«Наверное, старушка и есть та самая фрау Пальдауф, – догадался Максим, – эх, и не свезло же мне сегодня!»
Он хотел было вежливо посторониться и пропустить пожилую даму и ее сопровождающих, но тут произошло нечто совершенно невероятное. Поравнявшись с ним, фрау Пальдауф скользнула взглядом по его лицу, но вместо того чтобы спокойно пройти мимо, вдруг побледнела и начала медленно сползать по стенке, бормоча что-то вроде: «О майн гот! Гюнтер, майн либер брудер…»
Через час Максим, изрядно ошарашенный всем произошедшим, сидел за столом в кафетерии культурного центра, а фрау Пальдауф, путая от волнения русские и немецкие слова, рассказывала печальную историю своего брата, погибшего на Восточном фронте. Понять ее было непросто, но с помощью добровольных помощников-переводчиков из числа сотрудников культурного центра Максим уяснил, что Гюнтер Брегер учился в университете, писал стихи и подавал большие надежды. Его отец, пастор евангелической церкви в маленьком городке Оснабрюке, каждый день молился за него, а маленькая сестренка Эльза – та самая, что потом станет почтенной фрау Пальдауф! – считала дни до приезда брата на каникулы. Гюнтер был таким добрым, веселым и охотно играл с ней в лошадки…
Потом брат приехал, но в доме почему-то было нехорошо, тревожно. Они с отцом подолгу о чем-то разговаривали, закрывшись в комнате, и у мамы были заплаканные глаза. Гюнтер больше не шутил, не играл с сестренкой, иногда уходил куда-то, но не говорил куда. В доме появились странные люди – молчаливые и испуганные. Почему-то они жили в подвале, а не в доме, и о них никому нельзя было говорить… Они появлялись и исчезали, мама плакала и носила им еду, а отец все читал один и тот же псалом из Библии, начинающийся словами «я не испугаюсь зла».
День, когда люди в черной форме увели отца и брата, маленькая Эльза запомнила навсегда. В подвале как раз никого не было, и мама как заведенная повторяла одну и ту же фразу: «Все кончится хорошо, я знаю, все кончится хорошо!»
Мама оказалась права – отца действительно отпустили. А брат почему-то вскоре отправился на фронт… Он еще приходил попрощаться в солдатской форме, коротко стриженный, печальный и словно враз повзрослевший на много лет. Он поднял Эльзу на руки, чмокнул в щеку, и почему-то она уже тогда поняла, что больше его не увидит.
– Его убили в бою у деревни… Как это? Олькховка! – с трудом выговорила фрау Пальдауф. – У русских такие трудные названия… Это не очень далеко от Москвы, но я не смогла найти его могилу. Все эти годы я надеялась, а теперь…
Услышав название деревни, Максим насторожился. Родственники отца – правда, дальние! – действительно жили в Ольховке! Так что, вполне возможно, Гюнтер Брегер действительно мог оказаться его прадедом.
– Я прошу простить меня за бесцеремонность, но это… Это есть невероятно! Такого просто не может быть. Вот, посмотрите, его портрет, он всегда со мной, – фрау Пальдауф сняла через голову цепочку с медальоном и протянула его Максиму.
Он открыл его – и просто лишился дара речи на миг. Со старой фотографии, заботливо помещенной под стекло, на него смотрел он сам, зачем-то облаченный в старомодный костюм с галстуком-бабочкой.
– Это есть совпадений, невероятный совпадений… Абер ихь бин глюклихь! – призналась она, – я счастлива, что вижу вас, вы так на него похожи! Я молилась о том, чтобы увидеть брата еще раз, и вот…
Максим вдруг вспомнил лицо монаха с карты, что он вытащил во время сеанса с коучем, – четко, до мельчайших деталей. Казалось, он хитро подмигивает – ну что, видел? Понял?
Впрочем, наваждение быстро прошло. Максим вернул медальон хозяйке и, накрыв ее руку своей, заговорил размеренно и твердо:
– Уважаемая фрау, это действительно удивительное совпадение. Но раз уж так случилось, я тоже должен вам кое о чем рассказать…
Эпилог
Прошел год…
«Жаль, на море сегодня опять волны…» Ольга нежилась у бассейна, чуть поглаживая мягкую шестку Шема – миниатюрного шпица, которого Олег подарил ей на день рождения. Откуда он только узнал, что она с детства мечтала о собаке? Поначалу Ольга еще пыталась находить какую-то логику в действиях мужа, но потом просто смирилась с тем, что Олег – это Олег, и он совершенно не похож на других людей! Взрывной, непредсказуемый, саркастичный – и в то же время бесконечно добрый, беззащитный, снисходительный и ласковый. Человек, способный создавать целые миры силой воображения – и вечно забывающий, куда положил ключи, документы и кредитные карточки…
– Тяф! – Шем требовательно ткнул ее своим холодным мокрым носом.
– Хочешь гулять? Ну ладно. Сейчас пойдем, оденусь только!
Умный песик понял и радостно затрусил к дому – небольшой, но уютной вилле из белого камня. С тех пор, как Олег купил этот дом на Крите – сам он называл его своим «домом творчества», – Ольга неожиданно обнаружила, что здесь чувствует себя гораздо лучше, чем в привычной с детства суете мегаполиса. Она полюбила долгие прогулки под кипарисами, шум моря, местную еду, улыбчивых смуглых людей, сладкое и терпкое вино… И каждый раз, возвращаясь в Москву, ждала, когда они смогут приехать сюда снова.
Конечно, в Москве отец, друзья, бизнес… А еще – Наставник. После того памятного семинара, так круто изменившего ее жизнь, Ольга много думала над тем, что с ней произошло, и в конце концов решила отправиться на курс Духовной Интеграционики. Результат оказался неожиданным. Никогда еще Ольга не представляла, что это такое – быть цельной, разрешив все накопившиеся противоречия, быть собой, не стараясь казаться кем-то другим, чтобы понравиться людям или соответствовать каким-то установкам, сложившимся стереотипам… А еще – быть женщиной и получать наслаждение от этого!
Первым заметил перемены Олег. «Ты как будто вышла из тени, – сказал он, – вышла на свет, и такая красивая!»
В доме было тихо. Работая над очередным романом, Олег закрывался в кабинете и настолько уходил в свои выдуманные миры, что Ольга даже опасалась, что однажды, открыв дверь, найдет комнату пустой. Впрочем, она сама тоже не сидела без дела. Оказалось, что интернет сократил расстояния, так что рулить бизнесом стало возможно и по скайпу. За год стараниями неутомимого Демчева, оказавшегося действительно отличным управленцем, удалось создать швейный цех в Иваново, а дизайнер Маша разработала первую коллекцию. Презентация должна состояться только осенью, но сейчас уже от предварительных заказов отбоя нет, так что дело в самом деле оказалось очень перспективным! Имидж-студия тоже себя оправдывает, стоило бы даже подумать о расширении бизнеса…
«Стоило бы, наверное, и Демчева отправить к Наставнику! – подумала Ольга. – Когда буду в Москве, скажу ему об этом непременно».
– Тяф! – Шем поскреб лапой дверь.
– Иду-иду! – Ольга накинула длинное и широкое льняное платье, взяла поводок и сумочку. Надо бы еще помидоры купить на обратном пути…
Максим паковал чемодан. Его самолет в Мюнхен улетает только завтра утром, но на сегодняшний вечер еще запланирована скайп-сессия с клиентом из Сургута, так что лучше не терять времени и собраться заранее, чтобы ничего не забыть!
Фрау Пальдауф (она сама настаивала, чтобы Максим называл ее «танте[1] Эльза») давно приглашала его приехать к ней в Германию, но разве уедешь, если курс Школы Коучинга у Наставника закончился только две недели назад? Параллельно Максим прошел еще второй и третий уровень «Метафизики бизнеса» и как консультант уже сейчас приобрел неплохую репутацию среди бизнесменов, приходящих к Наставнику постигать основы его системы. Он очень трепетно относился к своим достижениям на этом поприще, и когда услышал однажды, как один бывший клиент рекомендовал его кому-то как «крутого внедренца организационных изменений», то поначалу возгордился невероятно, что уж греха таить… Впрочем, вспомнив лицо монаха с той самой карты, что так запала ему в душу, Максим пришел в себя и понял, что ему еще учиться и учиться, а нынешние успехи – только стимул для стремления к будущим достижениям.
Зато сейчас можно поехать и навестить неведомый еще Фатерлянд, родину предков! И странная фраза «найти свою стаю», записанная в блокноте после первого дня семинара у Наставника, приобрела особый смысл. С другой стороны, поездка эта планируется не только как туристический вояж или визит к неожиданно обретенной родственнице. Фрау Пальдауф, несмотря на возраст и изрядную долю чисто немецкой сентиментальности, оказалась очень деловой женщиной – умной, расчетливой, жесткой, хотя в делах проявляла невероятную гибкость и открытость новым веяниям. Узнав от Максима о системе Наставника, она очень заинтересовалась и планирует внедрить на своих предприятиях многое из того, о чем Максим успел ей рассказать.
В общем, как говорится в одном старом фильме, «путешествие будет приятным!». Ну, интересным – уж точно… Тем более что за последний год Максим научился довольно сносно изъясняться по-немецки – спасибо большое преподавателям из Немецкого культурного центра!
Максим чуть улыбнулся, вспомнив, как поначалу с трудом продирался сквозь дебри рычащих и грохочущих звуков чужого языка. «Немецкий – удивительный язык! Почему-то возникает ощущение, что тебя проклинают, даже когда читаешь инструкцию к пылесосу» – в этой расхожей шутке, гуляющей по интернету, определенно есть доля истины… Но только доля. Со временем Максим научился чувствовать силу и красоту языка, начал постигать его внутреннюю логику… Впереди, конечно, много работы, но это ведь интересно!
Послышалось характерное улюлюкание скайпа. Ага, значит, клиент уже на проводе! Максим отодвинул раскрытый чемодан в сторону и сел перед компьютером.
– Добрый вечер, Анатолий! Рад видеть! Слушаю вас внимательно…
Сергей с тоской посмотрел на кучу бумаг. За год его компания сильно разрослась… Шутка ли, три салона в Москве плюс еще филиалы в Питере, Самаре и Нижнем Новгороде! Клиент-ориентированный подход Джона Петровича оказался действительно хорошей идеей, но и дел, конечно, прибавилось. Одни отчеты о продажах просматривать вовремя – уже отдельная большая работа.