Неприятель отошел на север.
Как проходила эта согласованная атака и что освободители обнаружили в городе Метгетен, об этом подробно рассказывается в следующей главе.
Вылазка и контратака
«Наша атака, – вспоминал обер-фельдфебель Гёринг, командир экипажа одного из „Тигров“ 511-го тяжелого танкового батальона, – выполнялась из Кёнигсберга в направлении город Метгетен с целью захватить аэропорт у поселка Зеераппен. Здесь должно было произойти объединение с нашей Замландской группировкой, в том числе и с действовавшим на острие атаки моим родным 511-м тяжелым танковым батальоном. Мой „Тигр“ все это время оставался в Кёнигсберге, так что я был разлучен со своим батальоном. На своем „Тигре“ я должен был первым преодолеть проход в минном заграждении. За мной следовали еще четыре „Тигра“. Но перед нашей маленькой боевой группой должен был двигаться русский Т-34 с немецким экипажем, одетым в советскую военную форму. Командир этого экипажа, фельдфебель, отлично говорил по-русски.
В установленное „время икс“ Т-34 рванулся вперед. Он несся на максимальной скорости, не открывая огня. Когда танк приблизился к русским передовым постам, командир танка крикнул по-русски, чтобы все убегали, так как за ним по пятам следуют немцы. Теперь настало наше время, и „Тигры“ сорвались с места. В коротком, но ожесточенном ближнем бою весь вражеский противотанковый рубеж был смят и уничтожен ударом с тыла. „Тигры“ прорвались с ходу до русских артиллерийских позиций.
На рассвете 20 февраля бой был продолжен. Между тем противник успел подтянуть подкрепление. Тем не менее нам удалось пробиться до аэродрома в поселке Зеераппен. Правда, пока не удалось, как планировалось, создать коридор, обеспечив его оборону со всех сторон.
В 3 километрах севернее мы сосредоточились в имении Региттен. Здесь противник атаковал нас с фланга. Исход сражения висел на волоске.
Это имение, с горой Мюленберг – обозначенной на карте как высота 28, – господствовало над всей местностью и над развилкой дорог у поселка Зеераппен.
Уже следующей ночью русские атаковали нас здесь. Три раза они поднимались в атаку и три раза откатывались назад, неся большие потери. В течение нескольких следующих дней имение шесть раз переходило из рук в руки. Мы не имели права потерять эту господствующую высоту ни при каких обстоятельствах.
Во второй половине дня 21 февраля Красная армия ввела в действие свою штурмовую и бомбардировочную авиацию. Во время вылазки из крепости Кёнигсберг мы захватили в качестве трофеев большое количество русских сигнальных ракет. И вот теперь пришло время воспользоваться ими, и мы начали посылать в небо одну белую сигнальную ракету за другой. Русские летчики поверили нам и сбросили свои бомбы по другую сторону от высоты 28.
К сожалению, не сбылись наши надежды встретиться с нашими старыми боевыми товарищами, прежде всего из 2-й роты, так как они вели тяжелые танковые бои под Меденау. И только 26 февраля мы смогли отпраздновать свое возвращение в родное подразделение».
Таков рассказ непосредственного участника атаки со стороны Кёнигсберга обер-фельдфебеля Гёринга, дающий детальное представление о ходе боевых действий.
Но со стороны полуострова Замланд атака развивалась гораздо тяжелее. Там «Тигры» действовали в составе моторизованной боевой группы под командованием майора Фрая. Наряду с 10 «Тиграми» 511-го тяжелого танкового батальона в эту боевую группу также входили 240-й разведывательный батальон и части 158-го истребительно-противотанкового батальона 58-й пехотной дивизии. Эта боевая группа должна была вступить в действие только после того, как пехотным подразделениям удастся захватить высоту между деревней Вишенен и поселком Крагау.
Однако гренадерам пришлось залечь перед этой хорошо укрепленной высотой с большим количеством хорошо замаскированных пулеметных гнезд. Только 2-му батальону 154-го гренадерского полка удалось с боем пробиться через Крагау к деревне Мозенен. Здесь батальон оказался в одиночестве перед позициями противника, имевшего большое численное преимущество. Быстро подтянув свежие резервы, неприятель окружил немецкий батальон и полностью уничтожил его. Среди погибших оказался и командир батальона, майор Шиндель.
Тем временем русские обратили внимание на группу «Тигров», занявших исходную позицию. Они открыли огонь по скоплению немецких танков из 36 минометов. «Тигры» никак не могли достать огнем своих пушек эти тяжелые минометы, стоявшие на обратном скате высоты. С помощью сложных маневров на ограниченном пространстве командиры танков попытались выйти из-под этого минометного града.
В конце концов у унтер-офицера Зуппера из 2-й роты 511-го тяжелого танкового батальона терпение лопнуло. Не дожидаясь приказа, он на максимальной скорости устремился на своем «Тигре» вверх по склону высоты и двинулся в сторону имения, из района которого велся минометный обстрел. Зуппер открыл огонь по первым же обнаруженным целям. Русские танки вспыхивали как спички. От прямого попадания минометы взлетали в воздух. Тем не менее унтер-офицеру Зупперу пришлось бы вскоре несладко, если бы за ним не последовал и фельдфебель Альберт Кершер, один из кавалеров Рыцарского креста в этом батальоне, а затем и все остальные «Тигры».
Не останавливаясь, «Тигры» двинулись дальше, расстреливая из своих пушек все, что попадалось им на пути, и разгромили все занятое противником имение. Добравшись до обратного ската высоты, Зуппер начал по очереди расстреливать все выставленные здесь минометы. Раздался оглушительный грохот, это взорвались складированные здесь мины. К экипажу Зуппера присоединились и остальные танки. Ни одному из установленных здесь 36 минометов не удалось избежать своей судьбы.
«Тигры» добились огромного успеха. Унтер-офицер Зуппер был представлен к награждению Рыцарским крестом, который он, к сожалению, так и не получил.
Оказалось, что обитателей этого имения ожидала ужасная судьба. Танкисты обнаружили жену землевладельца, тело которой было приколочено к одному из оконных переплетов. Сам землевладелец и его дочь тоже были найдены мертвыми со страшными увечьями. Многие обитатели этой усадьбы разделили судьбу своих хозяев.
Ночью подразделения 58-й пехотной дивизии продвинулись с боем через холмистую местность восточнее Крагау. 20 февраля в течение дня началось наступление и на поселок Гросс-Меденау. Бой за этот населенный пункт продолжался несколько часов. Только после того, как «Тигры» прорвали мощный противотанковый рубеж противника и осколочными снарядами уничтожили окопавшуюся там пехоту и расчеты противотанковых пушек, удалось занять Гросс-Меденау.
В конце концов удалось создать узкий коридор между Кёнигсбергом и полуостровом Замланд. На этом участке постоянно использовались мелкие боевые группы «Тигров», чтобы прикрывать коридор и ликвидировать возникавшие время от времени прорывы. Здесь происходили бои, отличавшиеся невиданной до сих пор ожесточенностью.
В боях у имения Зиккенхёфен вновь отличился фельдфебель Кершер. В своем первом бою против 3 вражеских танков он сумел подбить боевые машины своих противников. Потом он уничтожил еще 2 Т-34 и, наконец, вывел из строя орудие калибра 152 мм. Потом он был вынужден укрыться в лощине, так как с одной из высоток по нему открыли огонь несколько вражеских противотанковых пушек. Казалось, что теперь ему одному никак не выбраться из этой лощины.
Лейтенант Ринке, который своевременно заметил эту угрозу, отправился с четырьмя «Тиграми» и несколькими прибывшими тем временем бронетранспортерами к высоте, на которой были установлены вражеские противотанковые пушки. В это время остальные 5 «Тигров» открыли беглый огонь по этим противотанковым пушкам осколочными снарядами и вынудили их расчеты поспешить в укрытие.
Между тем «Тигры» уже добрались до высоты. Они рассредоточились и открыли огонь по противотанковым пушкам. Вскоре все стоявшие здесь вражеские противотанковые пушки были уничтожены. А в это время Кершер прикрывал левый фланг этой боевой группы. После этого решительной атакой было отвоевано имение Зиккенхёфен. (17 апреля 1945 года лейтенант Адольф Ринке получил Рыцарский крест.)
И последующие дни были заполнены боевыми действиями. Вскоре танк фельдфебеля Кершера был по ошибке подбит своей же противотанковой пушкой. К счастью, на этот раз обошлось без жертв. Но потом его подбила уже вражеская противотанковая пушка.
Когда однажды ночью два вражеских танка пересекли немецкую линию боевого охранения, дежурный разбудил унтер-офицера Бареша. Пополнив боезапас, тот выехал на своем дежурном «Тигре». Вдали он увидел вспышки пламени из выхлопных труб русских танков, которые указали ему путь. Быстро зайдя с правого фланга, Бареш занял удобную позицию для стрельбы. Два выпущенных один за другим снаряда поразили оба Т-34.
Они справились с этим! Имея в своем распоряжении всего лишь несколько измотанных в боях соединений, они изрядно потрепали две советские армии (отдельные части этих армий. – Ред.). 26 февраля 1945 года об этом событии сообщалось в сводке вермахта. В журнале боевых действий 58-й пехотной дивизии эти достижения «Тигров» были отмечены особо. Там, в частности, было записано:
«Батальон, который во время тяжелых боев за восстановление сообщения по суше с крепостью Кёнигсберг был подчинен дивизии, внес существенный вклад в те успехи, которых добилась дивизия. Батальон еще раз подтвердил ту прекрасную репутацию, которую он завоевал ранее во время введения в действие в составе дивизии.
Подписано: Зиверт, генерал-лейтенант».
В результате этого деблокирующего удара пока удалось уберечь Кёнигсберг от опасности взятия, которое могло произойти в самое ближайшее время. В последующие недели здесь установилось обманчивое затишье, в то время как на других участках Восточного фронта разгорелись полные драматизма яростные битвы.
Правда, теперь крепость лишилась 1-й пехотной дивизии и 5-й танковой дивизии, которые после установления связи с внешним миром уже не вернулись в осажденный город. Вместо них в крепость Кёнигсберг была переброшена 548-я народно-гренадерская дивизия под командованием генерал-лейтенанта Зудау. Генерал Лаш напрасно протестовал против такого ослабления крепости и против «разграбления» Кёнигсберга, откуда было выведено не менее 72 зенитных орудий, главным образом тяжелых 88-мм зениток, которые отлично зарекомендовали себя в борьбе с танками противника.