А вот сейчас к ужасу перед будущим, в особенности перед будущим диагнозом, прибавлялось и абсолютно жуткое чувство собственной беспомощности. Разумом он понимал, что, в принципе, все не так уж плохо. Но все же чисто по-человечески Егору хотелось орать от леденящего страха. Огромным усилием воли он боролся с этим всепоглощающим кошмаром и лишь скрипел зубами – и терпел. Терпел, чтобы выжить. Patio ut salveris!
Осматривал Егора и делал ему перевязку молодой хирург, наверное, ровесник Димы Громова.
– Так, хорошо… Рана на бедре довольно обширная, но хирургическая обработка выполнена довольно грамотно. Пожалуй, ничего делать тут не нужно, просто сменим тампонаду и дренаж. Понаблюдаем рану дня три, а после, если не будет осложнений, наложим финальные швы. Рука – навылет, это не страшно. Температура повышена, но субфебрилитет вполне объясним и ожидаем. О, так вы еще и наш коллега! Санитарный инструктор, тактическая медицина, – военный хирург заглянул в сопроводительные документы Егора.
– Точно так.
В госпитале на юге ДНР раненый полевой медик пробыл недолго. Совсем скоро на вертолетную площадку возле медицинского учреждения приземлился «винтокрылый госпиталь» Ми-8АМТШ. Егора на носилках вместе с еще дюжиной тяжелораненых быстро занесли в салон. Их сопровождал медик с набором необходимых лекарств.
Первыми взлетела пара штурмовых «Аллигаторов» Ка-52, уникальных боевых вертолетов с характерным соосным расположением несущих винтов один над другим. Такие машины своей подавляющей огневой мощью – 30-миллиметровой скорострельной пушкой и различными ракетами – надежно прикрывали санитарный «борт».
Перелет до Ростова-на-Дону занял совсем немного времени, и Ми-8АМТШ приземлился на военном аэродроме, откуда раненых повезли в военный госпиталь на скорой помощи.
Сам военный госпиталь в Ростове занимал огромную территорию, по сути, он являлся городом в городе. Здесь было все: самое лучшее, почти фантастическое медицинское оборудование, ультрасовременные операционные, новейшие лекарства и, что самое важное, военврачи экстра-класса. Военный госпиталь в Ростове оказывал помощь раненым еще со времен кровавой Первой чеченской войны. Тогда был даже сформирован Специальный хирургический отряд – настоящий «медицинский спецназ». А еще раньше сюда везли пострадавших из Осетии, Абхазии, Приднестровья. Так что опыт у военных врачей в Ростове был огромен.
Егора сразу же прооперировали, но, по словам самих военврачей, рану пришлось только слегка почистить, а дальше оставалось только ждать выздоровления. Профессионалы полевой хирургии из Ростова особо обратили внимание на высокое качество обработки ран.
– Глубокий шрам, конечно же, останется, но в целом все заживет довольно быстро. И на функциях ноги особо не скажется, – констатировал молодой военврач. – У нас тут отличный реабилитационный центр. Так что восстановитесь быстро.
Глава 26Самая желанная награда
Егор смотрел в окно на город, на обычную шумную ростовскую улицу. Какое это было счастье!
Не хотелось ни читать, ни смотреть что-то в смартфоне. Просто наблюдать за людьми, за машинами, наслаждаться тем, что вокруг расстилается большой город, который до краев наполнен жизнью.
Его родной Донецк тоже весьма немаленький, вместе с соседней Макеевкой до войны в 2014 году насчитывалось более миллиона человек населения. Но сейчас столица республики больше напоминает чистую и пустую казарму, откуда личный состав ушел на боевые, оставив лишь дневальных и караулы…
А тут огромный, какой-то шебутной и яркий купеческий город. Здесь люди крутятся, зарабатывают деньги и тут же тратят их. Егору Ростов чем-то – наверное, бесшабашностью, – напоминал родной довоенный Донецк. Он так же рос ввысь новыми многоэтажками, развивался, трудился и отдыхал с размахом.
Раны понемногу затягивались, полевой медик медленно, но уверенно шел на поправку. Единственное, о чем беспокоился Егор – не комиссуют ли его теперь по ранению. Он хотел вернуться в свой батальон, ведь там остались его ребята, которые и сейчас воюют, пока он тут прохлаждается за казенный счет!..
Еще больше Егор переживал за жену: он очень не хотел, чтобы Катерина расстраивалась по поводу его ранения. Для этого он даже попросил оставить ему телефон в эвакуации. В принципе, то, что он мог не выходить на связь по нескольку дней, считалось относительно нормальным: он ведь на службе, более того, все ж на войне!..
А потом уже здесь, в Ростове, купил российскую SIM-карту и звонил Катерине с нее, уверяя, что все в порядке. На резонный вопрос любимой супруги, куда делся прошлый номер, Егор, что называется, отбрехался. Мол, старый телефон разбил, пришлось новый доставать. Карты республиканского оператора «Феникс» не было, а потому пришлось покупать с рук российскую симку… В общем, такую вот хреновину он выдал!..
Честно говоря, Егор очень сомневался, что умная и проницательная супруга поверила в его отмазки… Но все же в разговорах с ней полевой медик делал упор на то, что у него все нормально.
– Котеночек, мы сейчас находимся в Мариуполе во второй линии оцепления. В основном работает спецназ, а мы так, на подхвате! – по сути, как раз в этом Егор и не врал.
Мотострелки ДНР ведь действительно лишь прикрывали «спецов», которые проводили зачистку «Азовстали». Он просто не стал говорить Катерине всей правды, боясь ее расстроить. Подумал, что, как только совсем выздоровеет, приедет в маленький уютный городок Шахты и там встретится с Катериной. Конечно, зная своенравную и независимую натуру жены, полевой медик был уверен, что она непременно обидится. Но это ничего страшного, Егор сумеет загладить невольную вину, главное, чтобы ненаглядная женушка меньше волновалась…
В один из дней, когда Егор маялся бездельем, в палату пожаловала целая делегация с генерал-лейтенантом во главе. Полевой медик из Донецка до этого вот так запросто только полковников видел.
Соседи Егора по палате тоже удивились.
– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! – полевой медик из Донецка, проклиная собственную неуклюжесть, попытался подняться с койки.
– Лежите-лежите, Егор Викторович, – несколько не по уставу ответил генерал.
– Сержант медицинской службы Трофимов, за мужество, героизм и самопожертвование, проявленные в бою, вы награждаетесь орденом Святого Георгия IV степени!
– Служу России! – Егор все-таки поднялся с койки.
Генерал-лейтенант приколол орден к груди – прямо на больничную пижаму.
– Можно сказать, что награда все же нашла героя! Вот так, товарищ сержант, снова вернулись те времена, когда Россия своих не бросает, – веско сказал генерал и крепко пожал Егору руку.
Дверь в палату открылась, Егор повернул голову: в наброшенном на плечи белом халате, улыбаясь сквозь слезы, перед ним стояла Катерина.
И генерал, и его немногочисленная свита, и раненые в палате на секунду затаили дыхание.
– Разрешите, товарищ генерал… – тихо сказал только что награжденный герой.
– Конечно-конечно, – совсем не по-уставному ответил воинский начальник высокого ранга.
Сейчас даже он был не властен над ситуацией. Все же, какие бы ни были звезды на погонах, а самый главный начальник над настоящим мужчиной – это его любимая женщина. У самого генерал-лейтенанта за всю его жизнь и карьеру с переездами по дальним гарнизонам, учениями и внеплановыми проверками, командировками в горячие точки дома тоже всегда оставался самый главный начальник – его жена.
Егор обнял свою любимую, свою ненаглядную Катерину.
– Как ты меня нашла, котеночек?
– Я тебе уши отгрызу за то, что скрыл от меня ранение, – шепнула ему жена. – Я же ведь волонтер!.. Помогаю нашим на фронте.
– Не хотел, чтобы ты переживала из-за меня. Прости, пожалуйста…
– Какой же ты у меня глупый…
Эпилог
На экране телевизора Егор наблюдал, как сдаются нацистские недобитки полка «Азов». Небритые, в затасканной униформе, с затаенным страхом в глазах даже не перед русскими, а перед бойцами Донецкой Народной Республики. Вот у кого накопились серьезные счеты к украинским националистам и прочим бандеровцам!
Капитуляция нацистов «Азова» стала первой значимой победой Русской коалиции в борьбе с украинским национализмом. Теперь действительно весь мир увидел воочию лживую политику нынешнего киевского режима и тех, кто, не задумываясь, прикрывается мирными жителями, чтобы спасти свои никчемные шкуры. Они не более чем террористы, нанятые за чужие кровавые деньги, чтобы воевать против России, против Русского мира!
Военный медик очень переживал о том, что сам он не находится там, в районе завода «Азовсталь». Ведь ребята его батальона сейчас на передовой! А он отлеживается в госпитале… Но существовала и еще одна проблема: как сказать Катерине, что его долг – спасать жизни на передовой?.. Она, конечно же, снова отпустит его, но снова придется видеть слезы жены… Извечная проблема служения и непростого нравственного выбора. Егор надеялся, что он этот выбор и впредь сделает правильно.
Впереди предстояло освобождать от националистов и неонацистов Славянск и Краматорск, Киев и Львов. Загнать проклятых бандеровцев в карпатские схроны поглубже и похоронить их там!