В комнате для совещаний в бункере под рейхсканцелярией Гитлер выслушал последний доклад бригаденфюрера Монке о сложившейся обстановке. Тот доложил, что русских все еще удается сдерживать на подступах к площади Потсдамер-плац и что все еще продолжаются бои за вокзал Анхальтер-Банхоф и в Тиргартене. По его словам, соединения 56-го танкового корпуса сумели остановить 8-ю гвардейскую армию под командованием генерала Чуйкова.
После этого Гитлер подписал свой последний приказ, в котором дал генералу Вейдлингу свое согласие на прорыв. Где-то в 14:30 Гитлер раскусил капсулу с цианистым калием и одновременно нажал на спуск пистолета, прижав его дуло к виску[73].
Его жена, Ева Браун, с которой он зарегистрировал брак накануне, умерла, приняв капсулу с ядом. Доктор Штумпфэггер, личный врач Гитлера, зафиксировал смерть обоих. Их тела вынесли во двор рейхсканцелярии и под непрерывным огнем советской артиллерии положили на землю в трех метрах от входа в бункер фюрера, затем облили бензином и подожгли, как и приказал Гитлер.
Во второй половине дня, примерно в 17:00, уже прошло два часа, как Гитлер был мертв, рейхсляйтер Борман приказал отправить радиограмму Верховного главнокомандования вооруженных сил (ОКВ) командующему группой армий «Север», гросс-адмиралу Дёницу, подписанную также начальником Генерального штаба сухопутных войск генералом Кребсом. В этой радиограмме говорилось: «Гросс-адмирал Дёниц, вместо рейхсмаршала Геринга фюрер назначает Вас, герр гросс-адмирал, своим преемником. Письменные полномочия уже Вам отправлены. Вы должны срочно принять все меры, вытекающие из сложившейся обстановки».
Вечером был проинформирован о случившемся и генерал Вейдлинг, который прибыл на вечернее совещание. Борман и генерал Кребс убедили доктора Геббельса дать согласие на то, чтобы генерал Вейдлинг начал готовить капитуляцию гарнизона Берлина. В 20:00 1 мая 1945 года командные пункты всех сражавшихся в Берлине соединений были проинформированы о смерти Гитлера и о готовящемся прорыве.
Генерал Вейдлинг приказал отправить радиограмму советскому Верховному главнокомандованию, в которой просил о прекращении огня и о приеме парламентеров.
Маршал Жуков разрешил генералу Чуйкову вести переговоры о капитуляции. В час ночи на 2 мая 1945 года полковник Дувфинг пересек советскую переднюю линию в качестве немецкого парламентера. Его отвезли на улицу Шуленбургринг, где вскоре он предстал перед генералом Чуйковым. Советский генерал задал ему только один вопрос: «Безоговорочная капитуляция – да или нет?»
Полковник Дувфинг ответил: «Да!»
В полдень 2 мая 1945 года Маршал Советского Союза Жуков отдал приказ прекратить огонь там, где противник будет сдаваться[74]. Сталин отдал в этот день приказ по Красной армии, в котором всем красноармейцам сообщалось о падении Берлина. Этот приказ заканчивался словами: «Сегодня, 2 мая 1945 года, в 23 часа 30 минут столица нашей Родины Москва салютует доблестным войскам 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из 324 орудий в честь этого исторического события – взятия Берлина».
После смерти Гитлера и падения имперской столицы дни Третьего рейха были сочтены.
Капитуляция
В Италии и на Западе
Когда новое имперское правительство во главе с гросс-адмиралом Дёницем 2 мая 1945 года узнало из сообщений по радио о капитуляции немецких войск в Северной Италии, гросс-адмирал испытал огромное облегчение.
Поскольку в тот же самый день британские войска заняли Шлезвиг-Гольштейн, генерал-майор Вольц, комендант гарнизона Гамбурга, 3 мая 1945 года получил указание от Верховного главнокомандования вооруженных сил (ОКВ) направить к англичанам парламентера, чтобы договориться с ними о сдаче Гамбурга. Одновременно он должен был уведомить британцев о прибытии генерал-адмирала фон Фридебурга, выполнявшего поручение гросс-адмирала Дёница.
Гросс-адмирал Карл Дёниц, назначенный после смерти Гитлера последним главой германского государства, направил генерал-адмирала фон Фридебурга в Люнебург, в штаб фельдмаршала Монтгомери, чтобы предложить частичную капитуляцию немецких вооруженных сил в северной части Германии. Его сопровождали контр-адмирал Вагнер и генерал-лейтенант Кинцель.
Когда в первой половине дня 4 мая 1945 года они изложили фельдмаршалу Монтгомери свое предложение, тот выразил готовность принять эту частичную капитуляцию при условии, если в нее будут включены также Дания и Голландия. Кроме того, в дальнейшем немецкой стороне запрещалось топить свои военные корабли.
Фон Фридебург, который после переговоров с Монтгомери вернулся во Фленсбург, местопребывание имперского правительства и резиденцию гросс-адмирала Дёница, во второй половине дня снова вылетел в Люнебург. Здесь он подписал акт о капитуляции «всех германских вооруженных сил в Голландии и северо-западной части Германии, включая все острова и Данию».
С британской стороны акт о капитуляции подписал только один фельдмаршал Монтгомери. С немецкой стороны наряду с генерал-адмиралом фон Фридебургом свои подписи под этим документом также поставили генерал-лейтенант Кинцель и генерал-майоры Вагнер, Полек и Фридель. Эта частичная капитуляция должна была вступить в силу 5 мая 1945 года в 8 часов утра.
Затем прямо из штаба Монтгомери в Люнебурге генерал-адмирал фон Фридебург вылетел в Реймс, в штаб генерала Эйзенхауэра. Теперь ему предстояло заключить частичную капитуляцию и с американскими войсками. Только после этого гросс-адмирал Дёниц добивался такого положения, при котором можно было бы до тех пор оказывать сопротивление Красной армии, пока все немецкие солдаты, сражавшиеся на Восточном фронте, и все беженцы не были бы переправлены на Запад.
Однако генерал Эйзенхауэр категорически отклонил такую частичную капитуляцию по отношению к американским войскам. Утром 6 мая 1945 года генерал-лейтенант Кинцель вернулся, чтобы доложить гросс-адмиралу Дёницу, что они ничего не добились в Реймсе и что Эйзенхауэр требует безоговорочной капитуляции, то есть и на Восточном фронте. Согласие с этими требованиями привело бы к немедленному прекращению всех воинских перевозок в западном направлении, как по суше, так и по морю, и означало бы вверить русским судьбу всех войск, сражавшихся на Востоке. Но если бы войска, а гросс-адмирал Дёниц был совершенно уверен в этом, не стали бы выполнять этот самоубийственный приказ и попытались бы прорваться на Запад, они оказывались вне закона, и тогда их можно было бы просто уничтожать. Так и не удалось выяснить, было ли это задумано специально. Фактически при согласии с требованиями Эйзенхауэра это привело бы именно к такому результату, вольно или невольно.
На этот раз гросс-адмирал Дёниц попросил генерал-полковника Йодля вылететь в Реймс, чтобы объяснить Эйзенхауэру, почему немецкая сторона стремится заключить соглашение о частичной капитуляции и с американскими вооруженными силами. В случае, если Эйзенхауэр снова откажется от частичной капитуляции, Йодль должен был предложить общую капитуляцию из двух этапов, причем между этими двумя сроками прекращения огня и окончательной остановкой должен был лежать как можно больший промежуток времени.
Генерал-полковник Йодль получил все полномочия, необходимые для подписания такой общей капитуляции. Но только тогда, когда частичная капитуляция станет невозможной. Кроме того, он должен был до подписания ознакомить гросс-адмирала Дёница с текстом такой общей капитуляции.
6 мая 1945 года после последнего совещания с гросс-адмиралом Дёницем и графом Шверин фон Крозигом генерал-полковник Йодль вылетел, наконец, в Реймс. Проходившие там переговоры продлились целый день. Примерно в 00:00 7 мая Йодль распорядился отправить радиограмму во Фленсбург, в которой он передал гросс-адмиралу Дёницу следующее сообщение:
«Генерал Эйзенхауэр настаивает на том, чтобы мы подписали еще сегодня. В противном случае фронты союзников окажутся закрыты и для тех лиц, которые попытаются сдаться поодиночке; все переговоры будут прерваны. Я не вижу никакого другого выхода: или подписание, или хаос. Прошу немедленно подтвердить по радиосвязи, имею ли я полномочия подписать акт капитуляции.
Она может вступить в силу немедленно. В этом случае военные действия прекратятся 9 мая с 00:00 часов. Подписано Йодль».
Тем самым Дёниц выиграл еще 48 часов времени и примерно через час после поступления этой радиограммы распорядился передать в Реймс свое согласие на общую капитуляцию. Ровно в 02:41 ночи 7 мая 1945 года в Реймсе был подписан акт о капитуляции.
В 12:45 этого же дня имперский министр граф Шверин фон Крозиг объявил по имперскому радио через радиостанцию Фленсбурга о перемирии. Тем самым германское имперское правительство во главе с гросс-адмиралом Дёницем хотело опередить любое сообщение об этом вражеских радиостанций, и ему удалось это сделать. Объявление о безоговорочной капитуляции германского вермахта заканчивалось словами: «Да не оставит нас Господь Бог в несчастье и благословит наше трудное дело».
В акте о капитуляции – по настоянию советской стороны – было предусмотрено «повторное торжественное подписание безоговорочной капитуляции в Карлсхорсте». Оно должно было состояться 8 мая.
Под этим актом о военной капитуляции должны были поставить свои подписи генерал-адмирал фон Фридебург, генерал-фельдмаршал Кейтель и генерал-полковник Штумпф.
Спектакль в Карлсхорсте
В тот же самый день, когда в Реймсе был подписан акт безоговорочной капитуляции германского вермахта, маршал Жуков получил через члена своего Военного совета генерал-лейтенанта Телегина сообщение из Реймса и распорядился, чтобы безоговорочная капитуляция была еще раз окончательно подписана в здании военно-инженерного училища в предместье Берлина Карлсхорсте.