29 сентября Берта Владимировна зафиксирует в дневнике подробности: «Вчера, во время ужасной вечерней бомбежки, Арсений как раз был в Гостином дворе. Там до сих пор идут раскопки, вернее, продолжаются безобразия. Раскопки ведутся медленно, нерадиво, грубо, по-хамски; мародерство идет жуткое. Найдены Танечкины чемоданчик и портфель, но совершенно пустые. Туфель на ней не было. Исчезают костюмы, пальто, деньги, ценности. Я изо всех сил убеждаю Арсения написать по этому поводу в прокуратуру от имени учреждения» [9, л. 29–30].
Еще один силуэт возникает на страницах блокадного дневника Б. В. Злочевской: «15/XI. Суббота. Тревога. Вот уже 2 часа она длится. Сижу в библиотечной “кухне” и сторожу кастрюльки Татьяны Ивановны» [10, л. 28].
Биографический словарь сотрудников Библиотеки Российской академии наук дает следующую справку: «Бохановская Татьяна Ивановна 22.VII.1888, Женева – 8.I.1942, Ленинград. В 1910 г. окончила факультет историко-филологических и социальных наук Женевского университета. В 1911 г. приглашена профессором Мадаем (Женева) для перевода его библиотеки на Десятичную классификацию. В 19111913 гг. выполняла библиографические и статистические поручения Н. А. Рубакина в Женеве и Брюсселе. В БАН работала в отделе выдачи с 1929. Занимала должность старшего библиотекаря с1933 г. Принимала участие в составлении “Библиографического указателя изданий Академии наук СССР, вышедших в 1932 г.” (Л., 1935). В августе 1941 г. уволилась в связи с эвакуацией, с 28 августа вновь зачислена на работу. Умерла в блокадном Ленинграде» [11, с. 93–94].
Место рождения – Женева – объясняется тем, что Т. И. Бохановская была дочерью эсеров-эмигрантов. Ее отец Иван Васильевич Бобырь-Бохановский «пропагандист, член кружка “чайковцев”, “ходил в народ”. Арестован в 1875 и привлечен по делу о пропаганде в Империи (“процесс 193-х”). По Высочайшему повелению от 19.02.1876 дело о нем разрешено в административном порядке с учреждением особого полицейского надзора. В 1877 пытался организовать крестьянское восстание в Чигиринском уезде. Арестован 30.08.1877. В мае 1878 бежал из киевской тюрьмы. 18781917 за границей: Франция, Швейцария, Бельгия. В 1880-х заведовал народовольческой типографией в Женеве. В дальнейшем заведовал типографией газеты “Революционная Россия”» [12, с. 68].
Мать Татьяны Ивановны Галина Федоровна Бохановская-Чернявская (1854–1936) была членом московской народовольческой организации и хозяйкой московской типографии «Народной воли». После разгрома организации в 1883 г. уехала за границу, где стала членом заграничного комитета партии эсеров. Вспоминала в 1920-х гг. в Ленинграде: «Когда наша типография была передана ближайшим наследникам “Народной Воли” – социалистам-революционерам и стала типографией “Революционной России”, Ивану Васильевичу было поручено заведывание ею. Февральская революция застала его в Брюсселе. Перед моим отъездом из Парижа (где жила с июня 1915 г.) я получила от него радостное письмо, в котором он поздравлял меня и друзей с революцией, с достижением цели, для которой работали всю жизнь.
Из Христиании, на пути в Россию, я известила его о моем отъезде на родину, выразив надежду, что и он скоро туда приедет. Но напрасно ждали мы его приезда.
В августе я получила извещение о его смерти и ленты от его надгробных венков» [13, с. 35].
Сведения об их дочери сохранились в Санкт-Петербургском филиале архива Российской академии наук: «В 1915 – преподаватель французского языка в детсаду им. Лукиной (Петроград). В 1916 освобождена от должности в связи с переездом. С марта 1918 преподавала французский язык в школе II ступени в Гуляй-Поле. В ноябре 1918 уволилась в связи с переездом в Днепропетровск. В 1919 библиотекарь внешкольного подготовительного отдела в Днепропетровске. Прекращение работы ввиду ликвидации учреждения перед наступлением белых, и в 1919–1920 гг. снова преподавала французский в школе 2-й ступени в с. Гуляй-Поле. В 1920 назначена ликвидатором неграмотности (обучение красноармейцев) Сочинского ОНО. Назначена преподавателем географии при домпросвете им. Крупской (Петроград). В 1923 назначена библиотекарем при Сиверской школе-колонии. В 1927 назначена преподавателем французского языка в 41 трудшколе Ленинграда. В 1929 зачислена библиотекарем в БАН» [14].
В 1920-х г. в Ленинграде Т. И. Бохановская сотрудничала с журналом «Гигиена питания» Ленинградского научно-гигиенического вегетарианского общества. В 1931 вышла ее в соавторстве с Н. В. Тарасовым книга «Сырая пища и ее приготовление» – руководство по вегетарианской кулинарии, неоднократно переизданное в постсоветское время. Экземпляр 1931 г. утрачен в БАН в 1942 – в год смерти автора от голода. В том же году окончен блокадный дневник Берты Владимировны Злочевской.
Берта Владимировна Злочевская эвакуировалась на Урал эшелоном Академии наук в феврале 1942-го, после блокады вернулась к работе в БАН, умерла в 1968 г. в Ленинграде.
1. Блокадный дневник Б. В. Злочевской. Ч. 2.
2. Там же. Ч. 1.
3. Там же.
4. Там же.
5. Блокада 1941–1944. Ленинград. Книга памяти. СПб.: Нотабене, 1999. Т. 7.
6. Чуковская Л. К. Сочинения: В 2 т. Т. 1: Повести; Стихотворения. М.: Арт-Флекс, 2001.
7. Берггольц О. Ф. Ольга. Запретный дневник / Сост., коммент. Н. Соколовской. СПб.: Азбука-классика, 2010.
8. Федоров А. В. Фрагменты воспоминаний // Воспоминания о Ю. Тынянове. Портреты и встречи / Сост. В. А. Каверин. М.: Советский писатель, 1983.
9. Блокадный дневник Б. В. Злочевской. Ч. 1.
10. Там же. Ч. 2.
11. Биографический словарь сотрудников Библиотеки Российской академии наук. Кн. 1. СПб., 2014.
12. Деятели революционного движения в России. Вторая половина 1850-х – конец 1890-х гг. / Сост. Л. М. Ляшенко. Т. 2. 1870-е годы. М., 2009.
13. Чернявская-Бохановская Г. Ф. Автобиография // Каторга и ссылка. Историко-революционный вестник. Кн. 43. М., 1928.
14. СПбФААН. Ф. 158. Оп. 007. Д. № 22.
О. A. Komarova
(Russian Academy of Sciences Library, Researcher, olga.komarova3013@yandex.ru)
People of science and culture – victims of the blocade of Leningrad (in the pocges of the diary Berta Zlochevskaya, a staff member of the Library of the Academy of Science)
The Blockade chronicle of Berta Vladimirovna Zlochevskaya – are two notebooks, filled with pencil’s notes and wax spots on the last pages – contains evidence of the last days and death circumstances of BAN’s employers and heroic survival in the Blockade life.
Key words: Zlochevskaya Berta Vladimirovna, Leningrad, Blockade, Library of the USSR Academy of Sciences, Library of Russian Academy of Sciences, Diary, 1941–1942.
К вопросу о сохранении и изучении культурных ценностей в условиях блокадного Ленинграда
А. С. Солоусов
(к. и. н., тьютор Центра социальных и гуманитарных знаний, Санкт-Петербургский национальный исследовательский университет информационных технологий, механики и оптики, as_solousov@mail.ru)
Рассматривается проблема эвакуации, сохранения и изучения культурных ценностей в условиях блокадного Ленинграда. Освещена роль государственных органов и руководства музеев в деле спасения предметов искусства. Основное внимание уделено деятельности музейных сотрудников по сохранению, изучению и пропаганде культурных ценностей в условиях войны и блокады.
Ключевые слова: блокада Ленинграда, музейные сотрудники, эвакуация музейных ценностей, Исаакиевский собор, А. И. Зеленова, С. Н. Балаева.
Обращение к теме сохранения культурных ценностей в начале XXI в. не случайно. Локальные конфликты в различных регионах, в ходе которых происходит уничтожение исторического наследия, заставляют заняться решением данной проблемы.
Учитывая международную обстановку в Европе в середине 30-х гг. XX в., руководство СССР в 1936 г. озаботилось вопросами, связанными с эвакуацией культурных ценностей в случае войны. Заведующими дворцов-музеев при участии искусствоведов, представителей администрации и Ленгорисполкома были составлены списки предметов, подлежавших вывозу в глубь страны. Перечень вещей, представленных в них, был коротким. Включались только уникальные экспонаты. В. В. Лемус в исторической справке указывала, что на долю всех ленинградских пригородов пришлось 4871 наименование. Составленные в 1936 г. списки предметов хранились в спецотделах музеев. Вещи подлежали эвакуации в три очереди. При проведении первой научной инвентаризации 1938–1940 гг. были введены новые критерии оценки отдельных предметов. Количество предметов, подлежавших эвакуации, возросло, но, по свидетельству В. В. Лемус, накануне войны с Германией новый список был утерян. Хранители коллекций сами отбирали наиболее ценные экспонаты «в соответствии с инструкцией Управления культуры просветительных предприятий Ленсовета» (УКППЛ). Вещи, входившие в официально утвержденные списки, были упакованы в два дня.
Эвакобазы, количество вагонов, упаковочных материалов и тары рассчитывались заранее, но реальные потребности превысили теоретические выкладки. Вся информация была засекречена.
Деятельность директоров пригородных дворцов-музеев в начале войны заслужила у коллег и руководства разные оценки. Положительно отзывался о директоре Пушкинских дворцов-музеев В. И. Ладухине А. М. Кучумов. О директоре Павловского дворца-музея И. К. Микрюкове, отмечая его уважение к музею, работавшие с ним музейные сотрудники вспоминали как о «хозяине с кулацкими наклонностями», переброшенном на руководящий пост в музее по партийной линии с другой административной работы. Руководство полагало, что он затянул с эвакуацией музейных предметов. На помощь И. К. Микрюкову была отправлена А. И. Зеленова, вскоре заменившая его на посту директора и руководившая дальнейшей отправкой вещей. А. С. Елкина в своей работе указывает, что назначенный на пост директора в январе 1941 г. Микрюков вряд ли мог за короткий срок освоить сложную и незнакомую ему до этого сферу, а действовать ему пришлось в экстремальных условиях. Вскоре и В. И. Ладухин, и И. К. Микрюков ушли на фронт. В дальнейшем И. К. Микрюков был назначен директором отдаленного совхоза. От необоснованных обвинений в д