К этому времени 44-я армия генерала Хоменко вышла на подступы к Азову и вскоре освободила его. Казачья кавалерийская группа генерала Кириченко обошла Ростов с запада и стала успешно продвигаться вдоль Азовского побережья.
Бои за Ростов начались в ночь на 8 февраля и продолжались до 13-го числа. К утру 14 февраля город был полностью очищен от врага.
В тот же день Совинформбюро оповестило: «Войска Южного фронта под командованием генерал-полковника Р.Я. Малиновского в течение нескольких дней вели ожесточённые бои за город Ростов-на-Дону. Сегодня, 14 февраля, сломив упорное сопротивление противника, наши войска овладели городом Ростовом-на-Дону».
После освобождения Ростова войска Южного фронта преследовали противника на расстоянии более 70 километров, до реки Миус. Там, заняв ранее подготовленные позиции, гитлеровцы перешли к жёсткой обороне.
Таким образом, северокавказская группировка врага (группа армий «А») была надёжно заблокирована с севера. Для связи с главными силами рейха оставался единственный путь — через Керченский пролив и Крым.
Рождение особой группы войск
В суровую пору битвы за Москву Жуков спросил командарма Рокоссовского:
— Не создать ли нам конную армию, наподобие той, что была в Гражданскую войну?
В недалёком прошлом он, ныне всесильный командующий Западным фронтом, находился в подчинении комкора Рокоссовского, человека уверенного, опытного, знающего, к которому Георгий Константинович по сию пору сохранил уважение. Поясняя высказанное, он продолжил:
— Кавалерии у нас достаточно, и имей здесь конную армию, можно было нанести по противнику такой удар с тыла, который отбросил бы его от столицы на доброе расстояние.
Рокоссовский ответил не сразу: обдумывал услышанное. Сам конник до мозга костей, он прошёл в кавалерии службу от рядового до командира корпуса.
Он понимал, что преимущество кавалерии заключается в её подвижности, что было немаловажно в современном бою, требующем от войск большой маневренности. Но он также понимал, что кавалерия весьма уязвима от огня противника: артиллерии, миномётов, стрелкового оружия, от ударов авиации.
У него, командарма 16-й общевойсковой армии, находилось в подчинении легендарное соединение генерала Доватора. Доватор, к сожалению, недавно погиб, вместо него командование принял бесстрашный генерал Плиев.
Рокоссовский не раз наблюдал боевые атаки кавалеристов, приходилось видеть их бессилие против танков и самолётов. Он видел, что время кавалерии прошло, и с болью в душе признавался в этом.
— Думаю, что создание такой армии — затея сомнительная, — осторожно заметил он. — Она может привести к бесполезной гибели людей и потере коней.
Жуков возразил. Последовал серьёзный разговор двух военачальников. В конце концов оба пришли к заключению, что нужно искать решения в использовании конницы в сочетании с ударной и высокой защищённостью бронетанковых и механизированных войск.
Такие временные формирования складывались ещё в довоенное время на манёврах, различных учениях. Теперь же обстановка вынуждала к применению их в ходе боевых действий.
В ходе наступательной операции битвы за Кавказ вопрос о создании конно-механизированной группы приобретал практическое значение. Он возник в первых числах января 1943 года, когда под Сталинградом завершилось окружение немецких войск и началась их ликвидация.
Войска Южного фронта (бывшего Сталинградского) успешно наступали на Ростов и Сальск, создавая угрозу окружения всей северокавказской группировки, где находились немецкие 1-я танковая и 17-я армии и значительные силы румынских войск. Всего было двадцать четыре вражеских дивизии.
Обстановка заставляла приступить 1 января 1943 года к отводу танковых дивизий на северо-запад, к Ростову.
В преследование переходили войска Черноморской и Северной групп Закавказского фронта. План нашего командования заключался в том, чтобы войска этих групп, взаимодействуя с наступающими на Ростов войсками Южного фронта, замкнули в районе Сальска и Тихорецка кольцо наметившегося окружения.
Наше командование понимало, что войска 1-й танковой армии, располагая большим автомобильным парком, прикроют свой отход сильными подвижными арьергардами и без особых усилий сумеют оторваться от преследования. Возникла необходимость создания и в нашей Северной группе специальных отрядов, которые не уступали бы противнику в скорости движения.
Основу таких отрядов, естественно, составили сильные и подвижные кавалерийские корпуса. В Северной группе их было два: 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Кириченко и 5-й гвардейский Донской казачий кавалерийский корпус генерал-майора Селиванова.
Одновременно было создано две танковые группы. Первая группа состояла из трёх танковых бригад, одного танкового полка и одного танкового батальона — всего 106 танков и 24 бронемашины. Командовал группой генерал-майор танковых войск Лобанов.
Второй группой командовал подполковник Филиппов. В ней было также три танковых бригады и два танковых батальона — всего 123 танка. Кроме того, в этой группе имелось два истребительно-противотанковых полка и одна стрелковая бригада, обеспеченная автотранспортом.
Эти группы придавались кавалерийским корпусам, преследовавшим противника по отдельным направлениям. Однако такой метод действия не давал нужного эффекта. Последовало указание Ставки о слиянии кавалерийских корпусов и танковых групп в одну конно-механизированную группу с единым командованием.
Так 7 января 1943 года в войсках Кавказа родилась особая организация войск — конно-механизированная группа. Это временное оперативное объединение предназначалось для решения задач по развитию прорыва во фронтовой операции.
Целесообразность создания такой группы подтвердилась с началом её боевой деятельности. За первые дни она проходила до 50 километров, опережая противника и угрожая выходом на пути его отхода.
На подступы к Ростову она вышла первой, на двое суток раньше намеченного срока.
И в дальнейшем, находясь на Южном фронте, 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус, взаимодействуя с танковыми и механизированными дивизиями, успешно решал в наступлении боевые задачи.
Его полки с танками в ноябрьские дни 1944 года первыми прорвались в Крым, где им пришлось вести операции в крайне сложной обстановке.
Тогда же в командование 4-м гвардейским Кубанским казачьим корпусом вступил генерал-лейтенант Плиев. Человек необыкновенной отваги и мужества, он умел объединить качества кавалерии и механизированных войск. Его 1-я гвардейская конно-механизированная группа проявила высокое мастерство в решении боевых задач, действуя в отрыве от главных сил в глубине вражеского расположения.
Характерна в этом отношении записка маршала Василевского, адресованная генералу Плиеву перед сражением за Одессу:
«По-прежнему обязан благодарить Вас и Ваши войска за победу. Ваша дальнейшая задача: внезапной атакой с тыла овладеть Одессой, после чего группа будет выведена в резерв для пополнения и заслуженного отдыха. Возбуждаю ходатайство перед Правительством о присвоении Вам лично звания Героя Советского Союза. Уверен, что Вы это и в дальнейшем безусловно оправдаете. Желаю Вашим войскам и Вам лично дальнейших успехов на благо нашей Родины».
Второй золотой медали Героя Плиев был удостоен после победы над Японией.
Во время Великой Отечественной войны войска 1-й гвардейской конно-механизированной группы Плиева 20 раз отмечались в приказах Верховного главнокомандующего. Основу группы составлял 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус.
Было и такое
Оглядываясь на прошлое, нельзя не отметить героические усилия воинов 44-й армии и её командира генерала Хоменко в преследовании и изгнании врага с просторов Северного Кавказа.
У войсковых формирований — полк ли это, дивизия или армия — судьба, как у людей: своя, неповторимая. У одних она напоминает уверенную парадную поступь под шелест алых стягов. У других же совсем иная участь: крутая и жёсткая.
Такая участь постигла 44-ю армию. Рождённая в огневом 1941-м, она прошла не столь большой, но трудный путь сражений, испытав счастье побед и горечь поражений. Её полки с моря штурмовали Феодосию, дрались в Крыму, освобождали древний Азов. Отражая удары врага, армия наступала под Ростовом. Потом был огненный Миусский рубеж, Таганрог, Мариуполь...
И был ещё Никополь. Там, у зелёного украинского города, оборвался путь армии и жизнь её командующего Василия Афанасьевича Хоменко.
Он вступил в командование 44-й армией в ноябре 1942 года. До того прошёл добротную школу военной жизни.
В Гражданскую войну Хоменко стал красноармейцем, командовал взводом, дошёл до командира полка на Туркестанском и Южном фронтах. В тридцать два года он командир бригады, позже последовал перевод в пограничные войска. В Великую Отечественную войну он был уже генералом. Воевал под Смоленском, у Ростова, где приобрёл боевой опыт и практику руководства войсками, познал природу современных операций с их маневренностью, скоротечностью, стремительностью, неожиданностью.
44-я армия занимала оборону под Грозным, на Тереке, когда Хоменко принял её и начал преследовать отступающую к Ростову 1-ю немецкую танковую армию.
В ночь на 7 февраля находившиеся в авангарде 151-я и 320-я стрелковые дивизии подошли к Азову и с ходу атаковали немецкий гарнизон. Опасаясь окружения, гитлеровцы отступили за Дон.
Утром Василий Афанасьевич был на городском валу, откуда открывался широкий вид на скованную льдом реку и широкие, уходящие в туманную даль С рыжим камышом донские гирлы. Дул пронизывающий ветер, обжигал.
Рядом с командующим два полковника — комдив Саркисян и Зажигалов — натянули на уши папахи.
— Показывайте, где ваши полки?
С Южного фронта уже поступила директива на дальнейшее наступление в обход Ростова с юга.