Кульминацией его творчества стал «Концерт для виолончели», однако последовавшая менее чем через год смерть жены словно подкосили творческие силы музыканта, и он более ничего значительного не написал.
В конце жизни, отмечая заслуги перед Англией, ему присваивается звание «королевского музыканта» и титул баронета. Радиостанция Би-Би-Си, к семидесятипятилетию композитора заказала ему симфонию, однако этот труд остался незаконченным.
50 фунтов. Джон Хоублоп (1632–1712). Финансист.
Отдавая дань своим финансистам специалисты из министерства финансов предоставили самое «дорогое» место — на 50-ти фунтовой купюре — своему коллеге Джону Хоублопу. Он вошел в историю Англии как первый президент Английского банка. Наверное не с проста они это сделали — английская колониальная империя строилась не только английскими пушками, но и английским золотом.
На купюре того же достоинства, но вышедшей из-под пресса несколько раньше изображен Христофор Врен (1632–1723) — профессор математики и астрономии в Оксфорде. Знаменит он, однако не открытиями в этих областях, а математике и астрономии, а тем, что по его проекту построен знаменитый собор Святого Павла в Лондоне.
Бруней. Венесуэла. Вьетнам. Гана
БРУНЕЙ.
Муда Хассанал Болкиах Муиззаиддин Ваддаула (р. 1946 году). Султан.
Если бы мы поставили перед собой цель найти человека, внешний вид которого в наибольшей же степени отражал идею и функцию денег, то выбрать иного человека, нежели чем султан Брунея сэр Муда Хассанал Болкиах Муиззаиддин Ваддаула, он же премьер министр, он же министр финансов и внутренних дел было бы невозможно. Самый богатый человек на планете все-таки… Какое оно у него сейчас сказать трудно, а вот в 1997 году он имел ровно 30 миллиардов долларов. Это, а не что-то другое позволило ему собрать одну из лучших в мире коллекцию автомобилей — что-то около 7000 (семи тысяч, если кто не понимает арабских цифр) В числе различных почетных званий от адмирала до «кавалер ордена „Ярослава Мудрого“, имеет звание профессор МГИМО.
Венесуэла.
Так уж в жизни заведено, что рано или поздно наступает момент, когда подросшие и считающие себя самостоятельными, дети покидают родительский дом. Это происходит всегда как среди людей, так и среди государств. Не всегда этот процесс сторонами воспринимается с обоюдным пониманием и энтузиазмом и вот тогда происходят неприятности. В человеческих семьях уход молодых в свою жизнь иногда оборачивается внутрисемейными ссорами и скандалами и никак не называется, а в геополитике этот процесс, если одна из сторон этого не хочет, называется нехорошим словом „сепаратизм“. Так вот все, кто изображен на Венесуэльских купюрах, ну, может быть, кроме индейца, самые настоящие сепаратисты!
А индеец, так вообще партизан!
2 боливара. Франсиско Миранда (1750–1816). Революционер.
Себастьян Франсиско де Миранда-и-Родригес родился в столице испанской колонии Венесуэла.
Когда ему исполнилось 21 год он уехал на родину предков — в Испанию, на учебу. Не смотря на молодость, а может быть и благодаря ей, он уехал учиться уже имея твердые политические убеждения — колонии должны отделиться от метрополии! Это касалось не только Венесуэлы, но и всего континента. Таких как он, восторженных и горячих, в те времена хватало по всей Латинской Америке. Он знал это не с чужих слов, так как лично поддерживал связи с сепаратистами Кубы.
Несколько лет проучившись, он вступает в Испанскую королевскую армию и получает чин капитана.
Нескольких лет службы только укрепили его убежденность в правильности собственных убеждений. Понимая, что Испания просто так вот, за здорово живешь, из колоний не уйдет и придется воевать за свою независимость, он начал искать союзников, тех, кто мог оказать помощь против в борьбе против метрополии.
В общем, вскоре он начал действовать как предатель своей родины — Испании.
Его целеустремленность на этом пути заслуживает уважения. Он предпринимает вояж по Европе — Англия, Франция, Пруссия… Везде его принимают с радостью — торговать с независимой страной выгоднее чем с колонией — дешевле выходит! Поэтому, вероятно наибольший интерес, разумеется, проявила Великобритания. Британские министры с интересом рассматривали проект, где в обмен на некоторые торговые преференции, на землях Венесуэлы планировалось создать конституционную монархию, посадив на трон одного из потомков династии Инков.
Побывал он и у нас, в России.
Здесь ему оказали дипломатическую и финансовую помощь — видно судьба у России такая — вкладывать деньги в Венесуэлу. В те времена у Российской Империи уже имелись интересы в тех краях, правда более политические, чем финансовые. До войны между Испанией и Россией слава Богу, не дошло, но Миранде на всякий случай пожаловали звание полковника русской службы.
Однако не смотря на все его старания никто не объявлял Испании войну, никто не давал ему оружия и не слал в Венесуэлу корабли, набитые войсками…
Ему бы впору вернуться, и начать делать что-то в Венесуэле, но тут как раз замутилась Великая Французская революция. Жизнь показала, что революции — его стихия! Его удел не ездить кого-то уговаривать, выпрашивать помощь, а прямое действие, руководство восставшими! Имея какой-никакой военный опыт и образование он получает сперва звание бригадного генерала, а затем — командира всех французских войск в Бельгии. Под его руководством войска осаждают и захватывают Антверпен!
Однако не все идет гладко. После нескольких поражений его обвиняют в предательстве и судят. Но Революционный трибунал оправдывает его, однако через какое-то время его снова арестовывают. От греха подальше он уезжает в Англию, а затем в США. Наверное, находясь под впечатлением своих успехов — Антверпен, можно сказать вот этими вот руками захватил! — в Европе он формирует отряд добровольцев и высаживается на побережье Венесуэлы. То есть, если вы помните историю, этим рецептом несколько позже с успехом воспользовался Фидель Кастро и без успеха — Че Гевара.
Военная карьера на родине сразу пошла в гору. Генерал-лейтенант патриотической армии Венесуэлы, генералиссимус… В 1811 году он провозглашает независимость Венесуэлы. Цветы, шампанское, салюты…
Но все кончилось плохо. Испания через год вернула себе контроль за большей частью территории страны. Его арестовали, судили и заключили в тюрьму, где он и умер.
Вот такая необычная жизнь у человека. И подать её можно под разными соусами — от борца за свободу до сепаратиста.
Мне кажется правильным все-таки первое. Такое вот у него было понимание справедливости — у вас есть своя страна и свой флаг? Хорошо! Так я хочу, чтоб и у меня была моя страна и мой флаг.
В конце концов так и получилось.
Кстати, наш герой еще и „сочинил“ венесуэльский флаг.
5 боливаров. Педро Камеха (1790–1821). Военный.
На купюрах Нового Света найдется не так много негров и Педро Камеха — один из них. Для чернокожих венесуэльцев он является знаковой фигурой, ну, наверное, как Чапаев или Котовский для нас. Каких-то особенных подвигов он в войне за независимость не совершил, но его считают Первым Черным Офицером в армии Венесуэлы.
В те далекие времена слово „черный“ воспринималось не как оскорбление, а как простое обозначение цвета кожи и он получил имя „Негро Примеро“, что собственно и означало „Первый негр“. Есть два объяснения этому имени. Первое — он получил свое прозвище за то, что всегда сражался в первых рядах. Второе — по легенде он был первым и вроде бы как даже единственным чернокожим офицером в армии Симона Боливара.
Бывший раб перешел на сторону восставших и стал лейтенантом кавалерии в Республиканской армии.
Обстоятельства смерти Нерго Примеро также достойны упоминания. Будучи смертельно раненым в битве при Карабобо, он пошел искать генерала, а когда взвинченный генерал сделал ему выговор за оставление своего поста в такой важный момент битвы Камеха сказал: „Генерал, я пришел попрощаться потому что я умираю“.
10 боливаров. Гуаикайпуро (1530–1568). Вождь.
Взаимодействие между Старым Светом и Новым с давних пор строилось по одной и той же схеме — белые гости приплывали из-за океана в поисках того, что им очень сильно не хватало на своей родине — золота, серебра, каучука, слоновьих бивней, рабочей силы и т. п. Местные, которым и без „понаехавших“ неплохо жилось, как могли сопротивлялись, но пришельцы все лезли и лезли, так как они совершенно искренне считали, что знают, как надо жить и что делать.
Так было пятьсот лет назад, это, с вариациями, продолжается и в наше время, разве что Океан перестал быть преградой — гости из Старого Света перебрались поближе к Южной Америке, в Америку Северную, и поселились там, освободив территорию от прежних жителей.
Конечно натура человеческая одинакова везде — того, что у него есть человеку всегда мало. Как говаривали умные люди „Что твое — то твое, но не мешает взять и еще чего-нибудь…“
Только вот к тому времени вокруг испанцев ничейного „чего-нибудь“ уже не досталось. Чтобы взять что-нибудь ненужное, пришлось бы у кого-то сперва отобрать это самое „чего-нибудь“. А у кого? Поди отбери что-нибудь у Англии, Португалии или Франции… А вот за морем… Там все — ничье. Ну как „ничье“… Нет, конечно какие-то хозяева у тех вещей имелись, но они были какие-то… Ненастоящие что ли. В Иисуса Христа не верили, на испанском не говорили, в шахматы не играли, гитар в глаза не видели. Да что там говорить — пороха не знали! Ну сущие дикари… А зачем дикарям богатства?
Вот испанцы так и подумали: „Зачем этим индейцам золото и серебро? Мы — правильные пацаны. У нас ему куда как лучше будет!“ Ну и пошло-поехало — все средневековые „правильные пацаны“ потянулись в Новый Свет.
Чтоб одни пацаны не конфликтовали с другими пацанами с того же района одному из Пап — Александру VI — пришлось даже обозначить тем и другим кто в какой подворотне лохов чистит. То есть, простите, кто куда несет свет Цивилизации. Правда не все к этой рекомендации прислушались.