retrotruck@mail.ru)
Problem of city transport in documents Leningrad a city town committee of the All-Union Communist Party (bolsheviks). 1941–1944 materials
Issues of functioning of municipal economy in the conditions of enemy blockade took an important place in the agenda of meetings of bureau of a city town committee of party of Leningrad. In article it is shown that the most part of the events connected with work of transport of the blockade city finds the reflection in decisions of bureau of a city town committee. Because of total deficiency of food, fuel, the equipment and materials the transport system of the city strongly changed. In days of the Great Patriotic War when Leningrad, as well as the whole country, felt the deepest shocks, also tasks which solution transport had to provide changed. Studying of the purposes and tasks set for city transport the Leningrad city town committee of the All-Union Communist Party (bolsheviks) is necessary for full and complex understanding of specifics of management and functioning of transport infrastructure of the city in general.
Key words: blockade, defense, Great Patriotic War, City town committee of the All-Union Communist Party (bolsheviks), Leningrad, city transport, transport infrastructure, fuel providing.
Неизвестные страницы жизни Владимира Филипповича Трибуца
Д. А. Малюченко (студент, Санкт-Петербургский государственный университет, dimetv1997@mail.ru)
В статье рассматриваются эпизоды довоенной биографии командующего Краснознаменным Балтийским флотом В. Ф. Трибуца, не упомянутые в официальных биографиях адмирала и его мемуарах. На основании архивных документов демонстрируются случаи попадания Трибуца в поле зрения специальных и партийных органов в течение 1930-х гг.
Ключевые слова: Краснознаменный Балтийский флот, Владимир Филиппович Трибуц, 1930-е гг., политические репрессии, блокада Ленинграда, Великая Отечественная война.
За первые месяцы войны была утрачена главная база флота в Таллине, с большими потерями перенесен печально известный Таллинский переход, а сам флот оказался фактически заперт в акватории Невы и восточной части Финского залива. По этой причине Краснознаменному Балтийскому флоту, являвшемуся в предвоенный период самым мощным флотом в стране [5, с. 3], была отведена особая роль в укреплении обороны блокированного Ленинграда. В свете указанных событий особую важность приобретает рассмотрение личностей тех, кто в таких условиях был ответствен за принятие ключевых решений. В центре нашего внимания будет находиться Владимир Филиппович Трибуц, командующий Краснознаменным Балтийским флотом с 1939 по 1947 г., который справедливо считается одной из ключевых фигур обороны Ленинграда в 1941–1944 гг.
На сегодняшний день опубликованы две официальные биографии флотоводца и его мемуары. Работа с фондами РГА ВМФ позволила уточнить и дополнить приведенные в источниках сведения.
Прежде всего, стоит напомнить основные вехи биографии флотоводца. Владимир Филиппович Трибуц родился 15 июля 1900 г. в Санкт-Петербурге. Отец будущего адмирала, как написано в одной из официальных биографий, служил околоточным надзирателем [4, с. 4] (полицейским чиновником, надзиравшим за самой маленькой частью полицейского участка. – Прим. Д. М.). После окончания трехклассной школы, в 1911 г. поступил в Петроградское высшее начальное четырехлетнее училище. Проучившись там только три года, Трибуц поступил в военно-фельдшерскую школу [4, с. 4]. В 1917 г. начал работать в госпитале, однако уже в феврале 1918 г. попал в летучий отряд под командованием Павла Ефимовича Дыбенко, вместе с которым дошел до Самары, но далее их пути разошлись: будущий адмирал оказался на Каспийской флотилии [4, с. 11]. Примечательно, что, описывая этот период в своих мемуарах, Трибуц не акцентирует внимания на своей должности: все это время он служил лекпомом, а на чисто военную специальность перешел в 1922 г., когда был зачислен на подготовительный курс Военно-морского училища [4, с. 34]. Высшее образование молодым офицером было получено в 1932 г. в Военно-морской академии.
Как и многие командиры, служба которых проходила в 1930-е гг., Трибуц не раз сталкивался с партийными и следственными органами. В то же время именно этот период освещен в мемуарах адмирала слабее всего: Трибуц писал только о строительстве флота и своей встрече с И. В. Сталиным в январе 1938 г. [8, с. 6].
Заметим, что отношения с партией у Трибуца складывались непростые. Удалось выяснить, что 1921 г., еще в период службы на Волжско-Каспийской военной флотилии, он был исключен из ВКП(б) (официально за ряд дисциплинарных проступков [1, л. 37]), однако года вступления в партию в источниках не обнаружено. Вновь принят в ВКП(б) он был только в 1928 г. [1, л. 37]. В 1933 г. в ходе кампании по проверке партдокументов и чистки рядов партии тогда еще старший помощник линкора «Марат» имел выговор за скрытие социального происхождения [1, л. 37].
К середине 1930-х гг. относится первое упоминание фамилии будущего командующего в следственных документах. В 1936 г. было вынесено обвинительное заключение по ст. 58-1 «б» «шпионаж» УК РСФСР в отношении бывшего старшего артиллериста линкора «Марат» Павла Петровича Цой Шен Хака. Согласно материалам следственного дела, Цой Шен Хак, этнический кореец, был председателем «Революционного Союза Корейской Молодежи» в городе Никольско-Уссурийске [3, л. 71]. В 1921 г. он якобы оказывал вооруженное сопротивление красным партизанам Сахалина, находясь в составе контрреволюционного корейского националистического отряда (вероятно, речь идет об оккупации Японией Северного Сахалина в 1920–1924 гг. – Прим. Д. М.), за что в 1922 г., по мнению следствия, был даже судим [3, л. 71 об.]. Тем не менее судимость не помешала Цой Шен Хаку в 1924 г. поступить в Военно-морское училище в Ленинграде, где он по-прежнему поддерживал связи с контрреволюционерами, регулярно встречался с членами шанхайской контрреволюционной группы. В рамках своей шпионской работы в 1933–1934 гг. он якобы пытался выяснить содержимое секретных грузов на Дальний Восток и с этой целью шпионил за старшим помощником командира «Марата» В. Ф. Трибуцем: посещал его каюту для просмотра секретных документов, доступа к которым не имел, пытался добиться права хранения мобилизационных документов на период командировок старпома, открывал ящики в его столе [3, л. 72 об.]. В 1935 г. Цой Шен Хак был уволен с флота и находился под следствием.
Существует иной взгляд на это дело. В биографии, написанной внуком Павла Петровича Цой Шен Хака, факт «регулярных встреч» стоит понимать как сохранение тесных связей с соотечественниками, со многими из которых Цой Шен Хак участвовал в национально-освободительной партизанской войне в Корее против Японии и движении за независимость в 1919 г. Таким образом, связи с Дальневосточным регионом, находящимся в сфере влияния Японии, и привели к появлению описанного выше обвинения. Дело Цой Шен Хака действительно вскоре было закрыто. Однако в 1938 г. он был снова арестован и приговорен в высшей мере наказания [9].
Работы отечественных исследователей заставляют усомниться в справедливости выдвинутых обвинений против Цой Шен Хака. В СССР за 1937–1938 гг. за шпионаж были арестованы 256 тыс. человек, в том числе 52 906 человек – за шпионаж в пользу Японии [6, с. 65]. Более того, так называемые «национальные контрреволюционные организации» оказывались по факту не более чем конструктом следователей [6, с. 63]. Дело Цой Шен Хака удивительно тем, что японского шпиона нашли на Балтике, в то время как большинство таких дел относятся преимущественно к Дальневосточному региону. Что касается Трибуца, то на его дальнейшую жизнь этот эпизод не повлиял, однако карьера в это время действительно находилась под угрозой.
В том же 1938 г. на тогда уже начальника Штаба флота Трибуца поступил донос от корпусного комиссара Александра Александровича Булышкина, состоящий из четырех пунктов [2, л. 53–54]. Исследование, проведенное автором с целью проверки выдвинутых обвинений, доказало их голословность. К такому же выводу пришло и собрание парторганизации Штаба флота, признав содержание доноса на Трибуца недоказанным [1, л. 39]. Отметим, что инициатор «дела Трибуца» А. А. Булышкин в 1938 г. сам был арестован по доносу органами НКВД, освобожден и уволен со службы [7, с. 383].
Таким образом, будущий командующий Краснознаменным Балтийским флотом в течение 1930-х гг. не раз попадал в поле зрения органов. Учитывая специфику времени, каждая такая встреча с ними могла закончиться весьма драматично. Трибуц не подвергся карательно-репрессивным мерам и тем не менее предпочел умолчать об этих фактах биографии в своих мемуарах.
В отечественной историографии уже устоялись мнения, согласно которым политические репрессии привели к ослаблению армии и флота, резкому омоложению командного состава, боязни командиров проявлять в боевой обстановке собственную инициативу. С данными тезисами трудно поспорить. Однако в первые месяцы войны Краснознаменный Балтийский флот столкнулся с рядом объективных трудностей, которые не позволили ему в полной мере противодействовать планам немецкой армии. Конечно, имели место и ошибки, допущенные высшим командованием флота в лице командующего Трибуца, начальника Штаба флота Пантелеева и других командиров. Тем не менее, в том числе благодаря поддержке флота, удалось сорвать план немецкой армии на северозападном направлении – захват Ленинграда. Это значит, что армия и флот выполнили свою главную задачу.
1. Протокол № 12 общего закрытого собрания низовой парторганизации ШКБФ // РГА ВМФ. Ф. Р-34. Оп. 6. Д. 823. Л. 37–39.
2. Донесение члена ВС КБФ, корпусного комиссара А. А. Булышкина // РГА ВМФ. Ф. Р-34. Оп. 6. Д. 823. Л. 53–54.
3. Обвинительное заключение по обвинению бывшего старшего артиллериста линкора «Марат» П. П. Цой Шен Хана по ст. 58-1 «б» УК РСФСР // РГА ВМФ. Ф. Р-1570. Д. 3496. Л. 70–74.