Во время следования через город Шмалленберг майора Ритгена остановил генерал-фельдмаршал Модель и сразу же ввел его в курс дела.
«Фельдмаршал Модель приказал, не дожидаясь, пока соберутся все остальные подразделения, уже вечером 30 марта атаковать имевшимися в наличии силами от Винтерберга на восток, чтобы сначала овладеть автострадой Халленберг – Медебах и тем самым блокировать одну из трех важнейших коммуникаций противника». (См.: Ритген Г.История учебной танковой дивизии 1944–1945.)
Из своей боевой группы майор Ритген сформировал три слабые ударные группы, в состав каждой из которых входило по одной моторизованной роте и несколько подчиненных или приданных танков и самоходных противотанковых пушек (истребителей танков) «Панцеръягер IV». В 13:00 он провел разведку местности восточнее Винтерберга и согласно приказу занял там исходные позиции.
На командном пункте генерал-лейтенанта Байерляйна в Мильхенбахе после доклада командира корпуса о положении генерал-фельдмаршал Модель отдал приказ о наступлении. Сначала нужно было захватить населенный пункт Кюстельберг, чтобы занять исходные позиции для дальнейшего продвижения в направлении городка Медебах.
В 19:00, возвращаясь с передового командного пункта учебной танковой дивизии, генерал-лейтенант Байерляйн прибыл в расположение боевой группы Ритгена, которая уже заняла исходные позиции южнее Винтерберга, и лично отдал приказ о ночной атаке. Тем временем сюда подошли еще 12 самоходных противотанковых пушек 130-го истребительно-противотанкового учебного батальона учебной танковой дивизии, что существенно усилило атакующую мощь боевой группы Ритгена.
Полковник Хорст Нимак, который во время этого введения в действие командовал учебной танковой дивизией, выехал вперед со штурмовой ротой и отдал приказ о выступлении. Еще раз танковая атака проводилась как в старые добрые времена. Танки подошли к населенным пунктам Хесборн и Лизен, которые находились юго-восточнее Винтерберга. У городка Меделон они натолкнулись на крупные танковые соединения американцев и были остановлены. Но после того как подошли другие немецкие бронетанковые части, в том числе еще несколько самоходных противотанковых пушек, атака продолжилась, и Кюстельберг оказался в руках учебной танковой дивизии.
Здесь остатки 130-го истребительно-противотанкового учебного батальона попали под плотный огонь вражеской артиллерии. Одна из самоходных противотанковых пушек, которой командовал унтер-офицер Ханс Шольде, получила прямое попадание в борт. Экипаж покинул горящую боевую машину и укрылся в подвале одного из домов Кюстельберга. Экипажи других подбитых самоходок, которые были вынуждены покинуть свои «Панцеръ-ягеры», тоже укрылись в подвалах домов Кюстельберга и Дайфельдера.
Когда артиллерийский огонь стих и экипажи немецких самоходок выбрались из своих надежных укрытий, они были встречены американцами, которые продолжали атаку под прикрытием огня собственной артиллерии. Так попал в плен и экипаж «Панцеръягера» под командованием фельдфебеля Дюккерта. Вот рассказ одного из членов экипажа Дюккерта о случившемся:
«Меня зовут Бенно Арндт, и в звании обер-ефрейтора я был механиком-водителем „Панцеръягера“, которым командовал фельдфебель Дюккерт. Мы попали в плен. Когда мы заметили, что за нами никто не наблюдает, то решили еще раз попытать счастье. Мы бросились к нашей боевой машине и забрались внутрь. Мы, это стрелок-радист обер-ефрейтор Адольф Барон и я, крикнули нашему фельдфебелю, чтобы он тоже залезал в нашу самоходку. Однако американцы крепко держали Дюккерта, и он не смог вырваться. Тогда я врубил скорость, и мы на нашем „Панцеръягере“ понеслись по дороге.
Но, проехав несколько сот метров, мы развернулись, чтобы выручить попавших в беду товарищей. Мы открыли по группе американцев огонь, и те бросились в укрытие. Когда мы подъехали к тому месту, где в последний раз видели Дюккерта, то обнаружили, что своим пулеметным огнем смертельно ранили и своего боевого товарища.
Мы опять развернулись и поехали в ту сторону, откуда доносился шум боя, чтобы снова присоединиться к своей части».
Когда 31 марта погода прояснилась и американские истребители-бомбардировщики устроили для себя на участке автострады Лангенвизе – Шмалленберг настоящую новую гоночную трассу, атака учебной танковой дивизии захлебнулась. Полковник Хорст Нимак был тяжело ранен, и по приказу генерал-фельдмаршала Моделя его эвакуировали самолетом из котла. На дивизионном командном пункте полковник Пауль фон Хаузер, командир 901-го моторизованного учебного полка, принял командование осиротевшей дивизией.
Атакующие немецкие соединения подошли вплотную к населенным пунктам Кюстельберг, Лизен, Хесборн и Меделон и заняли их. Перекресток дорог севернее Халленберга был блокирован. Затем была перерезана и магистральная дорога Медебах – Дайфельд в 2 километрах восточнее Кюстельберга. Теперь противник уже не мог продолжать свое стремительное продвижение по этому шоссе.
В ночь на 1 апреля 1945 года в район боевых действий прибыли первые подразделения 176-й пехотной дивизии под личным командованием генерал-майора Ландау и заняли оборону в районе Дайфельда.
Американская контратака, предпринятая 1 апреля, вынудила учебную танковую дивизию отойти к опушке леса восточнее Винтерберга. Следующими остановками были Медебах, Радерн и Хиллерсхаузен. Американские тяжелые истребители Р-38 «Лайтнинг» атаками с бреющего полета вывели из строя последние немецкие зенитные батареи. Западнее Альт-Астенберга в ходе таких же атак с бреющего полета была уничтожена большая часть боевых машин учебной танковой дивизии.
Прорыв из Рурского котла и попытка прорвать фланг американских войск, стремительно двигавшихся на север, с целью отрезать передовые соединения противника от его коммуникаций потерпела неудачу.
В ночь на 2 апреля 1945 года наступавшие дивизии – точнее, их жалкие остатки – были отведены к Винтербергу. 4 апреля 1945 года немецким войскам пришлось оставить и Винтерберг. Командный пункт соединений 53-го армейского корпуса был переведен в Леннеплаце.
5 апреля американские войска атаковали учебную танковую дивизию севернее Винтерберга. Между горой Калер-Астен, высотой 841 метр, и городком Зильбах разгорелись ожесточенные бои. Основная тяжесть этих боев легла на плечи 902-го моторизованного полка. Подполковник Риттер фон Пошингер пал в бою, находясь во главе своего полка. Вместе с ним погиб и обер-лейтенант Расмус, командир 4-й роты 902-го моторизованного полка, которая шла в авангарде. В этих боях была уничтожена почти вся 4-я рота. Майор Кляйн взял на себя командование полком на поле боя. Он провел полк через города Альтена и Хемер в район города Изерлон.
В период после 5 апреля 1945 года экипажи оставшихся танков, самоходок и бронемашин не раз наблюдали со своих исходных позиций, скрытых в лесах Зауэрланда, как мимо них часами шли американские пехотные соединения и громыхали танковые дивизии. Они не могли уже ничего противопоставить этой огромной вооруженной мощи. Учебная танковая дивизия располагала теперь только 20 танками и самоходками и 10 гусеничными бронетранспортерами. Это было все, что осталось от некогда самой крупной и лучше всех оснащенной новейшей бронетехникой танковой дивизии германского вермахта.
7 апреля 1945 года встретились генерал-лейтенант Байерляйн и командир «корпусной группы фон Люттвиц», генерал танковых войск барон фон Люттвиц. Оба генерала ясно понимали, что их положение безнадежно и что каждый следующий день войны здесь на западе будет означать лишь напрасные жертвы. 9 апреля пал Верль, а два дня спустя союзники вошли в Дортмунд.
В 21-й группе армий
Подготовка к операции «Пландер»
2 марта 1945 года с авиационной базы в Норхольте взлетел самолет «Дуглас С-54» «Скаймастер» Королевских ВВС Великобритании и взял курс на Брюссель. На борту самолета наряду с начальником британского Генерального штаба фельдмаршалом Бруком и Уинстоном Черчиллем находились дочь Черчилля Мэри и маршал авиации Артур Конингхэм. Целью полета был штаб Конингхэма в Брюсселе. Оттуда после обеда полет продолжился на двух «Дакотах» до Эйндховена, где высоких гостей ожидал фельдмаршал Монтгомери. Из штаба Монтгомери они отправились на вокзал, где стоял поезд главнокомандующего Эйзенхауэра, который тот прислал для размещения высоких гостей.
После ужина все приняли участие в штабном совещании, так как Монтгомери имел обыкновение проводить его каждый вечер со своими офицерами связи. Монтгомери подвел итог своего доклада: «Наступление развивается просто отлично, и у немцев повсюду заметны признаки развала».
В первой половине дня 3 марта Черчилль и Брук выехали на двух «роллс-ройсах» Монтгомери в Маастрихт в штаб 9-й (американской) армии, командующий которой, генерал Симпсон, после короткой приветственной речи Черчилля доложил о сложившейся обстановке.
Отсюда поездка продолжилась в Ахен. По пути была сделана остановка у укреплений Западного вала, который после упорных и кровопролитных боев под Ахеном перешел в руки англо-американских союзников. Высоким гостям захотелось осмотреть некоторые железобетонные доты и пулеметные гнезда.
При отъезде из штаба генерала Симпсона тот тактично напомнил своим гостям о возможности воспользоваться «умывальной комнатой». Но Черчилль спросил, как далеко отсюда находится линия Зигфрида, и когда узнал, что поездка туда займет всего лишь около получаса, то ответил, что сейчас ему туалет не требуется. Ведь они же сделают остановку на линии Зигфрида.
«Прибыв туда, колонна из 20–30 автомашин остановилась, мы все церемониально выбрались из автомобилей и выстроились в ряд вдоль линии Зигфрида. Когда к нам устремились фотографы, чтобы занять выгодные позиции для съемки, Уинстон повернулся к ним и сказал: „Это одна из тех операций, связанных с этой великой войной, которые не разрешается