[655]. Сменяемые соединения выводились во второй эшелон для доукомплектования. Задачей свежих соединений стала Владиславовка. Однако предпринятое 24 марта наступление 51-й армии успеха не имело. Части были встречены сильным артиллерийским и минометным огнем. 26 марта наступление возобновляется в формате «частной операции по овладению Кой-Асан» силами 390-й сд и 143-й сбр. Наступление поддерживалось достаточно слабыми силами танков (39-я тбр в составе 2 КВ и роты Т-26, 2 КВ из 229 отб, 40 тбр в составе 2 КВ, 3 Т-34 и роты Т-26). Однако эта операция также натолкнулась на сильное огневое сопротивление противника и успеха не имела. С 10 марта до конца месяца 51-я армия понесла весьма чувствительные потери: 9582 человека убитыми, 4959 человек пропавшими без вести и 23 799 человек ранеными, всего же армия В.Н. Львова потеряла в боях второго наступления Крымского фронта свыше 39 тыс. человек[656].
Высота 66,3 в полосе 44-й А была сильно укреплена немцами, с расположением пулеметных гнезд на обратном скате, мешающих обходу высоты с севера и юга. Более широкому обходу мешало болото. С севера высоту прикрывал минометным и пулеметным огнем опорный пункт в Кой-Асане. Военком 404-й сд Титов, вместе с командиром дивизии обследовавший обстановку, писал 27 марта 1942 г.: «На западных скатах высоты, в 100 метрах от гребня имеется также сильно укрепленный ДЗОТ, который уничтожает своим огнем все то, что появляется на вершине гребня»[657]. Попытки поразить систему огня на обратном скате высоты были неэффективными ввиду ненаблюдаемости целей. Это была позиционная война в самых страшных своих проявлениях. Как отметил в своем докладе Титов, на скатах высоты 66,3 «лежит большое количество трупов, что отрицательно влияет на моральное состояние бойцов и командиров»[658]. Одновременно Титов также отмечал изменившийся характер ранений бойцов. Если в боях 27–28 февраля 96 % ранений было от артиллерийско-минометного огня и только 4 % от ружейного и пулеметного, то в мартовских боях 68 % приходилось на осколочные ранения и 32 % на пулевые[659].
В позиционных боях марта 1942 г. 44-я армия понесла ощутимые потери (см. табл. 12). В бои интенсивнее включилась 63-я гсд и понесла немалые потери. Вместе с тем, нельзя не отметить, что потери пропавшими без вести резко снижаются по сравнению с первым наступлением Крымского фронта.
ТАБЛИЦА 12
Противник после тяжелых боев прошедшего месяца также был не в лучшей форме. Согласно донесению от 30 марта 46-я дивизия состояла из 9 «слабых» своих и 3 «слабых» подчиненных пехотных батальонов с 50 % тяжелого оружия[661].
После нескольких неудачных попыток ликвидировать опорный пункт немцев в Кой-Асане это селение стало главной целью очередного наступления Крымского фронта. Предпосылкой для проведения новой операции стало внушительное пополнение в лице 30 тяжелых танков КВ, полученное в конце марта 1942 г. Вероятно, они были «выбиты» Л.З. Мехлисом. В 20-х числах марта прилагаются титанические усилия по перевозке 46-тонных гигантов морем на Керченский полуостров. Имелся даже план перевозки всех КВ разом в плавучем доке со скоростью 3 узла в час[662]. Но в итоге от этого рискованного предприятия отказались, выбрав перевозку тяжелых танков партиями по три машины на транспортах и канлодке «Красная Грузия»[663]. Также были получены в качестве пополнения танки Т-60, но они были достаточно сомнительным приобретением.
Операцию было решено проводить смежными флангами 44-й и 51-й армий. Операция была спланирована довольно простая по форме: согласно боевым распоряжениям штаба фронта №№ 0755/ОП и 0753/ОП 51-я и 44-я армии наносили удары по сходящимся направлениям на «пять курганов» (к юго-западу от Кой-Асана)[664].
На этот раз главный удар наносила 44-я армия, которой были переданы 39-я и 56-я тбр. По плану армия С.И. Черняка должна была наступать в обход Кой-Асана с юга в направлении пяти курганов с задачей овладеть «Кой-Асанским узлом сопротивления, выс. 66, 3»[665]. Главный удар наносили 157-я сд с 54-м мсп и 276-я сд, усиленные 56-й и 39-й тбр соответственно, через высоту 66,3 на высоту с пятью курганами. Вспомогательные удары наносили: 302-я сд по Кой-Асану с фронта, 404-я сд с 126 отб – по опорному пункту в районе двух курганов к югу от выс. 66, 3, 63-я гсд – по хутору, фланкирующему подступы к выс. 66, 3. Глубина задачи на главном направлении не превышала 4 км, на вспомогательных – 1 км. Численные показатели укомплектованности соединений 44-й армии показаны в табл. 13.
ТАБЛИЦА 13
Однако укомплектованность вооружением соединений весны 1942 г. оставляла желать лучшего. До полагавшихся по штату № 04/750 108 станковых и 251 ручного пулемета большинству соединений 44-й армии было очень далеко. Лишь в некоторой степени это компенсировалось наличием самозарядных винтовок. На этом фоне назначенная для нанесения главного удара 276-я сд смотрится очень хорошо. Дивизия вводилась в бой впервые, до этого занимаясь боевой подготовкой и сколачиванием.
Первоначально назначенное на 3 апреля наступление в ожидании благоприятных погодных условий отложили на 9 апреля. Как позднее указывалось на разборе операции, «ввиду выжидания затвердевания грунта (с 3.4 по 9.4.42)»[667]. Времени на подготовку и рекогносцировку было достаточно, план операции прорабатывался с командирами на местности. На ходу к 8 апреля 1942 г. в составе Крымского фронта имелось 51 КВ, 1 Т-34, 108 Т-60, 121 Т-26, всего 281 машина[668]. Распределение танков по бригадам и батальонам показано в табл. 14.
ТАБЛИЦА 14
В составе не участвовавшей в наступлении 47-й армии оставалась 55-я тбр в составе 10 КВ, 11 Т-60 и 32 Т-26, также в резерве фронта имелось 25 Т-26[670]. Как отмечалось в отчетных документах штаба фронта, времени на подготовку, рекогносцировку и увязку взаимодействия было дано достаточно.
Однако по другую сторону фронта для советского командования был приготовлен неприятный сюрприз. Место уже изрядно потрепанной 46-й пд в системе обороны XXXXII AK немцев в районе Кой-Асана занимает свежая 28-я лпд. Причем смена произошла за считаные дни до начала советского наступления: она поэтапно происходила с 1 по 4 апреля 1942 г. Штаб 28-й лпд принял управление на участке обороны уже 3 апреля. Как писалось позднее в отчете соединения: «У солдат есть время осмотреться на местности, привыкнуть к имеющимся условиям и оценить эффективность артиллерии и других видов оружия противника»[671]. Командование соединения было сразу ориентировано на возможный охват и обход «углового столба» у Кой-Асана, на который, собственно, и нацеливался советский удар. Свежее соединение было куда более «крепким орешком».
Утром 9 апреля еще один сюрприз преподнесла крымская погода. На этот раз густой туман окутал район предстоящей советской атаки, практически так же, как 20 марта 1942 г. туман спутал карты контрудара 22-й тд немцев. Видимость была всего 2–3 метра. Поддерживавшие части 51-й армии 40-я тбр и 229-й отб в тумане сбились с направления, попали на собственные минные поля, 40-я тбр при этом потеряла подорвавшимися сразу 7 КВ[672]. 229-я отб из-за тумана потеряла направление, в результате, как указывалось в отчете, «танки разбрелись по полю боя, действуя разрозненно, несли бесцельные потери (подбито 4 танка КВ)»[673].
Однако действия пехоты также были далеки от идеала. Как позднее отметил на разборе операции командир 404-й сд полковник Куропатенко, разминированные минные поля охранялись плохо, что позволило немцам их опять заминировать[674]. Также не были заблаговременно проделаны проходы в проволочном заграждении – надеялись, что их пробьют танки.
Танки 56-й тбр шли тремя эшелонами: КВ, за ними Т-26 и в третьем эшелоне Т-60. Боевые машины двигались в тумане, оторвавшись от пехоты. Как говорил на разборе операции командир 157-й сд полковник Д.И. Томилов: «Танки в тумане где-то ходили». С другой стороны, пехота не использовала благоприятных условий прикрытия туманом для продвижения вперед, залегла под огнем. Танки бригады прорвались до окраин Кой-Асана, где пытались уничтожить артиллерию противника. Противником бригады стали, в том числе, немецкие штурмовые орудия, прятавшиеся в развалинах. В итоге 56-я тбр уже в первый день потеряла 7 КВ подбитыми и 1 подорвавшимся на мине[675]. Имелись и субъективные факторы ввода в бой новых частей. Полковник Томилов отметил: «54-й мсп понес большие потери, особенно в командном составе потому, что он старался быть всегда впереди и своим примером вести бойцов за собой в бой»