Но зато наваристый, душистый и горячий кулеш превзошел все ожидания! Конечно, под него «накатить» бы сейчас граммов 150 водочки, но на «боевых» однозначно сухой закон. Поэтому вместо крепкого алкоголя к солдатскому столу подали крепкий, дегтярной черноты чай. И очень сладкий. Под него хорошо пошли галеты с кисло-сладким, отнюдь не приторным джемом из русских сухпайков.
– Что-то я уже по поводу перевязки и жгутов поиздержался. Надо бы пополнить, – обратился Егор к Мише-волонтеру.
– Такая же фигня… – тяжело вздохнул напарник.
Егор переложил часть бинтов и перевязочных пакетов из рюкзака в подсумки и карманы разгрузочной системы вместо уже израсходованных. Да уж, на войне в дефиците всегда бинты и патроны…
После обильного ужина и чая бойцов почти сразу же потянуло на сон. Никаких фронтовых посиделок и задушевных разговоров, люди без всякого преувеличения смертельно устали. Разложив на холодном промерзлом полу коврики из полиуретана, одеяла, матрасы, найденные в развалинах, мотострелки прямо в одежде, бронежилетах и «разгрузках» стали устраиваться спать. Ночь прошла относительно спокойно: несколько раз открывали огонь БМП-2 из состава дежурных огневых средств. А вот под утро…
– К бою!!!
Егор вскочил на ноги, быстро затягивая на себе распущенные на ночь ремни бронежилета и «разгрузки». Развязанные шнурки ботинок медик торопливо затянул и завязал. Он по собственному горькому опыту знал, что остаться босым на морозе во время боя можно проще простого. Автомат с заряженным подствольным гранатометом колотил по бедру, Егор уже привычным жестом придержал его ладонью у затвора, заодно проконтролировав наощупь, что оружие на предохранителе. Накинул лямки медицинского рюкзака.
Поскальзываясь на обледенелых ступеньках, Егор выбрался из подвала. А снаружи уже бушевала ожесточенная схватка. Пришлось сразу вскинуть автомат и занять место в боевых порядках. Рядом стреляли короткими очередями пехотинцы, чуть поодаль заходился злыми очередями пулемет Калашникова. Егор стал стрелять, ловя на мушку фигуры во вражеском камуфляже с синими лентами на рукавах. Автомат отзывался отрывистым треском, из затвора летели дымящиеся гильзы. Магазин на тридцать патронов опустел быстро. Несколько секунд на перезарядку – никаких «тактических» изысков: отсоединил, закинул в сумку сброса и тут же присоединил новый. Лязгнул затвор, и надежный автомат снова повел свою смертоносную песню. Приметив группу солдат противника, Егор переключился с автомата на «подствольник» и выпустил пару гранат. Заряды ВОГ-25 сделали свое дело, нашинковав мелкими, но очень неприятными осколками бандеровскую мразь. И еще больше посеяли панику.
Бой длился меньше часа. За это время Егор отстрелял шесть полных магазинов и выпустил четыре подствольные гранаты.
Как оказалось чуть позже, это на их позиции вышла довольно большая группа украинских националистов: примерно четыре десятка голов, одна БМП и пара броневиков «Варта». Они прорывались из города и умудрились заблудиться – выскочили прямо на позиции мотопехотного взвода ДНР. Где и полегли все до единого. Боевую машину пехоты и оба броневика сразу подбили гранатометчики из «Мух», на такую технику обычных одноразовых гранатометов оказалось вполне достаточно. В плен националистов воины-республиканцы не брали.
На поле боя остались лишь обрывки гусениц, опорные катки ходовой части БМП-1, куски пулеметных лент, обгоревшие обломки… Башню с 73-миллиметровой пушкой отшвырнуло силой взрыва в сторону. Повсюду лежали тела убитых врагов, глухо стонали раненые, кто-то истошно кричал. Егор поставил автомат на предохранитель и потянулся в подсумок «разгрузки» за перевязочным пакетом. Так начался новый день в Волновахе.
Глава 9Комбат «Спарты»: Последний бой…
Фронтовая молва принесла печальную весть: в бою погиб командир легендарного Отдельного разведбатальона спецназа морской пехоты ДНР «Спарта» Владимир Жога, позывной «Воха».
Как рассказывали очевидцы, бойцы «Спарты» как наиболее опытные продвигались вперед, хотели проверить подвалы в пятиэтажках, где находились гражданские. Там их было огромное количество, они находились без еды несколько дней, запрашивали гуманитарный коридор для эвакуации – буквально это были крики о помощи. Но украинская армия мирных жителей не выпускала, используя как живой щит.
Разведчики батальона «Спарта» как раз и пытались занять на высотках позиции, чтобы обеспечить выход гражданских из Волновахи. Но тут начался шквальный огонь со стороны украинских войск. «Воха» в том числе побежал координировать своих ребят. Он мог, в общем-то, находиться на пункте управления, руководить боем дистанционно оттуда. Но когда возникла ситуация и его ребята попали в засаду, были зажаты, с нескольких сторон их обстреливали, он сам с пункта управления на бронированной машине вырвался туда через поле. По словам очевидцев, еще там, в поле, бронеавтомобиль пробило пулями. Комбат Владимир Жога выскочил, чтобы координировать ребят, и одна из вражеских пуль вошла в голову…[5]
Он действительно погиб как герой – один из редких командиров в этом мире, который реально вместе со своими штурмовыми отрядами находился впереди, на острие атаки. Владимир Жога делал все так же, как в свое время научил его первый комбат «Спарты» Арсен Павлов – легендарный «Моторола». Когда первая штурмовая группа под командованием «Моторолы» заходила на объект, сразу за ним заходил и «Воха» вместе со второй штурмовой группой.
Владимир Жога сам был родом из Славянска, когда началась война в Донбассе, весной 2014 года, ему было всего 19 лет. Он пришел в подразделение Арсена Павлова, когда мало кто знал самого «Моторолу» и батальона «Спарта» еще не было.
Насколько нужно иметь силу духа, чтобы командовать своими ребятами не откуда-то, а в самом п…резе! Оба этих командира «Спарты» такой силой духа обладали и тем самым вдохновляли своих бойцов. Оба погибли как герои…
Навряд ли можно говорить, что украинские военные лично охотились за командиром легендарного подразделения – одного из самых боеспособных подразделений Донецкой Народной Республики. Украинская сторона и националистические батальоны за восемь лет войны прекрасно понимали, что собой представляет «Спарта». Да и сами «спартанцы» никогда не скрывали, против кого, как и где они воюют. Ребята всегда шли на своих боевых машинах пехоты с флагами морпехов и своего подразделения. В общем-то, врагу было понятно, кто против него стоит.
Солдаты рассказывали, что комбат Владимир Жога как раз говорил перед тем как пойти на штурм Волновахи: «Ни в коем случае не снимайте наши флаги – пусть они знают, кто идет против них!»
Если же говорить о поставленной в тот день перед батальоном «Спарта» боевой задаче, то она действительно была выполнена полностью, несмотря на гибель комбата. Разведчики ДНР закрепились на тех рубежах, на которых должны были закрепиться, боролись и дали возможность уже другим подразделениям зайти в жилую застройку этого микрорайона Волновахи. И в итоге общими усилиями фронт наступления был существенно расширен.
Разведчики батальона «Спарта» снова потеряли батю… Для всех бойцов это большой удар, безусловно, рана на сердце, потому что «Воха» являлся не просто командиром, который был далек от своего подразделения, из кабинета командовал… Он всегда общался и поддерживал каждого своего бойца. И все в него верили, зная, что он настоящий друг, товарищ, брат, который не просто будет приказы отдавать, а сам вместе с ними, плечом к плечу пойдет в бой. Так и получилось.
Но, несмотря на трагедию, которая произошла, бойцы «заряжены» не просто отомстить за комбата, а доделать и завершить ту миссию, которую Владимир Жога возложил на батальон, как в свое время это сделал еще легендарный первый командир подразделения «Моторола».
После гибели «Вохи» командование «Спартой» принял начштаба батальона, его отец Артем Жога. Он с момента начала войны занимал эту ответственную должность в подразделении и нашел в себе силы и мужество продолжить дело сына. И все бойцы отдали ему должное – возглавить батальон и повести его дальше способен далеко не каждый.
В солдатской среде крепло мнение, что после небольшой передышки «Спарта» вновь вернется на фронт и приступит к выполнению боевых задач на самых «жестких» участках Донбасского фронта[6].
Глава 10Пополнение по призыву
Бои за Волноваху, а конкретно за автовокзал и прилегающую территорию, а также за улицу Центральную, длились с переменным успехом без малого четыре дня. Потери в отдельном мотострелковом батальоне командира «Артема» были ощутимые, собственно, как и в других подразделениях Народной милиции ДНР.
Погибших отправили на санитарных машинах, начмеду и комбату пришлось написать страшные, но необходимые сопроводительные документы… Бойцы проводили своих боевых товарищей минутой молчания и сухим треском ружейного салюта. После выпили по сто граммов за упокой мятежных солдатских душ…
Как в песне поется:
«Живы мы покуда, фронтовая голь,
А погибнем – райская дорога…»[7]
Раненых тоже постарались эвакуировать в нормальные госпитали, и побыстрее. На них Егор израсходовал весь свой запас трофейных термоодеял, поплотнее укутывая ребят. Дорога длинная, а шок – штука коварная… Грузовики с красными крестами медленно и осторожно рулили по ухабам, в каждом ехал стрелок-санитар, он следил за ранеными.
Выполнял эвакуацию из-под огня противника на трофейном гусеничном тягаче МТ-ЛБ водитель Игорь, он успел в своей Горловке послужить и на таком специализированном транспорте. Бронированные борта защищали лишь от автоматных пуль и осколков, но это было гораздо лучше, чем просто старый бронежилет, наброшенный на дверцу кабины или расстеленный на капоте машины.