– На меня твои чары не действуют, – буркнула Ася и демонстративно принялась за мини-пирожные. – Сладко! Вкусно! Да, в больнице такого не поешь, ты все просчитал. А ты, вообще, кто? Чем занимаешься?
– Меня зовут Никита.
– Я не тронулась, помню. Ты кто по специальности?
– Бизнесмен, свободный художник.
– Непонятно как-то. Впрочем, где большие деньги, там все мутно, – вздохнула Ася.
– Я никого не убивал! – поднял руки Никита.
– Хочется верить.
– А ты?
– Что я?
– Чем занимаешься?
– Дизайнер.
– Художница, значит?
– Сильного художника из меня не получилось. А мои затеи с декором людям нравятся, так что на жизнь хватает.
– Да уж, что ты затейница, это я уже понял. Кстати, твоей маме я отдал предназначенный ей подарок, тот, что нас спас.
– Спасибо.
– Я не рискнул зажечь свечи в машине и угостить тебя «Вдовой Клико», раз уж ты еще на больничном.
– Обойдемся без «Вдовы», – кивнула Ася.
– Но вот через два дня хотел бы пригласить тебя на свидание.
«Очередной его трофей», – констатировала она, задумчиво глядя Никите в лицо.
– Что молчишь?
«А ведь если он велит мне прыгнуть с моста, я это сделаю, – подумала Ася, и такая готовность безоговорочно подчиняться нахальному казанове ей совершенно не понравилась. – Вот сейчас он начнет меня целовать, я и растаю. А где моя гордость?»
– Никита, о каком свидании ты говоришь? – серьезно спросила она.
– О свидании, полном романтики и взаимного интереса. Между мужчиной и женщиной, – охотно пояснил он.
Сердце Аксиньи предательски защемило. Хорошо, что этот симпатичный мужчина не мог слышать его стук.
– Тогда ответь мне на один вопрос. Ты женат?
Ася взглянула в его глаза, и крошечная надежда, теплящаяся в ее сердце, угасла. Он задержался с ответом, а это говорило о многом.
– Понимаешь...
– Да или нет? Никита, это такой вопрос, на который есть лишь два варианта ответа.
– Не все так однозначно...
– Никита!
– Да, – из его взгляда что-то исчезло, возможно, тоже надежда.
Аксинья собрала волю в кулак и улыбнулась, словно его ответ абсолютно не тронул ее, совсем не ранил. А ведь сердце истекало кровью, смешанной с отчаянием и разочарованием.
– Да, симпатичная мордашка, сексуальный голос, проникновенный взгляд...
– Ты обо мне?
– Других таких нет! – подняла руки, словно сдаваясь, Ася. А затем смачно и совершенно некультурно слизнула с каждого пальца крем от пирожного.
– Ты высоко меня оценила, только не дала ничего объяснить, – хмуро произнес Никита.
– А не надо ничего объяснять! Все сказано одним емким «да». По крайней мере, для меня. А ты – молодец! Санта Клаус, мать твою! Свечи, пирожные, дорогой парфюм и одинокая отмороженная тетка, смотрящая на тебя как на героя.
– Я не думаю...
– А вы вообще, мужики, не думаете! Потому что в самом важном для вас органе нет ни серого вещества, ни белого... Что? Грубо? А на свиданки приглашать женщину, будучи женатым, не грубо? Или для вас это так... А ведь я и влюбиться могу! – Высказавшись, Ася разложила на коленях салфетку, затем шмякнула туда все имеющиеся на подносе эклеры и попрощалась: – Чао!
– Ася, подожди!
Она скинула с плеч его пальто и выскочила на улицу в халате и тапочках.
Никита выбежал из машины, схватил ее за плечи:
– Да подожди ты!
Он сильно прижал ее к себе и поцеловал. Ася, как «форменная дурочка», не оттолкнула его, поскольку руки были заняты пирожными, а повредить их она боялась. Когда Никита ее отпустил, красивое лицо спасло от сильной пощечины лишь то, что Ася все время помнила о его ранении. Этот ржавый штырь, торчащий у Никиты из бока, до сих пор являлся ей в кошмарах.
Но Асю просто душили злость и отчаяние:
– Считай, что отблагодарил! Считай, что отработал!
– Аксинья!
– И не повышай на меня голос! Я повода не давала! Ты чего явился сюда? Трепать мне нервы?! Пошел бы ты к черту! – Ася резко развернулась и убежала в больницу.
Никита больше не старался ее удержать, но Ася услышала, как он крикнул ей вслед:
– Я приду завтра, когда ты успокоишься!
Ася ворвалась в больницу, словно разъяренная мегера. Как добралась до палаты, даже не помнила. Щеки ее пылали, глаза горели.
Анна Аркадьевна сидела в палате и шевелила спицами – вязала подарок для внука.
– Асечка, ты откуда такая?!
– Какая?
– Возбужденная... Ты же ходила на свидание.
– Какое, к черту, свидание! – взвизгнула Аксинья.
– Ну хорошо, хорошо, успокойся. Ася, на тебе лица нет! – забеспокоилась Анна Аркадьевна. Она присела рядом с Аксиньей и положила руку ей на плечо. – Ты можешь мне довериться.
– Да не о чем говорить! – шмыгнула носом Ася.
– Ты влюбилась...
– Вот еще.
– Такие страсти кипят, я же вижу.
– Да я его знать не знаю!
– Значит, речь все-таки о мужчине? – лукаво улыбнулась Анна Аркадьевна.
– Да он мне никто! Вместе попали в передрягу, вот и все!
– Экстремальные ситуации сближают, – не сдавалась Анна Аркадьевна.
– Он женат! – выпалила Ася и вытерла мокрые от слез щеки.
– А ты не знала? – ахнула женщина.
– Да у меня с ним, слава богу, ничего и не было!
– А хотелось бы?
– Анна Аркадьевна! Что вы такое говорите! – вспыхнула Аксинья.
– Ладно. Не злись. Конечно, тяжело осознавать, что объект твоих вожделений не свободен. Но тебе уже не восемнадцать, и ты кое-что в жизни понимаешь. Так что сама сможешь решить: пойти на это или нет.
– Я свой выбор сделала, – закрыла лицо руками Ася.
– И он правильный, поверь моему опыту, – похлопала ее по плечу Анна Аркадьевна. – Тем более, ты говорила, что знакомы недавно, ничего не было, быстро забудешь...
– Его забудешь, – вздохнула Ася.
– Забудешь, забудешь...
– Вот только не говорите мне, что я в своей жизни встречу еще тысячу таких. Мне не восемнадцать, как вы заметили, и что-то пока никто так не западал в душу... Но с женатым у меня уже было, больше не хочу. Да и на что я рассчитывала? Чтобы такой красивый молодой мужчина оказался свободным? С какой стати?
– Какие у тебя холодные руки...
– На улице минуту постояла, все из-за него! Точно разовьется, как ее?.. Траншейная болезнь!
Анна Аркадьевна прошаркала тапками к тумбочке и извлекла небольшую фляжку с коричневой жидкостью и двумя мензурками для лекарств.
– Примем? – спросила она у Аксиньи.
– Что это? «Бальзам Биттнера» или настойка корня женьшеня?
– Какой «биттнер», Ася! Я хоть и старая, но в эту чушь не верю! Здесь коньячок, сейчас согреемся! Не бойся, мне можно... немного. Я всегда ношу с собой для расширения сосудов. А сейчас и согреться нужно. – Мензурки были маленькие, но женщины сбились со счета, сколько раз они опрокидывали их в рот и закусывали свежайшими эклерами. – Плюнь на него, Ася! Ты бы с этим мужчиной растеряла всю свою привлекательность! Через год не влезла бы в дверь! Надо додуматься – прийти на свидание с двадцатью эклерами!
– Вот и я о том же! Как он узнал, что это мои любимые пирожные?
– Вот смотрю я на тебя и думаю: правы люди, которые говорят, что бабы становятся глупее, когда влюбляются, – покачала головой Анна Аркадьевна.
– Влюбля-я-ются, – нараспев произнесла Аксинья и вдруг испугалась: – Так я влюбилась в него?! О нет! Дважды на одни и те же грабли! Да еще какие! Мне нельзя здесь оставаться! – Ася метнулась к своим вещам и начала нервно складывать их в большой пакет.
– Ты куда на ночь глядя? – испугалась Анна Аркадьевна.
– Мне нельзя здесь оставаться! Он сказал, что приедет завтра! И тогда я за себя не поручусь!
Дальнейшее происходило уже в присутствии перепуганной медсестры.
– Я не пущу! Не имеете права! Да вы с ума сошли! – кудахтала она.
– Это вы не имеете права и минуты меня задерживать здесь без моего согласия! Здесь тюрьма?
– Нет, но...
– Без «но»! Даже в психушке никого не удерживают без согласия! Все! Я улетаю, как Мэри Поппинс!
– Что вы несете? Остановитесь! Анна Аркадьевна, хоть вы ей скажите, что так из больницы не уходят!
– А как уходят? Ногами вперед? – В Аксинью словно бес вселился.
– Хотя бы переночуйте...
– Я хочу сейчас!
– Меня Валерий Степанович убьет!
– А так убью я, выбор у вас невелик. Я ухожу!
– Под роспись, что вы предупреждены обо всех осложнениях и что медицинские работники были против вашего решения.
– Я десять раз вам подпишу, только выпустите! Вы мне жизнь спасете, ведь еще раз увижу его, и все – я снова любовница женатого человека! Снова слезы, сопли и разочарования... А я уже нервная, я второго круга ада не выдержу! Плевать мне на отмороженные пятки. Мне душу спасать надо!
Медсестре ничего не оставалось, только согласиться, и Аксинья дала расписку, что уходит по собственному желанию.
Пациентка облегченно вздохнула, взяла сумку и пакет.
– Счастливо оставаться, Анна Аркадьевна. Хотя вы и сказали, что у вас нет родных, поэтому вы спокойно отмечаете Новый год в больнице, я все равно желаю вам здоровья и побыстрее оказаться дома.
– Ох, и зря ты бежишь, Ася.
– Почему?
– Ведь от себя не убежать.
– Как раз можно, для собственного спасения.
– Ну, удачи!
Ася выскочила на улицу, стуча зубами, и сразу же стала ловить машину.
Подвезти одинокую симпатичную блондинку, стоящую у больницы, желающие нашлись быстро.
Ася села в машину и назвала адрес, но не своего дома, а избушки Наума Тихоновича Свободы. У нее уже созрел план.
Глава 9
– Ты с ума сошла, Ася! Что ты меня пугаешь? Ночь на дворе! Я уж решил, что-то случилось! – сотрясал воздух колоритный хозяин артели «Фауст».
– Случилось! Ты говорил, что кто-то ищет дизайнера в Ессентуках.
– Да.
– Я готова! – выпалила Аксинья.
– К чему? К труду и обороне? – усмехнулся Наум Тихонович.
– Не будь злюкой. Ты же не такой! Я готова ехать!