й с большим мозгом и телепатическими способностями. Третьи люди, в свою очередь, вряд ли захотят лишиться потомства, так что в конце концов Галактику могут заселить Четвертые люди. И эволюции человечества придет конец.
— Ты, кажется, права, Таяна, — нехотя признал Хаммонд. — Люди со всех концов Галактики, несмотря ни на что, слетятся к этой звезде, подобно мотылькам, привлеченным пламенем свечи.
— И это пламя через тысячелетия может полностью испепелить человеческую расу. «Бессмертие», «вечная жизнь» — лишь красивые фразы, за ними стоят тысячи, быть может, десятки тысяч лет. Для каждого из нас — это долго, ужасно долго, но с точки зрения Галактики сотни веков — лишь мгновение. Если хоомены никогда не узнают о секрете Алтара, человечество может просуществовать еще многие миллионы лет. Бессмертие уничтожит хомо сапиенс несравненно быстрее. Одно дело, когда тысячи лет жизни даруются ученому, а другое — когда обывателю, и так толком не умеющему распорядиться своей короткой жизнью. Не превратится ли Галактика в Содом и Гоморру?
— Дон Вильсон считает, что скорее она станет Эдемом, в котором не будет почвы для человеческих пороков, — задумчиво сказал Хаммонд. — Он надеется, что хоомены станут равными богам...
Таяна в ответ только горько рассмеялась.
— Неисправимый идеалист, этот Дон Вильсон. Но не сомневаюсь, что «богоподобные» Третьи люди его скоро разочаруют. Они опасны для всех, в частности для своих же детей. И нам, враменам, надо так или иначе решить эту проблему.
Таяна замолчала, а затем долгие часы не проронила ни слова. Хаммонд шел за ней через ночной лес, ступая по упругому мху, и пытался навести порядок в хаосе, царящем в голове. Слишком многое он только что узнал, и это было нелегко осмыслить. Выходит, люди на свою беду вытащили выигрышный билет в виде Звезды Жизни? Враменам она не принесла счастья, а галактическому человечеству может принести неисчислимые беды. Да и у него, Кирка Хаммонда, теперь хватало проблем.
Он устал настолько, что Таяна заметила это и, остановившись, ободряюще улыбнулась.
— Отдохнем, Кирк. Путь еще остался неблизкий.
Она выглядела куда менее утомленной, чем он, но не пыталась подчеркнуть это. Она первой уселась на упругий мох и тихо спросила:
— Теперь, когда ты все узнал... ты иначе будешь относиться ко мне, да?
Хаммонд озадаченно посмотрел на нее.
— Почему ты так решила? Все это важно для человечества; для меня имеет значение только одно — что мы любим друг друга.
Он обнял Таяну за плечи, но женщина отшатнулась с протестующим возгласом:
— Нет! Ничего хорошего не выйдет, Кирк. Ты должен жить нормальной жизнью, иметь жену и детей — нормальных детей! Мы, врамены, сознательно отказались от личной жизни, когда поняли, к каким ужасным последствиям приводят браки между нами.
Хаммонд ласково погладил Таяну по плечу.
— Ты забываешь, что я тоже врамен. Уже несколько недель я прожил на Алтаре, и изменения клеток...
— Изменения еще не стали необратимыми! — пылко возразила Таяна. — Если ты улетишь в ближайшие дни с Алтара, то останешься хооменом. Иначе ты со временем возненавидишь меня. Вечной жизни не существует, а вечной любви — тем более...
Хаммонд не стал больше слушать ее. Тесно прижав к себе, он зарылся лицом в ее чудесные пушистые волосы.
— Таяна, Таяна...
Глава 19
Они увидели Шаранну только к вечеру, когда Звезда Жизни уже стала спускаться к высоким пикам гор, окрашивая их заснеженные вершины в багряные, красные и зеленые тона. Посреди горной долины возвышался могучий небоскреб — единственное здание Шаранны. Нижняя часть города была погружена во мрак, и Хаммонду показалось, что его уже коснулась печать предстоящего разрушения.
Чувствовала ли Таяна нечто подобное или нет, ему было трудно судить. Ее лицо было застывшим и бледным, и маска эта не меняла выражения в течение всего долгого и трудного дня. После того, что произошло ночью, она словно отдалилась от него и старалась даже не смотреть в его сторону. Расстроенный, Хаммонд не раз пытался пробиться через эту стену, но Таяна отвечала лишь ледяным молчанием и отчужденными взглядами.
Наконец он оставил бесполезные попытки и пошел вслед за ней, молчаливый и грустный.
Сейчас, когда здание-город возвышалось впереди среди чаши гор и бурый туман медленно стекал к его основанию, движения Таяны стали вновь быстрыми и уверенными. Хаммонд спешил изо всех сил, чтобы не отставать от нее.
Рядом с гигантским небоскребом располагался космопорт с полудюжиной космолетов и несколькими приземистыми зданиями технических служб, над которыми поднимались башни радарных антенн. Идеальный порядок, царивший в Ша-ранне, резко контрастировал с нагромождениями серых глыб, некогда скатившихся со склонов древних гор.
Силового барьера вокруг города видно не было, но Таяна повернулась к Хаммонду и впервые за день сказала:
— Иди за мной, Кирк, след в след. Будь внимателен!
Она медленно пошла вперед, постоянно меняя направление, словно вела его по безопасному маршруту через минное поле. Хаммонд даже вспотел от волнения, каждую минуту ожидая удара силового поля.
Наконец Таяна перестала петлять и остановилась, с облегчением вздохнув. И тогда Хаммонд увидел, как со стороны небоскреба к ним бегут несколько враменов.
Дальнейшее произошло настолько стремительно, что он опомнился, только оказавшись внутри здания-города.
Он сидел в просторном холле, а рядом с ним находились двое враменов, следя за каждым его движением. Мрачный свет заходящего солнца проникал через большое, во всю стену окно. В соседней комнате Таяна разговаривала с лидерами Шаранны.
Прошло немало времени, прежде чем дверь вновь распахнулась. Вышла Таяна, приглашающе кивнула ему.
В комнате за полукруглым столом сидели пятеро мужчин. Они выглядели куда старше, чем врамены, которых Хаммонду прежде приходилось видеть, словно прошедшие тысячелетия отложили свой отпечаток в виде глубоких морщин на их лица. Глаза мужчин светились мудростью, но в них был заметен и страх. На гостя они смотрели так, как старцы могли глядеть на упрямого ребенка, игравшего в доме со спичками.
— Я должен сказать вам «здравствуйте», хоомен, но, честно говоря, мне куда больше хочется вас убить, — неожиданно произнес один из враменов, старик с седыми волосами и мощным телосложением борца.
Хаммонд изумленно посмотрел на Таяну, и та опустила глаза.
— Я рассказала лидерам враменов обо всем, что произошло, и о вашей роли в этом, — тихо, словно оправдываясь, объяснила она.
Хаммонд не нашел, что ответить на резкие слова врамена, но они показались ему не совсем справедливыми.
Да, он сделал массу ошибок, но и врамены были далеко не безгрешны!
Словно прочитав его мысли, старик взял себя в руки и заговорил куда спокойнее:
— Впрочем, рано или поздно все это должно было случиться. — Он жестко взглянул на Хаммонда. — Таяна рассказала, что мы вас должны благодарить за то, что вы вырвали ее из рук Третьих людей. Иначе мы не узнали бы вовремя о надвигающейся опасности. Мы сохранили вам жизнь — по-моему, это неплохая благодарность... А теперь слово вам, Таяна.
Она заговорила усталым голосом, по-прежнему избегая смотреть на Хаммонда:
— Кирк, вы вновь стоите перед выбором. Предупреждаю, не сделайте на этот раз ошибку! Ваша дальнейшая судьба во многом зависит от этого. Вы помогли хооменам украсть звездолет, и они попали на Алтар. Теперь у ваших прежних друзей появились могучие союзники. Получив атомный генератор и металл, они стали почти непобедимыми. Вы можете, если хотите, присоединиться к ним. Но вам разрешено остаться в Шаранне. Решайте сами.
— А что собираетесь делать вы?
— Конечно, я останусь, но...
— Я тоже останусь, — сказал он.
Таяна посмотрела на него тревожным взглядом.
— Послушайте, Кирк, все не так просто. Мы решили попросить Четвертых людей о помощи. Однако это легче сказать, чем сделать. Наши внуки не любят, чтобы кто-нибудь нарушал их спокойствие. Все, кто пытается пересечь невидимую границу вокруг их странного города, подвергаются мощной телепатической атаке. Волей-неволей им приходится поворачивать назад. Но я считаю...
Она запнулась, и лидеры выжидающе посмотрели на нее. После долгой паузы она продолжала упавшим голосом:
— Я считаю, что вы — наша последняя надежда. Вы сможете проникнуть в город наших внуков, если, конечно, захотите рискнуть.
— Что-то я не совсем понимаю... — пробормотал Хаммонд.
— Дело в вашем необычном прошлом, Кирк. Четвертые люди лишены всех слабостей, кроме одной — любопытства. Их наверняка заинтересуют ваши знания, ваша необычная судьба — все это они смогут прочитать даже на расстоянии и, быть может, захотят поближе познакомиться с выходцем из далекого прошлого, пропустят вас в город.
Лидер враменов добавил:
— Наши внуки никогда не интересовались внешним миром, наши проблемы их не занимают. И все же не исключено, что ближайшие перемены на Алтаре, вызванные усилением позиций Третьих людей, их обеспокоят. В этом наш единственный шанс на спасение.
Все выжидающе посмотрели на Хаммонда. В растерянности Кирк отошел к окну. Он смотрел на темные силуэты звездолетов и не ощущал сейчас ничего, кроме огромной усталости. Все тело его болело, не успев отойти от многочасового пути через лес. Ему было странно вспоминать, как еще месяц назад он жаждал попасть на Алтар и узнать секрет бессмертия. Да, это ему удалось, но победа обернулась настоящим кошмаром.
Сейчас он хотел только одного — вернуться немедленно на Землю, пока он еще не стал одним из «бессмертных», и забыть обо всем.
Обо всем?
Хаммонд обернулся и поймал умоляющий взгляд Таяны. «А ведь она наверняка хочет, чтобы я сказал «нет», — подумал он. — Тогда мы смогли бы улететь вдвоем с этой жуткой планеты и прожить вместе столько, сколько нам отпустит судьба. Мы вряд ли доживем до времен, когда Третьи люди завоюют Галактику, и слава богу. Почему я должен взваливать на свои плечи такой тяжелый груз?»