Вот для ускорения проведения математических операций, для того чтоб опередить вражеского наводчика в расчетах, ответить на один выстрел двумя и нужны были логарифмы. Как военнослужащий-артиллерист Юрий знает это по собственному опыту. Войны с Турцией и революционной Францией убеждают его в том, что кто быстрее считает, у того больше шансов остаться в живых. У него это получилось. Он не просто остался жив, ему за боевые заслуги присваивается титул барона, и он награждается орденами.
Но кавалеров орденов много, а таких математиков — нет.
Главный его труд появляется на свет в 1783 году. Называется он «Логарифмические, тригонометрические и другие таблицы и формулы для употребления математиков».
Кстати он не первый, кто поставил перед собой такую задачу — создание таблицы логарифмов, однако те таблицы, что были составлены до него, пестрели множеством неточностей и ошибок. Чтоб поднять доверие к своим материалам, он объявил, что заплатит по золотому дукату за каждую найденную в его таблицах ошибку. Возможно, это и был рекламный ход или как сейчас бы сказали PR-акция, но это сработало. Таблицы перепечатывались и ошибки искались на протяжении более 150 лет!
— Ну и как? — спросите вы заинтересованно. — Многие на этом разбогатели?
Отвечу. При жизни автора было выплачено два дуката, а после его смерти нашли еще три ошибки… И заметьте, что это были времена, когда люди считали в основном на счетах и пальцах!
Он трагически погиб в возрасте 48 лет. Тело нашли в Дунае. Загадка его смерти была разрешена только десять лет спустя. Уцелевший под артиллерийским огнем профессор был убит и ограблен мельником, к которому заехал, чтоб купить лошадь…
При жизни он являлся членом Эрфуртской академии прикладных наук, Берлинской академии наук, Королевского научного общества в Праге.
Смерть трагична, но, как можете видеть, его помнят и до сих пор.
И все-таки не зря он — Вега! Не бывает таких совпадений! В его честь назван один из кратеров на Луне и астероид. Ну а то, что его именем также названы несколько улиц и учебных заведений, а также премия его имени ежегодно присуждается молодым математикам, это так… Мелочь.
100 толаров. Рихард Якопич (1869–1943). Художник.
О художниках тяжело говорить. Можно напустить туману, как это делают завзятые искусствоведы, можно закатывать глаза и многозначительно качать головой, но без картин объяснить что-либо сложно. Чтобы понять художника нужно видеть его картины. Поэтому ограничусь тем, что сообщу, что он был одним из первых словенских импрессионистов. На мой взгляд, импрессионизм какая-то небрежная живопись, Торопливая. Не чувствую я в ней вложенного труда. Возможно из-за того, что душа у меня рациональная с таким тонкостям не склонная и не способная.
Так вот Рихард Якопич родился в купеческой семье. Деньги у родителей водились и поэтому сыну позволили отойти от основного семейного дела — там было кому продолжить династию — и пойти учиться «на художника». Он меняет несколько учебных заведений и несколько городов — Вена, Мюнхен… Там он знакомится еще с несколькими словенскими художниками и они со временем образуют группу, названную «Свободное сообщество группы художников Сава». Они довольно много выставлялись, но на родине их не приняли. Видимо многие там думали также как и я. Пришлось им выставляться и зарабатывать за рубежом. Белград и София, Варшава и Краков — этапы большого пути, на котором, правда, больших денег наш герой не заработал…
На четвертом десятке лет он основывает в Любляне частную художественную школу в надежде создать национальную школу живописи, но дело и тут как-то не пошло и к середине 20-х годов словацкий импрессионизм, представителем коего, как мы помним он и являлся, перестал существовать как явление.
Подавляющее большинство работ художника находится в Словении, многие в Национальной галерее, в Любляне.
200 толаров. Якоб Галлус (1550–1591). Композитор.
Настоящее имя этого персонажа — Якоб Петелин. Галлусом он стал, когда «латинизировал» свое словенское имя. «Петелин» в переводе означает «петух». Где он получил музыкальное образование точно не известно, скорее всего, в одном из словенских монастырей. Он поет там в хоре, но через какое то время Якоба заносит в Вену. Да не куда-нибудь в кабак, как это нередко случается с современными музыкантами, а в Венскую придворную капеллу!
Там он показывает себя во всей красе. Распускает хвост, так сказать. Сперва он поёт то, что сочинили до него, а потом наружу вылезает творческая натура и он начинает писать свое, и, что интересно, ничуть не хуже.
Богослужения в любой религии хорошо приправлены музыкой и песнопениями. Вот эти «приправы» и сочинял наш герой. Его перу принадлежит около четырех сотен таких вот музыкальных сочинений, которые называются мотеты! Кроме церковной, он писал и светскую музыку, так что в общей сложности ему приписывается сочинение около 500 мелодий, большая часть которых, к счастью, дошла и до нашего времени.
Свою жизнь Якоб завершил капельмейстером и органистом собора святого Яна в Праге.
500 толаров. Йоже Плечник (1872–1957). Архитектор.
Архитекторов люди помнят долго. Они не исчезают из народной памяти, по крайней мере, до тех пор, пока стоят на земле построенные ими здания.
Вот и нашему герою повезло не затеряться в дебрях времени.
Кто знает, кем бы стал наш персонаж, родись он в деревне, но Йоже Пленчик родился в семье горожанина, конструктора мебели. Все шло к тому, чтоб со временем он унаследовал бы отцовскую мастерскую, но неожиданная смерть отца и его, Йоже, молодость на тот момент помешали этому. Мать и старший брат решили, что рано ему еще становиться хозяином. Вместо этого ему позволяют поступить в торгово-промышленное училище, где он учится на конструктора мебели, а затем уезжает в Вену, где поступает на кафедру архитектуры Академии художеств. Дела у семьи идут неплохо, студенту помогают деньгами. Но вот три года обучения позади и новоиспеченный архитектор готов к работе. Так ли? Не тут-то было! Его архитектурный проект оценивают не очень высоко, однако он все-таки оказывается одним из тех, кому присуждают Римскую премию. Римская премия — это такая занимательная штука, существовавшая во Франции. Она присваивалась художникам, гравёрам, скульпторам и архитекторам. Человек, удостоенный премии получал возможность несколько лет жить в Риме за счет меценатов, полюбоваться классической архитектурой, походить по музеям Вечного города. Йоже, разумеется, воспользовался всеми преимуществами лауреатства и вдобавок кроме Италии пожил еще в Испании и Франции.
Смерть матери заставляет его вернуться на родину, в Любляну, и тут как на заказ — землетрясение… Город сильно разрушен. Казалось бы вот оно — поле деятельности… Ты — архитектор, а кругом — развалины! Ты должен быть нарасхват! Но Плечник никому еще неизвестен, работы по профилю ему не нашлось, и он возвращается в Вену. А там как раз затеяли строить метро. Но и там что-то у него не связалось…
Со временем, конечно, все наладилось, пришел опыт, пришла известность, и на его долю досталось много чего построить. Он проектирует и строит здания, мосты, церкви, городские рынки и даже кладбища в таких городах как Вена, Братислава, Любляна, Прага. Президент Чехословакии Томаш Массарик доверил ему реконструкцию Пражского Града, чтоб превратить его в резиденцию национального лидера.
1000 толаров. Франце Прешерн (1800–1849). Поэт.
Кем может быть человек с таким лицом и такими растрёпанными волосами? Разумеется поэтом!
Во многих вопросах он был первым. И в том смысле, что никто до него ничего такого не дела и в смысле никто не смог что-то сделать лучше него. Мальчик родился в деревне, в крестьянской семье. Уже в раннем детстве он показывает незаурядность своих дарований. Сперва он учится на дому у двоюродного деда, потом в школе при церкви, потом — в гимназии, в лицее, где изучает гуманитарные науки. После лицея он поступает на юридический факультет. Мать очень хотела, что сын стал священником, но он этого уже не хотел. Он признался, что хочет стать юристом, что вызвало неудовольствие семьи. Когда вместо семинарии он поступает на юридический факультет, то этот поступок лишает его поддержки семьи, но Франце выручает кстати подвернувшаяся стипендия.
Он постигает основы юриспруденции, но муза уже помахала перед Прешерном своим крылом.
Тогда же он делает первые творческие шаги — переводы чужой поэзии на словенский. Он и писать-то изначально пробует на немецком языке. Пишет и дает друзьям оценить свое творчество У его приятелей своеобразная точка зрения на его стихи. Знаете, есть такие люди — любители всего заграничного… Все-то у них там лучше. И солнце светит ярче и девушки привлекательнее и градусов в вине побольше… Один из таких людей, некто Жига Цойс заявил, что словенский язык вообще не приспособлен для поэтического выражения чувств, не то что иные, прекрасные заграничные языки… Это задело Прешерна и он начинает писать на словенском.
Это у него получается гораздо лучше, чем юридическая практика. В ней он совершенно не преуспевает. Его карьера замерла на точке «неоплачиваемый практикант в прокуратуре».
Неудачи никак не прибавляли оптимизма в жизни… А он в нем ей-ей нуждался! Кроме сложностей с работой, у него сложности в личной жизни. Он разрывает одну помолвку, влюбляется, но, разумеется, неудачно, без взаимности. Все это сопровождается сочинением стихов. Поэт пробует себя в разных формах. Из-под его пера выходят сонеты и стансы, элегии и поэмы.
В 1844 году он написал стихотворение «Здравица», а в 1905 году композитор Станко Премрл пишет музыку и в 1989 году это произведение становится гимном Словении.
Последняя его любовь — дочь трактирщика, куда Франце ходит, чтоб под стаканчик горячительного погрустить о сложностях быстротекущей жизни.
Он чувствовал жизнь как Поэт и вел себя соответственно — злоупотреблял алкоголем, не принимал ни церковный, ни государственный официоз, неудачно влюблялся, терял друзей… Остались документы, подтверждающие, что по крайней мере, дважды пытался свести счеты с жизнью. Сами понимаете, счастливой такую жизнь не назовешь. Именно поэтому в основной мотив его стихов — нытьё и жалобы на жизнь. Ну, это если говорить простым языком. А если литературным — страданья человечества и неразделенная любовь поэта к музе.