Вернемся к нашей битве. Итак, веронцев больше раза в полтора, причем кавалерии у них больше раза в два-три. Честно говоря, расклад так себе.
Дальше идет одна строчка, за которой таятся все десятилетия опыта, тонны труда, баррели мастерства и капли удачи, потраченные на то, чтобы осуществить её: Хоквуд вынудил веронцев атаковать себя в удобном для него месте.
Смутно описывается, что Хоквуд смог организовать жуткий террор в окрестностях, что и вынудило веронцев двинуть на него армию. Но там как бы тоже не дураки сидели. Они, как люди ренессанса, близкие нам по духу, среди прочего тоже много думали как победить. Перебирали величину щитов, длину копий, вот это вот все. Остановились на том, что лучше пулемета ничего нету. Но пулеметы только на следующем технологическом уровне открываются, поэтому ребята замутили что-то многоствольное. Как именно выглядели пулеметы мейд ин Верона мы не знаем, но можно посмотреть варианты от Леонардо:
Веронские, о которых мы говорим, наверняка были куда всратее. Но вообще, из архивов города Равенны например следует, что во время войны с Форли аж в 1358 году использовались пушки. И с неплохой эффективностью. Уж за тридцать-то лет, веронцы вполне могли скопировать и попытаться развить технологию.
Но Хоквуд их переиграл. О пушках есть только в архивах города, где на них потратили кучу бабла, в источниках по битве о них вообще не упоминается. Короче, местность была пересеченная, веронцы под огнем падуанских абалетчиков пошли в атаку, по полузатопленному полю, через который протекал небольшой канал. Канал веронцев не остановил, они засыпали его фашинами (вязанками хвороста). Все это под огнем итальянских арбалетчиков и английских лучников. Надо думать, что они уже немного устали, когда полезли по своим фашинам на падуанцев. И оттого были злы. Но и Падуя тоже в Италии, а у них там климат провоцирующий кровожадность. Короче, пехотинцы схватились в потной рукопашной. Веронцы бы не выдюжили, но их командиры предусмотрительно спешили множество наемных рыцарей, которые армировали пехоту. И они медленно, но верно, неся огромные потери, стали передавливать падуанцев.
Честно говоря, пока рисунок боя кажется довольно простым, отчасти даже похожим на компьютерную стратегию, две массы войск давят друг друга.
И тут, внезапный поворот.
По условному знаку (вроде как горящая стрела) штандарт Хоквуда, который до этого маячил в центре построения армии Падуи, простите, падает. А из леса появляется другой. Оказывается, сам Хоквуд все это время коварно скрывался в лесу. И не один, а с засадным полком. А в нужный момент выскочил и всем засадил.
На самом деле нет. Веронцы, разумеется, на случай таких хитрых ходов имели мощный резерв, как уверяют источники, аж 2500 тяжелых всадников. У Хоквуда, я напомню, в пять раз меньше. И тем не менее, Хоквуд умудряется каким-то образом не только парировать этот удар, но еще и наголову разбить пятикратно превосходящие силы. Причем разбить вдребезги, два кавалерийских предводителя армии Вероны, весьма именитых, попали в плен.
После чего, уже «дело техники», так сказать. Создается ощущение, что из веронцев как воздух выпустили и они просто начали бежать.
Как нетрудно заметить, битва выглядит как-то подозрительно. Много неясностей.
Источники сосредоточенны на Хоквуде, они даже не пытаются понять, что произошло. Вот могучий Джон Хоквуд выпрыгивает из леса и кричит нечеловеческим голосом:
— Карне! — что означает на итальянском «плоть», и это типо его брутальное виденье традиционного падуанского боевого клича «карро», то есть тележка. Вот он в гуще битвы, бросает в строй врагов свой полководческий жезл, со словами:
— Принесите мне это обратно!
А дедушке, на минуточку, под семьдесят. Если у него к тому времени хоть один зуб остался, уже неплохо, а чтобы еще и вытворять в бою всякое…
Нет, я не спорю, понятно что великий Хоквуд один за тысячу считается, но все же, все же…
Но никто не спорит с тем, что это был страшный разгром для веронцев, по результатам семья делла Скала потеряет Верону, а приобретут больше всех, как водится в Италии, те, кто в этом не участвовал. В данном конкретном случае, миланские Висконти.
Падуя, кстати, несмотря на великую победу, нельзя сказать, что много приобрела. Хуже того, то что она смогла отгрызть, немедленно втравило её в большую итальянскую игру и через два десятилетия постоянных стычек и войн, город окажется обессиленным и разоренным, тихонько сойдя с исторической сцены.
Как нетрудно догадаться по моему недовольному тону, описания битвы вызывают у меня только вопросы. Это сражение, по видимому как и аналогичные битвы вроде битвы при Земпахе для швейцарцев, сильно мифологизировано. Но, в отличии от прямолинейных горцев, итальянцы сумели так приправить это блюдо пряными подробностями подвигов Хоквуда и его ребят, что за этим совершенно невозможно понять, из чего оно приготовлено.
Например, после победы Хоквуда над наемной кавалерией, остальная армия Вероны как будто растворяется. Можно предположить, что она поголовно бежит — но нет.
Есть данные, что крупный отряд веронских ополченцев и, внезапно, наемников, уже после того как битва была проиграна, сплотился вокруг веронского кароччо и отчаянно сопротивлялся, пока не был истреблен полностью.
Даже если это просто очередная деталь для красоты, все же данные о том, что при Кастаньяро Хоквуд захватил кароччо, есть в перекрестных источниках. И это явный признак полного разгрома противника и очень важный трофей даже по тем временам.
Подводя итоги, приходится признать — Хоквуд, несомненно, не только высокооплачиваемый, но и очень хороший специалист. Вот только его победы несколько… Не вполне хорошо описаны. Что, для XIV века в Италии, уже даже подозрительно.
Глава 15Герой Нагибатор
Грядет, грядет могучий герой,
В нем сила семи мужей.
Придет, придет, кто род наш спасет,
Кто сталь обагрит мечей.
(из песни «Баллада о герое», автор текста Елена Ханпира)
Среди перекатывающихся через страну волн войн и эпидемий, итальянский крестьянин XIV чувствовал себя не вполне комфортно. Я не иронизирую. Действительно комфортно, но не вполне. Есть несколько исследований (правда на более позднее время), что среднестатистически люди в средневековье и ранее новое время были намного счастливее чем сейчас. По крайней мере, косвенные данные на это уверенно указывают.
Этот факт сам по себе может запустить виток депрессии, если о нем как следует задуматься, поэтому мы не станем.
Может показаться, итальянцы с их южным темпераментом, уже раз пять должны были друг друга вырезать. На самом деле мы просто смотрим всегда туда, где самое веселье. Если жить тихонько, никуда особо не встревая и сопая свои грядки с брюквой, то вполне можно было прожить жизнь, увидев все эти великие свершения только издалека, в виде колонн бредущих по дорогам армий. То туда, то сюда. Изредка прячась от фуражиров за стенами своего городка. Узнать о очередном великом сражении от проезжего паломника или торговца и рассказывать о нем своим детям. А дети могут вообще не застать на своем веку особых битв.
Объясняется это довольно просто — людей, занятых войной профессионально, было не так уж и много. Я напомню, в начале Столетней Войны, Англия насчитывала 5–7 млн. человек, Франция около двадцати. Это, правда, еще до чумы. Такая численность будет достигнута вновь только в районе 1653 года. Армии, сходящиеся в битвах, исчислялись несколькими десятками тысяч, даже если считать обе стороны. При этом, львиную часть обеих армий часто составляли уроженцы всего нескольких местностей. Таких как Брабант или Уэльс. Этакие «хабы» с наемниками. А другой львиный кусок приходился на иностранных гостей.
Конечно, много людей было в гарнизонах, полурегулярных ополчениях и частных армиях мелких и крупных магнатов. Тем не менее, их было вовсе не так уж и много. В статье о замках я разбирал подробней, сейчас повторю для тех кто не читал. Трудно поверить, но даже крупнейшие замки удерживались буквально несколькими десятками солдат. Включая как рыцарей так и простых воинов. Эти гарнизоны, конечно же, усилялись в случае прямой опасности, но все же, это весьма показательно. Если сравнить с общим числом населения, то сейчас в России учителей больше, чем в Европе профессиональных военных в средневековье.
Конечно, в условиях средневековья, столкнуться с насилием можно было и без особой войны. Так сказать низовое насилие, на бытовом уровне. Просто быть зарезанным по дороге в церковь, во имя древней кровной мести или оказаться убитым агрессивным соседом за спорную яблоню — ситуация, надо думать, распространенная. Может даже куда более распространенная, чем в странах славящихся этим сейчас. Но такое насилие, как мы видим по современным работам социологов, само общество обычно достаточно успешно купирует.
Еще показательный момент. Из той же социологии мы знаем, что как правило то или иное явление, которое вдруг вызывает общественный отклик, редко появляется из ниоткуда. Скорее всего оно всегда было, но вдруг стало заметным. Например, потому как совершенно неприемлемо.
Хороший пример для современности, это вопрос о том, можно ли бить детей. До недавнего времени и вопроса-то такого не стояло.
Хороший пример для Италии XIV века — резня в Чезене.
С одной стороны, я постоянно читаю о вырезанных из беременных женщин детях, отрезанных лицах, отрубленных руках и прочих зверствах наемников. Есть в источниках и рассказы об обезлюдевших местностях, в которых всех убили. Но вот приходят бретонцы, и действительно вырезают целый большой город — и это событие буквально шокирует итальянцев.
Все же, до этого у итальянцев, видимо было так не принято. Ключевое тут, «у итальянцев».
Григорий XI, в быту Пьер Роже де Бофор, был человеком выдающимся. Уже в 18 лет он получил епископат, благодаря своему труду и скромности. То, что он приходился племянником функционирующему на тот момент Папе Римскому просто совпадение. По окончании университета Перуджи Пьер стал квалифицированным каноником и богословом, заслужив всеобщее уважение смирением и чистотой сердца. Да, именно так написано в его характеристике. Очевидно, он просто не мог не сесть на Святой престол. Но все это детали, скорее обычные для биографии столь выдающегося человека, как Папа Римский. Что важнее для итальянцев — он был француз.