Третье: наблюдение за сменой частей и появлением новых войск противника, особенно танков и кавалерии.
Четвёртое: уточнение огневой системы противника.
Пятое: наблюдение за всеми передвижениями и действиями войск противника во время боя.
Шестое: вскрытие и установление инженерных препятствий.
— Могёшь, — усмехнулся Велга. — Приятно слушать. Практически всё то же самое, что у нас.
— Да, — признал Карсс. — Коротко и ясно. Спасибо. Теперь вижу, что умение читать следы на земле и впрямь не главное для войскового разведчика. Хотя…
Подошли Свем и Малышев.
— Он и правда уполз, — сказал Михаил. — Видимо, ночью. Травинки сломаны, камушки перевёрнуты и сдвинуты со своих мест.
— Куда? — спросил Велга.
— Туда, к дороге, — показал Малышев. — Дальше, вероятно, двинулся по ней.
— И он был не один, — добавил Свем.
— То есть? — приподнял брови Дитц.
— Рядом с ним двигались ещё два объекта, — сказал Малышев. — Гораздо меньшего размера и не такие тяжёлые.
— Твою мать! — с размаху хлопнул себя по лбу Стихарь. — Я понял. Это же наш звёздолёт, чтоб ему ни дна, ни покрышки, и «Маша» с «Гансом»! Один большой и два маленьких.
— Интересное предположение, — хмыкнул Мартин. — Только Клёнья ползать не умеет. Он умеет летать. Да и то, преимущественно, в космосе. Что же касается ни дна, ни покрышки, то это как раз к нам относится. Никто не забыл, что мы, вроде как в чёрной дыре?
— Не знаю, где мы, но «Ганс» и «Маша» без нас никуда бы не уползли, — высказался Майер. — Да и заметили бы мы их, будь они вчера здесь. У тебя, Валера, фантазия иногда разыгрывается, как радикулит у моего деда — старого гамбургского докера.
— Валера может оказаться прав, — сказала Нэла. — Здесь повсюду чувствуется магия, я уже говорила. А там, где магия, там предметы и существа могут казаться и даже быть совсем не тем, чем являются на самом деле.
— Во, загнула! — восхитился Курт Шнайдер. — Чего же тогда я на тебя сморю и вижу именно тебя, а не какую-нибудь старую ведьму?
— Специально для тебя, Курт, я могу и старой ведьмой обернуться, — парировала фея. — И не только ведьмой. Это первое. А второе… — она помедлила, — как бы вам покороче… Разумные существа гораздо сильнее сопротивляются воздействию любой магии, чем просто существа. Не говоря уже о предметах.
— Чем ниже объект или субъект на эволюционной лестнице, тем проще его видоизменить с помощью магии, — сказал Влад. — Мы поняли.
— Не совсем так, но в целом близко, — кивнула Нэла.
— Дожили, — вздохнул Никита. — Прямо фэнтези какое-то.
— Чистой воды, — согласилась Марта с серьёзным видом. — Причём давно. С тех самых пор, как ты попал в Стражу Реальности, я думаю.
— Да, верно, — почесал в затылке Никита. — Так каковы теперь наши действия?
— Действия простые, я думаю, — сказал Мартин. — У нас есть дорога. Она должна куда-то привести. По ней и пойдём. А там видно будет.
— Именно, — подтвердил Дитц. — Существенные возражения и вопросы есть? Нет. Тогда вперёд, господа и дамы. И так уже половину утра потеряли.
Порядок следования был таков: впереди в качестве дозора — первобытный охотник Свем Одиночка, Михаил Малышев и Чарли; затем, в полутора-двух сотнях метров — основная группа колонной по два, состоящая из Марты Явной, Влада Борисова, Никиты Веденеева, феи Нэлы, Хельмута Дитца, Александра Велги, Руди Майера и сварога Каррса Оргома; и, наконец, в арьегарде, ещё метрах в пятидесяти-семидесяти — Курт Шнайдер и Валерка Стихарь.
Для разведчиков подобный порядок был привычен. Это ведь только в кино показывают, как лихая разведгруппа из, максимум, пяти человек лихо берёт языка и без единого выстрела (а если и с выстрелами, то разящими врага наповал) возвращается в расположение части.
На самом деле состав и порядок продвижения в тыл противника войсковой разведгруппы довольно сложен и подчиняется определённым, солдатской кровью и потом написанным, законам. И уж без передового дозора впереди и прикрытия сзади тут не обходилось и не обходится всяко.
Да, сейчас им вроде бы ничего непосредственно не угрожало, но по опыту разведчики знали: самый мирный с виду пейзаж в любой момент может обернуться быстрой и неизбежной смертью. Если, конечно, не быть начеку. Так и объяснили Владу Борисову и Карссу Оргому, которые попытались было порассуждать на тему излишней бдительности некоторых, из-за чего интересное, в общем-то, приключение на глазах превращается в какие-то нудные армейские будни.
Объяснял Хельмут Дитц.
Очень спокойно и вежливо. Но так, что и аналитик-интеллектуал Борисов, и политик-царедворец Оргом быстро осознали свою неправоту.
Таким порядком отряд двигался по мощёной булыжником дороге около часа и прошёл по расчетам Велги чуть больше трёх километров.
Сама дорога чуть петляла, обходя неровности почвы, и под малым углом, но неуклонно поднималась вверх. Тёмная, почти чёрная тонкая полоска-волос, которую Велга и Дитц заметили с крыльца, по-прежнему упиралась в низкое небо прямо по курсу. Она стала явно толще, но никто пока не мог понять, что же это такое.
По сторонам смотреть тоже было особо не на что — равнина с растущими кое-где кривоватыми невысокими деревьями бог весть какой породы. Велга даже подумал было в какой-то момент, что при таком обзоре можно было бы и обойтись без двойки прикрытия, но сам себя одёрнул, — мало ли, что кажется безопасно, мы на марше, вокруг совершенно незнакомый мир, а значит бдительность должна быть на высоте.
Впереди Свем Одиночка, Малышев и Чарли остановились, видимо, достигнув высшей точки подъёма. Михаил обернулся к основной группе и призывно махнул рукой.
— Слава богу, — сказал Карсс Оргом. — Кажется, наш дозор что-то увидел. А то я уж заскучал.
— Ты лучше вспомни, как мы по русской степи топали. После того, как из аварийных модулей выбрались, — посоветовал Карссу Руди Майер. — И чем всё потом кончилось. Заскучал он.
— Да, — вздохнул бывший старший советник. — Как вчера было.
— А что было? — спросил Никита.
— Потом как-нибудь, — сказал пулёмётчик. — Но лучше скучать, чем драться.
Отряд собрался вместе. Сначала к передовому дозору присоединилась основная группа, затем подтянулся арьергард в лице Стихаря и Шнайдера.
Здесь дорога начинала спускаться вниз.
И, пожалуй, спуск был чуть покруче того невеликого подъёма, который они только что преодолели. Пейзаж оставался всё тем же — дорога, разлёгшаяся посреди равнины, словно, уснувшая глубоким сном, змея. Но вот погода изменилась. Откуда-то возник и дунул в лица влажный ветерок, принесший с собой почему-то запах прелой гниловатой листвы. И ещё теперь было отлично видно, что тёмная, обрётшая плотность и зримую толщину, полоска, ведущая в облака, начинается ровно в той точке, где на по-прежнему близком горизонте заканчивается дорога, и что одна является вроде бы даже продолжением другой.
— Что за чёрт, — пробормотал Дитц, машинально нашаривая на груди отсутствующий цейсовский полевой бинокль. — Мне кажется или…
Хельмут не успел договорить. Ветерок дунул сильнее, и облака — там, где в небо уходила чудная полоска, разошлись. Всего на пару секунд. Этого вполне хватило, чтобы люди увидели: тёмная полоска — не что иное, как узкий и длинный мост. И ведёт этот мост через невообразимую пропасть к чему-то, что проще и точнее всего можно назвать летающим островом.
Целых две секунды отряд в полном изумлении наблюдал эту картину, после чего облака снова плотно сомкнулись, ветерок утих, и пейзаж приобрёл прежний скучноватый вид.
— Мама, что это было? — громко обратился сразу ко всем присутствующим Валерка.
— Опять мост, — с тоской в голосе пробормотал Руди. — Ох, как мне это не нравится, кто бы знал.
— Тот мост был в море, — заметил Малышев. — А этот в небе. Есть разница.
— Ты думаешь? — покосился на него Майер.
— Уверен.
— Смотри, если что, я на тебя рассчитываю.
— Всегда, — усмехнулся гигант.
— Вы о чём, ребята? — осторожно поинтересовалась Марта. — Вы что, уже видели что-то похожее?
— Не совсем, — сказал Дитц. — Мало ли мостов в обитаемых мирах? И не сосчитать.
— Мало ли в Бразилии донов Педро… — пробормотал Мартин.
— То есть? — не понял Хельмут.
— Не обращай внимания, — махнул рукой Мартин. — Всего лишь цитата из фильма.
— Остров в небе, — веско констатировал Борисов. — Прямо Джонатан Свифт.
— Я слабо помню путешествие Гулливера в Лапуту, — признался Мартин. — Но приходится верить своим глазам. И впрямь остров в небе. И к нему ведёт мост.
— Отсюда следует вывод, что мы сейчас вполне можем находиться на таком же, плавающем в воздухе, острове, — заметил Карсс. — При наличии достаточно мощных гравигенераторов, не вижу здесь ничего сверхъестественного. Одно непонятно — зачем. Мало места внизу на земле?
— Если там, внизу, есть земля, — сказала Нэла. — Но одно я знаю точно. Нет здесь никаких гравигенераторов. Магия, я уже говорила. Так уж это место устроено.
— Ну-ну, — пробормотал сварог, но спорить не стал.
— Я ничего не знаю, — сообщил Майер. — Но чую задницей, что впереди нас ждут серьёзные неприятности.
— А когда было по-другому, Руди? — осведомился Стихарь, поправляя ремень с висящим на нём мечом. — Не впервой, отмашемся.
— Лично я предпочёл бы плазменную винтовку, — заявил Майер. — На всякий случай. Или, так и быть, свой старый добрый МГ. Хоть и тяжёлый он, зараза…
— Да, МГ-43 нам бы, наверное, пригодился, — спокойно заметил Никита. — И плазменные винтовки тоже. Смотрите. Вон там, слева.
Все глянули туда, куда указывал их обычно молчаливый пилот. Метрах в двухстах от места, где они стояли, земля зашевелилась и вспучилась — так, словно наружу одновременно и очень быстро полезли сразу с десяток гигантских грибов.
Но это были не грибы.
— … мать! — привычно не удержался Валерка, хватаясь за рукоять меча. — Извините, девушки, но такая гадость мне ещё не попадалась.