[122]. Первым в селе появилось командование в лице генералов М. И. Потапова, Д. С. Писаревского, а также член Военного совета дивизионный комиссар М. С. Никишев, приехавшие на грузовике.
Из-за того что под селом уже шел бой и дороги находились под обстрелом, складывалось впечатление, что пути на восток через с. Чернухи уже перехвачены противником и прорыв будет сопряжен с излишними жертвами. Поэтому, не задерживаясь, командование армии развернулось и направились в с. Городище, куда проследовали машины штаба фронта.
Атаку на с. Чернухи с севера вели батальоны немецкой 25-й моторизованной дивизии. По воспоминаниям бывшего начальника ее штаба Х. Гедке, события развивались в следующей последовательности. Дивизия, действовавшая в составе XXXXVIII моторизованного корпуса, получила приказ сначала прорваться на с. Сенча и уже оттуда двигаться в направлении на г. Пирятин на соединение с танковой группой Х. Гудериана. В течение дня 17 сентября солдаты 25-й моторизованной, не встречая перед собой сопротивления, достигли с. Сенча, пересекли р. Сула по длинному бревенчатому мосту, и к вечеру передовые части достигли гряды высоты севернее с. Чернухи.
Утром 18 сентября основные силы 119-го пехотного полка и разведывательного батальона предприняли наступление в западном направлении. Вскоре ей пришлось столкнуться с прорывавшимися из котла частями Красной Армии. Х. Гедке сообщал о бое с большой колонной, которая двигалась по дороге от г. Пирятина на с. Чернухи. Видимо, это были части 228-й дивизии и следовавшие за ней штаб и Военный совет 5-й армии. Бой, длившийся до полудня, закончился для противника удачно: советские войска оказались отброшены за реку, прорваться на этом участке никто не смог.
Неожиданно для противника показалась еще одна сильная колонна, в составе которой немцы разглядели броневики, орудия и даже танки. Какая именно вой-сковая часть пыталась прорваться через болотистую пойму р. Удай, неясно. Известно, что одно время позади и на некотором удалении от колонны фронта и управления 5-й армии выходили остатки 10-й танковой дивизии. К 19 сентября соединение превратилось в чисто стрелковое: большую часть из оставшихся немногочисленных танков передали в распоряжение начальника Пирятинского гарнизона. По пути остатки дивизии несколько раз подвергались обстрелу, неоднократно им приходилось отбивать атаки немецкой пехоты. В этих боях многие работники штаба дивизии были убиты или ранены, часть пропала без вести. В числе последних оказался полковой комиссар И. А. Погребижский, начальник политотдела дивизии. Военком полковой комиссар Н. Ф. Грезнев и начальник штаба подполковник Н. Т. Семчук погибли 19–20 сентября у с. Городище, а командир 10-го мотострелкового полка полковник В. А. Пшеницын 22 сентября и капитан Н. Г. Касьяненко 19 сентября попали в плен. Так, в районе с. Городище оказались уничтожены остатки 10-й танковой дивизии. Получил ранение работник штаба соединения подполковник М. К. Шапошников. Однако он с небольшой группой бойцов охраны сумел выйти из окружения. Четверо суток они двигались преимущественно по ночам, пока вышли к своим немного севернее с. Сенча[123].
Возможно, генерал М. И. Потапов бросил остатки 10-й танковой дивизии на прорыв немецкой обороны у с. Чернухи, однако и ее ожидала неудача. Противник даже с незначительными силами смог ее задержать и отбросить. Опасаясь новых ударов, немецкий передовой отряд штаба направился в маленькое с. Галяво[124]. Потерпевшие поражение части 10-й танковой, 228-й стрелковой дивизий и полка НКВД отправились вслед за всеми к с. Городище.
Из-под обстрела и авианалетов удалось вывести очень незначительное количество автотранспорта и еще меньше другой техники. В колонне штаба фронта к концу дня осталось шесть бронемашин, ранее принадлежавших 4-му полку охраны, и несколько грузовиков с счетверенными пулеметными зенитными установками. Дальнейшее движение шло без существенных помех с короткими остановками у сел Пески и Поставники. Село Пески из-за немецкого обстрела обошли с юга и от него направились в сторону с. Сухоносовка. Посланная вперед разведка доложила, что в селе находятся немцы, и тогда повернули на дорогу, ведущую в с. Городище. Во время ночного маневрирования из шести бронемашин потерялась половина. У с. Поставники сделали короткую остановку на отдых, и около 10.00 штаб, Военный совет, оперативный отдел и Артиллерийское управление фронта прибыли в с. Городище. Около 13.00 в село вошла колонна штаба 5-й армии (полковник Н. С. Скрипко утверждал, что когда он прибыл в село в ночь на 19 сентября, штаб армии уже находился там). Генерал М. П. Кирпонос был вынужден констатировать, что в его распоряжении не осталось «ни одной хоть сколько-либо организованно сохранившей себя части или даже маленького подразделения»[125].
Штабы фронта и 5-й армии расположились на юго-западной окраине. В течение дня удалось собрать и сформировать до двух полков пехоты, один – за счет пограничников, второй – за счет отходивших частей 5-й армии. Смогли разыскать несколько орудий и довести количество бронемашин до семи-девяти.
Во время марша подчиненные генерала Д. М. Добыкина старались поддерживать связь с подчиненными армиями. В Пирятине по радио удалось поймать 26-ю и 37-ю армии, а также Москву, во время остановки в с. Куреньки (между 12.00 и 15.00) – Ахтырку и вновь 26-ю армию. При следовании к с. Городище большая часть средств связи оказалась или утеряна, или уничтожена, действующими остались всего 2–3 рации. С их помощью уже в Городище смогли установить связь с Ахтыркой, 40, 37, 26 и 38-й армиями. В Москву отправили шифротелеграмму с докладом о положении дел. Связаться с 21-й армией в течение всего дня так и не удалось[126].
Оставленные в Пирятине остатки 66-го корпуса в течение всего дня 18 сентября выполняли возложенную на него задачу, пропуская через себя уходившие на восток войска и по мере сил организуя и обеспечивая их продвижение. К вечеру основная масса войск покинула город. В 17.00 на окраине Пирятина состоялось совещание командования 66-го корпуса. По словам начальника разведывательного отдела полковника Плетнева, к исходу дня сложилась невеселая картина: противник оседлал все дороги, намереваясь блокировать советские войска в Пирятине. Командир корпуса генерал-майор Ф. Д. Рубцов доложил приказ командующего 21-й армией – прорываться на Городище. В преддверии прорыва шифры, списки личного состава и оперативная документация были уничтожены. Выход из Пирятина начался в ночь на 19 сентября в общем направлении на с. Высокое. Транспорт двигался плотными колоннами, по пять-шесть машин в ряд. Следом пошла пехота и управление корпуса. Маневр оказался удачным, и штаб корпуса уже в полночь выбрался на подступы к Городищу[127].
Таким образом, после неудач с переправой на северный берег р. Удай с. Городище стало местом сбора для штабов и войск, отходивших от Пирятина на восток. Примерно с 12.00 немецкие самолеты обнаружили скопление войск и техники и стали совершать налеты на дороги, с. Городище и его окрестности. Несмотря на это, генерал М. П. Кирпонос разрешил сделать в селе привал. Таким образом он рассчитывал не столько дать возможность отдохнуть, сколько собраться всем, кто отстал по пути. Во время одного из налетов около полудня получил контузию генерал И. И. Волкотрубенко. Услышав вой падающих бомб, он еле-еле успел спрятаться в маленькой щели. Три бомбы рванули всего в 10 метрах от него, полностью разрушив две хаты и убив пять человек. При этом оказалась уничтожена одна из немногих оставшихся исправными раций. Сам генерал был контужен взрывной волной и получил удар по голове оторвавшейся доской так, что носом пошла кровь. Вдобавок он почти полностью лишился слуха.
Начальник штаба артиллерии полковник Н. Н. Гаврилов и военком управления батальонный комиссар Н. Г. Мацко приказали майорам И. Я. Воронову и М. А. Ильяшенко вывести генерала из села и сопроводить его на восток. Южнее с. Городище они переправились через реку и, где на подводе, где пешком, к 20.00 19 сентября добрались до с. Жданы. Оттуда через с. Хитцы и Сенча 22 сентября вся группа благополучно вышла из окружения в расположение 3-й кавалерийской дивизии[128]. Все свидетельствовало о том, что сплошного фронта окружения еще нет и шанс на благополучный прорыв в этом направлении еще оставался.
Штаб артиллерии фронта его начальник полковник Н. Н. Гаврилов выводил из окружения самостоятельно. Первоначальным планом предполагалось достичь с. Жданы, где встретиться с резервной дивизией. Уже при выходе из с. Городище отряд полковника Н. Н. Гаврилова подвергся бомбардировке, однако потерь она не причинила. Чтобы избежать встреч с противником, двигались преимущественно оврагами и болотами. В с. Жданы никакой дивизии не оказалось, там размещался только стрелковый полк. Поэтому задерживаться в селе не стали и пошли далее на восток. Когда небольшая колонна штаба артиллерии уже выходила за околицу, вблизи неожиданно показалась войсковая часть противника, которая обстреляла окруженцев.
Это короткое боестолкновение привело к распаду колонны на две части: меньшая осталась в с. Жданы, а большая продолжила движение вместе со штабом артиллерии. Оторвавшись от противника, полковник Н. Н. Гаврилов провел небольшое совещание. Собравшиеся командиры высказали мнение, что такой большой отряд остается очень заметным и его передвижения трудно скрыть от противника. После некоторых размышлений полковник Н. Н. Гаврилов раздробил оставшиеся силы еще на две группы – одну возглавил сам, а вторую поручил командованию начальника разведки штаба артиллерии подполковнику Г. С. Надысеву.
Гру