– Только не вздумай отказываться от владения, – предостерег я ее.
– Почему? Думаешь, не примут отказ?
– Конечно, примут. А потом выставят тебя на торги, как обычную рабыню. И тебе повезет, если тебя купит нормальный владетель.
– То есть как это, выставят на торги? – не поняла Маша.
– В прямом смысле. Что тебе тут не понятно?
– Я не понимаю, нельзя же выставить владетеля на продажу, как обыкновенного персонажа.
– Можно, - я наклонился к ней и тихонько заговорил. - Если ты отказываешься от владения, то перестаешь быть владетелем. И возникает вопрос, что с тобой делать? Возвращать тебя обратно никто не будет, иначе теряется смысл игры. Просто убить почему-то нельзя. Не спрашивай, почему, я не знаю? Остается только сделать из тебя обычного персонажа и продать на рынке невольников, - я принял обычную позу и как бы невзначай добавил. - Правда, ты останешься бессмертной и дальше. А по поводу брака, подойди к Цезарю. Если тебе пришла такая мысль в голову значит, она может придти еще кому-нибудь. И этот кто-то может оказаться быстрее тебя.
– А если он откажет?
– Так не убьет же. Будет время подумать над другим избранником.
– Спасибо, Генрих, – Маша погладила меня по руке, чмокнула в щечку и пошла искать Цезаря, а я направился перекусить. На это раз я взял только салат из зелени, маленький кусочек мяса и стакан вина. Я хотел просто перекусить и подумать наедине с самим собой, хотя подумать мне не дали. Не успел я сесть за столик и начать наслаждаться мясом, как рядом сел Цезарь.
– Александр, – представился он. Я кивнул и тщательно дожевал кусочек.
– Генрих. Хотя, думаю, что представляться не нужно было. Я известная личность. И тебя тоже знаю. С чем пожаловал?
– Не хами, Генрих. Я пока еще самый сильный владетель.
Сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. У меня челюсть от изумления не упала на стол только потому, что уже была открыта – готовилась принять кусочек мяса.
– У тебя самое большое население, это верно, - сказал я, придя в себя. - Но кто тебе сказал, что ты самый сильный? – теперь настал черед удивиться Цезарю.
– Ого, кажется, я знаю, кто будет моей первой целью.
– Ты зачем ко мне подсел? Поставить меня в известность о своей первой цели? – пока население не достигло отметки в пару тысяч, Александр, он же Цезарь, может разбрасываться угрозами сколько пожелает. А война все расставит по своим местам. И картечь. Я чуть наклонился к нему и злобно зашептал. – А я тебе сейчас еб..ло набью и вилку в глаз воткну. И ты из Цезаря быстро превратишься в Кутузова или Нельсона. Если на этом твоя игра вообще не закончится. Так что думай, о чем и с кем говорить. А теперь пошел вон, пока я не вышел из себя.
– Прости, Генрих, - пошел на попятный Александр, - Ну-у, погорячился, с кем не бывает.
– А чего хотел-то? – я добродушно улыбнулся.
– Я бы хотел узнать, о чем вы говорили с Виолеттой? Если не большой секрет.
– Не секрет, – пожал я плечами - Виолетта не говорила хранить в тайне наш разговор, поэтому я не чувствовал никаких угрызений совести. – Она хочет за тебя замуж, – и с интересом посмотрел на Цезаря. Тот ошалело на меня посмотрел, потом расплылся в глупой улыбке:
– Замечательная новость, – он встал. Хотел похлопать меня по плечу, но наткнулся на мой злобный взгляд и передумал. – Спасибо тебе большое, ты не представляешь, как я рад этому сообщению.
– Да мне наплевать, – равнодушно ответил я, но Цезарь уже не обратил на мои слова никакого внимания. Он искал Виолетту, хотя чего ее искать, вон в проходе стоит. А ко мне подсел Сармат.
– Я гляжу, вы приятно побеседовали с Цезарем.
– Да, он объявил меня врагом номер один, – я решил посмотреть, как на это отреагирует Сармат.
– Серьезно, – задумчиво протянул Сармат.
– И ты туда же? – я с деланным раздражением бросил вилку. Она громко звякнула и упала на пол. Я уставился на нее. – Вилка, она моя. Значит какая-то баба припрется, – я поднял глаза на Сармата. – У него население примерно в полтора раза больше моего. Но почему вы все считаете, что он при этом в полтора раза сильнее меня? У него нет армии. У меня нет армии. О чем еще разговаривать?
– Но он может ее сделать, – возразил Сармат.
– Вот пусть сначала сделает, а потом мы поговорим. Тем более, что в рейтинге нет ничего о численности армии. Просто сказано, что у Могучего она самая большая. И все. О чем это говорит? У меня нет армии совсем. Даже если у него только один пехотинец с копьем, у него уже армия больше. Пока население не станет исчисляться тысячами, тут даже не о чем разговаривать.
– Тебе виднее, – с сожалением произнес Сармат, но было видно, что я его не убедил. Похоже, он меня списал со счетов. А мне стало интересно. Пока военных действий не предвиделось, все эти угрозы не более, чем слова. Сволочи, все же аппетит испортили, как люди вообще играют в игры? Тут половина топов тупая до безобразия. Я с раздражением скомкал салфетку и вышел из зала, не убрав за собой. Проходя мимо Бублика, я вдруг резко остановился. А почему у меня в рейтинге армия отсутствует? Ведь у меня есть целый отряд разведки и группа телохранителей. Они отлично вооружены, обладают хорошими навыками разведки, ведения скоротечных боев. Им только опыта не хватает. А в рейтинге их нет. И у Соломона есть городская стража, причем также отлично вооруженная. А он также отсутствует в рейтинге армий. Значит, туда попадают только те, кто официально считается воинами. А это также означает, что я могу создать армию, которой не будет ни в одном рейтинге, просто обозвав их силами правопорядка. Эта внезапная мысль значительно улучшила мое настроение. Похоже некоторых владетелей в будущем ждет сюрприз. Хищно улыбнувшись своим мыслям, я пошел в центральный зал и не заметил, как Бублик проводил меня внимательным взглядом. Также за нами внимательно наблюдал еще один владетель, но с ним я раньше никогда не встречался и поэтому не только не обратил на него никакого внимания, а даже не заметил его внимательного взгляда.
- Генрих, - раздался тихий голос сбоку от меня. Я в раздражении повернулся и замер, возле меня стоял... точно не игрок. Высокий, худощавый человек в матовой броне, как стражники в Столице. Убедившись, что я на него обратил внимание, он продолжил. - Я Страж. Мы просим вас воздержаться от угроз в адрес игроков в дальнейшем.
- Я посчитал его слова угрозой для себя, - осторожно ответил я. - Поэтому ответил в таком тоне.
- Мы согласны с вашей позицией. Поэтому не вмешались в процессе разговора. Но должны предупредить о нежелательности подобный заявлений в дальнейшем. Также, поскольку вы не регистрировались, мы предупреждаем вас о недопустимости физического воздействия, способного привести к травмированию других игроков.
- Эм, - я немного завис, расшифровывая, что сказал мне страж. Он понял мои затруднения:
- Нельзя бить других игроков вилкой в глаз. И даже угрожать таким нежелательно.
Я в смущении почесал голову.
- Мы понимали, что вы не планировали осуществлять свою угрозу, - продолжил Страж. - Поэтому опять же не вмешивались в процессе разговора. Но еще раз предупреждаем о недопустимости подобного поведения в дальнейшем.
- А если мне будут угрожать? - я вдруг обратил внимание на тишину вокруг, но оглядевшись, с удивлением обнаружил, что никто не обратил на появление стража никакого внимания.
- Они нас не видят в данный момент, - пояснил Страж мое удивление и продолжил. - Игрок Цезарь угрожал вам в пределах игровой механики. Вы тоже можете объявить его своей целью. И даже убить при начале войн. Но пока не начались войны, вы не имеете права угрожать ему лично. Ни в какой форме, - тут Страж, к моему удивлению, улыбнулся. - Но ваш спич про Кутузова нам понравился, - после этого он снова стал серьезным. - Вы предупреждены.
Звуки ворвались в мое сознание и я обнаружил себя облокотившимся спиной на колонну и рассматривающего игроков. Похоже, Страж появился только для меня. Не очень приятное событие, но теперь понятно, что мне реально ничего не угрожает пока не начнутся... войны? Это он про квест "Свобода" что ли? Или он имел в виду что-то другое? Похоже, не все так гладко в Датском королевстве. Почему он сказал про войны, думал я, рассматривая игроков. Не про финальный квест, а именно про войны. Для начала спросим у глашатая. Потом будем посмотреть. Либо квест полная фикция, либо... а что либо. Страж специально сказал именно так, или оговорился. Нет, он не может оговориться, точно сказал специально. Почему? И почему именно мне? Это какой-то план? А может они просто хотят, чтобы я себе мозги сломал, пытаясь найти скрытый смысл там, где его нет. Ладно, потом подумаем, есть у меня одна особенность - отпустить мысль, которая настойчиво лезет в голову и обдумать ее потом.
* * *
– Я приветствую вас, владетели, – начал Николай свою речь. Гляжу, ваш состав немного изменился. Кто-то появился, кто-то покинул нас. Как говорится, естественный отбор в действии. Снова, как и в прошлый раз, мы обсудим вопрос увеличения численности населения. Потом, может быть, введем еще пару товаров. Обсудим армию. Потом банкет. И новая встреча лет через десять. Надеюсь, к тому времени никто еще не успеет состариться, – в зале послышались сдержанные смешки. – Итак, за основу мы возьмем прошлое предложение Генриха. Кто-нибудь хочет внести какие-нибудь изменения?
Руку поднял один из первой десятки владетелей. Николай жестом предложил высказаться.
– Я предлагаю увеличить численность населения вдвое, – среди владетелей сразу поднялся легкий шум.
– Потише, господа, – поднял руки Николай. – Не на базаре. Если кто против, то прошу высказываться.
– Я против, – поднялся Цезарь. – Предлагаю не менять в прошлом увеличении ничего. Оставить полгода на подготовку и те же полтора раза увеличения.
В таком же духе высказалась еще часть владетелей. Почти все из первой двадцатки, включая даже Могучего, и примерно половина от оставшихся. А я краем глаза смотрел на Бублика. В последнюю встречу я продал ему патент за цену трехсот домов, не став оговаривать количество этих домов. И я предполагал, что он его использовал по прямому назначению. И кстати, что-то с памятью моей стало... мы же тогда оговаривали увеличение населения в три этапа, а по факту прошел только один. Не пришло население через два года после бала и не было увеличения, которое всем давало одинаковое количество людей. Именно это я и озвучил. При этом заметил, что некоторые с недоумением на меня посмотрели.