Один принципиальный вопрос, однако, тогда не обсуждался: оправдана ли – имея в виду планируемое наступление на Украине – задержка всей 11-й армии на неопределенно долгий срок для наступления на мощную крепость Севастополь? В особенности после того, как, благодаря победе на Керченском полуострове угроза для Крыма была ликвидирована. Решать этот вопрос было, бесспорно, делом Главного командования, а не командования армии. Я лично в то время придерживался и сейчас придерживаюсь того мнения, что поставленная тогда 11-й армии задача взять Севастополь была правильной. Если бы мы в дальнейшем ограничивались только блокадой крепости, в Крыму все же были связаны помимо румынских войск по меньшей мере три-четыре немецкие дивизии, то есть половина 11-й армии»[184].
Сразу же после боев за Керчь Манштейн приступил к перегруппировке сил для наступления на Севастополь. На 42-й армейский корпус было возложено охранение Керченского полуострова и южного берега. Для выполнения этой задачи в его распоряжении оставалась из немецких войск только 46-я пехотная дивизия, а также 7-й румынский армейский корпус в составе 10-й и 19-й пехотных дивизий, 4-й горной дивизии и 8-й кавалерийской бригады. Все остальные силы немедленно были направлены к Севастополю.
Манштейн и его генералы правильно оценили мощь укреплений Севастополя, а также пересеченную и труднодоступную местность вокруг него. В Крым был направлен 8-й авиакорпус генерала фон Рихтгофена, пилоты которого совершали от 1000 до 2000 вылетов в день.
Для штурма Севастополя нужны были тяжёлые танки с толстой броней, но к маю 1942 г. такие немецкие танки существовали только в депешах красных командиров, направленных «наверх»: «Подбито 10… 20… 100 тяжёлых танков противника…» Поэтому Манштейн и решил использовать трофейные тяжёлые танки. Не менее 8 танков КВ, захваченных в исправном состоянии на Керченском полуострове, были отправлены под Севастополь. Туда же из Франции был доставлен 224-й отдельный танковый батальон, оснащенный тяжёлыми французскими танками В-2 (всего 17 танков, из них 12 в огнемётном варианте). Вес танка В-2 32 т, вооружение: одна 75-мм и одна 47-мм пушка. Скорость хода 28 км/ч. В огнемётном варианте 75-мм пушка заменялась огнемётом. Дальность стрельбы огнемёта 40–45 м. Главным же достоинством В-2 была толстая броня (лоб и борта корпуса – 60 мм, башня – 56 мм).
Броню танков В-2 и КВ (лоб и башня 75 мм) не брали советские 45-мм противотанковые пушки и 76-мм полевые пушки, а 76-мм дивизионные орудия (Ф-22 и УСВ) могли поразить их лишь при удачных попаданиях. Любопытно, что немцы за успешные действия под Севастополем окрестили КВ «севастопольским танком».
Под Севастополь был доставлен 300-й отдельный танковый батальон, оснащенный танками В-IV (Sd.Kfs.301), управляемыми по радио. Танк весом 5–6 т был прикрыт 10-мм броней. Он мог, двигаясь со скоростью до 38 км/час, доставить 450-кг подрывной заряд к укреплению противника, а затем вернуться на исходную позицию.
Замечу, что 27 февраля 1942 г. наши войска применили под Севастополем телеуправляемые танкетки. Это были старые машины типа Т-27, выведенные к тому времени из состава боевых частей и остававшиеся только в учебных подразделениях. Вооружение с танкеток сняли, а взамен поместили мощный заряд тротила. Управлялись танкетки по проводам. Аппаратура дистанционного управления была создана в Москве на заводе № 627 Наркомата электротехнической промышленности под руководством военного инженера 3-го ранга А.П. Казанцева. Позже Казанцев стал известным писателем-фантастом. В Крым было доставлено 6 таких танкеток. В ночь на 27 февраля танкетки были доставлены на позиции в 1 км севернее Любимовки. В 6 ч. 30 мин. танкетки выпустили на немецкие позиции. 2 танкетки взорвались на вражеских позициях, ещё 2 взорваны до подхода к цели и 2 уничтожены артиллерийским огнём немцев.
Но главной «отмычкой» Севастополя стала, как и в первую осаду, тяжёлая артиллерия. Немцы доставили под Севастополь 2 миномётных полка – 1-й тяжёлый миномётный и 70-й миномётный, а также 1-й и 4-й миномётные дивизионы. На вооружении 70-го миномётного полка были шестиствольные установки 15-см Np.W.41. Полк имел трёхдивизионный состав, в каждом дивизионе по 3 батареи, в каждой батарее по 6 пусковых установок. Таким образом, полк одновременно мог выпустить 324 38-кг осколочно-фугасные мины.
Тут стоит заметить, что наши военные историки, не говоря уж о литературной братии, всячески пытаются принизить боевые возможности германских 15-см шестиствольных миномётов – «Иванов», как их называли наши солдаты, перед 132-мм реактивными снарядами М-13 («Катюша»). На самом деле это было очень эффективное орудие, а кучность германских снарядов была намного лучше, чем у М-8 и М-13. Другой вопрос, что немцы не могли позволить себе роскошь сосредотачивать десятки, а то и сотни пусковых установок 15-см Np.W.41 на 1 километр фронта, как это делало советское командование в 1943–1945 гг.
Любопытно, что в 1950–1953гг. 15 cm Nb.W 41 применялся корейскими и китайскими войсками в ходе Корейской войны, и, по оценке советских специалистов[185], шестиствольные миномёты хорошо показали себя, в то время как 132-мм реактивные снаряды М-13 и их пусковые установки БМ-13Н действовали неудовлетворительно.
У немцев в Крыму 1-й тяжёлый миномётный полк был оснащен пусковыми установками рамочного типа, стрелявшими 28-см фугасными снарядами весом 82 кг и 32-см зажигательными снарядами весом 127 кг. При попадании 28-см фугасного снаряда в каменный дом последний полностью разрушался.
При стрельбе 32-см миной по лугам с сухой травой, лесу и т. д. единичное попадание вызывало горение на площади до 200 кв. м с пламенем до 2–3 м по высоте, прямые попадания мин валили 30–40-см деревья и могли их поджечь. Для одновременного поджигания площади в один гектар было необходимо попадание 50 мин.
При одиночном попадании 32-см зажигательной мины в дом она пробивала стену и крышу дома и воспламеняла домашнюю утварь или другие горючие материалы (сено, доски, дрова и др.). Горящая нефть (50 л) разбрызгивалась по фронту 20–25 м, в глубину на 10–15 м и по высоте на 2–3 м, оказывала соответствующее моральное действие и обжигала незащищенные части тела, матерчатая одежда пропитывалась горящими каплями нефти и воспламенялась.
Тяжёлых пушечных батарей у Манштейна было немного. Наиболее мощными пушками были трофейные французские 19,4-см K.485(f) весом 29,6 т, вес снаряда 78 кг, дальность стрельбы 20,8 км. Пушки же германского производства имели калибр 15 см и 10,5 см.
Куда лучше была представлена артиллерия навесного боя – гаубицы и мортиры. Немцы стянули к Севастополю 10 батарей тяжёлых 15-см гаубиц четырёхорудийного состава и 6 батарей трёхорудийного состава 21-см мортир обр. 18 (вес снаряда 113 кг, дальность стрельбы 16,7 км).
Более мощные установки были представлены под Севастополем в нескольких, а то и в одном экземпляре. Среди них:
28-см гаубица HL/12, изготовленная Круппом ещё до Первой мировой войны. Вес её снаряда 350 км, начальная скорость снаряда 376 м/с, дальность стрельбы 11 км.
Несколько чешских 30,5-см мортир Mrs(t), созданных фирмой «Шкода» ещё в годы Первой мировой войны. Вес снаряда 384 кг, дальность стрельбы 11 км.
Несколько 35,5-см гаубиц-мортир М-1, изготовленных в конце 1930-х годов фирмой «Рейнметалл». Вес снаряда 575 кг, начальная скорость снаряда 570 м/с, дальность стрельбы 20 км.
Одна 42-см мортира «Гамма», изготовленная фирмой Круппа в 1906 г. Вес бетонобойного снаряда 1020 кг, начальная скорость 452 м/с, дальность 14,2 км. (В отдельных случаях изготавливались и более тяжёлые бетонобойные снаряды весом 2200 кг.) «Гамма» выпустила по Севастополю 188 снарядов.
Одна 42-см гаубица H (t), изготовленная в 1917 г. на заводе «Шкода». Вес её снаряда 1020 кг, начальная скорость 435 м/с, дальность 14,6 км.
Наряду со старым, но грозным оружием немцы послали под Севастополь и сверхсекретные новинки. В их числе были две 60-см самоходные мортиры фирмы «Рейнметалл», названные «Карлом» в честь генерала Карла Беккера. Каждая установка имела имя собственное.
Максимальный угол возвышения установки «Карл» составлял 70°, что позволяло вести огонь с закрытых позиций, недосягаемых для артиллерийского огня противника. Вес установки вместе с шасси 120 т. Установка имела лёгкое бронирование толщиной 13 мм. Скорострельность составляла 1 выстрел за 5–6 минут. Максимальная скорость передвижения 10 км/ч. В боекомплект 60-см мортиры входили тяжёлый и лёгкий бетонобойные снаряды весом 2170 кг и 1700 кг соответственно. Тяжёлый снаряд содержал 348 кг взрывчатого вещества, дальность стрельбы им составляла 4500 м, а лёгкий снаряд – 280 кг и 6640 м соответственно.
Весной 1942 г. 60-см мортиры «Один» и «Тор» были доставлены под Севастополь. Они выпустили по Севастополю 172 тяжёлых бетонобойных и 25 лёгких бетонобойных снарядов. Снаряды были велики, а их скорость – мала (220 м/с и 283 м/с), так что защитники города хорошо видели их в полёте и поначалу принимали за тяжёлые реактивные мины.
4 июня 1942 г. Октябрьский записал в дневнике: «Неприятную весть передали: 16-дюймовым снарядом выведена из строя одна башня ББ-30 [береговая батарея № 30]. Башня получила прямое попадание, снаряд пробил крышу брони.
Сообщили, что обнаружен невзорвавшийся снаряд у ББ-30, длина его 2 метра, диаметр более 600 мм. Что-то фантастическое, проверяют».
Филипп Сергеевич доложил о снаряде в Москву. Из Москвы ответили, что таких орудий у немцев нет и быть не может, а севастопольское начальство обвинили в паникерстве. Лишь фрагменты снарядов, доставленные в Москву самолётом, убедили тыловых скептиков.
Вообще говоря, наши артиллеристы и после войны имели весьма смутное представление о германской тяжёлой артиллерии. Так, в секретном труде «Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны», среди авторов которого аж 5 маршалов артиллерии и 8 генерал-полковников, утверждается, что под Севастополем у немцев было: «30 артиллерийских полков, две батареи осадной артиллерии, дивизион реактивных миномётов и батарея 615-мм мортир, установленных на железнодорожных транспортерах»