Вскоре в одной из комнат и на кухне вспыхнул свет.
Миндаугас слышал, как она открывает окна и почему-то спросил шёпотом, – а на окнах есть сетки?
– Есть. Боишься, что Дон сиганёт?
– Боюсь, – признался он.
– Не бойся, он мудрый кот.
– На всякого мудреца довольно простоты, – неожиданно вырвалось у Мориса.
– Ты, что Островским увлёкся? – рассмеялась Мирослава.
Миндаугас не ответил. Он отправился на кухню, включил старенький холодильник, прислушался к его тарахтению. Вынул из сумки пельмени и положил их в камеру, другие продукты, за исключением хлеба и яблок, разместил на полках.
Потом достал чайник, сполоснул его, налил воды из-под крана и поставил кипятиться.
Когда он снова вошёл в гостиную, то увидел Мирославу, сидящую на диване и Дона, тщательно обследующего каждый уголок.
– Ностальгируете? – тихо спросил Морис, присаживаясь на диван рядом с Волгиной.
– Типа того, – отозвалась она.
– Мы здесь будем жить?
– С чего это ты решил? – удивлённо спросила она.
– Ну… – Морис указал на кота.
– Нет, – ответила Мирослава к его большому облегчению, – завтра после обеда вернёмся в коттедж.
Она решила, что не стоит больше держать в неведении своего незаменимого помощника и пояснила, – я договорилась встретиться в 8 утра на перекрёстке с клиенткой и отправиться в квартиру Тюриных. Заодно и на двор нужно посмотреть. А добираться из коттеджного посёлка в город в 8 утра, сам понимаешь…
– Теперь понимаю, – успокоился он.
Чуть позже Морис сварил пельмени и заварил чай.
Дону пришлось довольствоваться ветчиной.
Но недовольства к удивлению Мориса, кот не выказывал.
– Может быть, коты тоже умеют ностальгировать? – подумал он, – и, заходясь под впечатлением, забывают обо всём другом…
Вот только людям это пока неизвестно.
– Вам нравилось здесь жить? – тихо спросил Морис, когда они вышли на балкон.
– В детстве очень, – призналась Мирослава, – а потом, когда не стало дедушки и бабушки, – она не договорила, но Миндаугас её прекрасно понял.
Он знал, что родители Мирославы погибли в автомобильной аварии, когда ей было всего два года и воспитывали её дедушка, который всю жизнь прослужил в милиции в убойном отделе и бабушка – домохозяйка с высшим образованием.
Вероятно, именно она привила и дочерям и внучке любовь к литературе, театру, природе и многому другому.
Был ещё и внук, двоюродный брат Мирославы Виктор.
Но Морису познакомиться с ним не довелось до сих пор. Насколько он понял, Виктор был военным, как и его отец, погибший в одной из горячих точек.
Сам Виктор тоже пропадал где-то, служа Родине.
В семье об этом не было принято распространяться.
– Морис! – окликнула его Мирослава.
– Что?
– Смотри, вон ковш!
– Где? – оглянулся он.
– Да, в небе! Большая Медведица и Малая. Видно плохо. Город теперь сильно освещён. А раньше дедушка часто рассказывал нам с ребятами о звёздах. У нас даже была подзорная труба, и мы по очереди в неё рассматривали звёзды. Так здорово было!
– А потом вы пили чай с вареньем и с пирожками с картошкой, – тихо сказал он.
– А откуда ты знаешь? – удивилась она.
Он не ответил, но она уже догадалась, – Шура рассказал.
– Почему сразу Шура, может я сам догадался.
– Как бы, не так!
– Кстати, ведь сегодняшняя конспирация тоже из-за Шуры? – спросил он.
– Отчасти, – ответила она уклончиво.
– У них горит свет?
– Да, в гостиной. Наверное, Софья Марковна играет на рояле или занимается с кем-то из своих учеников. А Шура ещё не пришёл с работы…
– Или спит.
– Или спит, – согласилась она, хотя и сомневалась.
Но в комнате Наполеонова, света не было. Окна его тоже выходили во двор.
Дома стояли на довольно большом расстоянии друг от друга и рассмотреть, кроме того горит ли в окнах свет или нет ничего было невозможно.
А свой автомобиль Наполеонов, так же загонял в старый гараж, доставшийся ему от отца.
В отличие от Мирославы, у Наполеонова была мама, известная когда-то пианистка, а теперь преподаватель музыки на дому. А вот отца тоже не было. Молодой учёный Роман Наполеонов летел на симпозиум в Японию и находился на борту разбившегося самолёта.
Зато у Мориса, к счастью, оба родителя были живы и здоровы. Только находились они далеко, в Литве, в городе раскинувшимся на берегу Балтийского моря.
И Морис часто их вспоминал…
Скучал. Но оставался здесь, в России, в городе на берегу Волги.
Он никому не говорил, что это из-за Мирославы, которую он встретил совершенно случайно, на вечеринке, приехав навестить старинного друга.
Сам не понимая, как это у него вышло, он напросился на работу в её агентство.
Поначалу он не сомневался в том, что при его-то ослепительной красоте, уме и всех прочих качествах, он вскоре влюбит её в себя и увезёт.
Но, увы…
Теперь он точно знал, что сильные сердечные страсти не её удел.
Да и не уедет она отсюда никуда.
Если ему всё-таки когда-нибудь повезёт, и он завоюет её сердце, то ему придётся осесть здесь.
А пока её больше всего интересовала работа и его Мориса она ценила за то, что он успешно помогает ей в расследовании самых запутанных преступлений.
Он тихо вздохнул.
– Ты чего? – спросила она.
– Ничего. Просто пора ложиться спать, ведь завтра рано вставать.
– Пора, – согласилась она.
Мирослава достала постельное бельё и положила на диван.
А потом он услышал, как за ней притворилась дверь спальни.
Дона поблизости видно не было, значит, он уже давно ждал хозяйку в её комнате.
– Морис аккуратно застелил диван и улёгся. Бельё приятно пахло лавандой.
На стене тихо отсчитывали время старые часы.
Он видел, как Мирослава их заводила и стояла возле них некоторое время, склонив голову к плечу.
Ему казалось, но он не уснёт в эту ночь, а так и будет прислушиваться к непривычным звукам и вдыхать непривычные запахи.
Но неожиданно для себя, он заснул уже через пять минут. И ему снились волны, дюны, сосны и песок.
А Мирослава тем временем всё ещё ворочалась, вздыхала и вновь и вновь погружалась в воспоминания.
Ей казалось, что вот-вот приоткроется дверь, войдёт её бабушка и ласково погладит её перед сном по голове.
А потом будет слышно, как они шёпотом о чём-то переговариваются с дедом.
Но всё это было в прошлом, которому не суждено повториться.
Она ещё разок печально вздохнула и уткнулась носом в мягкую шерсть тихо мурлыкавшего кота.
И в это время дрёма положила ей на глаза мягкую ласковую руку и Мирослава заснула.
Проснулась она рано.
Но Морис уже встал, Сложил в стопку бельё и поставил на плиту чайник.
– Доброе утро! – сказала она, заглянув на кухню.
– Доброе.
– Я пойду, умоюсь. Ты накормишь кота?
– Как всегда.
– Угу.
Глава 7
На перекрёсток они прибыли раньше на пятнадцать минут.
Но Ольга Лукьянова уже ждала их.
Они поздоровались, и Мирослава сказала, – когда до арки останется метров тридцать, остановитесь, пожалуйста.
– Хорошо, – согласилась Лукьянова.
Утро ещё только начиналось, но уже чувствовалось, что день будет жарким.
«Волга» Мирославы двигалась за крошечным «Пежо» Лукьяновой и остановилась сразу же, как Ольга затормозила.
Девушка выбралась из салона и спросила, – что дальше?
– Автомобили мы оставим здесь, – сказала Волгина, – вы пойдёте вперёд, войдёте в квартиру и будете ждать нас там. А мы осмотрим двор, и поднимемся.
– Хорошо, – кивнула Лукьянова и, не оглядываясь, устремилась по направлению к виднеющейся отсюда арке.
Подождав пока женщина скроется в арке, детективы двинулись следом.
Морис сделал снимок арки, правда, не такой эффектный, как Валерьян Легкоступов, но засняв всё необходимое, что могло бы дать толчок к открытию тайны убийства Тюрина.
Под сводами самой арки было прохладно и, несмотря на вчерашний жаркий день, сохранялось ощущение сырости.
– Возможно, именно здесь убийца поджидал появления своей жертвы во дворе.
Морис кивнул.
– Надеюсь, что оперативники собрали всё, что только можно было собрать…
– Вы думаете, что он бросил окурок или уронил носовой платок? – улыбнулся Морис.
– Ничего такого я не думаю. С платком ты вообще загнул. Но следы всё-таки могли остаться…
– Какие?
– Учитывая то, что шёл сильный дождь, к его обуви могли прилипнуть кусочки грязи, потом отпасть и остаться здесь.
– У нас в полиции нет Шерлоков Холмсов, чтобы находить преступника по кусочкам грязи, – фыркнул Морис.
– У вас может быть, и нет, а у нас…
Морис понял её намёк и обиделся, – я говорил о российской полиции.
– А…
Они выглянули из арки и оглядели двор. Никого!
В субботнее утро народ не торопился просыпаться, набираясь сил после трудовой недели.
– Что интересно, – проговорила Мирослава, – собачников тоже не видно.
– По-моему люди теперь меньше стали держать собак, – ответил Морис
– Ну, да, в кризис себя бы прокормить…
– Может быть просто прошла мода.
– Ага. Теперь заводят собак, что размером меньше кошки и таскают их под мышкой. Не знаешь, зачем такая собака?
Морис пожал плечами, – для души.
– Для души есть кот!
Морис хотел сказать, что не все думают так, как она, но решил воздержаться от полемики.
Переубедить Мирославу в том, что не все считают кота центром мироздания, было невозможно.
В её мироощущении кот это всё! И точка.
Они прошли весь двор, задержались на том месте, где предположительно был найден труп и не спеша двинулись к подъезду.
Мирослава нажала на домофоне номер квартиру Тюриных, тотчас щёлкнул замок, и они вошли в подъезд. В нём было прохладно и тихо. Мирослава проигнорировала лифт. Морис направился следом за ней.
Он знал, что Волгина всегда тщательно осматривает лестничные площадки и пролёты. Иногда это приносило свои плоды. Но на этот раз в чисто убранном подъезде детективы ничего не обнаружили.