Анализ процесса работы и строительства переправ показывает, насколько сложная инженерная задача была решена саперами 4-го Украинского фронта. Выбор Сивашского плацдарма для нанесения главного удара в грядущей операции требовал переброски большого количества людей, техники и предметов снабжения. В итоге состояние переправ и погодные условия являлись сдерживающим фактором, во многом определявшим сроки начала операции в Крыму. Восстановление и усиление переправ позволили всего за десять суток с 20 марта по 1 апреля 1944 г. пропустить через переправы № 1 и № 2 более 200 единиц бронетехники, по 20–25 машин в сутки, хотя до этого были дни, когда переправлялось по одному танку.
Установленный на 18 марта 1944 г. очередной срок готовности к переходу в наступление в итоге был сдвинут на 28 марта. К этому сроку обе армии полностью закончили все приготовления к наступлению. Однако в ночь на 28 марта в районе Сиваша разразился сильнейший снежный буран, продолжавшийся два дня. Траншеи были занесены снегом. О масштабах бедствия говорят следующие цифры. За время снежного бурана 28–29 марта в войсках фронта, несмотря на принятые меры, было обморожено 221 человек, в том числе 53 человека со смертельным исходом[1743]. Из-за снежных заносов прекратилось движение на всех дорогах. Последовавшее за этим всполохом зимы бурное таяние снега еще на 3–4 дня привело дороги в непроезжее состояние.
30 марта в Мелитополе состоялось совещание Военного совета фронта с маршалами Советского Союза А.М. Василевским и К.Е. Ворошиловым. Последний ознакомил представителя Ставки и Военный совет 4-го УФ с планом действий Приморской армии. В подготовленном по итогам совещания докладе в адрес Верховного указывалось: «Выпал глубокий снег, который вывел аэродромы из строя, а частые метели и туманы исключают возможность проведения нормальной работы артиллерии. Если погода позволит, то 4-й Украинский фронт начнет операцию не позднее 5 апреля 1944 года»[1744]. Состояние погоды позволило начать операцию только 8 апреля 1944 г.
Как указывалось в отчетных документах 51-й армии, в ходе планирования наступления с Сивашского плацдарма рассматривались два варианта действий[1745]. Первый предусматривал нанесение главного удара на направлении Каранки – Томашевка, на левом фланге армии. С овладением Томашевкой предполагалось ввести подвижные части, нацеливая их на Джанкой и далее на Симферополь. Несмотря на очевидные сложности с прорывом межозерного дефиле, с овладением Томашевки армия сразу выходила на оперативный простор. Крымская группировка немцев таким ударом сразу раскалывалась надвое.
Второй вариант предусматривал нанесение удара на юго-запад в направлении на Тарахан или Уржин с задачей выйти на ближайшие коммуникации Перекопско-Ишуньской группировки противника и во взаимодействии со 2-й гв. армией окружить, уничтожить ее, а затем совместно с армией Г.Ф. Захарова развивать успех в направлении на Джанкой и Симферополь. Этот вариант, как признавалось штабом 51-й армии, ставил первоначально более узкие цели, разделяя разгром крымской группировки немцев на несколько этапов.
Кроме того, на тарханском направлении, помимо первого оборонительного рубежа немцев, имелись мощные Ишуньские позиции, в подготовке которых к обороне противником не было никаких сомнений. Именно здесь и на Перекопе сосредотачивались главные силы обороны, позиции занимали немецкие, а не румынские части. Соответственно выход на оперативный простор требовал прорыва нескольких рубежей обороны в трудных условиях. Тем не менее было принято решение выбрать второй вариант и нанести главный удар на Тархан.
Руководствовался штаб Я.Г. Крейзера при этом следующими соображениями[1746]:
1) трудность прорыва обороны немцев в межозерном дефиле;
2) значительность Перекопско-Ишуньской группировки, силы которой значительно преувеличивались (прежде всего в отношении бронетехники) и, соответственно, переоценивались ее возможности по нанесению контрударов во фланг войскам, идущим на Джанкой;
3) прочность ак-монайских укреплений противника, быстрый прорыв которых Приморской армией представлялся сомнительным, что лишало возможностей оперативного взаимодействия с ней.
Средством развития прорыва 51-й армии являлся 19-й танковый корпус, находившийся в подчинении штаба фронта. Перед наступлением корпус получил весьма впечатляющее усиление. Ему были придана целая 15-я иптабр (101, 535 и 665-й иптап), 85 и 207-й гап, 467-й лап, 21-й гв. минполк (РС) и 18-я зенитная артдивизия (167-й и 170-й полки МЗА и 297-й 85-мм пушек)[1747]. Кроме того, 26-й мсбр был придан 1511-й иптап[1748]. Всего, таким образом, корпусу было придано 11 полков – 146 орудий. Это отвечало задаче ведения эффективных действий при прорыве в глубину обороны противника – в отношении штатной артиллерии советские танковые корпуса даже в 1944–1945 гг. были сравнительно слабы. Помимо артиллерийских частей корпус получил дополнительно 6-ю гв. тбр (52 танка), 875-й и 867-й сап (по 21 СУ-76), 5-й отдельный бронебатальон и 52-й мотоциклетный полк. Последний предполагалось использовать для разведки.
Ближайшей задачей 19-го тк являлся Джанкой, который требовалось захватить и оставить в городе часть сил до подхода пехоты 51-й армии. Следующей целью становился Симферополь, который нужно было занять и удерживать до подхода пехоты 51-й армии.
Следует отметить, что относительно использования 19-го тк у командования фронта имелись некоторые колебания. Направление удара корпуса после захвата Джанкоя на Симферополь было окончательно закреплено приказом Военного совета фронта от 18 марта 1944 г. До этого основным направлением после захвата Джанкоя являлся удар корпусом через Сейтлер на Ак-Монайские позиции с целью запереть и уничтожить Керченскую группировку противника[1749]. Отголоски этих идей остались в окончательном варианте плана: в случае успешного боя за Джанкой предполагалось отправить на Карасубазар и на Сейтлер отряды под общим руководством командира 202-й тбр. В отряд входили: 202-я тбр (15 Т-34), 52-й мотоциклетный полк и 867-й сап (21 СУ-76). Сколачивание отряда началось за 10–12 дней до начала операции.
При всей внешней привлекательности идеи запереть часть сил противника на Керченском полуострове, этот план предполагал одно допущение: выход к Парпачскому перешейку раньше отхода противника. Если же выход запаздывал, то средств для перехвата отхода немцев по Приморскому шоссе и эвакуации морем у 19-го тк не было, как и планов прорыва на Приморское шоссе.
Важным этапом подготовки к операции стало пополнение соединений до численности хотя бы вполовину штатной. В период успешных наступательных операций Красной Армии источником пополнений становились ресурсы освобожденных территорий. Так, из числа мобилизованных в освобожденных районах Таврии (Николаевской и Мелитопольской областей) на пополнение соединений 2-й гв. армии было направлено 11 489 человек. Наибольшее количество призванных попало в соединения 13-го гв. ск – от 2103 человек до 2387 человек на дивизию. В 54-м и 55-м ск лидерами были 126-я сд (2080 призванных) и 347-я сд (1406)[1750]. Остальные получили по несколько сотен призывников с освобожденной территории.
Несмотря на то что принятые от 51-й армии 54-й и 55-й ск находились в неплохом по меркам 1944 г. состоянии, Г.Ф. Захаров поставил задачу довести в период вынужденного затишья численность стрелковых рот соединений двух корпусов до 70–75 человек, а стрелковых дивизий в целом до 6100–6500 человек. Для этого был задействован ресурс запасных частей армии. В итоге к 8 апреля 1944 г. численность дивизий 54-го и 55-го ск была доведена до численности от 5989 до 6365 человек. Гвардейские соединения доводились до численности 7100 человек и к 8 апреля 1944 г. насчитывали от 6871 до 7111 человек. При этом пополняемые дивизии находились на передовой и несли неизбежные потери от огня противника, а ввиду специфических условий Перекопа было немало заболевших. Так, 3-я гв. сд с 22 февраля по 8 апреля 1944 г. потеряла 740 человек, в том числе 365 человек – заболевшими.
Подготовка к штурму велась весьма скрупулезно. Важным ее этапом стала учеба на полигонах, имитирующих оборону противника. Вскоре после прибытия на Перекоп, 2 марта 1944 г., Г.Ф. Захаров приказал: «Во всех соединениях создать точные копии всех оборонительных сооружений противника, которые предстоит прорывать войскам»[1751]. Соответственно 3-я гв. сд создала учебное поле с тремя линиями траншей, со всеми ходами сообщения как в полосе предстоящего наступления. Было построено 10 макетов ДЗОТ, все сооружения прикрывались проволочным забором. В 126-й сд населенный пункт Перво-Константиновка недалеко от Перекопа был «загримирован» под Армянск. Подступы к городу были изрыты рядами траншей. Фундаменты и подвалы зданий были приспособлены для обороны, укрепления дополнялись минными полями и колючей проволокой. Все было сделано в точности как у противника. Такие тренировки до автоматизма отрабатывали действия штурмовых групп в прорыве обороны противника.
Опыт войны показывал, что немцы после артподготовки успевают опомниться и занимают места в окопах за 3–5 минут. Требовалось опередить противника и ворваться в окопы раньше. Как позднее писал Г.Ф. Захаров: «Когда был принят участок от 51-й армии, расстояние между нами и противником составляло от 600 м до 1 км»[1752]. Стандартным тактическим приемом, облегчавшим сближение с противником, являлась отрывка так называемых «усов» – траншей в сторону противника. На каждую роту в ударной группировке 2-й гв. армии было отрыто по одному «усу», соединенных между собой ходами сообщения. Расстояние от «усов» до передней траншеи противника колебалось от 70 до 150 метров. Всего с 25 февраля по 6 апреля 1944 г. было отрыто 79 «усов» общей протяженностью более 10 км. Соответственно солдаты тренировались преодолевать бегом с преодолением заграждений 150–200 метров за 1,5–2 минуты, до того, как пехота противника выберется из «лисьих нор».