рналу боевых действий, вскоре после начала боя, превратившегося в настоящее побоище и «карусель», подоспели еще и четыре ФВ-190, которые сначала атаковали «аэрокобры» с пикирования, потом снизу, после чего перешли уже на вертикали. Затем откуда-то сверху появилась еще одна группа «мессершмиттов». В итоге строй советских истребителей, как и предварительное разделение на ударную и прикрывающую группы, быстро распался и каждая пара (или отдельные летчики) вели бой самостоятельно, паля во все, что летит. Тем не менее, если верить документам полка, несмотря на большое численное преимущество немцев и использование истребителей «нового типа» (имеется в виду ФВ-190), бой закончился в пользу сталинских соколов. Только на счет командира 3-й эскадрильи Вадима Фаддеева было записано 4 сбитых самолета (три Ме-109 и один Ю-87). Кроме того, гвардии сержант Савин сбил два Ме-109, старший лейтенант Речкалов – один Ме-109, гвардии лейтенант Труд – один Ме-109, гвардии лейтенант Сутырин – один ФВ-190, гвардии старший сержант Табаченко – один Ме-109 и гвардии младший лейтенант Мочалов – один Ме-109. В общей сложности 11 побед! «Все сбитые самолеты подтверждаются летающими экипажами и командованием наземных частей», – сообщалось потом в документах. Собственные потери составили 4 самолета. Р-39К-1 Владимира Бережного был сбит, пилот выпрыгнул с парашютом над Цемесской бухтой и пропал без вести. «Аэрокобры» гвардии сержанта Петра Табаченко, Сапунова и Горохова были подбиты и совершили вынужденные посадки в разных местах.
В общей сложности ВВС СКФ выполнили 538 самолето-вылетов, отчитались о 12 воздушных боях, 23 сбитых и подбитых самолетах (40 % из этих заявок пришлось на 298-й ИАП и около половины на 16-й ГИАП!). При этом летчикам было записано как минимум 19 сбитых Ме-109. Как обычно, эти данные были очень сильно преувеличены! Более того, не было сбито ни одного «мессершмитта». В действительности только два Bf-109 из II./JG3 «Удет» и из II./JG52 были подбиты, но вернулись на свои базы (повреждения 40 % и 30 % соответственно). Кроме того, во время ударов по плацдарму в районе Мысхако и другим целям в этом районе было сбито 4 Ju-87D-3 (W. Nr. 1055, 1058, 1211, 2849) из I./StG3 и 5./StG77. Два экипажа пропали без вести, еще один летчик был ранен. Также немцы потеряли легкий одномоторный ночной бомбардировщик Ar-66 из 2.Stoer/4.Lf, который числится пропавшим без вести вместе с летчиком за линией фронта. Таким образом, люфтваффе в этот очередной «черный день» потеряли на Кубани только 6 самолетов, еще 2 были повреждены.
Собственные потери составили 15 самолетов (четверть которых также была из 298-го полка), в том числе 12 истребителей (шесть Р-39, пять ЛаГГ-3 и один И-153), 9 летчиков которых погибли и пропали без вести. В районе Новороссийска было сбито сразу пять ЛаГГ-3, в том числе четыре из 926-го ИАП. Причем все четыре пилота: капитан С.К. Шишов, лейтенант М.С. Радогин, старший сержант И.И. Кленов и сержант К.И. Пригонов погибли. Пятый был из 267-го ИАП, и его пилот старший сержант В.Ш. Авалиани тоже погиб. Были и небоевые потери. И-153 старшего сержанта Н.Д. Борщевского из 611-го ИАП разбился в аварии, а его пилот погиб. Во время ночного вылета пропал без вести Ар-2 из 367-го БАП (пилот командир 2-й эскадрильи майор Е.М. Михайлюта). По данным противника, в эту ночь (в 21.50–22.22) пилот ночного истребителя Bf-110F-2 фельдфебель Мельшерт из 10.(N) /ZG1 доложил, что сбил 3 двухмоторных бомбардировщика (2 «бостона» и 1 «ДБ-3ф»). ВВС ЧФ потеряли 1 самолет: Ил-4 из 5-го Гвардейского МТАП был подбит зенитным огнем и совершил аварийную посадку в море южнее Анапы. Его экипаж (пилот старшина Литвяков) пропал без вести.
В то время как летчики вели ожесточенные воздушные бои, в эти дни в 4-ю воздушную армию ежедневно прибывали новые полки. Причем для их сопровождения (лидирования) приходилось отвлекать от боевой работы целые авиадивизии. Например, штурмовики Ил-2 из 230-й ШАД в течение 17–19 апреля встречали на специальном коридоре и лидировали прилетающие штурмовые полки на аэродромы Пластуновская, Поликовская, Нововеличевская, Красноармейская и др. Иногда эти перелеты также приводили к большим потерям!
В этот день во время перебазирования самолетов 3-го ИАК на Кубань 3-я эскадрилья 291-го ИАП потеряла ориентировку и залетела на немецкую территорию. Командир эскадрильи капитан А.Г. Егоров и его заместитель лейтенант И.Я. Единархов приземлились на аэродроме Таганрог-Вест и были убиты при попытке взять их в плен. Истребитель старшего сержанта В.К. Богатырева был сбит ПВО аэродрома, пилот погиб. Старшие сержанты О.М. Горбачев и М.С. Добытеев приземлились на аэродроме и были захвачены в плен охраной вместе с их истребителями[24]. Вместе с ними приземлился на Як-7Б и старший сержант В.Ф. Грабельников из 15-го ИАП, который во время перелета на фронт отстал от своего полка. Он также попал в плен. В ряде советских источников ошибочно утверждается, что Богатырев, Горбачев и Добытеев были младшими лейтенантами, хотя приказ о присвоении им звания младших лейтенантов был подписан только 8 мая, т. е. когда они уже давно находились в немецком плену! Таким образом, в результате плохой организации перелета 3-й ИАК, еще не вступив в бой, потерял 6 новеньких Як-1Б и один Як-7Б вместе с их пилотами.
Что касается сухопутного фронта, то, несмотря на мощнейшую поддержку с воздуха, в первый день 5-му армейскому корпусу не удалось добиться серьезных успехов. Хотя 4-й горной дивизии удалось прорваться на северо-западные склоны горы Мысхако и соседней горы Дьявола («Teufels Berg»), а левому крылу 125-й пехотной дивизии – выйти в окрестности опорного пункта «Стегнеева ферма». «В этой узкой долине (Широкая щель), набитой техникой, батареями, штабами и т. д., было много попаданий от вражеского огня, что привело к многочисленным потерям, – писал в дневнике артиллерист Маттеус Линднер из 4-й GD. – Деревьев здесь мало, преобладали кусты высотой 2–4 метра, в основном акация. Санитары постоянно сновали здесь, направляясь к передовым перевязочным станциям». Во второй половине дня состоялись переговоры между командующим 17-й армией генерал-оберстом Руоффом, командиром 5-го армейского корпуса генералом Ветцелем и начальником штаба 4-го воздушного флота генералом Гюнтером Кортеном по поводу хода операции. Ветцель предлагал срочно перебросить части 73-й пехотной дивизии в сектор 125-й пехотной дивизии для развития прорыва, тем самым изменив первоначальный план. Однако это предложение было отклонено по причине того, что перегруппировка могла занять слишком много времени.
18 апреля.
Всю ночь немцы продолжали бомбить позиции десантной группы и Мысхако. Также был совершен массированный налет на огневые позиции армейской артиллерийской группы 18-й армии, расположенные на восточном берегу Цемесской бухты для поддержки плацдарма на Малой земле и обстрелов Новороссийска. «Ночной налет на ту же цель в ночь с 17 на 18 апреля был задержан на несколько часов из-за русского налета на наше место базирования, – продолжал свой рассказ о ходе операции “Нептун” Ханс Райф. – Наши зенитчики и истребители предотвратили точное бомбометание и сбили двух нападавших. Кстати, в ходе этой атаки на выходе из Цемесской бухты мы могли наблюдать интересную ночную битву между нашими и русскими скоростными катерами, в которую также вмешивались батареи и прожекторы с суши. По темной воде струились разноцветные “нити”».
Райф видел действия группы в составе 12 торпедных катеров кригсмарине, которые атаковали коммуникацию Геленджик – Мысхако, потопив при этом два сейнера и катер. В результате остальные суда повернули обратно и не смогли доставить грузы и подкрепления на плацдарм. Кроме того, немецкие бомбардировщики потопили на рейде Мысхако сторожевой катер МО-054, тральщик РТЩ-101 и баржу № 54. В бомбардировках огневых позиций советской артиллерии на восточном берегу бухты несколько раз участвовали и пикирующие бомбардировщики Ju-88A-4 из I./KG51 «Эдельвейс». Только на счет командира группы гауптмана Клауса Хёберлена была записана одна уничтоженная батарея тяжелой артиллерии и 2 зенитных орудия. По советским данным, в результате авиаударов было выведено из строя 30 дальнобойных орудий, 39 тракторов, 26 автомашин, убито 37, ранено 107 артиллеристов, погибла 31 лошадь. Остальная матчасть также получила многочисленные повреждения. Артгруппа была на время выведена из строя и не могла оказывать прежней поддержки войскам.
Штаб Северо-Кавказского фронта после получения этих данных отправил гневное распоряжение в штаб Черноморского флота, обвинив его в бездействии. «Учитывая положение десантной группы особое значение своевременное обеспечение ее маршевым пополнением, доставкой боеприпасов, продовольствия, эвакуация раненых, – говорилось в документе. – Однако пополнение людьми, боезапасом, направленное в ночь на 18.4 в десантную группу, доставлено не было по причине того, что 12 торпедных катеров противника безнаказанно действовали на участке Мысхако, Геленджик, фактически блокировав с моря десантную группу и порт Геленджик, не давая возможности малотоннажным судам переходить из Геленджик до Мысхако. Действенных мер со стороны Черноморского флота по уничтожению катерной флотилии противника в районе Геленджик – Мысхако до сего дня не принято».
С рассветом налеты авиации опять приобрели характер массированных. В общей сложности советские наблюдатели зафиксировали 1600 самолето-пролетов противника, из которых 1350 (то есть 75 %) пришлись на Малую землю! Действия нашей авиации, разумеется, тоже были в основном сосредоточены в этом районе.
В 07.25 группа в составе трех ЛаГГ-3 (летчики Жаров, Алексеев и Плотников) и трех Ла-5 (Слупский, Васильев и Иванов) из 249-го ИАП снова вылетела в район Малой земли с задачей прикрывать свои войска от ударов люфтваффе. Прибыв на место, пилоты «лавочкиных» встретили в районе Кабардинки большую группу в составе шести ФВ-190 и двенадцати Ме-109. Старший лейтенанта Георгий Слупский атаковал «фокке-вульфы» и сбил один из них (падения никто из летчиков не видел). Однако вскоре после этого Ла-5 самого Слупского получил несколько попаданий. Летчик вышел из боя, потом не смог долететь до своей базы из-за нехватки бензина и совершил вынужденную посадку на аэродроме Нововеличковская. Также были сбиты Ла-5 старшего лейтенанта Иванова и ЛаГГ-3 сержанта Алексеева, а ЛаГГ-3 старшего сержанта Жарова был подбит и совершил вынужденную посадку на брюхо на аэродроме Геленджик. В итоге из 6 истребителей на свою базу вернулось в целости и сохранности только 2 (Ла-5 Васильева и ЛаГГ-3 Плотникова)