• поскольку Крымский полуостров так и не вошел в сферу гражданской администрации, а остался в ведении военных властей, при их административном аппарате была создана своя главная резидентура – «Крым» (Abwehrstelle Krim), которая действовала в Симферополе с июля 1942 по ноябрь 1943 года[1253].
Как и оперативные формирования, стационарные организации Абвера имели такие же функции, но с учетом того, что они действовали в глубоком тылу немецких войск. В целом эти функции заключались в следующем: организация борьбы с разведкой Красной Армии, советскими парашютистами, радистами и подпольщиками, разведывательное и контрразведывательное обеспечение антипартизанских операций[1254].
Для работы на определенной территории в структуре каждой местной (а иногда и главной) резидентуры были предусмотрены специальные внешние резидентуры (Aussenstelle). У главной резидентуры «Крым» они, например, располагались в следующих населенных пунктах: Биюк-Онлар, Геническ, Сейтлер, Симферополь и Юшунь[1255].
Немецкие военно-морские силы также имели свои органы Абвера на территории Крыма:
• в конце 1941 года была создана еще одна абверкоманда – АК НБО (Abwehrkommando Nachrichten Beobachter), которую передали в распоряжение штаба начальника Морского командования «Юг» адмирала Карла-Георга Шустера, отвечавшего за операции на Черном море. Но, несмотря на это, ее функции оставались стандартными – разведка и контрразведка. Кроме того, при этой абверкоманде были созданы разведывательно-диверсионные школы в населенных пунктах Бешуй, Симеиз и Тавель[1256];
• также параллельно с главной резидентурой «Крым» в Симферополе существовала еще одна подобная организация и к тому же под таким же названием. Она была выделена из местной резидентуры «Украина-Юг» и отдана в подчинение штабу адмирала Шустера. Морская резидентура «Крым» (Marine Abwehrstelle Krim) вела контрразведывательную работу через местные резидентуры в приморских населенных пунктах[1257];
• наконец, недолгое время на территории Крыма действовал еще один морской разведорган – Морская оперативная команда «Черное море» (Marine Einsatzkommando «Das Schwarze Meer»). Ее сотрудники занимались добыванием сведений о военном и торговом флотах СССР, об объектах морской инфраструктуры, судостроительных и судоремонтных предприятиях и о береговой обороне. Команда не имела постоянного места дислокации и передвигалась вслед за немецкими частями, выделяя при необходимости передовые группы (Vorgruppe). До января 1942 года такие передовые группы действовали в Симферополе и Керчи, где их агентура пыталась узнать информацию о расположении советских минных полей в Керченском проливе и около Севастополя, а также о состоянии береговых укреплений в районе Новороссийска[1258].
Кроме этих подразделений и организаций Абвера, с весны 1942 года на территории Крымского полуострова действовали структуры Специального штаба «Россия» («Sonderstab – R»). Основными задачами этой организации являлись борьба с советским партизанским движением, пропаганда, а также подготовка кадров для повстанческих действий в тылу Красной Армии. Всю практическую деятельность на местах этот штаб осуществлял через так называемые разведывательно-резидентские области. Крым входил в состав разведывательно-резидентской области «А», центр которой находился в Симферополе. Каждая разведывательно-резидентская область делилась на районные резидентуры, которых на полуострове было три: в Симферополе, Севастополе и Феодосии. Начальником разведывательно-резидентской области «А» являлся майор Г.Г. Бобриков. В конце 1943 года Специальный штаб «Россия» был расформирован, а его структуры и кадры переданы другим немецким спецслужбам[1259].
Особую роль в системе силовых структур на оккупированных советских территориях выполняли все формы армейской службы порядка. В Крыму они были представлены следующими подразделениями.
Полевая жандармерия (Feldgendarmerie) осуществляла функции охраны порядка в войсках и в зоне ответственности военной администрации. Обычно в ее задачи входило:
• борьба с партизанами в районе дислокации;
• регулировка движения войск на марше;
• установка контрольно-пропускных пунктов, проверка документов, конвоирование военнопленных;
• охрана портов и аэродромов;
• приведение в исполнение приговоров военно-полевых судов.
Кроме того, двигаясь непосредственно за регулярными войсками, полевая жандармерия руководила созданием на захваченных территориях местных органов власти, проводила поиск дезертиров, собирала беженцев и военнопленных, охраняла трофеи от разграбления и контролировала сдачу местным населением оружия[1260].
При группах армий и армиях состояли батальоны (Abteilung) полевой жандармерии, находившиеся в подчинении соответствующего начальника тыла, а при штабах корпусов и дивизий – отряды (Truppe). Каждый батальон состоял организационно из трех рот. Рота делилась на три взвода, в каждом из которых было 4 офицера, 90 унтер-офицеров и 22 рядовых. Все подразделения были полностью моторизованы. Старший по званию офицер всей полевой жандармерии находился в подчинении генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск[1261].
На территории Крыма полевая жандармерия действовала при соответствующих воинских формированиях и административных структурах. В Симферополе функционировало жандармское управление, в районных центрах – жандармские посты, а в сельской местности за порядком следили служащие опорных пунктов. Так, в течение 1941–1944 годов на Крымском полуострове оперировали следующие батальоны полевой жандармерии:
• 694-й батальон – в распоряжении штаба группы армий «Южная Украина»;
• 683-й батальон – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;
• 593-й батальон – в распоряжении штаба 17-й полевой армии[1262].
Будучи составной частью Вермахта, тайная полевая полиция (Geheime Feldpolizei) осуществляла следственные функции, являясь, по сути, армейским аналогом гестапо. В ее задачи входило:
• организация контрразведывательных мероприятий по охране штабов и личная охрана высшего командного состава;
• наблюдение за военной корреспонденцией, контроль за почтовой, телеграфной и телефонной связью гражданского населения;
• содействие в охране почтовых сообщений;
• розыск оставшихся на оккупированной территории военнослужащих армий противника;
• проведение дознания и надзор за подозрительными лицами в зоне военных действий[1263].
Подразделения тайной полевой полиции были представлены группами (Gruppe) при штабах групп армий, армий и полевых комендатурах, и комиссариатами (Kommissariat) – при штабах корпусов, дивизий и некоторых местных комендатурах. Группы и комиссариаты подчинялись шефу тайной полевой полиции соответствующей группы армий и офицеру армейской разведки (согласно штабной номенклатуре эта должность называлась 1Ц) соответствующих штабов или комендатур. Каждая группа имела в своем составе от двух до пяти комиссариатов, которые, в свою очередь, делились на внешние команды (Aussenkommando). Численность групп была разной. Если в 1939–1940 годах она состояла из 50 человек (руководитель, 32 сотрудника среднего звена и 17 человек вспомогательного персонала – шоферы, стенографисты, охрана), то во время войны против СССР их численность увеличилась до 95 человек (руководитель, 54 сотрудника среднего звена и 40 сотрудников вспомогательного персонала). Кроме того, при подразделениях этой полиции находились группы штатных агентов и небольшие воинские формирования для карательных операций против партизан, проведения облав, охраны и конвоирования арестованных. Все группы были полностью моторизованы. Всеми частями тайной полевой полиции руководила специальная группа отдела военной администрации генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск[1264].
С 1941 по 1944 год на территории Крыма действовали следующие группы тайной полевой полиции:
• 647-я группа – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;
• 312-я группа – в распоряжении штаба 17-й полевой армии;
• 711 и 720-я группы – в распоряжении штаба командующего войсками Вермахта в Крыму[1265].
Согласно уже упоминавшемуся приказу Гитлера от 17 июля 1941 года на рейхсфюрера СС и шефа германской полиции Генриха Гиммлера было возложено «полицейское обеспечение восточных территорий». Последний назначал главных фюреров СС и полиции (Höhere SS— und Polizeiführer – HSSPf), которые являлись высшими полицейскими чиновниками в рейхскомиссариатах или, по согласованию с военной администрацией, в тыловых районах групп армий. Хотя фюреры СС и полиции формально подчинялись рейхскомиссарам или находились в оперативном подчинении у командующих тыловыми районами групп армий, реальную власть над ними имел только Гиммлер. Этот последний факт означал, что полицейский аппарат действовал параллельно и, в какой-то мере, на равных правах с гражданской и военной администрациями[1266].
С 23 июня (фактически с сентября) 1941 года главным фюрером СС и полиции на территории рейхскомиссариата «Украина» являлся СС-обергруппенфюрер Фридрих Еккельн, которого уже 11 декабря сменил СС-обергруппенфюрер Ханс Прютцманн. Здесь следует отметить, что эти лица исполняли свои обязанности не только на территории гражданской администрации. По соглашению между Гиммлером и командованием Вермахта они отвечали за полицейское обеспечение также и в тыловом районе южного крыла Восточного фронта. В связи с этим их дол