– Дорога, – спросил Бернард, – ты уверен, что Ходоку не потребуется отдых?
– Ходок не может зайти далеко в пещеру, – ответил Дорога. – Нам хватит пары минут, чтобы перевести дух. Больше не потребуется.
Бернард кивнул:
– И еще нам нужно обдумать, каких фурий мы можем использовать, Джиральди. Брутус все еще прячет нас от Гарадоса. Что еще умеют твои люди?
– Все они немного владеют заклинанием металла, – ответил центурион. – Один неплохо управляется с фуриями огня. Раньше он был учеником гончара. Не стану утверждать, что он способен вызвать огненную бурю, но, если мы сделаем ров и разожжем в нем небольшой костер, он сумеет поддерживать некоторое время огненную стену. Еще двое – заклинатели воздуха, они способны направить на врага дым и пыль. Возможно, они смогут помочь графине, если она попытается направить на врага ветер. Еще один легионер – неплохой заклинатель воды, он обещает вывести на поверхность источник, если мы начнем страдать от жажды. И еще у нас есть один любитель поговорить. Первые три года службы он постоянно копал траншеи для отхожих мест.
– Ну а теперь он не болтает лишнего? – с усмешкой спросил Бернард.
– Продолжает в том же духе. Однако он настолько овладел фуриями земли, что для него такое наказание уже не проблема. С вашего разрешения, я попрошу его подготовить запасную позицию в глубине пещеры. Ров, земляные валы – ничего особенного. Если до этого дойдет, нас уже ничего не спасет, но врагу придется дорого заплатить, чтобы добраться до нас.
– Хорошо, можешь начинать…
– Нет, – вмешалась Амара. Все с удивлением посмотрели на нее, и она ощутила неуверенность, когда попыталась выразить свои мысли словами. – Нельзя открыто применять заклинания. Это слишком опасно.
– Но почему?
– Мне кажется, они именно этого и ждут, – ответила Амара. – Взятые могут призывать на помощь фурий только после того, как мы начинаем их использовать.
– Верно, – согласился Бернард. – И каков же вывод?
– А что, если они ждут, поскольку сами не могут призвать фурий? – сказала Амара. – Мы все знаем, какое огромное значение имеет уверенность в себе, когда ты только начинаешь заниматься заклинаниями. Да, взятые обладают телами алеранцев, но они уже не алеранцы. Возможно, они способны призывать фурий только тогда, когда кто-то другой вызовет достаточное количество фурий?
Бернард нахмурился:
– Джиральди?
– Звучит не слишком убедительно, – ответил центурион. – Без обид, графиня. Я бы хотел вам верить, но у нас нет никаких оснований считать, будто ваше предположение верно.
– Нет, есть, – возразила Амара. – Если они способны использовать фурий, почему они до сих пор этого не сделали? Ветер в сочетании с огнем сжег бы весь воздух в пещере – и мы бы задохнулись. Тот, кто является заклинателем дерева, мог бы заставить все деревья над пещерой удлинить корни, и мы бы начали страдать от туч пыли, а фурии земли еще больше усложнили бы наше положение. А заклинатель воды мог бы затопить пещеру, использовав воду источника, который обнаружил твой легионер, Джиральди. Мы знаем, ворд должен уничтожить нас как можно быстрее, пока сюда не прибыл легион. Так почему же они до сих пор не прибегли к такому могущественному средству, как помощь фурий?
– Ответ очевиден: им что-то мешает, – кивнул Бернард. – Теперь понятно, почему они не напали на нас прошлой ночью. Они надеялись, что сумеют выманить нас наружу и заставить применять боевую магию. В особенности если ворд думает, будто у нас есть сильные заклинатели огня. Тогда они смогли бы расправиться с нами за считаные минуты – ведь среди них наверняка есть доминусы, заклинатели огня или даже пара рыцарей Огня.
– Вот почему они так медленно строятся прямо у нас на глазах. Вóроны, если бы командиром был я и у нас был рыцарь Огня, я бы нанес удар прямо сейчас, пока они не успели выровнять ряды, чтобы сразу их смять.
– Совершенно верно, – согласилась Амара. – Ворд умный противник, господа. И если мы будем вести себя предсказуемо, они нас быстро уничтожат.
Небо замерцало серебристым светом, прогрохотал гром. Все подняли голову вверх, Амара на несколько шагов вышла из пещеры, чтобы послать на разведку Цирруса.
– Это магическая буря, – доложила она через мгновение. – Должно произойти нечто серьезное.
– Гарадос и Тана, – сказал Бернард. – Им никогда не нравилось, если кто-то появлялся в их долине.
– Но пещера может послужить защитой от ветрогривов, не так ли? – спросила Амара.
– Да, – ответил Бернард. – Если мы сумеем так долго продержаться. Даже Гарадос не может вызвать бурю мгновенно.
– Нападут ли ветрогривы на ворд?
– Моих людей они никогда не трогали, – заметил Дорога. – Возможно, у них хороший вкус.
– Джиральди, разбей людей на отряды, и пусть первые два займут позиции. И прикажи своим легионерам выкопать траншею и вывести наружу источник.
– Но… – начала Амара.
– Нет, графиня. Нашим людям будет необходима вода, когда начнется сражение. Поэтому лучше это сделать сейчас, пока взятые еще далеко. Давай, центурион.
– Есть, граф, – ответил Джиральди и тяжело захромал в глубину пещеры.
– Амара, – сказал Бернард, – поставь наших рыцарей в альков и приготовь оставшуюся воду, чтобы сражающиеся могли напиться.
– Да, доблестный… – Амара замолчала, затем склонила голову и улыбнулась Бернарду. – Да, муж мой.
Лицо Бернарда озарила улыбка, и он повернулся к марату.
– Дорога, – позвал Бернард.
Вождь маратов устроился на земле между передними ногами гарганта.
– Я подожду, пока твои люди займут позиции.
– Приглядывай за королевой, – сказал Бернард. – Проследи, чтобы она не передала свой плащ одному из взятых для создания фальшивой цели. И позови меня, если она окажется достаточно близко для точного выстрела из лука.
– Может быть, у меня получится, – согласился Дорога. – Бернард, для единственного из нас человека, имевшего прошлой ночью женщину, ты выглядишь слишком напряженным.
Амара нервно рассмеялась, а ее щеки вспыхнули. Она подошла к Бернарду и поцеловала его. Он ответил на поцелуй, одной рукой прижав ее к себе.
Потом Амара отстранилась и посмотрела ему в глаза:
– Как думаешь, мы сумеем сдержать их натиск?
Бернард хотел что-то ответить, но потом заговорил шепотом:
– Некоторое время. Однако их больше, и они не боятся смерти. Наши люди будут получать раны и уставать. Копья и мечи будут ломаться. Довольно скоро у нас закончатся стрелы. И я не вполне уверен, что Джиральди сумеет добыть воду. С помощью фурий мы могли бы продержаться несколько часов. Без нее… – Он пожал плечами.
Амара прикусила губу:
– Так ты считаешь, что нам следует ее использовать?
– Нет, ты дала мудрый совет, Амара. Мне кажется, ты сумела увидеть то, чего не заметили мы. Ты необыкновенно умная женщина – и это одна из причин того, что я тебя люблю. – Он улыбнулся ей и сказал: – Я хочу кое-что тебе дать.
– Что? – спросила Амара.
– Это древний обычай легионеров, – тихо ответил он, снимая с правой руки толстое серебряное кольцо с зеленым камнем. – Ты знаешь, легионерам запрещено жениться.
– И мне известно, что у большинства из них есть жены, – улыбнулась Амара.
Бернард кивнул:
– Это мое кольцо легионера. Оно осталось у меня после службы в четвертом легионе Ривана. Когда у легионера появляется жена, которую ему не положено иметь, он отдает ей свое кольцо на хранение.
– Я не смогу его носить, – с улыбкой ответила Амара. – Оно мне слишком велико.
Бернард кивнул и вытащил из кармана тонкую серебряную цепочку. Он продел ее сквозь кольцо, надел цепочку на шею Амары и застегнул замочек, проявив удивительную ловкость пальцев.
– Вот почему солдаты надевают кольца на цепочку, – продолжал он. – Это не обручальное кольцо. Но легионер знает, что означает этот подарок. И она знает.
Амара сглотнула комок в горле и смахнула набежавшие слезы.
– Я буду носить его с гордостью.
– А я – гордиться тем, что ты его носишь, – тихо сказал он, сжал ее руки и посмотрел наружу, где начал накрапывать мелкий дождик. – Может быть, он испортит им жизнь.
Амара улыбнулась:
– Как жаль, что у нас нет хотя бы тридцати рыцарей Воздуха. Тогда мы могли бы использовать эту бурю.
– А я бы не отказался от тридцати или сорока заклинателей земли и металла, а также от половины легиона для поддержки. – Его улыбка исчезла, взгляд, устремленный на ворд, сосредоточился. – Пора занимать позиции. Скоро они будут здесь.
Амара сжала его ладонь, а потом вернулась в пещеру, чтобы собрать своих рыцарей. Между тем ветераны-легионеры уже строились в ряды. Их мрачные лица были полны решимости. Рядом ковылял Джиральди, использовавший щит в качестве костыля. Центурион отдавал быстрые четкие приказы. Он разбил центурию на «копья» – шесть небольших отрядов. Первый занял позицию у входа в пещеру, остальные построились сзади, готовые в любой момент прийти на смену своим товарищам. Амара построила рыцарей, лучники расположились на небольшом карнизе, а перед ними встали четыре оставшихся рыцаря Земли. Огромные мужчины были закованы в мощную броню и несли чудовищно тяжелое вооружение – только помощь фурий позволяла свободно владеть им в бою. Когда эта четверка встретится с не имеющими доспехов взятыми, начнется настоящая бойня.
Вновь прогремел гром, от которого дрогнули стены пещеры, и тут же утренний воздух наполнился жутким воем, и Амара ощутила, как ее сердце сжимает холодный страх. Во рту у нее пересохло, и она перешла на более высокое место, чтобы лучше видеть происходящее.
Между тем взятые уже маршировали к пещере. Это было жуткое зрелище. Мужчины, женщины, даже дети, одетые в одежду алеранцев или форму легионов. Все они были грязными, их одежда истрепалась, глаза их были пустыми, но двигались они с нечеловеческой синхронностью, и каждый держал в руках оружие, пусть даже тяжелую палку.
– Фурии, – выдохнул один из легионеров. – Вы только посмотрите.