Стратегическая смелость Ахмет Мухтара, от природы неисправимого оптимиста, являлась поистине необыкновенной, особенно если учесть, как слабы и плохо обучены были войска, которыми он располагал. Разгром Мехмет-паши не произвел на него никакого впечатления; он воспринял это как стимул для энергичных и смелых действий. Оставив половину своих войск в Зивине для прикрытия троп через Саганлугские горы, он отправился в Велибабу, где 20 июня, то есть через четыре дня после разгрома в Тахире, сосредоточил около 10 тыс. человек пехоты, четыре батареи и 3 тыс. конников.
Тем временем Тергукасов стоял лагерем на поле битвы, произошедшей 16 июня. Он ничего не знал о концентрации войск Мухтара и не получил никаких известий о предполагаемой диверсии Геймана в Саганлуге. На рассвете 20 июня мощный разведывательный отряд в составе двух рот пехоты и четырех сотен казаков под командованием полковника Медведовского прошел севернее Тахира в сторону селения Авалли. Его целью было изучить тропу, шедшую мимо Эшек-Элхаса и Кара-Дербента к перевалу Хасан-Бей. Пройдя Тахир, Медведовский увидел многочисленную турецкую конницу, которая двигалась по дороге из Эшек-Элхаса в Тахир. Он немедленно послал гонца предупредить об этом Тергукасова и занял позицию, прикрывающую ущелье и селение Тахир.
Тахирский бой, июнь 1877 г.
Перед рассветом 21 июня Ахмет Мухтар перебросил в Эшек-Элхас 13 батальонов, всю свою кавалерию и три батареи из Велибабы, оставив там разбитые войска Мехмет-паши, преобразованные в шесть батальонов при восьми орудиях, в качестве стратегического резерва. Пройдя от Эшек-Элхаса на восток, турки достигли того места, где сходятся два ответвления дороги, шедшей из Зейдкана. Отсюда половина кавалеристов, пять батальонов и одна батарея пошли на Тахир, а главные силы в составе восьми батальонов, двух батарей и оставшихся кавалеристов под командованием Рейс Ахмет-паши продолжили спуск по дороге в ущелье Шарьян. Мухтар-паша думал, что лагерь Тергукасова находится в Тахире; он планировал иммобилизовать русских с помощью своей левой колонны, в то время как правая, двигаясь вдоль Шарьяна, должна была обойти их слева на большом расстоянии.
Однако главные силы Тергукасова стояли лагерем не в Тахире, а в двух с половиной милях южнее его, в долине Шарьян. Предупрежденный Медведовским, он около 10 утра расположил своих людей на оборонительной позиции длиной более 4 миль – слишком растянутой для шести с половиной батальонов. Но, к счастью для Тергукасова, турки атаковали только крайние фланги его войск, при этом враг наступал двумя отдельными, никак не связанными между собой группами.
Первая турецкая атака началась в Тахирском ущелье, где пять батальонов и 1,5 тыс. черкесов под командованием Мусы-паши Кундукова (этот черкес являлся когда-то офицером русской армии) были встречены несколькими сотнями казаков и русской пехотой, которой насчитывалось всего полтора батальона. Турки захватили скалистую гору Сач, но из-за сильного огня русской батареи продвинуться дальше не смогли. К полудню ситуация стабилизировалась. В центре, между Тахирским ущельем и дорогой на Эшек-Элхас, позиции русских защищала одна батарея, полтора батальона пехоты, две роты стрелков, несколько драгун и казаки. На левом фланге, между дорогой и рекой Шарьян, стояли один батальон пехоты, две роты стрелков, три эскадрона драгун и одна конная батарея. Вскоре после полудня пехота Рейс Ахмета решительно атаковала «Стрелковую гору», занятую двумя ротами стрелков, а турецкая регулярная кавалерия и черкесы попытались пройти вдоль реки. Вокруг горы разгорелся ожесточенный штыковой бой; черкесы бросились в атаку на русскую пехоту, но были отброшены в ходе контратаки драгун. Тергукасов направил в бой свой последний резерв – две роты и один драгунский эскадрон. Последующие атаки турок, хотя и многочисленные, были плохо организованы и беспорядочны, поэтому им не удалось захватить ни одного важного пункта на оборонительной линии русских. На правом фланге генерал Броневский, заметив, что противник устал, сумел собрать четыре батальона и бросил их в контратаку. Турок выбили из Тахирского ущелья и с горы Сач.
Тем временем Мухтар-паша выслал из Велибабы три батальона и одну батарею. Они прошли по перевалу Хасан-Бей, рассчитывая обойти русский правый фланг с севера. Однако дорога заняла у них весь день, и, когда авангард колонны из Велибабы появился у селения Авалли, сражение в Тахирской долине уже закончилось. Вечером казаки Медведовского заняли Авалли, и туркам пришлось уйти.
Ахмет Мухтар, как военачальник, продемонстрировал в тот день все свои достоинства и недостатки: значительные стратегические способности, сочетавшиеся с неумением вникать в детали сражения и менять свои планы на поле боя, как того требовали обстоятельства. Его план базировался на неверном предположении, и главные силы русских оказались совсем не там, где он ожидал. Сам он в бою не участвовал, доверив руководство Рейс Ахмету, который не сумел понять, что самым слабым звеном в системе обороны русских являлся центр, и его можно легко разбить. Вместо того чтобы лично руководить боем и изменить свой план на месте, Ахмет Мухтар понадеялся на маневр своих войск, которые прошли по перевалу Хасан-Бей и опоздали. Этот маневр теоретически был очень хорош, но на практике оказался неудачным.
Турки потеряли 21 июня около 2 тыс. человек убитыми и ранеными, что составило 20 % всех участников боя. Русские лишились 700 человек, или 10 %. Ахмет Мухтару был нанесен серьезный удар, обошедшийся ему очень дорого, но и русские войска оказались измотанными. Их и так не очень крупные силы еще больше уменьшились, к тому же боеприпасы подходили к концу, а Тергукасов ожидал, что на следующий день турки возобновят атаку.
Мухтар-паша потерпел тактическое поражение, но стратегически его действия принесли туркам пользу. Мухтар знал, что к Баязету уже подошли войска Фаика, и понимал, что Тергукасов рискует быть отрезанным от своей базы. Он правильно рассудил, что отступление русских неизбежно, а поскольку его силы сильно уменьшились, он стремился избежать очередной атаки и новых потерь. Поэтому Тергукасов был приятно удивлен, когда на следующий день (22 июня) турки предложили заключить перемирие на 24 часа, чтобы похоронить убитых и собрать раненых. Русский командир до сих пор не имел никаких вестей от Дорис-Меликова, а Мухтар ночью получил сообщение, что к Саганлугским позициям приближается Гейман.
Мухтар знал, что лагерь в Зивине очень хорошо укреплен, и был уверен, что его можно будет удержать, но опасался, как бы русские не вклинились между двумя группами его армии. Они могли обойти Зивинские позиции и спуститься с Саганлугских гор по тропам, ведущим в долину Аракса, которые проходят через Хорсан или восточнее – через Чифтлик и Аличекрек, и атаковать базу Мухтара в Велибабе. Поэтому он решил перегруппировать свои войска в Велибабе и послать большую часть кавалерии в Хорсан, чтобы усилить три батальона и одну батарею, стоявшие в Кёпрюкёе. Эти силы связывали между собой группы, расположенные в Велибабе и Зивине.
Глава 10Битва под Зивином. Отход Тергукасова и снятие осады Баязета
За всю историю кавказских войн не было столь бездарно организованной и проведенной операции, как наступление Лорис-Меликова на Зивин в июне 1877 г.
Войска, предназначенные для этой операции, включали в себя: 16 батальонов кавказских гренадер, один батальон саперов, одну бригаду кавказских драгун, три казачьих полка, четыре полка нерегулярной мусульманской конницы, шесть полевых и две конные батареи – всего 18 тыс. пехотинцев, 6 тыс. кавалеристов и 64 орудия. Командовал этими войсками генерал Гейман, а Лорис-Меликов их лично сопровождал.
Однако главная цель похода так и не была выяснена до конца; все знали только одно – Лорис-Меликов хочет помочь Тергукасову. Это возможно было сделать двумя способами: соединиться с войсками Тергукасова или атаковать главные силы турок, которые, как всем стало известно, стояли в Зивине, и разгромить войска, предназначенные для нападения на Тергукасова. Если предполагалась атака на Зивин, то самой удобной дорогой для наступления являлась та, что поднималась на перевал Эшек-Мейдан. Пройдя по ней через Еникёй и Караурган, русская армия могла бы создать угрозу левому (северному) флангу Зивинской позиции, обращенной на восток. Этим путем, по старой дороге из Карса в Кёпрюкёй, прошла в 1829 г. колонна Муравьева. Если же Лорис-Меликов намеревался как можно скорее соединиться с войсками Тергукасова, то ему следовало идти той дорогой, которая проходила восточнее и после Сарыкамыша поднималась на перевал Мелидуз, а оттуда спускалась в долину Аракса в Хорсане или Чифтлик-Аличекреке. Если бы командующий выбрал этот маршрут, то ему надо было прикрыть наступающую колонну мощным отрядом из Месинкирта, способным отразить вероятную атаку турок со стороны Зивина. (На Саганлугском плато обе этих тропы соединяла дорога, проходившая через Сирбасан. Этим путем провел свою колонну в 1829 г. сам Паскевич[45].)
Войска уже вышли на Саганлугское плато, а Лорис-Меликов так и не решил, куда же ему все-таки идти. Это было очень характерно для него. Сначала он предполагал двинуться по второй (восточной) дороге, шедшей из Месинкирта к реке Араке, но потом, оказавшись на плато, вдруг передумал и решил атаковать Зивинскую позицию.
23 июня русские разбили лагерь на плато. Кавалерийские патрули, которым поручили разведать обстановку за Месинкиртом, противника на своем пути не встретили. От Тергукасова не было никаких вестей; посыльный каракалпак, отправленный к нему, не вернулся. Лорис-Меликов расстроился и стал нервничать; ходили слухи, что в Зивине сосредоточено 40–50 тыс. турок. Главнокомандующий собрал военный совет, и все ветераны кавказских войн во главе с генералом Гейманом высказались за то, чтобы атаковать Зивинскую позицию. Лорис-Меликов неохотно согласился. Информация, полученная от шпионов и в ходе расспросов армянских крестьян, оказалась более или менее верной: около 20 батальонов турок и три батареи стояли на Зивинских высотах; другая группа расположилась в Велибабе (это был отряд Мухтара, находившийся южнее Аракса, между Меликовым и Тергукасовым); кавалерия (черкесы Мусы-паши) – в Хорсане.