акие громкие слова, как “отвага”, “благочестие”, “справедливость”, но если их спросят об этом, то станет ясно, что они не знают, о чем говорят. Эти люди действительно верят, что достаточно быть соотечественниками Перикла и вторить ему, чтобы слыть образованными. И снова именно ты укажешь им, что это не так. Вопрос, который ты неустанно ставишь перед людьми, и все твои другие вопросы суть лишь его разновидности, этот, казалось бы, простой и безобидный вопрос: но что же такое правильный образ жизни? — благодаря твоему выспрашиванию стал одним из наиболее опасных вопросов, который они с удовольствием запретили бы. Слишком многое из того, что составляет их уютное существование, лишится своего оправдания, если ты будешь вынуждать их искать ответ на него. Обвинители и их друзья притянули тебя к суду на самом деле потому, что ты отнял у них всего одно слово. Они все еще могут делать то, что делают, и жить так, как живут, но оценку “хорошо” их поведения и их существования ты отнял. Нельзя что-то считать “хорошим” только и единственно потому, что “я так привык”, “мне так сказали”, “так приятней всего”, “нам так нравится”, “это идет мне на пользу”. Как только ты возвращаешь словам их значение, обнажается лживость общества. Ты стал его совестью, воплощенным напоминанием о другой жизни, о том, что жизнь, которую не проводишь в беспечности, имеет бесконечно больше смысла, чем жизнь по инерции. Поэтому ты должен не только умереть, тебя нужно забыть. Ты не имеешь права на существование. Поэтому, мой старый друг, всю свою жизнь — и пусть боги защитят меня — я посвящу воспоминаниям о твоей жизни. Я запишу то, чему ты учил. Тебя будут знать таким, каким ты был в жизни. Я напишу так, чтобы не только твоя душа, но и твои слова стали бессмертны. Так что ничего не будет утрачено, и наши имена соединятся навеки. Но теперь ты все еще стоишь там один, а я сижу здесь среди этих людей. Сократ, говори же! Наступило время защитить себя. И твои слова станут моими».
«Я никогда не домогался ни славы, ни власти. Денег — посмотрите на мое платье и мое имущество — у меня нет. Я не обладаю божественной мудростью и столь же мало я возвещаю веру. Откуда же эта ненависть, клевета и недоброжелательство, которые уже задолго до суда выпали мне на долю? Какую вину скрывает жизнь, посвятившая я поискам мудрости?
Вот то, что я знаю. Более мудро знать, что ты чего-то не знаешь, нежели утверждать, что знаешь нечто, чего в конечном счете не знаешь. Умение задавать правильные вопросы дает больше для понимания человеческого бытия, чем пустое повторение чужих ответов. Слова поддерживают наше существование. Если слова лишатся значения, жизнь станет бессмысленной и засохнет, как дерево, у которого мертвы стали корни. Я никогда не хотел быть ничьим учителем, но я оказался бы вообще никуда не годен, если бы не побуждал вас к размышлениям о значении мудрости, мужества, благочестия, справедливости…
Разве вы вместе со мной не пришли к выводу, что мудрость — это не что иное, как единство жизни и бытия; что только своим поведением можем мы показать, что действительно обладаем мудростью и что-то понимаем в жизни? Безрассудная жизнь не только глупость, но также и зло, и знание, которое нас учит, как нам следует жить, самое важное из всех знаний.
Мы исследовали значение слова «мужество» и вывели, что суть его не в героическом поведении по отношению к другим, но в том, чтобы самому сметь быть мудрым, проявлять справедливость и другие добродетели, в безусловной верности поискам истины.
Мои обвинители ссылаются на свое благочестие, но я вас спрашиваю: насколько благочестив тот, кто всё знает о богах — я не спрашиваю как, — послушно выполняет обряды, но ненавидит ближних? В обвинении стоит, что я не почитаю богов, но я никогда не отрицал божественности. Напротив, я всегда указывал на божественное происхождение человеческой души. Но поскольку боги это боги, а люди это люди, только душа может учить нас, смертных, что есть истина.
Так как мы люди, а не боги, никто из нас не может когда-либо вполне постичь истину. Поэтому мы должны изо дня в день всё снова и снова искать ее и каждого, кто нам повстречается, спрашивать: Истинно это или нет? Имеет ли это цену или нет? Послужит ли это нашему человеческому достоинству или мы его из-за этого потеряем? Истина обязывает нас различать добро и зло. Но что есть истина? Что хорошо? Что имеет значение?
Душа, источник всей жизни, учит нас, что всё, что дарит жизнь, благо, а всё, что ее убивает, зло. Всё, что имеет душу, — благо и будет жить дальше; всё, что не имеет души, не имеет цены и не может дальше существовать Одушевленная жизнь не подпадает забвению, бездушная жизнь заслуживает забвения. Наилучшее — истинно и таковым и останется, но что окажется ложью, исчезнет как снег в лучах солнца. Наилучшее бытие поэтому также посвящено поискам истины и упражнениям в добродетели. Любить человеческую мудрость — не что иное, как постоянно видеть эти различия и безоговорочно выбирал, истину.
Я давно уже решил для себя быть верным поискам истины. И лучше я претерплю несправедливость, нежели совершу ее. Лучше я умру, нежели приму участие во лжи. Ибо душа не переносит несправедливости и не переносит лжи. Она хочет жить в истине, а иначе умрет, тогда прекратится и моя жизнь, хотя я все еще буду существовать.
Поэтому, если теперь все вы мне скажете: “Сократ, на этот раз мы тебя отпускаем, но при условии, что ты больше не будешь предаваться своим исследованиям и заниматься философией. Если же снова попадешься на этом, тогда ты должен будешь умереть”, — если вы, как я сказал, захотели бы отпустить меня на этих условиях, тогда я бы вам ответил: я вам предан, афиняне, и люблю вас, но слушаться буду скорее бога, чем вас, и, пока я дышу и не утратил сил, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только ни встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: “Ты лучший из людей, раз ты афинянин, гражданин величайшего города, более всех прославленного мудростью и могуществом; не стыдно ли тебе заботиться о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и почестях и не заботиться и не помышлять о разумности, об истине и о благе для своей души, и пренебрегать ею?” И если кто из вас станет спорить и утверждать, что он об этом заботится, то я не дам ему спокойно повернуться и пойти восвояси, а буду его расспрашивать, испытывать, уличать, если мне покажется, что в нем, поскольку он всё отрицает, нет Добродетели, я буду попрекать его за то, что он самое дорогое ни во что не ценит, а плохое ценит дороже всего. Так я буду поступать со всяким, кого только встречу, с молодым и старым, с чужеземцем и с соотечественником, особенно же с моими соотечественниками, потому что более всего к вам привязан.
Так велит божество, не забывайте об этом. И я верю, что нашему городу не выпало большего блага, чем таковое служение божеству. Ведь я только и делаю, что хожу по улицам и убеждаю каждого из вас, и молодого и старого, заботиться прежде и сильнее всего не о теле и не о деньгах, но о душе, чтобы становилась она как можно лучше. И на то я буду указывать, что не богатство ведет к добродетели, а добродетель приводит к богатству и ко всему, что нам во благо, как в частной, так и в общественной жизни. Если такими идеями я порчу юношей, то они, конечно, вредны. Но если кто утверждает, что я говорю что-либо иное, тот говорит ложь. Одним словом, граждане Афин, я хотел бы сказать, освободите вы меня или нет: я не изменю своего поведения, хотя бы мне это сотню раз стоило жизни».
В городской тюрьме Афин через месяц после вынесения смертного приговора Сократ выпил приготовленную для него чашу с ядом.
В городской тюрьме Рима в феврале 1944 года нацистскими палачами был замучен Леоне Гинцбург.
Значительная жизнь не знает случайностей, так же как и отсутствия важных решений.
Леоне Гинцбург вырос в Италии в русско-еврейской семье, которая вскоре после его рождения в 1909 году бежала из Одессы из-за неспокойного политического положения. Свободно владеющий двумя языками, наделенный большими способностями и рано повзрослевший, в восемнадцать лет он завершает перевод романа Толстого Анна Каренина. Как раз в это время он читает Былое и думы, обширные мемуары своего соотечественника Александра Герцена. Гинцбург решает идти по следам человека, которого признает своим духовным отцом, и посвятить свою жизнь и интеллектуальную деятельность европейскому духу его ценностям и его культурному достоянию. Он порывает с юриспруденцией и приступает к изучению литературоведения; после завершения учебы он преподает русский язык и литературу в университете Турина. Помимо этого он пишет эссе, основывает с двумя друзьями издательство принимает деятельное участие в публикации книг, строит планы издания исторической серии и становится плавным редактором журнала La Cultura. Почему? Он усвоил от греков, что отличительным признаком культуры является культивирование души, и видел свой интеллектуальный долг в том, чтобы лучшее достояние европейского духа — охватывающее много столетий и по сути космополитическое — сделать доступным для читателя в тщательно подготовленных изданиях, с тем чтобы благодаря публикуемым текстам из области мысли и литературной фантазии помочь людям выработать собственные взгляды и, насколько возможно, приобщить их к некоей человеческой мудрости. Гинцбург знает, что культура — это собрание многих путей, на которые могут ступить люди в поисках истины о себе и о человеческом бытии. Будучи верен этой истине, распространение и обогащение европейской культуры он сделал задачей всей своей жизни.
Италия, конец 20-х годов XX столетия. Когда Леоне Гинцбург приступает к выполнению своей жизненной задачи, фашисты во главе с Муссолини приходят к власти. Медленно, но неуклонно страна подпадает под власть режима, при котором мудрость должна уступить место абсолютному подчинению. Однако из истории жизни Александра Герцена Гинцбург усвоил, что культура и свобода не могут существовать, будучи оторванными друг от Друга. Кто уничтожает свободу, уничтожает культуру.