Общее впечатление о событиях дня в штабе LI корпуса сложилось следующее. Основная группа окруженных советских войск продолжает ожесточенное сопротивление. Она продолжает попытки прорыва через р. Недра в сторону с. Жуковка, однако выглядит уже в значительной степени обескровленной. Перед войсками корпуса находится большое количество небольших групп без тяжелого вооружения, боевая сила которых несущественна. Их уничтожение остается вопросом времени[213].
К зачистке поля боя соединения LI корпуса приступили с утра 26 сентября. К вечеру операция в основном была завершена. Правда, еще сохранялся очаг сопротивления в лесах южнее г. Березань, откуда окруженные совершили несколько попыток прорыва. Во второй половине дня немцы заняли с. Березанка, а уже вечером – с. Черевки. Продолжали сопротивление гарнизоны сел Усовка, Кулябовка и Рокитно. За день противник захватил около 8000 пленных, и среди них – начальника штаба 64-го корпуса полковника Омелюстого[214].
Части 168-й дивизии большую часть дня 26 сентября активных боевых действий не вели. В соответствии с приказом командира LI корпуса весь 2-й батальон, а также 13-я и 14-я роты 442-го полка совместно с 2-м и 3-м дивизионами 438-го артполка придавались 45-й дивизии. Ее усиленный пехотный полк около полудня предпринял наступление от г. Березань в восточном направлении по обе стороны дороги на г. Яготин. Два батальона 442-го полка – 1-й и 3-й, – предприняли зачистку самого города от оставшихся там групп или одиночных красноармейцев. В некоторых случаях они встретили сопротивление, которое, впрочем, подавлялось без особого труда.
В 23.30 солдаты 442-го вступили в бой с группой бойцов и командиров, пытавшихся прорваться через железнодорожную насыпь. Еще несколько групп укрывались в районе сел Лукаши – Недра и, судя по наблюдениям, намеревались пробиваться в западном или северо-западном направлениях. В последних стычках у с. Красноармейское в перестрелках были уничтожены немцами два командира и три комиссара, тело еще одного комиссара обнаружили на поле боя у с. Рудницкое.
К полуночи активные действия, в которых принимала участие 168-я дивизия, прекратились, и ее командование получило возможность подвести итоги своего участия в битве за Киев. С 21 по 26 сентября солдаты соединения взяли в плен 12 793 красноармейца и командира, захватили 32 орудия, 22 миномета, один танк, около 4000 винтовок. На поле боя остались лежать убитыми от шести до семи тысяч человек. Потери 168-й дивизии оказались значительными и составили убитыми 11 офицеров и 209 унтер-офицеров и солдат, ранеными семь офицеров и 435 унтер-офицеров и солдат[215].
Противник вновь изготовился к бою за лес у с. Семеновка с утра 26 сентября. Не желая нести излишние потери, командир 45-й дивизии генерал Ф. Шлипер приказал сосредоточить по лесу максимальный огонь артиллерии, чтобы нанести оборонявшимся там максимальные потери и лишить их воли к сопротивлению. К обстрелу была привлечена большая часть дивизионной артиллерии, дивизион тяжелых полевых гаубиц, дивизион 100-мм орудий, дивизион пехотных орудий и 168-й противотанковый дивизион.
Как только обстрел прекратился, немецкая пехота перешла в наступление. Ей удалось почти без потерь занять лес, захватив около семи сотен пленных и одного генерала, как они утверждали, командира корпуса. А. В. Исаев предположил, что им оказался генерал-майор А. И. Лопатин, занимавший должность командира 6-го корпуса. Такой вывод представляется маловероятным в силу нескольких обстоятельств. Во-первых, 6-й корпус действовал в составе соседней 26-й армии в районе с. Оржица. Во-вторых, никаких данных о пленении этого генерала и его побеге из плена (а он продолжил войну в составе РККА) на сегодняшний день не имеется. Наиболее вероятно, что имелся в виду командир 27-го корпуса генерал П. Д. Артеменко, который действительно попал в плен 27 сентября у с. Семеновка.
В этот же день закончилась зачистка г. Березань 132-м полком и частями 134-го полка 44-й дивизии. Тем временем 3-й батальон 131-го полка занял с. Березанка, а 1-й и 2-й батальоны взяли к вечеру с. Черевки. Однако вечером последовала контратака советский войск, и с. Усовка было ими отбито.
Вечером командование LI корпуса с удовлетворением констатировало, что зачистка болотистой местности вдоль русел рек Недра и Трубеж в основном завершилась. Прочесывание лесистой местности южнее г. Березань еще продолжается, но окруженные здесь войска оказывают ожесточенное сопротивление. Красноармейцы, ведомые многочисленными командирами, комиссарами и людьми из НКВД, предпринимали многочисленные контратаки. Особо отмечалось, что ими применяются многочисленные снайперские винтовки с разрывными пулями.
В ближайшее время окруженные в лесу у с. Семеновка, а также у с. Кулябовка и Ракитно, будут уничтожены. На остальных участках обороны LI корпуса боеспособных частей уже нет, в лесах укрываются только разрозненные деморализованные группы[216].
Остатки соединений 27-го корпуса разбрелись по долинам рек Трубеж и Недра. Поскольку единое командование отсутствовало, каждая дивизия сражалась и погибала самостоятельно. Во время одного из обстрелов получил ранение в тазобедренную часть командир 171-й дивизии генерал А. Е. Будыхо. Полагая, что в таком состоянии невозможно командовать, он передал его своему начальнику штаба полковнику Ш. И. Алькаеву. Сам генерал в сопровождении младшего лейтенанта Вакулинко и еще двух бойцов стал выбираться из окружения. По его словам, когда он находился на одном из островов у г. Березань, от немецкого командования явился парламентер с запиской от комкора П. Д. Артеменко. В ней «предлагалось прекратить сопротивление и сдаться в плен». В это время на острове находилось до 4000 человек, в основном из тыловых частей. Среди окруженных было много гражданского населения. Сдался ли кто-то из них, генерал А. Е. Будыхо не отметил, сам же он переоделся в гражданское и стал выходить к линии фронта. При входе в г. Белгород его, а также лейтенанта Вакулинко, задержали немецкие солдаты и отвели в комендатуру. Оттуда их направили в лагерь военнопленных в г. Полтава[217].
В течение 27 сентября окружение под с. Барышевка было окончательно уничтожено. В плену оказались еще 4850 красноармейцев и командиров, среди которых полковники И. В. Захаревич, командир 165-й дивизии, и Ш. И. Алькаев, и.о. командира 171-й дивизии[218].
С генералом П. Д. Артеменко к утру 27 сентября осталась небольшая группа командиров, среди которых находились начальник отдела боевой подготовки полковник Н. А. Никитин, корпусный интендант майор Д. В. Терпугов, сын комкора лейтенант Михаил Артеменко, несколько бойцов и медицинских сестер. Как рассказал впоследствии полковник Н. А. Никитин, в этот день генерал П. Д. Артеменко обратился к подчиненным со словами: «Да, сопротивление бесполезно, сил для прорыва у нас нет. Я сожалею, что не капитулировал, когда были войска. Мы напрасно пролили много крови, и мне никто тогда эту мысль не подсказал. Если теперь добровольно сдадимся, то наша жизнь будет спасена».
Но даже приняв такое решение, которое, кстати, не вызвало возмущения со стороны остальных командиров, генерал П. Д. Артеменко все-таки продолжил вывод своих подчиненных из окружения. Утром 27 сентября они вышли к с. Семеновка и спрятались в тростнике на берегу р. Трубеж, намереваясь ночью переплыть на противоположную сторону. Однако в этот момент группу обнаружили солдаты немецкого 429-го полка и блокировали ее. Во второй половине дня отец и сын Артеменко, а также сопровождавшие их бойцы и командиры сдались в плен. Оказался в неволе также начальник артиллерии корпуса полковник Н. Я. Никольский, но обстоятельства этого неизвестны.
В начале войны действия командира 27-го корпуса были расценены как предательство, и 23 марта 1942 г. особый отдел НКВД Юго-Западного фронта начал следствие «по изменнику Родины Артеменко П. Д.», которое завершилось 10 апреля 1942 г. заочным приговором к расстрелу. Времена меняются, и люди меняются вместе с ними, меняются и оценки человеческих поступков. И вот уже в 2005 г. полковник юстиции В. Е. Егоров, военный прокурор отдела реабилитации Главной военной прокуратуры Российской Федерации, заявил, что «Артеменко вел себя как здравомыслящий военачальник» и действовал в духе Гаагской конвенции 1907 г., когда поставил человеческую жизнь выше других ценностей[219].
Части 168-й дивизии в этот день преимущественно вели себя пассивно, оставаясь в обороне на занятых в предшествующий день позициях, или проводили зачистки. По приказу командования LI корпуса 442-й полк, а также орудия 2-го и 3-го дивизионов 248-го артполка поддерживали действия 44-й и 45-й дивизий в уничтожении остатков окруженных советских войск в районе г. Березань.
Каким-то достаточно крупным отрядам удалось прорваться далеко на север вплоть до с. Усовка, и здесь немецкие войска их упустили. Долгое время ничего не было известно о намерениях этих войск и возможных направлениях их действий. Поэтому на всякий случай командир 168-й дивизии привел в боевую готовность противотанковый дивизион, самокатный эскадрон, а также 10-ю и 14-ю роты 417-го полка. В случае тревоги они должны были обеспечить прикрытие расположения командного пункта дивизии в с. Парышков с восточного направления.
К вечеру в результате нескольких акций по зачистке в плен были взяты 575 красноармейцев и командиров. В перестрелках немцы убили еще 250 человек. При прочесывании местности у с. Новый Басань солдаты передового отряда майора Шенка захватили 40 пленных, убив при этом до 170 бойцов и командиров, пытавшихся спрятаться в копнах сена. Наибольшего «успеха» при проведении зачистки добился 429-й полк: его солдатам сдался в плен командир 27-го стрелкового корпуса генерал П. Д. Артеменко с частью работников своего штаба.