– Очень красиво! – отметил Геннадий. – Куда сейчас?
– Хотелось бы лихо произнести «в нумера»!
– Это я согласен!
– Кто бы сомневался? – вконец обнаглела Ася. – Или в салон красоты!
– Ну, так в салон?
– Нет. Дела, – снова туманно ответила Аксинья, словно была секретным агентом. – Поэтому поедем в местную психлечебницу!
– Чего ты там забыла? – удивился Геннадий.
– Поговорить надо кое с кем. – И, устав от собственной таинственности, вдруг выпалила: – А если честно, я там уже и полежать успела.
– Чего так?!
– Увидела ваше привидение воочию. Упала, стукнулась головой и... привет!
– А все-таки сейчас-то зачем туда? – забеспокоился Гена.
– Есть вопросы к их главному врачу.
– Как скажешь, – вздохнул он и прибавил газа.
Адам Львович – психиатр местной специализированной больницы – был мало похож на врача и тем более на главного. Он больше напоминал модного кутюрье – невероятно пестрый шелковый платок на шее и стоящие на голове волосы. Лет-то ему было немало, но он явно молодился и считал себя неординарной личностью. Главврач очень манерно курил сигарету. И совершенно без всякого энтузиазма смотрел на Асю.
– Я не понимаю ваш столь неожиданный интерес к этой юной особе, Юленьке.
– Вот хотелось бы узнать...
– О чем?
– Обо всем!
– А вы на основании чего и кого?
– Нужны основания, чтобы узнать о состоянии здоровья вашего пациента?
– У нас специфическое заведение, и здесь это требуется.
– Разве тайна то, с чем она легла к вам?
– Конечно, врачебная тайна, – улыбнулся психиатр. – Но, вообще-то, нормальные люди сюда не попадают.
– Я бы поспорила. Я – нормальная, но попала именно к вам.
– Это – недоразумение. – Адам Львович поджал губы. – Анатолий Алексеевич уже во всем разобрался.
– А в том, что происходит у вас в клинике, Анатолий Алексеевич должен разбираться? Он разве врач? – съехидничала Аксинья, не удержавшись.
– Он – уважаемый человек у нас в городе, крупный бизнесмен, – отвел глаза Адам Львович.
– И его дочь здесь лежит...
– «Богатые тоже плачут».
– Не сомневаюсь. Плачут и отстегивают денежку за лечение или молчание. – Ася тут же прикусила себе язычок.
– Я вправе вышвырнуть вас вон. Вы в курсе? – прищурил глаза психиатр.
– И это всего лишь за желание узнать, за что сюда попала Юля? – Она уже поняла, что пришла зря.
– За то, что говорите всякие глупости. Устроит такой ответ?
– Хотелось бы знать, что за глупости?
– Не вижу смысла в дальнейшем разговоре.
– А если я заплачу?
– Это глупо...
– Я много заплачу! – очень серьезно сказала Аксинья.
– За бред сумасшедшей?
– За него. Говорите свою цену. – Кажется, она нащупала тропинку в этом болоте, да оно и понятно – такие шелковые платки надо было на что-то покупать....
Адам Львович ненадолго задумался:
– Сто тысяч.
– Я смотрю, вы по мелочам не размениваетесь! Но я согласна, тем более деньги не мои.
– А чьи? – тут же испугался Адам Львович.
– Бывшего мужа Кристины, сестры Юли. Он тоже должен знать правду.
– Я скажу, но эта информация не очень значима, и я сначала бы хотел получить деньги.
«Значит, она все-таки есть, информация-то!» – возликовала Аксинья.
– Вас какая форма оплаты устроит? У меня карточка с собой.
– Только наличными, встретимся вечером... наедине.
– А почему такая секретность? Все-таки я права? Есть что скрывать?
– На всякий случай. Вы и сами не знаете, во что влезаете. Остановитесь, пока не поздно, – это совет.
– А как же ваши сто тысяч? Нет уж! Будем встречаться! Называйте время и место! – Она была настроена очень решительно.
– Тут неподалеку есть кладбище... – начал психиатр.
– О нет! Только не это! – испуганно воскликнула Аксинья.
– Не волнуйтесь. Это тихое и спокойное место. Кладбище уже не действующее, то есть не расширяющееся. Там и встретимся. Скажем, часов в десять вечера.
– Почему не раньше? Сейчас рано темнеет.
– Пусть точно никого не будет на улице. Приходите одна, иначе я не появлюсь.
– А где вы будете прятаться? За могилами?
– Это не важно. Пройдете через центральный вход во вторую аллею, потом направо до такой видной могилы с большим белым крестом из мрамора. Сразу ее увидите, мимо нее не пройти.
– Хорошо, Адам Львович. Вы уж тоже приходите один и присмотрите за своей пациенткой Юленькой, а то она в прошлый раз была занята разрытием могилы своей сестры.
– А у меня к вам тоже будет одна просьба: не говорите ничего Анатолию Алексеевичу.
– Ему неинтересно знать, с чем лежит его дочь? – удивилась Ася. Но под строгим взглядом Адама Львовича осеклась. – Я – могила! Ой, не очень удачное сравнение! Извините... – Она вышла из больницы и уселась в машину к Геннадию. – Гони в бани!
– Сначала в торговый центр, потом в психушку, теперь в бани...
– У меня разнообразная программа.
– А закончится все кладбищем? – весело спросил Гена.
– А ты откуда знаешь? – удивилась Ася.
Машина после старта несколько вильнула в сторону, но быстро выровняла ход.
Глава 17
Вечером повалил белый пушистый снег. Было темно, а для Аси, как всегда, еще и прохладно. Она шла в своем новом пуховике в сопровождении Наума Тихоновича, выглядевшего как после боя. Такой избитый богатырь с помятым лицом, и потерянным мечом.
– Асечка, ну куда мы тащился в такое время? – ныл он, словно капризный ребенок.
– На кладбище, – ответила она, и Наум Тихонович скорчил недовольную гримасу.
– Деточка, я, конечно, плохо себя чувствую, но не настолько же.
– Хватит канючить и прикидываться! Ты нужен мне как охранник. Я встречусь с одним человеком, узнаю у него кое-что, и ты вернешься к своему застолью.
– Вот вернуться хотелось бы побыстрее! Дорогуша моя, что ты собралась... Вернее, с кем можно встречаться на кладбище? Какой нормальный человек может назначить там свидание? Не иначе – псих!
– Нет. Тот, кто лечит их, психов. Психиатр местной больницы, – улыбнулась Аксинья.
– Вот! Видишь, детка, как я прав! Он сам лечиллечил таких людей и заразился. Свиданьице... – кряхтел Наум Тихонович, едва поспевая за длинными ногами Аси.
– А ты-то зачем сюда прилетел? – покосилась на него Аксинья.
– Я-то? Помочь тебе...
– Да уж, помог! – вырвалось у нее.
– Нет, ну кто же знал, что здесь такие душевные ребята и ресторанчик прямо на месте. А ты заметила, насколько все дешевле, чем в Москве?
– Что ты имеешь в виду?
– Водку, коньяк...
– А, понятно! Нет, я не занималась сравнениями такого рода.
– Ой, вот только не надо! Прямо, как моя жена! Здесь курортный город, и я отдыхаю.
– Ты только что сказал, что приехал мне помогать, значит, работать, а не отдыхать.
– Ты еще учить меня будешь! Это я тебя сюда послал работать. А ты чем занялась? Вот уж не по кладбищам ходить я тебя сюда направил. А вот этот твой поступок? Упала, голову пробила, в психушку попала! Ужас! Сбежала оттуда с помощью Никиты, тоже у него ума много! Авантюристы вы! Кстати, почему ты тащишь сюда именно меня, а не его? Этот красавчик не отказал бы девушке.
– Он, наверное, вообще никому отказать не может! – фыркнула Ася. – Однако Никита не поддержал меня в моем начинании.
– И правильно сделал! Все-таки есть, видимо, ум-то, зря я про него плохо подумал, – кряхтел Наум. – Вот – гляди! Поблескивают уже памятнички! Кладбище твое! А если честно, то я, правда, поехал тебе помогать, хоть ты и не веришь. Подумал, куда я девчонку одну послал в глушь, да на такое объемище работ. Ну а, кроме того, заказчик – мой друг большой и, что немаловажно, очень сильно платежеспособный, – подмигнул ей Наум.
– Ладно...
– Сегодня, кстати, Никита весь день занимался разгоном «Трех пескарей».
– В смысле? – испугалась Ася.
– Да не о том ты подумала. Он предложил такие деньги за переезд их кафе в другое место, что надо быть идиотами, чтобы не воспользоваться этим предложением.
Аксинья притормозила:
– Останься здесь. Дальше я сама.
– Через сколько минут, если тебя не будет, мне идти на выручку?
– Минут через пятнадцать, – не очень уверенно ответила Аксинья.
– Думаешь, за это время успеешь добыть информацию? – уточнил Наум.
– Он так боялся, назначил место такое безлюдное. Думаю, что долго со мной разговаривать не будет, – пояснила Ася и вступила на припорошенную снегом кладбищенскую землю.
Идти было странновато, словно вступаешь в царство мертвых, где тебе уже ничего не принадлежит, ничего неведомо и ничего от тебя не зависит. Энергию Аксинье придавал безумный интерес – за такие-то деньги она должна узнать что-то очень важное. И эта информация поможет Юленьке и от чего-то ее спасет.
Ася шла по центральной аллее, невольно всматриваясь в мертвые лица на фотографиях. А от мысли, что «все мы там будем», ее слегка поколачивала нервная дрожь. Ей совсем не хотелось отождествлять себя с каким-то могильным памятником.
«Первый поворот... Второй поворот. Красивые тут могли бы быть адреса – Могильная улица, Трупный переулок, Мертвецкий тупик. Ужас!»
Аксинья свернула во второй поворот направо и еще издалека заметила большой белый крест. Нервная дрожь усилилась еще больше. Стало казаться, что Наума Тихоновича она оставила слишком далеко.
Вокруг никого не наблюдалось, что в данной ситуации было даже хорошо. Но не хотелось долго стоять с такими большими деньгами в таком глухом месте. Аксинья стала прогуливаться туда-сюда в ожидании Адама Львовича, терпение ее подходило к концу.
«Может, назначив встречу, он от меня просто решил отвязаться? Или испугался? Хорошо, хоть не напал на меня никто. И на этом спасибо».
Через некоторое время Ася услышала хруст снега под чьей-то тяжелой поступью. Она испуганно оглянулась и увидела своего спутника-защитника. Шел он что-то совсем нетвердо, складывалось впечатление, что уже накатил бутылочку-другую.