Его связь с так называемым наступлением Рундштедта, осуществленным в декабре в Арденнах, была вряд ли большей, чем у любого другого стороннего наблюдателя. План, в части цели, времени и места, был разработан лично Гитлером, после чего подвергся незначительным усовершенствованиям, предложенным Мантейфелем, командующим 5-й танковой армией. Исполнение было поручено Моделю и его двум подчиненным – Мантейфелю и Зеппу Дитриху, командующему 6-й танковой армией.
В конце октября Гитлер направил свой план Рундштедту. Он был скроен по образу и подобию шедевра 1940 года. Он был основан на предположении, что союзники сосредоточили силы для прорыва через Бельгийскую равнину в сторону Ахена и Кельна и вряд ли ожидают в это время контрнаступления немцев, особенно в Арденнах. Расчет был чисто психологическим и снова оказался верным. Главный удар должен был наноситься двумя «кулаками» – 5-й и 6-й танковыми армиями, которые имели целью прорвать слабый американский фронт в Арденнах, затем повернуть на север, пересечь Маас и оттуда двинуться на Антверпен. 6-я танковая армия двигалась по внутренней дуге мимо Льежа, а 5-я танковая армия – по внешней дуге мимо Намюра. В качестве помощи 6-й танковой 15-я армия должна была нанести фланговый удар к северу от Льежа, а 7-я армия – обеспечить прикрытие с фланга 5-й танковой. Таким «движением косы» Гитлер надеялся отсечь 21-ю армейскую группу Монтгомери от баз и других частей союзников, загнав американцев в «голландский Дюнкерк». Однако все войсковые командиры считали цель слишком амбициозной и несопоставимой с имеющимися ресурсами.
Понимая, что прямой протест ровным счетом ничего не даст, Рундштедт, Модель и Манштейн договорились предложить более реальный альтернативный план – вытеснить американцев с занятого ими выступа к востоку от Мааса. Но Гитлер не соглашался на ограничения своего гениального плана. Убеждать Гитлера пойти на некоторые изменения в части времени и средств отправили Мантейфеля – фюрер более благосклонно относился к мнению молодых генералов, чем старых, и часто воспринимал новые, оригинальные идеи, оставаясь глухим к доводам рассудка. Изменения могли бы повысить шансы на внезапность, но никак не увеличивали шансы на успех.
Наступление было чистейшей воды авантюрой. Все его исполнители отлично понимали, что Германия разыгрывает последнюю карту и что у нее нет сил, которые позволили бы обеспечить хотя бы минимальные шансы на победу. Разве что немцам на всех этапах будет сопутствовать фантастическое везение, а все без исключения союзники станут сидеть сложа руки. Упомянутые соображения не способствовали подъему морального духа в войсках. На деле удар отбросил союзников с занятых позиций, создав им изрядные трудности. Но немцев было так мало, что они не смогли должным образом организовать наступление. Мантейфель почти добрался до Мааса, но Зепп Дитрих, чья армия была сильнее, да и расстояние, которое предстояло преодолеть, было более коротким, сразу же попал в переделку. Когда же на поддержку Мантейфеля были переброшены резервы, было уже слишком поздно. Тем более, что союзники достаточно быстро оправились от шока и начали наносить ответные удары. Немецкое наступление не достигло своих целей, зато полностью истощило резервы Германии, и теперь дни ее были сочтены.
Часть втораяПрелиминарии войны
Глава 8Приход к власти Гитлера
История прихода к власти Гитлера излагалась неоднократно и с разных точек зрения. Но еще никто не освещал взгляд на это событие генералитета рейхсвера. Его руководителей обвиняли в содействии его возвышению, обычно не предъявляя никаких доказательств в поддержку этого серьезного обвинения.
Приходится признать, что с приходом Гитлера к власти офицеры рейхсвера получили больше простора для применения своих профессиональных навыков. Более того, Бломберг и другие генералы признавали, что первоначально приветствовали новый режим, освободивший Германию и ее армию от ограничений, наложенных Версальским договором. Это было вполне естественное отношение со стороны профессиональных военных, хотя многие из них впоследствии об этом пожалели.
Другие офицеры, более предусмотрительные, с самого начала испытывали дурные предчувствия, поскольку имелись основания предполагать, что любитель, возглавивший СА, после прихода к власти не станет терпеть привилегированное положение командования традиционно консервативного рейхсвера.
Тот факт, что значительное число офицеров приветствовали возвышение Гитлера, не является свидетельством их практического содействия этому процессу. Еще меньше он говорит о том, что армия в целом явилась инструментом, который он использовал для прихода к власти. Военным главой армии в то время был генерал фон Хаммерштейн.
Вскоре после прихода к власти Гитлера Хаммерштейн был отстранен от командования. Затем во время кровавых событий 30 июня 1934 года (разгром штурмовиков) Шлейхер и Бредов были убиты. Такое отношение является очевидным свидетельством в поддержку противоположной точки зрения – они пытались предотвратить приход к власти нацистов.
Генерал Рёрихт, один из помощников Шлейхера, подробно рассказывал мне об этой критической фазе, так же как о последующем развитии конфликта между генералами и Гитлером. Он развивался вопреки внешнему впечатлению и заслуживает рассмотрения согласно свидетельству одного из немногих оставшихся в живых непосредственных участников событий.
Вначале Рёрихт коротко описывает, что представляли собой Шлейхер и Хаммерштейн. Вот каким он видел Шлейхера: «Он был не столько военным, сколько экспертом во внутренней политике, хотя и не принадлежал ни к одной партии. Он симпатизировал профсоюзам и был в них чрезвычайно популярным. Консерваторы относились к этому человеку весьма настороженно из-за проявляемой им склонности к проведению социальных реформ. Он был чем угодно, только не «юнкером». Очень опытный и проницательный политический тактик, он не обладал чертами, необходимыми для государственного деятеля того периода». Говоря о Хаммерштейне, Рёрихт подчеркивал: «Он был очень умным, пожалуй, даже талантливым, уравновешенным человеком, но ленивым солдатом. Он не принимал идей национал-социализма и придерживался политического курса Шлейхера».
Далее Рёрихт повествует следующее.
В борьбе с нацистской партией правительство Папена – Шлейхера в октябре 1932 года распустило рейхстаг и ушло в отставку. В результате выборов появился парламент, не имеющий определенной политической платформы. Ни сторонники Папена, ни оппозиция не получили явного большинства, и парламент разделился на два крыла – правое и левое. Первоначально президент намеревался вновь поручить формирование правительства Папену. Однако революционная оппозиция была настроена чрезвычайно решительно. Во время забастовки берлинских транспортных рабочих в ноябре 1932 года к национал-социалистам присоединились коммунисты.
В сложившейся напряженной обстановке 20 ноября в Ministeramt министерства рейхсвера совместно с министерством внутренних дел было проведено совещание и занятие на карте, чтобы выяснить вопрос, достаточно ли будет вооруженных сил государства, чтобы подавить революционные выступления экстремистов (как правых, так и левых). Такая ситуация представлялась весьма вероятной, если новое правительство Папена будет опираться исключительно на правое крыло (Deutsch-Nationale), включая «Стальной шлем».
На совещании было решено, что всеобщая забастовка транспортных рабочих парализует государство и вооруженные силы. Дело в том, что рейхсвер был моторизован лишь в очень незначительной степени, а его подразделения, предназначенные для производства неотложных технических работ (Technische Nothilfe), находились в неудовлетворительном состоянии. По мнению Шлейхера, следовало всячески избегать ситуаций, при которых солдаты будут вынуждены стрелять в своих соотечественников. Ни при каких условиях он не желал пускать в ход оружие.
Как раз в это время вопреки собственной воле Шлейхеру пришлось занять место канцлера, хотя это назначение предполагалось временным. Принимая во внимание, что он, в отличие от Папена, не являлся представителем реакционно-консервативных кругов, а был вполне нейтральным солдатом, его сочли меньшим злом и сторонники партии «Центр», и социал-демократы. Национал-социалисты также молча согласились, рассматривая это временное назначение как очередную ступеньку к своему собственному вступлению во власть. Поэтому назначение Шлейхера, последовавшее в конце ноября, несколько утихомирило страсти и дало столь необходимую всем передышку.
Шлейхер намеревался ослабить натиск национал-социалистов, расколов их фракцию в рейхстаге. Момент для этого казался подходящим, поскольку в партии царил разброд, вызванный неудачей на выборах и финансовыми трудностями. Начались переговоры со Штрассером и еще 80 членами парламента. В результате открытие рейхстага было задержано.
Перспективы представлялись весьма благоприятными, когда в начале декабря на переговорах по разоружению были достигнуты немалые успехи в сфере внешней политики.
Однако с самого начала Шлейхер встретился с яростной оппозицией консерваторов (Deutsch– Nationale), потому что его программа включала долговременные социальные реформы. Шлейхер угрожал вскрыть кумовство в использовании восточных фондов пособий (Osthilfe). Президент, в силу преклонного возраста, не был способен к трезвым суждениям и легко попал под влияние своих консервативных «друзей», вовсю обвинявших Шлейхера в «большевизме». Был даже пущен слух, что он намеревается развратить армию, преследуя собственные политические цели. В это же время Папен начал закулисные переговоры с Гитлером, надеясь с его помощью вернуть утраченную власть, однако в конечном итоге был обманут.
Кризис отношений с Гинденбургом отразился на попытке Шлейхера внести раскол в партию национал-социалистов, сорвав переговоры, начатые с неплохими перспективами.
Вскоре стала очевидной безнадежность положения Шлейхера, не имевшего ни поддержки президента, ни перспектив получения большинства в парламенте. 26 или 27 января командующий армией генерал фон Хаммерштейн предпринял еще одну попытку переубедить президента. Однако встретил полное непонимание. 29 января последовала отставка Шлейхера, а 30 января канцлером был назначен Гитлер.
В лице генерала Шлейхера был сброшен со своего поста единственный канцлер – представитель вермахта. 30 июня 1934 года Шлейхер был убит агентами нацистов при участии полковника фон Бредова, явно переоцененного в роли политика, и Штрассера.
С назначением Гитлера рейхсвер лишился своего положения решающего инструмента в руках правительства. 100 000 человек были разбиты на мелкие подразделения, разбросанные по всему рейху, а партия взяла контроль над всеми государственными структурами, транспортом и средствами связи, завладела общественным мнением. Армия утратила свою значимость.
Учитывая вышеизложенное, я осмелюсь предположить, что было бы исторически неправильно обвинять вермахт в оказании помощи рвущемуся к власти Гитлеру. Факты указывают на обратное.
В этой связи я бы хотел рассмотреть вопрос, имелась ли у рейхсвера возможность открытого противостояния.
Круги, в которые входили Шлейхер и Хаммерштейн, в критический период, а также после прихода к власти нацистов рассматривали возможность нанесения рейхсвером решающего удара, но отказались от этой идеи, сочтя ее безнадежной.
Тому были свои причины. Гитлер был канцлером, официально назначенным президентом, как лидер наиболее сильной партии, то есть в строгом соответствии с конституцией. Вначале дело обстояло именно так – совершенно легально. Coup d'etat под руководством Шлейхера и Хаммерштейна, не слишком популярных в войсках, стал бы не только выступлением против нового кабинета Гитлера– Папена – Гугенберга, но и против президента. Политический союз с коммунистами был невозможен, а с другими республиканскими партиями – не подготовлен. Войска, принесшие присягу президенту, не пошли бы на это. К тому же диспропорция сил была еще более неблагоприятной, чем в ноябре. Да и неблагоприятные следствия провала нельзя было недооценивать.
Период до смерти Гинденбурга (январь 1933 года – август 1934 года)
Рейхсвер находился в стороне от политических событий, быстро менявших облик Германии. Он оказался в изоляции, подчиняясь не Гитлеру, а Гинденбургу, который был уже очень стар. По приказу Гинденбурга Хаммерштейн был заменен Фричем.
Новый человек
В январе 1933 года министром рейхсвера (Reichskriegsminister) был назначен фон Бломберг. До этого он был представителем Германии на конференции по разоружению в Женеве и не контактировал с Гитлером. Он был отличным солдатом и хорошо образованным человеком, имел множество интересов в самых разнообразных областях. Однако он не обладал сильным характером и легко поддавался влиянию.
Фон Рейхенау стал главой Wehrmachtamt (ранее Ministeramt). Это был сильный и инициативный человек, причем в своих действиях чаще руководствовался интуицией, чем знаниями. Необыкновенно амбициозный, умный, образованный, увлекающийся поэзией, к тому же он очень заботился о здоровье и постоянно занимался спортом. Был хорошо знаком с Гитлером и привязан не столько к партии, сколько к фюреру.
Фон Фрич был выдающимся солдатом, однако все его идеи ограничивались исключительно военной сферой. Был джентльменом до кончиков ногтей и слыл очень религиозным человеком.
Задачей Бломберга и Рейхенау было обеспечение армии достойного положения в новом государстве, с реальностью которого им пришлось смириться, как со свершившимся фактом. Кроме того, они должны были восстановить нормальную жизнь общества, устранив революционные элементы партии.
Революционно настроенные отряды СА в то время владели сознанием масс и имели большое влияние в партии. С самого начала они противопоставляли себя армии. Отряды СА именовали себя армией нового государства, что раздражало военных. Гитлер, являясь, по сути, диктатором, был вынужден освободиться от бунтовщиков СА – своей преторианской гвардии, которая возвела его к власти. Он принял сторону армии и 30 июня 1934 года разгромил СА.
Рейхсвер счел это событие серьезным успехом, даже несмотря на убийство Шлейхера и некоторых других деятелей. Однако на деле это оказалась пиррова победа. С этого дня началось триумфальное шествие Waffen – SS, то есть появился враг, представляющий для армии значительно более серьезную опасность.
Период начиная со смерти Гинденбурга и до 1938 года
После смерти Гинденбурга Гитлер провозгласил себя главой государства, что делало его одновременно номинальным Верховным главнокомандующим вермахтом.
Перевооружение, имевшее целью вначале лишь достижение равенства с соседями Германии, привело к серьезным изменениям в армии. Каждый новый этап перевооружения ослаблял прочные основы до той поры единой профессиональной армии. 4000 профессиональных офицеров должны были стать ядром не только офицерского корпуса быстро расширяющейся армии, но и люфтваффе. К ним присоединялись офицеры, только что получившие звание, выходцы из самых разнообразных социальных слоев, представители всевозможных профессий. Они, в особенности самые молодые, привносили с собой новые политические идеи.
Незыблемые ранее черты офицерского корпуса начали быстро меняться, партия усиливала свое влияние в армии. И вскоре уже невозможно было рассчитывать на былое единодушие.
После повторного введения воинской повинности армия начала утрачивать свою функцию инструмента для борьбы. Еще больше ослабило ее создание люфтваффе, с самого начала строившегося на принципах национал-социализма. В состав люфтваффе вошли зенитные части (ПВО) – это решение лишило армию всех средств противовоздушной защиты. Готовность армии к сражениям продолжала уменьшаться.
Понимая все это, высшие офицеры армии снова вернулись к вопросу о выступлении против Гитлера. Как раз в это время после отставки Бломберга в январе и феврале 1938 года разразился скандал вокруг генерал-полковника фон Фрича. Гитлер возложил на себя еще и непосредственное командование вермахтом вместо Бломберга и поддержал Кейтеля (последователя Рейхенау), всегда бывшего не более чем сговорчивым клерком.
Ужасающая несправедливость, с которой обошлись с заслуженным генералом фон Фричем, привела высший генералитет вермахта в негодование – остальные генералы о происшедшем не знали. Обстановка в высших эшелонах военной власти накалилась. (Гражданские противники Гитлера ставили в вину генералам то, что они слишком часто «двигались к точке кипения», но так никогда ее и не достигли.) Одно время медленно закипающее варево в кастрюле теперь «помешивалось» тайной группой оппозиции (Гёрделер, Шахт). Но для решительных действий генералам не хватало единства – оно так и не было достигнуто после ухода Зекта. У них не было инструмента власти – войск, готовых идти в бой за высокую цель. У них не было политического лидера, готового возглавить движение. Поэтому восстание так и не произошло. Гитлер с самого начала при каждом удобном случае внедрял своих людей в ряды командования вермахта, чтобы ослабить их единство, так сказать, сломать хребет. Каждый командир старался держаться сам по себе, военная форма утратила изначальную важность, на единство действий армии больше нельзя было рассчитывать.