тави. – Вам не хуже меня известно, что Первый консул использовал Исану, чтобы предотвратить готовящийся союз между консулами. Именно для этих целей он и назначил Исану правительницей домена, не посоветовавшись с консулом Ривусом. Исана стала символом власти Гая. Если он пригласил ее на Зимний фестиваль и с ней что-то случилось, это будет серьезным ударом по репутации Первого консула. – Тави с усилием сглотнул. – Если, конечно, она еще жива.